Оксана Обухова - Жена скупого рыцаря

• Название: Жена скупого рыцаря
• Автор: Оксана Обухова
• Издательство: Изд-во Эксмо
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-06388-9

Жизнь у меня кошмарная. Нет, не так: жизнь у меня нормальная. Даже такая, которой можно позавидовать: квартира в центре Москвы, высокооплачиваемая работа в престижном банке, любимый супруг! Вот только врать приходится много и постоянно… Муж мой уже два года как работает в Норвегии, поэтому тусуюсь я в обществе его маменьки и жуткой собаки, которые следят за каждым моим шагом. Даже для того, чтобы просто погулять с подругами, мне приходится врать и изощряться. А теперь появились новые беды: на меня напал маньяк, в квартиру пытался залезть вор, любимая подруга умерла… То есть — ее убили! Оставшиеся в живых девчонки в панике… На меня снова нападают — и я чудом избегаю смерти… Кто и зачем пытается выкосить наши дружные ряды — неизвестно, но выяснить необходимо. И именно мне. А чем еще заняться женщине, на такой долгий срок оставшейся без мужа? Конечно, ловить преступника!..

---

— Я смотрела на троллейбус, — медленно объясняю, — я ничего не видела. А… почему вы, Лев, ничего милиции не сказали?

Лев усмехается.

— Симочка… Я знакомлюсь с очаровательной женщиной… — как-то задумчиво говорит он, и, несмотря на неуместность комплимента, я довольно розовею. — Женщина просит у меня помощи. Что у нее происходит — сумку ли украли, или еще чего, — я не знаю. Но постепенно прихожу к выводу: все не так просто, как она рассказывает. У женщины синяк на шее, потерянный взгляд, и ей нужна помощь. Как вы думаете, не поговорив с вами, мог я доложить милиции о виденном? После помощи одной даме — он дотрагивается до рассеченной брови — я сегодня уже пострадал. Влез куда не следует и получил по заслугам…

Он прав. Прав во всем, кроме главного — меня не за что убивать. Я мирная, добропорядочная гражданка без криминальных связей. Ну если не считать знакомства с сидящим рядом бандитом.

И тут я вспоминаю, что сегодня ночью нас уже пытался посетить криминал. Меня начинает колотить так, что клацают зубы, и Людоед, почувствовав испуг хозяйки, недовольно, спросонья, ворчит на заднем сиденье.

— Что-то вспомнили? — спрашивает Лев. — Или и вспоминать не надо?

— У вас сигареты есть? — говорю я и зябко передергиваю плечами.

— Не курю, — признается Лева, и я неожиданно выплескиваю:

— Какой нынче бандит пошел…

— Какой? — интересуется бандит.

— Некурящий, — бормочу я.

— А почему «бандит»? — удивляется сосед.

— А вы кто? — в тон спрашиваю я.

— Учитель физкультуры.

Известие о преднамеренном наезде грузовика произвело на меня меньшее впечатление, чем эти слова.

— Кто, кто?!

— Учитель физкультуры, — повторяет он.

И я начинаю хохотать. Истерически взвизгивая и утирая слезы кулаком. Не могу остановиться, и Людвиг поддерживает меня из-за спины звонким лаем.

Какофония. Собака и женщина в истерике.

Лев задумчиво смотрит на нас. Видимо, решает, кого огреть первым: оплеуха — лучшее средство от нервов. На какой-то момент его ладонь повисает у моего лица, но бдительный Людвиг стальной пружиной взвивается под потолок… И ладонь испуганно прячется за руль. У нас не забалуешь.

Манипуляции с ладонью не остаются незамеченными, и меня корчит в новом приступе смеха. Бывший бандит матерится сквозь зубы и вылезает из джипа.

Хохот плавно переходит в рыдания, и через пять минут я захожусь так, что в нашу сторону начинает подозрительно поглядывать мент у грузовика. Он бродит в кустах, облитых закатным золотом, рядом с ним снуют несколько мальчишек из соседних домов и вездесущая, неугомонная старушка, пришедшая полюбоваться на орудие преступления.

Лева усаживается за руль, срывает машину с места, и мы мчимся прочь. Я плачу, Людоед лает, поездка обещает быть веселой.

— Вам надо выпить, — говорит Лев и останавливается у уличного кафе.

— В таком виде? — этот мой собственный вопрос возвращает меня к хохоту, и Лева произносит более уверенно:

— Вам обязательно надо чего-нибудь выпить…

— Поехали домой, — икая и хохоча, говорю я, — я переоденусь.

Белая майка и бежевые бриджи похожи на пижаму психбольного, угодившего в канализацию. Людоед провез меня по асфальту не менее трех метров.

Лева включает радио, и под мелодию из «Титаника» мы мчимся домой. Я уже только икаю, Люда только сопит, Лев хмурится и ругает водителей маршрутных такси.

Поездка запоминается отрывочно. Четкие воспоминания выглядят, лишь как квадратная морда грузовика… дальше фрагменты, провалы и что-то страшное, обернутое в истерический хохот. Собственное присутствие воспринимается с позиции зрителя в кинотеатре. Я вижу Леву, спиной чувствую Людвига. Себя, невероятно грязную, вижу как бы со стороны. Все бред и истертая лента черно-белого фильма. Фантасмагория. Невероятные приключения банковского клерка в трущобах каменного города.

Но страх не лишает меня разума окончательно.

— Лев, остановите, пожалуйста, у булочной, — говорю я и, дотянувшись до Людвига, пристегиваю его к ошейнику.

На правой руке багровеет след от поводка, оставленный рывком Людвига под грузовик. Или из-под грузовика? Не знаю, не помню, не видела. И свидетелей практически нет. Только предположения, основывающиеся на нитяных перчатках, трезвой, неспешной походке водителя и отсутствии тормозного пути.

Где правда?

На лавочке у дома сидят Таня Леонидовна, Ираида Яковлевна и ее худой кот. Соседки скучают и собираются разойтись по постелям, но лень встать. Вечерняя прохлада овевает старушек не хуже модных в этом сезоне вееров, бабульки даже не судачат.

Явление Серафимы Мухиной, измазанной до изумления, вызывает всплеск эмоций:

— ???

— Людвиг побежал за кошкой, я споткнулась о канализационный люк… видите? — И я предъявляю невестам багровую полосу на запястье. — Поводок запутался…

Ираида Яковлевна прижимает к себе кота и недовольно косится на Людвига.

Пес не ведает об инсинуациях и довольно трясет языком. Выглядит он при этом весьма грозно — крокодилья пасть полна острых зубов, глаза полны непредсказуемого тумана.

Кот вранью тоже не верит и тянет к Людоеду усатую морду сказать «здрасьте». Ираида Яковлевна удерживает кота за шкирку и шипит на Люду.

Оба зверя обижены. Во двор въезжает джип учителя физкультуры.

— Ишь, явился, бандит… — прищуривается Таня Леонидовна в сторону джипа.

Толстая Ираида добродушно скалится и отпускает соленую шутку. На долю секунды я теряю бдительность, и поводок, придерживаемый лишь двумя пальцами левой руки, выскальзывает. Людоед несется к знакомому автомобилю.

Невесты замирают, открыв рты, и ждут. Сейчас бандит, охотник на кошек, порвет бандита о двух ногах.

Встреча половинчатого бультерьера и полного растлителя разит невест наповал. Два бандита — один с хвостом, другой в кроссовках — обмениваются любезностями. Мужчина гладит охотника, охотник приседает от восторга.

— Вот это да! — говорит Ираида Яковлевна и мощным колыханием живота роняет с колен кота и веер. — Точно, Симка, он к тебе клинья бьет!

— Да, да, — усилив прищур, бормочет Таня Леонидовна.

И я понимаю — недавняя попытка бандита поздороваться и последующий выход из подъезда, едва туда вошла я, не прошли незамеченными.

— Смотри, Серафима, — бормочет Таня Леонидовна дальше, — такие… до добра не доводят… Когда, кстати, Муза поправится?

— Не скоро, — думая о своем, отвечаю я.

Лева проникся проблемами «женщины с неприятностями». Он молча подходит к лавочке, молча протягивает мне поводок и, кивнув невестам, молча уходит в подъезд.

— Какие мы суровые! — восхищается Ираида Яковлевна. — Не мужик, картинка!

— Тьфу! — натурально плюется Таня Леонидовна. — Распутная ты бабка, Ираида!

— Я не распутная, я честная, — весело объясняет толстушка. — А вы — кикиморы плесневелые!

Мне остается только проститься и идти к себе.

Но не тут-то было. Оставив без ответа выпад насчет кикимор в плесени, Таня Леонидовна подхватывает подол и модный веер и несется вслед за мной — проверить, не ждет ли растлитель невестку дорогой Музы Анатольевны.

Оказалось, ждет у лифта. От того, как довольно засопела Леонидовна, мне хочется взвыть и тащиться пешком на восьмой этаж. Но, догадываясь, как нелепо это будет выглядеть, стискиваю зубы и вхожу в кабину лифта под старушечьим конвоем. Конвой всю дорогу сопит и испускает такие удушающие флюиды, что морщится даже Людвиг.

— Привет Музе Анатольевне, — говорит тетя Таня и не дает закрыться дверце лифта, пока я и Людоед не исчезаем в своей квартире, а учитель физкультуры — в своей.

Завтра во дворе будет вкопан позорный столб. Меня привяжут к нему собачьим поводком. На грудь повесят табличку: «Неверная жена. Плевки по прейскуранту — два рубля в бесстыжие глаза, три рубля на все лицо». Для поддержания порядка в очереди желающих плеваться вызовут наряд конной милиции.

Моя любезная свекровь Муза Анатольевна спит сном младенца. То есть без храпа, бигуди и зубов. Навеянный лекарствами сон тих и безмятежен. Шторы легко колышутся на сквозняке, я укрываю свекровь одеяльцем и привычно поправляю сползший чепец.

Людоед тянет к лицу хозяйки морду, но я грожу ему пальцем, и пес тут же укладывается на подстилку. Суматошный день настолько измучил собаку, что не успеваю я, взяв трубку «Панасоника», выйти из комнаты, с подстилки раздается богатырский храп. Может быть, Муза Анатольевна не так уж не права, обвиняя в храпе Людоеда?

В ванной комнате я кладу трубку телефона на стиральную машину и залезаю под струи воды. Душ массирует горячую кожу, вода собирается в воронку и утягивает за собой жар тела.

Мне страшно. Предположение, что за тобой по всей Москве гоняется мужик с желанием убить, может обрадовать лишь предельно экзальтированную даму. Например, мазохистку или старую деву, склонную к суициду.