Вера Копейко - Леший и Кикимора

• Название: Леший и Кикимора
• Автор: Вера Копейко
• Издательство: ACT: ЛЮКС
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-028131-5, 5-9660-1040-4

«Леший и Кикимора»

Они дружили с раннего детства — а потом жизнь развела их, казалось бы, навсегда.

Но случайная новая встреча в далекой стране изменила ВСЕ.

Быть может, именно сейчас для них, по-прежнему одиноких и уже не очень молодых мужчины и женщины, настало время сдержать смешную детскую клятву — и навеки СОЕДИНИТЬ СВОИ СУДЬБЫ?..

«Вернусь к тебе»

Современная бизнес-леди не доверяет НИКОМУ. Даже — СОБСТВЕННОМУ МУЖУ?

Особенно — ЕМУ.

Ведь чем дальше, тем больше сомнений появляется у нее в искренности чувства супруга.

Что же теперь? Развод, одиночество?

Так советуют все. И только странный случайный знакомый снова и снова умоляет ее подождать…

---

— Вот как? Это же Белоруссия. Чем вас заманили сюда? Каким калачом? — Она засмеялась. — Неужели здешние места вам показались более хлебными? Между прочим, — она повела носом, — от вас пахнет ванилью.

— Отличное обоняние, — похвалил он. — Моя дочь, вы ее видели, собрала мне ужин. Она сама любит ванильные пончики. Принесла целую коробку. Вас угостить? — Он быстро повернулся к желтому пакету в углу на полке.

— Нет-нет. — Анна так яростно запротестовала, что он улыбнулся.

— Не хотите портить фигуру, — бросил он.

— Она уже испорчена, — фыркнула Анна, ожидая, что он, как обычно поступают мужчины, запротестует.

Но Сухинин промолчал. Странно, но его молчание она не восприняла как согласие с ней, а иначе. Этот человек скорее всего не считал для себя возможным обсуждать ее внешность. Анне это понравилось.

— Я приехал сюда, потому что мне выпало такое служение, — сказал он. — Я вам говорил.

— Служение, — повторила Анна. — Странное слово. Почему не служба?

— Нет. — Он упрямо потряс круглой головой. — Служение, Анна.

Она скривила губы и промолчала. Потом взглянула на часы. Тридцать пять минут двенадцатого. Соседи по купе не появлялись. Она подняла голову и посмотрела на верхнюю полку над Сухининым. Постель готова, проводница застелила еще до объявления посадки на поезд. Конечно, они ведь едут в вагоне «повышенной комфортности». В это понятие входит застланная постель. Но не для тех, кто спит внизу, они должны потрудиться сами.

— Наши попутчики играют в карты. — Сухинин перехватил ее взгляд.

— Откуда вы знаете?

— Я видел, как тот, что помоложе, клал колоду в нагрудный карман. Придут под утро.

— Почему?

— Играют в покер. — Он усмехнулся.

— Вы умеете?

— Играл. Давно. Когда работал рентгенологом.

— Но вы сказали, что вы химик по образованию…

— Это правда. Я работал инженером на химическом комбинате в Новополоцке. А потом закончил курсы рентгенологов и перешел в поликлинику.

— Ого. Как все гармонично в вашей жизни. Просвечивали людское тело, — Анна наморщила нос, — а потом стали просвечивать взглядом душу.

— Да нет, я скорее менеджер.

— Так вы поможете мне разобраться с формулами?

— Конечно, — сказал он. — Я вас жду.

6

Она лежала на полке, в купе была полная темнота. Сосед, казалось, уже спит. А она не могла.

По дороге в Суходольск Анна собиралась подумать. О том, что сейчас для нее важнее всего. Взглянуть издали на свою жизнь, в которой пора принять окончательно два решения. Но этот человек сбил ее с толку.

Странно, в который раз думала она, ее бабушка умерла внезапно, и сразу после нее все до одной шиншиллы ушли в мир иной. Есть ли связь?

Эта мысль давно не давала ей покоя, но сейчас, после поездки на выставку, она не отпускала ее. Анна вспомнила одну фразу, которую сказал ей попутчик. И спросила себя: а может быть, на самом деле пришло время? Все сошлось, ей непременно сейчас надо доискаться до причины, по которой ушли из жизни бабушка и ее дело.

Наверное, поэтому она с такой легкостью поддалась попутчику и рассказала ему.

Что ж, дома она исследует все записи, которые делала бабушка. Перелистает тетради в шкафу. Анна помнит, как сама предлагала матери все это выбросить. Но та не согласилась: «Давай не будем. Мне кажется, еще не время».

Она прочтет все материалы и найдет что-то, что наведет ее и Сухинина на мысль о том, что случилось тогда.

Анна знала: если ты делаешь один шаг, то немедленно происходит что-то. Только надо быть внимательной и не упустить. Надо заметить каждую мелочь…

Ничего себе, мелочь, одернула она себя, глядя из тени, в которой сидела, на попутчика. Мелочью его не назовешь. Метр восемьдесят, не меньше, ростом, килограммов девяносто весом. Она привыкла измерять вес и рост у зверей, поэтому с легкостью определяла у людей.

Анна со стоном повернулась на другой бок, когда вспомнила о второй проблеме, о которой собиралась подумать в дороге.

О Витечке.

…— Мам, тебе не хочется плакать, когда ты смотришь на нас с Витечкой? — однажды спросила она свою мать.

— А что? — Мать наморщила губы, ей не понравился вопрос.

— Я на его фоне — морская корова. А он, он… жук-плавунец.

— У тебя и сравнения. — Мать засмеялась. — Во-первых, если ты корова, то почему морская, а не пестрая домашняя буренка. А если он жук-плавунец… разве это плохо? Такой подвижный, быстрый… — Мать пошевелила длинными пальцами со свежим ярким маникюром, изображая движение лапок жука.

— Мам, брось.

— Анна, все в твоих руках. Ты можешь откормить Витечку. Попробуй.

Но, как она теперь понимала, уже тогда дело было не во внешней несхожести, а в чем-то другом. Когда она выходила замуж, она видела его и себя, ничто в его облике не поколебало ее решение. Витечка Воронин всегда был таким. Потому и Витечка, а не Виктор. Он как будто служил подтверждением того, что мужчина хорош собой в любом облике, если он на самом деле хорош.

Витечка оставался субтильным, как французик из кино. Она могла закрыть его своим телом так, что не разглядишь. Когда они бывали вместе, к ним обращались: «девушки», «дамы». Это значит, первой всегда замечали ее. Анна смеялась, а потом это стало раздражать.

Она повернулась на спину и открыла глаза. Вагон раскачивался, ей показалось, что она снова лежит на дне пластиковой лодки, в которой они уплыли сразу после свадьбы.

Лодка была желтого цвета, с красным названием на борту. «Фортуна». Почему так многозначительно называют даже мелкие суда и суденышки? Как будто, спускаясь на дачный пруд, ты возвышаешься над обыденностью. Не важно, что рядом деревенский пацаненок дрейфует на автомобильной камере без всякого названия, а единственным украшением его посудины служит здоровенная заплата, вырезанная из резинового сапога деда.

Но как бы то ни было, именно «Фортуна» качалась в тот день под берегом, легкая, словно сделанная из пальмовых листьев. Данила — знакомый егерь Анны — уступил ее на две недели.

— Берите, — сказал он, опуская весла на дно лодки. — Удобная, быстроходная. В Разбойный Бор собрались? — спросил он, оглядев молодую пару, которая стояла перед ним, не снимая рюкзаков.

— Туда, — кивнула Анна.

— Хорошее время, — заметил Данила.

— Чем? — спросил Витечка.

— Луна растет. — Данила поднял голову и указал.

— Растет? — спросила Анна.

— Конечно, — сказал Данила. — Видишь, висит животом вперед. — Витечка засмеялся следом за Анной. — Если соединить ее концы длинной палкой, получится буква «р». Значит, растет.

— А если месяц повернут в обратную сторону… — начала Анна.

— Когда он буквой «с»? — уточнил Витечка.

— Значит, стареет, — объяснил Данила.

— А какая разница? Для нас? — спросил молодой, как сама луна, Аннин муж.

— Все, что сажаешь на растущую луну, растет хорошо, урожайно. — Данила подмигнул ему. Анна покраснела, поняла намек.

Они уплыли в Разбойный Бор, поставили палатку и вечером развели костер. Анна и Витечка сидели напротив друг друга и смотрели в огонь. Витечка оказался умелым костровым — разложил нодью, самую настоящую. Срубил сухое дерево, положил его, поверх него — еще одно. Потом зажал их колышками, чтобы не раскатились.

Анна тихо засмеялась. Их вот так же скрепила бумажка — свидетельство о браке. Чтобы вместе горели и не раскатывались в разные стороны.

— Не смейся, — заметил Витечка. — Будут гореть до утра.

— Проверим. — Анна многозначительно посмотрела на Витечку, имея в виду горение иного костра. Но муж поспешил убедить ее, что он все делает правильно.

— Меня научил отец. Мы часто ездили на рыбалку, спали возле костра и не в такую погоду. Смотри, поджигаем нижнее дерево, — объяснял он, чиркая спичкой и поднося ее к большому куску сухой березовой коры. Она вспыхнула, как он тогда, когда подошел к ней и толкнул на диван… — Оно горит, а потом от него загорается верхнее…

— У нас будет двойная нодья, — хрипло проговорила Анна, встала и пересела к Витечке.

Он секунду смотрел на нее, потом догадался и засмеялся.

— Ты… хочешь? — спросил он, обнимая ее.

— Да. Смотреть на растущую луну, — тихо призналась Анна.

— Гляди. — Он закинул голову.

Анна легонько толкнула его, он упал на надувной матрас.

— Так лучше смотреть…

Двойная нодья обещала жаркую ночь, и она была такой. Как и следующая. Казалось, они плавились от огня внутреннего и внешнего. Потом кидались в воду, плескались, пугая рыб… Днем гребли на лодке в дальние заводи, ловили судаков на удочки, умело оснащенные Витечкой. Сидели на берегу, и Анна расчесывала светлые волосы своего мужа.

— Какой же ты хорошенький, Витечка, — шептала она.