Константин Станюкович - Два брата

• Название: Два брата
• Автор: Константин Станюкович
• Жанр: История

---

- О Леночка, Леночка! - воскликнул Николай. - Какая ты!

- Ну, а теперь, когда убеждена... я и сказала. Ты не сердишься?

Они весело болтали о том, как они устроятся и поведут скромную, трудовую жизнь. Свадьба будет через месяц, и самая скромная. Они с доверием молодости глядели оба в глаза будущего. Оно казалось им таким счастливым и радостным. Она будет ходить на лекции, а он писать. О, она не будет ему мешать, пусть он не думает!

- То-то тетя удивится! Ведь она всегда дразнила меня тобой и говорила, что ты никогда не обратишь на меня внимания и что ты женишься на одной из Смирновых.

- Нашла на ком жениться! Ну, а отец твой?

- Папа рад будет. А твой? Не найдут, что ты делаешь скверную партию?

- Да разве они не знают тебя? Они очень обрадуются...

- Я шучу. Они ведь такие славные - и отец твой, и мать. Мы съездим в деревню летом?

- Поедем, еще бы.

- А быть может, они приедут.

- Пожалуй... И твой отец.

- И его позову. Братья тоже удивятся, когда узнают!

- Они что-то не бывают у тебя.

- Ты знаешь, мы не сходимся. Они недовольны, что я студентка, улыбнулась Лена.

- И не нравятся они мне. Особенно старший. Чиновник будет, карьерист.

- Ну, бог с ними. И мне не нравится, а все как-то... братья! Нет-нет, да и вспомнишь, что свои... Да ты, Коля, расскажи о себе. Что ты делал это время? Статья принята? Получил работу в "Пользе"{285}?

Николай сказал о письме Платонова и о том, что в "Пользе" получил работу. Леночка обрадовалась. Она уверена была, что статья будет принята и произведет впечатление. Она не сомневалась в этом. А что он будет делать в "Пользе"?

- Пока вырезки из газет. Дают семьдесят пять рублей, - усмехнулся Николай.

- Вырезки? Ну, это пока. И, во всяком случае, эта работа немного займет времени?

- Часа два-три.

- Значит, у тебя времени будет довольно работать серьезно. О, я, Коля, убеждена, что тебе предстоит славная будущность. У тебя талант, ты умен... я верю в твою звезду! - восторженно произнесла Леночка.

- Веришь? Ты веришь потому, что любишь.

- О нет, не потому. Это ты напрасно. Любовь не ослепляет так.

- Ослепляет, говорят. Помнишь, как мы с тобой рассчитывали на успех моей второй статьи? И что же? Никакого успеха.

- Да он будет, будет непременно, только бы тебе не заботиться много о работе из-за хлеба, не тратить времени на разные вырезки! Вот только ты произнесешь первую речь в суде - посмотришь, как заговорят... Увидишь. Только не торопись, Коля. Поверь, все придет. Ведь мы будем жить аккуратно и скромно. У меня будет двадцать пять рублей да еще от уроков тридцать пять, да у тебя семьдесят пять в месяц. Ведь довольно?

- Какие уроки?

- Ах, ты и не знаешь.

И она рассказала, как по рекомендации доктора Александра Михайловича она получила урок.

- Зачем тебе уроки, Лена? Слава богу, и без уроков твоих проживем! А то тебе на Васильевский остров ходить! Я тебя не пущу! Да и знаешь ли, не надо и от отца тебе брать. Я надеюсь, мы без всякой помощи будем жить. На адвокатуру я не рассчитываю. Ты знаешь, я с большим разбором буду брать дела. Не стану же я вроде Присухина или какого-нибудь подобного барина. Но все-таки кое-что заработаю. И, наконец, статьи. О, ты не беспокойся, Лена.

- О, я уверена, что ты, Коля, можешь много заработать, я не сомневаюсь в этом, но мне было бы тяжело видеть тебя за работой, которая отнимет время от твоих серьезных занятий. Мне все будет казаться, что я виновата...

- Ты-то чем виновата?

- Да тем, что люблю тебя! - улыбнулась счастливой улыбкой Леночка. Нет, без шуток, тебе и так пришлось вот взять на себя какие-то вырезки ради денег... Разве это твоя работа?! Нет, нет, голубчик Коля, тебе надо думать о твоих серьезных работах, заниматься, читать и как можно меньше заботиться о грошах, чтобы не утомляться бесплодно. Если ты будешь доставать сто рублей ведь это не трудно? - то этих денег на первое время нам за глаза, вместе с теми, которые я получаю из дому и получу за уроки. Ты не хочешь, чтобы я получала от отца?.. Если ты не хочешь, я откажусь, Коля, но отчего ж мне не брать от отца?.. Он... он все же отец и, право, Коля, добрый, очень добрый... Или тебе кажется...

Леночка сконфузилась и остановилась, вопросительно взглядывая на Николая.

- Нет, Леночка, ничего мне не кажется... Я так сказал... быть может, твоего отца стесняет эта помощь!.. А если не стесняет, это твое дело, и я, конечно, ничего не имею против того, будешь ли ты получать твои двадцать пять рублей, или не будешь... Но к чему уроки? Из-за тридцати пяти рублей шагать на Васильевский остров, и еще каждый день!..

- Так что ж?.. Мне это даже полезно... моцион! А с лекциями я справлюсь: буду часом или двумя раньше вставать...

- И все это для того, чтобы облегчить меня?.. Ах ты, Леночка! проговорил, улыбаясь, Николай, целуя ее раскрасневшиеся щеки. - Ну, допустим даже, что моцион этот тебе полезен, - хотя я этого и не нахожу, - допустим. Как же это мы ухитримся прожить на сто шестьдесят рублей в Петербурге, где все так дорого?.. Ты не забудь, что твой муж не похож на блаженного Васю, который дал себе обет отшельничества, и не привык к первобытной жизни, которую ведет твой поклонник Григорий Николаевич.

- Коля! Зачем ты над ним смеешься? - тихо упрекнула Леночка.

- А ты по-прежнему его заступница?

- Мне просто жаль его! - тихо промолвила Леночка.

- Ты тоже прими, Леночка, в соображение, что нам нужны книги, нужны время от времени развлечения, необходимо видеть людей - нельзя же без людей! - и затем расскажи, как это мы на сто шестьдесят рублей будем по-человечески жить? Прикинь-ка наш бюджет.

- Да что ты, Коля! - воскликнула Леночка. - Сто шестьдесят рублей! Разве это мало?.. Да на эти деньги мы будем жить роскошно... прелесть, как будем жить, и еще можем откладывать...

- И откладывать?! Рассказывай, рассказывай, Лена, а я буду слушать, какой рай ты обещаешь на сто шестьдесят рублей...

- Во-первых, мы найдем маленькую квартирку в три комнаты: одна будет побольше, а две маленькие, с кухней, за тридцать рублей... разумеется, во дворе, где-нибудь здесь вблизи, у Таврического сада...

- И с такой лестницей, что надо подыматься, заткнувши нос?.. И, разумеется, у небес?..

- Зачем же уж ты сейчас, Коля, преувеличиваешь? Можно найти и чистую лестницу... Я поищу!

- Я только против идиллии, Леночка. Хорошо, квартиру нашли и даже лестницу не пахучую. Дальше?

- Да ты... уж скептически относишься?

- Да нет же, нет, Лена... Право, нет! Я лишь сделал маленькую поправку... И не на таких лестницах я жил студентом...

- Так не перебивай. После, когда я кончу, ты можешь делать поправки! улыбнулась Леночка и продолжала: - Самая большая и лучшая комната будет твоим кабинетом. Не махай головой!.. Конечно, твоя комната должна быть лучшей. Другие две - приемная и столовая, и наша спальня. Не бойся, тесно не будет, - будет хорошо и уютно. Я сама буду заботиться. Ты знаешь, я люблю, чтобы было чисто. Мебель у нас будет, разумеется, самая простая, - к чему роскошь? Не правда ли? Ведь тебе все равно, лишь было бы опрятно? Кабинет, и чудный кабинет, у тебя есть, остается купить немного мебели для гостиной и спальни. Такую квартиру можно нанять за тридцать пять рублей. На стол... ну, на стол положим, рассчитывая, что ты немножко избалован, тридцать рублей, по рублю в день. Чай и сахар, кухарка, остальные расходы... Ты не забудь, что я сама буду за всем смотреть. Пожалуй, мое хозяйство, над которым ты смеялся в деревне, и пригодится... На все остальные расходы положим двадцать пять рублей.

Леночка вся оживилась, вычисляя примерный бюджет, в котором ухитрилась даже отложить на личные расходы Николая пятьдесят рублей. "Тебе ведь довольно будет?" - и затем продолжала рассчитывать подробности бюджета.

А Николай с улыбкой слушал, с какой любовью и с каким практическим смыслом она рисовала подробности их будущей жизни, на первом плане которой были, конечно, заботы о его комфорте, о его удобствах. Он слушал, и скромный бюджет казался ему очень уж скромным. Эта жизнь, которую так восторженно рисовала Леночка, казалась ему несколько "мещанской". И в то же время, когда Леночка, увлекаясь, расписывала, как он в своем кабинете создаст замечательные вещи (о, она ни за что не будет мешать ему! - опять повторила она) и как по вечерам они будут вместе читать или пойдут в театр, наверх, разумеется, - в его голове пробегали далеко не очень приятные мысли о жизни при таких скромных средствах.

Три чистенькие, светленькие комнатки, кисейные занавески, цветы с Сенной и скромная мебель с провалившимися сиденьями, вонючая лестница, чад из кухни, теснота и крик ребенка, - крик, долетающий в кабинет, - все это казалось ему не так привлекательно, как казалось Леночке. Для нее эта обстановка - рай, а для него - не совсем рай!

- Ну, что ты теперь, Коля, скажешь? Разве не отлично мы будем жить на эти деньги? - спросила она, окончив рассказ и не без торжества взглядывая на Николая. - К чему же тебе особенно хлопотать? Занимайся себе, пиши, и, поверь, успех явится к тебе!.. Тебя будут знать, тебя будут читать!..