Эндрю Ходжес - Игра в имитацию

• Название: Игра в имитацию
• Автор: Эндрю Ходжес
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-089741-4

О загадочной, «зашифрованной» судьбе великого криптографа снят фильм «Игра в имитацию», который получил главную награду Кинофестиваля в Торонто в 2014 году. В роли Тьюринга — Бенедикт Камбербэтч, прославившийся своей ролью в телесериале «Шерлок». А его несостоявшуюся невесту Джоан Кларк сыграла Кира Найтли.

Национальный совет кинокритиков США и Американский институт киноискусства включили «Игру в имитацию» в топ 10 фильмов 2014 года. Также фильм получил пять номинаций на премию «Золотой глобус».

Настало время миру узнать о Тьюринге.

---

Его бесконечное чувство одиночества наконец дало о себе знать. Но было не так-то легко подружиться с мальчиком старше и из другого дома. И при этом Алан не умел вести непринужденную беседу. И решение этого вопроса он вновь нашел в математике. «Во время того семестра мы с Крисом начали обсуждать интересующие нас вопросы и обсуждать наши любимые методы их решения». Для их возраста казалось невозможным разделять общие интересы и не проникнуться чувствами к собеседнику. Это была первая любовь, которую сам Алан рассматривал, как одну из многих привязанностей к представителям своего пола. Чувство, которое его переполняло, было похоже на своего рода полную капитуляцию («был готов целовать землю, по которой он ходил»), он видел перед собой свет бриллианта, на фоне окружающего его серого мира («По сравнению с ним, все остальные казались такими заурядными»). В то же время самым важным было то, что Кристофер Морком оказался чуть ли не единственным человеком, который отнесся серьезно к его научным идеям. И постепенно, как это порой бывает, он стал воспринимать и самого Алана всерьез. («В моих самых ярких воспоминаниях о Крисе, он всегда говорил мне что-то доброе».) Таким образом, Алан нашел все те человеческие качества, в которых он нуждался, и теперь ничто не могло помешать их общению.

Теперь перед началом уроков Эперсона и после них он мог проводить время за обсуждением с Крисом теории относительности или показывать ему свои не менее интересные работы. Так, приблизительно в это время он вычислил значение π с точностью до тридцати шести десятичных знаков. Вероятно Алан выполнил это вычисление, чтобы получить функцию арктангенса, и какое разочарование ожидало его, когда он заметил ошибку в определении последнего десятичного знака. Через некоторое время Алан нашел новую возможность встречаться с Кристофером. Случайно обнаружив, что в определенное время по средам днем Крис направляется в библиотеку, а не в свой «дом». (Росс не допускал совместной работы мальчиков без надзора учителей из-за создаваемого чувства сексуального напряжения.) «Я наслаждался обществом Криса в библиотеке настолько», — писал Алан, — что с тех пор все свое свободное время проводил в библиотеке, забросив свои исследования».

К несчастью, вскоре Кристофер простудился и до конца зимы не посещал занятия, поэтому Алан смог провести с ним только последние пять недель весеннего семестра.

«Работы Криса всегда превосходили мои, потому что он основательно подходил к любому делу. Несомненно он был очень умен, но при этом никогда не пренебрегал деталями и, например, редко допускал ошибки при арифметических вычислениях. Он обладал редким качеством находить способ решить поставленный вопрос наилучшим путем. В качестве примера его невероятных способностей приведу тот случай, когда он с погрешностью в полсекунды определил, когда прошла минута. Порой он мог разглядеть Венеру на небе в дневной час. Разумеется, у него от рождения было прекрасное зрение, но мне все же кажется, что это тоже некий дар. Его таланты распространялись на все сферы жизни будь то игра в «пятерки» или бильярд.

Никто не мог удержаться от восхищения такими способностями, и, конечно, я сам хотел бы ими обладать. Во время выступлений Крис принимал такой восхитительно горделивый вид, и я полагаю, что именно он вызвал во мне состязательный дух, которым он мог бы однажды быть очарован и который стал бы предметом его восхищения. Это чувство гордости распространялась и на его вещи. Он умел описать достоинства его авторучки «Research» так, что у меня тут же появлялось страстное желание заполучить такую же, а затем однажды признался, что пытался вызвать у меня чувство зависти».

Немного противоречиво Алан продолжал:

Крис всегда мне казался очень скромным человеком. Он, например, никогда бы не смог сказать мистеру Эндрюсу, что его идеи далеки от истины, хотя возможность указать на его ошибки возникала снова и снова. В частности, ему не нравилось обижать человека, он больше извинялся (перед учителями в особенности) в тех случаях, когда любой другой мальчик не стал бы раскаиваться.

Любой другой мальчик, если верить школьным слухам, отнесся бы к преподавателю с презрением — в особенности к «Вонючке», учителю химии и естественных наук. Это было очевидным бунтом против системы. Но Кристофер был выше всего этого:

В Крисе самым необычным, на мой взгляд, было то, что у него были четкие границы дозволенного. Однажды он рассказывал о своем эссе, которое он написал на экзамене, и как он подвел свою мысль к рассуждению на тему «что хорошо и что плохо». «У меня есть четкое представление, о том, что хорошо, а что плохо», — сказал он тогда. Так или иначе я никогда не сомневался в верности принятых им решений и поступков, и думаю, в этом было нечто большее, чем просто слепое обожание.

Возьмем, к примеру, случаи непристойного поведения. Мысль о том, что Крис когда-нибудь будет иметь нечто с чем-то подобным, казалась мне просто смехотворной. Разумеется, я ничего не знаю о его жизни в «доме», но, думается мне, ему скорее было легче предотвратить инцидент, нежели чем возмущаться после. Это, конечно, говорит о той черте его характера, которая всегда восхищала меня. Я помню случай, когда нарочно сделал ему замечание, которое не осталось бы незамеченным в общей гостинной, чтобы просто посмотреть на его реакцию. И он заставил меня пожалеть о сказанном, не унизив своего достоинства.

Не смотря на все эти удивительные достоинства, Кристофер Морком был простым смертным. Однажды он уже чуть не попал в беду, когда бросал камни в трубы проезжающих поездов с железнодорожного моста и случайно попал в железнодорожника. Еще одно его деяние заключалось в его попытке направить наполненные газом шары через целое поле в Шерборнскую школу для девочек. Также за ним числились случаи несерьезного поведения в лаборатории. Один ученик, крутой нравом спортсмен по имени Мермаген, присоединился к ним, чтобы провести практические эксперименты в небольшом флигеле рядом с классом, в котором проходило занятие мистера Джервиса. В классной комнате повсюду были развешены лампочки вытянутой формы, раскрашенные колбы, которые он использовал для работ с электрическим сопротивлением. Его любимым выражением было: «Возьми-ка другую лампочку-сардельку, мальчик!». И это навело троих ребят на мысль придумать пародию на их занятие, для которой Кристофер подобрал музыку».

Алан получил 1033 балла по математике, в то время как Кристофер набрал 1436.

Семья Моркомов были отнюдь не бедной семьей, в которой все занимались наукой или искусством, получая доход от инженерной компании в Мидлендсе. Неподалеку от города Бромсгроув в графстве Вустершир они отстроили жилой дом, сохранившийся еще со времен правления Якова I, превратив его в большой загородный дом, «Клок Хаус», где вся семья жила и воспитывала детей со своим собственным видением.

Дедушка Кристофера был предпринимателем в компании по производству стационарных паровых двигателей, и Бирмингемская компания Белисса и Моркома, которой его отец, полковник Реджинальд Морком, недавно стал председателем, теперь тоже занималась паровыми турбинами и воздушными компрессорами. Мать Кристофера была дочерью сэра Джозефа Свона, который вырос в обычной семье, а в 1879 году, независимо от Эдисона, изобрел электрический свет. Полковник Морком сохранил свой активный интерес к научным исследованиям, а миссис Морком разделяла его энергию в своих собственных делах. Неподалеку от их загородного дома она управляла собственной козьей фермой, также она выкупила и отремонтировала дома в соседней деревне Катсхилл. Каждый день она уходила из дома решать дела связанные со своими проектами или благоустройством графства. Образование она получила в лондонской Школе изящных искусств Феликса Слейда и в 1928 году вернулась в столицу, где в центре сняла квартиру и студию. И начала ваять изысканные и монументальные скульптуры. Для ее творческой натуры ничего не стоило по возвращению в школу продолжать называть себя мисс Свон, чтобы потом, пригласив своих друзей в «Клок Хаус», после, порой доходящих до абсурда притворств, объявить себя наконец миссис Морком.

Вскоре после химии появилось увлечение астрономией, с которой Кристофер познакомил Алана ранее в том же году. На семнадцатилетие Алан получ ил от матери книгу Эддингтона «Внутреннее строение звезд», а также приобрел 11/2-дюймовый телескоп. У Кристофера уже имелся четырехдюймовый телескоп («Он мог часами рассказывать о своем чудесном телескопе, если считал, что собеседнику будет интересно о нем узнать»), а на восемнадцатилетие получил атлас звездного неба. Помимо астрономии Алан также обстоятельно изучал «Природу физического мира». Так, в своем письме от 20 ноября 1929 года он приводит основную мысль одной главы из книги: