Пер Рудлинг - ОУН и УПА: исследования о создании "исторических " мифов. Сборник статей

• Название: ОУН и УПА: исследования о создании "исторических " мифов. Сборник статей
• Автор: Пер Рудлинг
• Издательство: Золотые ворота
• Жанр: Публицистика
• Год: 2012
• ISBN: 978-966-2246-16-2

Сборник статей «ОУН и УПА: исследования о создании «исторических» мифов» является вторым изданием в серии «Историческая правда», основанной Международным антифашистским фронтом в 2011 году.

В издании представлены исследования современных западных ученых — Пера Андерса Рудлинга, Тимоти Д. Шнайдера, Гжегожа Россолинского-Либе на тему украинского радикального национализма, фашизма, создания антиисторических мифов вокруг ОУН-УПА, преступлений против человечности, попыток героизации и реабилитации этих организаций и их членов.

Большинство исследований в Украине публикуются впервые.

---

«Неясности должны ждать, пока твердо устоявшаяся личность пройдет свое развитие на основании положительных идентификаций. Кроме того, выбор ребенка основывается не столько в сравнении хорошего и плохого, а сколько в сравнении кто ему нравится, а кто — нет. Чем более простой и хороший характер — тем легче ребенку идентифицировать себя и хорошим и отказаться от всего плохого»[320].

В своем знаменитом исследовании «Дедушка не был нацистом» Харальд Велзер, Сабина Мюллер, и Каролина Шугналл выделили трудности многих немцев, касающиеся роли членов их семей в Третьем Рейхе. Поколения выросли и социализировались в Федеральной Республике, хорошо осведомлены о преступлениях нацистской Германии, склонны видеть в нацистах «других» немцев и дезавуировать свои ассоциации своих прародителей с национал-социализмом. Авторы показывают, что «нет фрагментов Холокоста в воспоминаниях немецких семей»[321], и что «следующим поколениям строить прошлое, в котором их родственники будут выступать в роли непричастных к преступлениям»[322]. Параллели с памятью украинской диаспорой ОУН и Холокоста поразительны. Та часть украинской диаспоры, которая проживала в основном в Северной Америке и возвратилась в Украину после 1991 года, отрицает не только фашизм ОУН и антисемитизм, она отрицает сами преступления, представляя виновных как спасателей евреев. Факты на основе исторического анализа отвергаются и заменяются удобными и политически целесообразными мифами прошлого. Наблюдение Велзера, Мюллер и Шугналл показывают, что «эмоциональный процесс воспроизведения в памяти — это не то же самое, что опираться на факты при изучении прошлого и обладать нужными сведениями» — также относится и к идеологии украинской диаспоры и легитимизированных Виктором Ющенко историков[323].

Существуют две взаимосвязанные группы сочинителей мифов. Первая группа состоит из прямых преемников фашистов: авторитарные националисты и неофашисты, которые разделяют принципы философии ОУН — авторитаризма, культа лидера и антисемитизма. По иронии судьбы, филосемитские легитимизированные повествования возникла в этой группе в качестве побочного продукта, из-за проделанных усилий, направленных на то, чтобы скрыть антиеврейское насилие ОУН и УПА, и чтобы скрыть фашистскую деятельность организации. Вторая группа состоит из политиков, пропагандистов и ученых, которые называют себя демократами по самоопределению и отмечают фашистскую деятельность ОУН, отрицая ее фашизм в целом. фактически неправильная версия прошлом организации. Обе группы выбрали те части наследия, которые они считают подходящими. Они затушевывают, занижают, отрицают или легитимизируют массовые убийства ОУН-УПА. При Ющенко эти филосемитские националистические повествования были возведены на уровень официальной политики, и происходило государственное финансирование этого мифотворчества. В то время как идеология этих двух групп различается, они часто работали в тандеме, деятельность одной группы составляла фундамент для деятельности другой. Обе группы были апологетами фашистской традиции. Ни одна из них призналась, что ОУН совершала преступления, не говоря о том, что ни одна группа не осудила ОУН.

В то время как мифы, окружающие ОУН-УПА являются продуктами воображения диаспоры, они распространялись преемниками украинского КГБ. Вдохновения для Ющенко в создании Института национальной памяти поступало из современной Польши, но ее институты мифотворчества и управления памятью напоминают старую советскую пропаганду. Сказочные сценарии, придуманные органами государственной власти, приходят, как ни парадоксально, с претензиями на истину и объективность. Здесь находится парадокс мифотворчества: отборные, пропагандистские и назидательно патриотические мифы не представлены как таковые, а, наоборот, как более «истинный» и «правильный» вариант украинской истории[324]. Распространение вводящей в заблуждение пропаганды и даже подделок во имя «исторической правды» и «объективности» раскрывают советские черты и нормы, а также отражает комментарии Сталина от 1931 г. о том, что главное в написании истории не источники, а, скорее, «правильный подход»[325]. Советский характер этих неуклюжих историй и упрощенных мифов находит свое отражение не только в их манихейской простоте, белых пятнах, пропущенных отрывках и в запретах[326], но и в попытках Ющенко объединять его мифотворчество с легальной репрессией тех, кто ставит под сомнение официальную линию повествования[327].

Является ли изготовление контрафактуальных националистических легенд и поучительных патриотических мифов плохими действиями? Беттельгейм указывает на некоторые преимущества легенд и сказочных рассказов. Некоторые причины националистической диаспоры вытекают из этой же логики. Комментируя выдумку Крентсбах/Креутсбах, историк и активист Украино-канадского конгресса Роман Сербин утверждает, что «нет ничего плохого в идее участия еврейской женщины в УПА; как часть украинской мифологии это способствует положительным еврейско-украинским отношениям». Проблема Сербина заключается, скорее, в том, что обновлении службы украинских сил нацистам не было достаточно дальновидным: «В чем Ющенко можно упрекнуть — не может быть внесено в проект украинских ветеранов Ваффен СС дивизии Галичина и других подразделений вооруженных сил Оси»[328].

И все же, упрощенные героические рассказы основаны на мифах, полуправде и преднамеренной фальсификации, которые привели не только к не рассмотрению прошлого. Что еще хуже, так это то, что искаженные, иногда вымышленные повествования представляются как «истина» и научные исследования, высмеиваются как враждебная пропаганда, ее критиков называют коммунистами, «украинофобами», сторонниками Путина или «полезными идиотами» на службе у Януковича и Кремля[329]. Эта логика предполагает, что Украине было бы больше пользы от молчания, государственной пропаганды и мифотворчества, нежели от критических расследований. Более того, филосемитское повествование об ОУН и УПА является одной из форм «ревизионизма» Холокоста — оно отрицает участие ОУН-УПА в Холокосте и отводит эти организации от их фашистского и антисемитского наследий путем составления непрезентабельной и фактически неверной версии про прошлую деятельность организаций. Она отделяется от других форм отрицания Холокоста преувеличением относительно незначительных деталей, в то время как, по- видимому, игнорирует, или представляет документированные факты как фальсификации. За счет легитимизации мифы крайне правыми, такое повествование содействовало мобилизации крайне правых украинцев.

Эти мифы не смогли стать основой для национальной мобилизации вне диаспоры и украинского запада. Напротив, культ ОУН-УПА поляризовал Украину и настроил против нее соседние страны. Преднамеренные искажения были усложнены процессом исторического и политического примирения между украинцами, евреями и поляками. Он разочаровал Польшу и ЕС, и серьезно усложнил украинскую интеграцию в европейское пространство. И последний, но не менее важный факт — это то, что данная ситуация облегчила для Кремля возможность описывать украинское лидерство как безответственное и политически незрелое, и использовать это в политических целях.

В то время как детям и политикам-националистам необходимы сказки, задачей историков становится разбор и понимание прошлого. Осведомленность о Холокосте, попытки в понимании механизмов расистского насилия ОУН и УПА, и уважение к их жертвам не должны быть препятствием на пути государственного строительства. Напротив, открытые запрос о прошлом — важная составляющая строительства либерального демократического общества с верховенством закона, плюрализмом и уважением прав человека.

Постскриптум, октябрь 2010 г. — май 2011 г

Так как эта работа была написана осенью 2009 г., в Украине наблюдается изменение правительства. Одним из последних законодательных актов Виктора Ющенко было присвоено звание Героя Украины Степану Бандере, и этот ход подвергся значительной критике. Украино-канадский конгресс, в котором членствуют участники обоих крыл ОУН и ветеранских организаций УПА и Ваффен-СС Галичина, с энтузиазмом поддержал указ Ющенко и призвал «Правительство Канады внести изменения в действующий акт канадских ветеранов войны, касающиеся расширения прав по включению в акт групп сопротивления, таких как ОУН-УПА»[330].

Под властью Януковича последовал резкий разворот в области управления памятью. Посмертное назначение Виктором Ющенко Бандеры и Шухевича национальными героями судом было объявлено незаконным, и приказ был отменен[331]. Вятрович и Юхновский были уволены, и архив СБУ и Институт национальной памяти получили новых директоров. Валерий Солдатенко, сменивший Юхновского на посту директора Института национальной памяти, является членом Коммунистической партии. В марте 2011 г. была объявлена ликвидация Института[332].