Кассандра Дженкинс - История катаклизма. Книга вторая. Пятый Аспект. Часть 1

• Название: История катаклизма. Книга вторая. Пятый Аспект. Часть 1
• Автор: Кассандра Дженкинс
• Жанр: Фэнтези

Стремительное начало конфликта между Ордой и Альянсом перетекло в окопную войну, и Король Вариан Ринн сталкивается с задачей, решив которую, ему предстоит выбрать — Честь или Жизнь королевства Штормград? Принц Андуин выбирает иной жизненный путь, чем тот, который желал бы ему его отец. Синяя стая, устав от междоусобиц, прибывает в Драконий Погост, чтобы сообщить Королеве драконов имя нового Аспекта магии. Но внезапное появление Ноздорму срывает все мыслимые и немыслимые планы. И только для Культа Сумеречного Молота, возглавляемого Темным Советом, все складывается весьма удачно — совсем скоро Древний Бог Н-Зот вырвется из оков Титанов. И разве существует в Азероте кто-нибудь, кто был бы способен остановить их?…   

---

У обступавшей огонь темноты выросла белая манишка. Застигнутый врасплох медвежонок понуро переступал с одной лапы на другую.

— Я быстро… Я вернусь. Я…

— Ступай домой, Хайди, — мягко сказала Шайя. — Выброси эту идею из головы. Придет и твое время, просто подожди немного.

Несовершеннолетний пандарен стоял, понуро опустив плечи.

— Мам, ну ведь даже ты… Ну, ты должна понимать меня.

— Конечно, понимаю, Хайди, — Шайя оставила костер и направилась к сыну. — Только я тогда уже была совершеннолетней и даже выбрала свою профессию, понимаешь?…

Остаток разговора скрала ночь. Шайя с сыном зашли в хижину.

— Считается, что запах цветов липы серебристой чувствуют только влюбленные и он сводит их с ума, — сказал Хейдив-Ли.

— До совершеннолетия ему нельзя даже пытаться найти эту соту?

— Мы знаем, в кого влюблен Хайди, — вздохнул Хейдив. — Чувства не утаишь. Она старше него и вряд ли ответит взаимностью. Даже, если он преподнесет ей серебристую соту.

— Но ведь считается, что пандаренка не может ответить отказом.

— Конечно, отказы были. Пандарены свободны поступать так, как велит им сердце. Разве может женщина выйти замуж, ничего не чувствуя к своему избраннику? А уж пандаренку и подавно никто не заставит! Невозможность отказа это то, во что так верит влюбленное сердце, что вселяет в него покой. А про отказы слишком поспешно забывают. Только до совершеннолетия ребенка родители способны влиять на его жизнь, решать что-либо за него самого. Но после — увы, нет. Пока Хайди несовершеннолетен, мы будем останавливать его, как только сможем. Как только он станет взрослым и выберет свою первую профессию… Что ж, мыс с Шайей будем надеяться, что его чувства к тому времени изменятся.

— А сколько тебе лет, Хейдив? — неожиданно спросила Джайна.

— Взрослые пандарены не ведут тщательного счета своим годам. Детям эти праздники доставляют удовольствие, взрослых — только утомляют. После рождения ребенка родители отмечают порядка сотни его дней рождения. К сотому он достигает совершеннолетия. После совершеннолетия пандарен может избрать себе профессию, участвовать в советах племени и решать отмечать ли ему и дальше этот бессмысленный праздник.

— Через год Хайди исполнится целый век? Долго же вашим деткам приходится ждать совершеннолетия. А Кейган-Лу, должно быть, и того старше?

— Да. Кейган-Лу зовется великовозрастным. Это означает, что он собственными глазами видел переселение пандаренов из Азерота в Безвременье. Но я значительно моложе, — улыбнулся Хейдив-Ли. — Я родился уже здесь, в первые годы Безвременья.

— Ваши с Шайей родители до сих пор живы?

— К сожалению, нет. Первые годы Безвременья были достаточно тяжелыми и опасными. Нападения морского народа стоили многих жизней пандарен, уцелевших после Войны Древних. Пандарены не умеют сражаться, мы не приемлем войн и оружия. Мы бежали из Азерота, чтобы выжить и никогда больше не воевать, и Ноздорму помог нам.

Джайна прикинула в уме, сколько должно быть тому, кто родился после окончания Войны Древних. Набегала кругленькая цифра. Действительно, тщательный подсчет в таком деле не требовался.

— И много в Пандарии великовозрастных пандаренов?

— Кейган-Лу последний.

— И только он видел настоящий Азерот, — задумчиво произнесла Джайна.

— Да, из всех живущих в Пандарии, только он. Но не думаю, что вам стоит расспрашивать его об этом, — поспешно отозвался Хейдив.

Да уж, с великовозрастным Кейган-Лу Джайне вряд ли удастся поговорить по душам так же, как с Хейдивом.

— А сколько профессий может выбрать пандарен? Ты говоришь, что Хайди после совершеннолетия выберет лишь первую профессию?

— Тяжело говорить с тем, кто ничего не знает о верованиях Пандарии, — улыбнулся пандарен. — Мне придется объяснить очень многое, леди Джайна. Не уверен, что это будет интересно.

— Наоборот, Хейдив-Ли. Мне очень интересно.

Профессия была одна и выбирали ее каждые 150 лет (Джайна так и осталась сидеть с раскрытым ртом, когда услышала эту цифру). Рыбаки, строители, ткачи, пивовары, швеи, сборщики меда — пандарен мог избрать абсолютно любое занятие, какое ему по душе. Не работали пандарены только в дни цветения липы серебристой, просто потому, что призвать к порядку молодых медведей было невозможно. Половина из них отправлялись на поиски сот, другие в томительном волнении ожидали их возвращения.

— А если пандарен не захочет менять профессии?

— Никто его не заставит поступить иначе, — рассказывал Хейдив. — Если пандарен хочет поменять профессию раньше этого срока — это тоже разрешается. Если пандарен не хочет ни чем заниматься, никто ему и слова не скажет. Все пандарены равны и никто не будет читать такому прогульщику нравоучений. Рано или поздно все нуждаются в отдыхе. Так же, как рано или поздно даже своенравные молодые пандарены берутся за ум. А те, кто так и не изменил профессии, нарекают ее своим призванием и обучают молодых или только сменивших свою профессию. Страшно представить, что будет, если неопытный строитель возьмется воздвигать свой первый дом. Мастер обязательно следит и помогает ему, обучая всем премудростям этого занятия.

— Шайя говорила, ты выбрал врачевание своим призванием.

— Да, — поддержала разговор вернувшаяся Шайя. — А когда пришло время, я тоже выбрала врачевание, чтобы быть рядом с ним хотя бы на протяжении этих 150 лет. Все свое время и днем, и ночью он тратил на сбор и изучение трав. Раньше я шила одежду, и почти не видела собственного мужа.

Джайна поглядела на хижину, в которой мирно спали пятеро медвежат. Шайя с улыбкой протянула мужу пузатую кружку с темным пивом.

— Да, после смены профессии я стала видеть Хейдива намного чаще, — рассмеялась она.

Хейдив-Ли внезапно стал очень серьезным.

— Если что, ни о чем таком мы не говорили, — скороговоркой пробормотал он.

К дому медленно приближался седой сгорбленный пандарен. Разумеется, Кейган-Лу. Джайне не давало покоя чувство, что великовозрастный пандарен так часто навещает дом Хейдива только в надежде, что однажды все-таки не застанет Джайну в живых.

Хейдив вскочил на ноги и приветствовал великовозрастного пандарена легким прикосновением к его руке. Как и Шайя. Джайне Кейган-Лу своей руки не подал, поэтому волшебница осталась сидеть, не шелохнувшись.

— В лесах стали появляться липы серебристые, — отрывисто произнес он.

Хейдив ответил кивком.

— Нужно собрать учеников. Рассвет ждать не будет.

Серебристые бутоны липы распускались на закате и опадали на рассвете. Кейган-Лу собирал цветы для врачеваний, лишая пчел возможности лишь в несколько утренний мгновений собрать их серебряный нектар, а влюбленных заветных сот.

— Леди Джайна, — вдруг обратился к ней великовозрастный пандарен. — Раз уж вы остались живы, я решил, что пора сообщить вам кое о чем. Для остальных пандаренов это настолько же естественно, как и биение сердца, вряд ли они смогли бы вам объяснить это. Позвольте задать вам один вопрос — хотите ли вы вернуться в Азерот? — Кейган-Лу прищурил глаза.

— А вы мне не позволите? — резко ответила Джайна.

Кейган-Лу покачал седой головой.

— Вы умеете управлять временными потоками? — уточнил пандарен.

— Нет, — на этот раз сдержаннее ответила волшебница.

— Тогда вы никогда не выберетесь с острова, — подвел итог седой пандарен. — Вам не стоит опасаться нашего сопротивления. Превыше всего мы ценим жизнь и никогда не отнимем ее обратно. Пандария существует вне времени. Само время не властно над нами. Море вокруг Пандарии будет для вас бесконечным. У вас нет крыльев, но даже если бы были — небо над нами все равно бескрайнее. Пандария скрыта в Безвеременье ото всех и отовсюду. Пусть вы и выжили, но вы никогда не сможете вернуться обратно.

Сраженная новостью Джайна молча наблюдала, как Кейган-Лу, тяжело опираясь о посох, повернул обратно вместе с Хейдивом. Только когда темнота поглотила его белую шубу, Джайна процедила:

— Уверена, он преодолел такое расстояние только для того, чтобы увидеть выражение моего лица. Цветы были предлогом.

Шайя ободряюще улыбнулась.

— Кейган-Лу пугает даже меня, леди Джайна.

— Шайя, почему ты отказываешься обращаться ко мне на «ты»?

— Нет, нет, это невозможно, — воспротивилась пандаренка.

Голова Джайны шла кругом — то ли от выпитого пива, то ли после вестей седого пандарена. Время не властно не только над пандаренами, но и самим островом — вот в чем заключался договор с бронзовым драконом.

— Пожалуй, я немного пройдусь, — сказала волшебница.

Умениями лекарей Пандарии она избежала смерти, и теперь жила вне времени и вне Азерота. Возможно, со временем она тоже перестанет отмечать собственные дни рождения. Может, даже разберется в легендах Пандарии, предпочтет какую-то профессию. Где-то в настоящем мире ее сын исполняет предначертанное, творит новую историю Азерота. А волшебница Джайна Праудмур канула в лету со всеми своими миротворческими затеями. Джайна решила пока не рисковать волшебными телепортациями. Седой пандарен не питал к ней теплых чувств и, возможно, умышленно не упомянул о магических способах перемещениях. Но Джайне очень не хотелось кануть без вести в Безвременье, окружавшем Пандарию. Истории магии не были известны случаи телепортации из ниоткуда, поэтому стояло под большим вопросом, окажется ли она в Штормграде, если шагнет в дрожащий овал портала, находясь в Безвременье. Вряд ли Ноздорму был настолько глуп, что не предусмотрел использования магии.