Александр Пересвет - Война во времени

• Название: Война во времени
• Автор: Александр Пересвет
• Жанр: Научная Фантастика

Часть первая: «Война с динозаврами» Два мальчика и девочка. Живут обычной жизнью: шестой класс, уроки, переменки… Они дружат. Дни рождения вместе отмечают. И вот на одном из них и произошло… А что — нельзя же не опробовать на себе действие шаманского камня, который папа привёз из экспедиции! Результаты эксперимента оказались впечатляющими. Какой-то мистической силою странный камень закинул их… то ли в юрский, то ли в меловой период. В эпоху динозавров, короче. Что ж, кому только чего не чудится! Даром, что ли, рядом лежала книжка, на обложке которой изображена драка двух динозавров! Да, но вот только вдруг свою битву на глазах у детей продолжают уже живые динозавры! И комары странные, но боль от их укусов настоящая! И ногу одному из героев прокусила настоящая змея! Морок, вызванный камнем, самогипноз или реальность — некогда разбираться! Надо спасаться, спасать друга, нога которого отказывается подчиняться. А дальше детьми руководит неумолимая логика событий. Надо найти безопасное место. Надо отсосать яд и прижечь ранку. Надо найти пищу. И всё это сделать в условиях, когда вы сами — желанная пища для холоднокровных ужасных монстров! И ещё надо найти случайно оброненный камень. Без него отсюда не выбраться… Этим приключениям троих друзей посвящена первая книга серии. Дети оказываются в самых сложных обстоятельствах, избегают опасностей, учатся выживать в непростых ситуациях. Помогают им дружба, взаимовыручка, характер. И, что немаловажно, хорошие знания. При этом чудесного с ними не происходит ничего: за исключением эпизода с камнем, послужившего началом сюжета, всё остальное — поиски пропитания, попытки разжечь огонь, столкновения с хищниками, выживание при укусах и ранениях — происходит и описывается в реалистической манере. И мир динозавров показан так, как его представляет современная наука. Одним словом, это не фэнтези с чудесами и магами. Это реальность мезозойской эры, в которую опрокинулись наши герои. Это реальные герои, опрокинувшиеся в мезозойскую эру..

Часть вторая: «Война с людьми» Они нашли камень. И сумели вырваться из времени динозавров. Правда, один из мальчиков в последней схватке с ящером получил серьёзные ранения. И, находясь без сознания, не мог, естественно, сосредоточиться на желании вернуться домой. И силы камня хватило лишь на то, чтобы перенести детей... в пещеру неандертальцев. Рады им те не были. Пришлось и отпихивать копья первобытных охотников, и проявлять чудеса дипломатии на языке жестов. И лишь позднее выяснилось: холодным приёмом дети были обязаны тому обстоятельству, что оказались похожи на злейших врагов неандертальцев - неких уламров. Те, судя по этой похожести, были представителями одного с детьми вида гоминид - человека разумного. В каменном веке это - кроманьонцы. И война между ними бесконечна... В неё оказались вовлечены и трое героев. Одного захватили в плен уламры. Которые принимают мальчишку за духа из своего мира мёртвых, где, по их поверьям, все темнокожие становятся белыми. Вот только и к духам здесь принято относиться по-деловому: если съешь его, то приобретёшь от духа множество полезных качеств. И мальчика всерьёз готовятся съесть... А его друг лежит по-прежнему без сознания в пещере неандертальцев. И те... помогают девочке его выхаживать! Хотя по-прежнему подозревают, что дети принадлежат к числу их врагов... И снова смелость, мужество, верность другу - а также знания и сообразительность - помогли троим затерявшимся во времени детям преодолеть труднейшие обстоятельства. Один за счёт храбрости и самообладания сумел выжить среди жестоких кроманьонцев. Другой, едва выздоровев, сообразил, как вооружить неандертальцев, чтобы с их помощью выручить друга из плена. Третья помогала, ухаживала, собирала такую непростую в первобытных условиях пищу - и даже изготавливала оружие. В итоге война с уламрами окончилась победой. И вновь - фантастического в книжке - только камень. Обстоятельства жизни, верования, поведение что неандертальцев, что кроманьонцев-уламров изображены на сугубо научной основе - по результатам новейших исследований в антропологии, истории, генетики При этом повествование учитывает также и живой и непосредственный этнографический материал, собранный одним из друзей автора среди сегодняшних людей каменного века - папуасов, пигмеев, амазонских индейцев.

---

Ладно, то ж ягоды, а то — дерево. Небось не эта… алоя, что ли… хищная, что космонавта чуть не съела на Венере. Как её, книжку эту, что папка заклинал осторожнее в руки брать — дескать, его детская реликвия, первая фантастика, что он прочитал. «Планета бурь», во! Сашка, естественно, мимо отцова завета пройти не мог — книгу тут же прочёл. Ничего особенного, стандарт приключений. Не «Властелин колец».

Тем не менее действовать он стал осторожнее. Выбрал веточку поперспективнее, отмерил где-то с метр длины. Три своих локтя, если быть точным. Расчистил место среза от хвои-листвы. Ягоды тут, кстати, тоже были — красные, сочные, мясистые. И какие-то слизистые, как показалось, когда Сашка сорвал несколько, решив показать дома старухе-ведунье. Может, их есть можно. Сам он попробовать не решился, снова вспомнив мамино предостережение.

Эх, мамочка, как бы тебя теперь увидеть…

Но пригорюниваться было некогда. Вернее, Саша сам себя одёрнул. Здесь вам не там. Здесь можно рассчитывать только на себя. И на друзей ещё. И пусть там Антоха раненый лежит, но динозавров они замочили! И именно потому, что вместе действовали. А Штырчику в школе рассказать! Не поверит, собака! А здесь его не хватает. Со Штырчиком они бы тут порядок навели…

Хотя и тут вон парни суровые. Про вождя вообще речи нет. Да хоть и Рог — сразу видно, какой мужик, как только по саванне с ним пошли. Или не саванна это? Неважно. Пошли и всё. Только вот не шли эти ребята, а словно текли. При этом только трава и шевелилась, а так ни одного кустика не шелохнулось.

В отличие, кстати, от него, от Сашки. В смысле — у него-то сейчас куст не то что шевелится — мечется просто, пока он пытается приладиться, чтобы срезать ветку в нужном месте. И шум опять же — в отличие от охотников здешних. То есть естественно, что ему приказали затихариться в засаде: он ведь течь по траве, как они, не умеет, всех зверей бы распугал.

А может, и к лучшему. Зато он нашёл деревце нужное. Сейчас лук соорудит, потом стрелы надо… Где-то он слышал, что из сосны их лучше делать. Замучаешься строгать. Хоть и ножиком этим, не каменным скребком. А ещё ж оперение надо. Птицу какую подстрелить. Или изловить. А подстрелить — лук нужен. От его копья и голубь улететь успеет, не то что местные лесные пичуги… А остриё стрелы из чего? Камень привязать? Как, чем?

Такие мысли неспешно сменяли друг друга в голове мальчика, пока он отрезал подходящую ветку от этого непонятного куста-дерева. Наконец, он выпрямился, держа в руке подходящий полуфабрикат для лука. Этакая мощная хлыстовина, не слишком податливая на сгиб, упругая. Надо только её окончательно от всего расчистить, от зелени этой — и можно начинать думать, из чего сплести тетиву.

Показалось ему или нет, что за краем глаз что-то шевелится?

* * *

Если отвлечься от всё равно смущавших её взглядов, церемония Алькиного освящения прошла на диво интересно. Хотя и не без сложностей. Особенно неудобно было раздеваться под водой. С другой стороны, этот сложный процесс заставил плюнуть на условности и довершить процесс уже на берегу. И… ничего не случилось. Ничей взгляд не изменился, никто не начал показывать пальцем и глумиться. Действительно — словно перчатку с руки сняла.

Зато всё остальное было сначала любопытным, затем странным и под конец завораживающим.

Колдунья начала с того, что обмазала мокрую Алину землёй. Получилась грязная мокрая девочка.

Вокруг них ходил хоровод, издавая довольно ритмичные звуки. Звуки шли откуда-то очень глубоко из глоток этих людей, так что казалось, что они курлыкали. Похоже на горловое пение, которое показывали по телевизору, но — не оно. Там было просто некое скрипение, хотя по-своему и мелодичное. А здесь похожие, но всё же, так сказать, «гласные» звуки исходили откуда-то из глубины груди, а в горле затем резонировали, приобретая разные тона. А весь «хор» в целом раскладывал уже эти «ноты» на разные лады. Так что на выходе получался чуть ли не органная мелодия. Как в филармонии на Триумфальной, куда Алину недавно водила мама, решив вплотную заняться культурным воспитанием дочери.

А на фоне хорового пения колдунья выводила какой-то речитатив, то проговаривая что-то совсем утробно — в унисон с самыми глубокими звуками хора, то поднимая тональность ввысь. Хотя, конечно, до Селины Дион не дотягивала. Мягко говоря. Этакая престарелая Алла Пугачёва в попытке спеть что-то тонкое.

В общем, уже через несколько минут Алину всё это действо заворожило в самом буквальном смысле.

Затем ей предложили лечь на землю. Грязь к грязи, что называется…

Колдунья встала над головой девочки, раздвинув ноги. А затем, делая небольшие шаги назад и громко вскрикивая, прошла на Алиной и остановилась у неё в ногах. После чего крикнула что-то радостно, победно.

Аудитория отозвалась такими же криками.

Алину это так удивило, что сил удивляться дальше просто не осталось. Уже не сопротивляясь, она позволила ведунье вновь завести себя в озерцо, где та начала поливать её из ладоней, продолжая свой речитатив. При этом сама периодически заходила в воду по пояс и делала движения руками, словно подгребая к девочке всё озеро со всеми его духами.

Затем они снова вышли на берег, подошли к костру. Гонув что-то скомандовала, две девушки с разных сторон кинули в огонь по охапке каких-то трав. Потянуло сладким и горелым, в небо прыгнул густой дым. Потом две охапки бросили туда же двое мальчишек. Дым стал белёсым, к прежним запахам добавились новые, непонятного… вкуса, что ли… Голова у Алины пошла немножко кругом.

Колдунья вытащила из костра две горящих на конце ветки и стала водить ими вокруг девочки, практически касаясь её огнём. Как ни странно, он не обжигал совершенно, хотя от самого костра жаром тянуло.

Огоньки на концах палок постепенно затухали, ведунья периодически опускала их снова в костёр, затем вновь «оконтуривала» тело освящаемой, хор гудел и вибрировал. Алина начала впадать в некий восторженный транс. Казалось, она стала различать некий шёпот, который исходил вроде бы из ниоткуда, но в то же время принадлежал всему. Шёпот этот сначала принимал вопросительные интонации — и Алина что-то мысленно ему отвечала, сама не понимая, что. Но отвечала честно, ибо ни хитрить, ни врать не хотела… да и не могла бы, наверное. Затем шёпот стал одобрительным, дружеским. А в конце — утешающим и обнадёживающим.

И Алина расплакалась. А потом рассмеялась. И поняла она, что только что духи местные сказали свой приговор. И в нём значилось, что приняли они её и её друзей. Приняли под своё покровительство и защиту.

И так это было здорово, что казалось — никогда она не испытывала такого спокойного светлого счастья. И захотелось ей сделать что-нибудь, чтобы выразить, вернее, выплеснуть его. Вот только она не знала — как. И потому смеялась и смеялась, счастливо и безмятежно…

А хоровод тем временем распался на отдельные фигуры, которые остановились на месте и только начали крутиться вокруг своей оси. Пение перешло в крик. Люди выкрикивали какие-то лозунги. Выкрики эти приобретали всё более высокий темп и всё более низкую модуляцию. Пока снова не слились в некую ритмизованную мелодию на грани гудения из самых глубин груди… — и колдунья вдруг выкрикнула что-то звонкое, и всё оборвалось.

Лишь сама она продолжала что-то пришёптывать, мягким давлением на голову заставляя Алину усесться на траву.

Девочка была даже разочарована. Как быстро всё кончилось! А ей хотелось бы ещё и ещё слышать эти лёгкие, едва слышимые, и тяжёлые, на всю душу, голоса здешних… неужели и впрямь духов?

Всё рациональное в ней выразительно пожимало плечами при таком предположении. При этом отрицать очевидное не могло даже оно, рациональное: Аля явно испытывала что-то из области внечувственного восприятия, явно общалась с чем-то, чего не было ни в окружающем мире, ни в ней самой.

Или было?

Тем временем колдунья собрала мокрую Алькину одежду и стала вдумчиво окуривать её дымом, водя горящими палками над разложенным на траве вещами. При этом она проговаривала что-то по-прежнему торжественное и, как бы сказал Алькин отец, — явственно установочное. Видимо, знакомила духов одежды — то есть оберега, с её точки зрения — с местными хозяевами. Судя по добродушному выражению лица ведуньи, духи к соглашению пришли. Пожали друг другу руки и договорились о сотрудничестве. Так что можно было полагать, что оборвашки эти под именем одежды будут теперь защищать в этом мире не хуже доспехов.

Вот только грязные стали эти доспеха, словно в шахте побывали. Ну, не совсем, конечно, так. Даже совсем не так. Но так говорила мама, когда забирала дочу из детского садика, и Але было очень тепло вспомнить сейчас именно эти слова.

Ах, мамочка!

Когда после окончания церемонии вся — уже породнившаяся — компания вошла в пещеру, Алина первым делом подошла к Антону. Возле него сидела «дежурная» девочка, которая тут же отодвинулась, освобождая место возле раненого.