Нелла Тихомир - Призрак гнева

• Название: Призрак гнева
• Автор: Нелла Тихомир
• Жанр: Ужасы и Мистика

Зима в далекой северной земле — снег, лед, пронизывающий холод… В глухую пору морозов и бездорожья двое чужаков, отец и сын, становятся пленниками главы местного клана: конунга по прозвищу Железный Лоб. Однако путники не так просты, поэтому их плен быстро заканчивается. Старший вынужден уехать, а младший, по имени Бран, остается, вняв просьбам о помощи, ведь, по уверению конунга, род преследует чудовище — гигантский медведь-шатун, уже убивший его старшего сына. Бран поневоле оказывается втянут в семейные распри здешних жителей, и тайны, которые они тщательно скрывают, постепенно выплывают на поверхность. Ему придется найти в себе силы выстоять, где остальные отступили, выдержать испытание, чтобы спасти самого дорогого в мире человека — там, где бродит призрак гнева, и где всё не то, чем кажется…

ВНИМАНИЕ: это не классический ЛР, хотя любовная линия в повествовании занимает главенствующее место. Предназначено для читателей, не ищущих в литературе только развлечения и не боящихся серьезных тем. За обложку опять огромное спасибо Любимовой Софе.

---

— Нет, правда, — сказал Бран, — идем. Там тепло, солнце… воздухом подышишь.

— Я не могу…

— Тебе и ходить не придется. Посидишь на поленнице. Ребят позовем… идем! Давай?

Она прерывисто вздохнула.

— Не могу. Как ты не понимаешь… я не могу.

— Почему, родная?

Ее ладонь судорожно сжала покрывало.

— Я… я… — тихо выговорила она. — Как я покажусь? В меня… все пальцем тычут. Я не могу… стыдно мне…

Бран остолбенел. Потом подобрался ближе. Обнял Уллины неподатливые, каменные плечи и лицом прижался к волосам.

— Ты что, а? — прошептал он. — Что ты говоришь? Кто мог посметь тебя… Кто-нибудь что-нибудь тебе сказал? Да? Да?! Кто?! Не бойся, расскажи мне! Кто это был? Кто?

— Это не мне… я просто… просто лежала тут… и слышала…

— Кто это был?!

— Какая разница… служанки. Не знаю, кто… Это неважно. Там… там многие были… многие видели… ох, боги… Я как тряпка… помойная тряпка, об меня только ноги вытирать. Я сама себе противна. Я мерзкая. Я не могу… людям в глаза теперь смотреть. Я не могу… я грязная… Как мне жить? Что делать? Что мне делать, скажи?! — Улла схватила Брана за руки и прижала их к своему лицу. Она корчилась, словно от боли. Горячие слезы обожгли ему ладонь.

Бран молчал. Чувство громадной собственной вины его почти раздавило. Он не знал, что сказать, какие найти слова — да и зачем? Какие тут слова помогут? Даже миллионы слов… Она закрывала лицо его руками, и жгучие слезы бежали у Брана между пальцев.

— Искорка, — прошептал он, задыхаясь. — Любимая, не слушай никого. Наплевать на них. Я тебя люблю, люблю больше жизни! А они пускай болтают. Ты, главное, не слушай. Ты лучше всех на свете. Ты чище всех! Я им тебя не отдам, родная моя, хорошая, не дам им тебя мучить, только ты не плачь… не плачь, умоляю, — он начал целовать ей руки. Она не отвечала. Молчанье длилось долго. Потом Улла отодвинулась и тихо проговорила:

— Скажи мне что-то.

— Что, родная? Что?

— Только не обманывай.

— Не буду.

— Пообещай.

— Обещаю.

Она помолчала, словно собиралась с духом. Встретившись с ним взглядом, произнесла:

— Я… ты… я тебе еще нужна?

— Что? — растерялся Бран. — Я не понимаю…

— Я хочу знать правду, ты же обещал.

— Но я… конечно, ты мне нужна. Конечно!

— Не жалей меня. Я должна знать.

— Я… я… о чем ты?

— Дядя хочет, чтобы ты на мне женился. А ты? Ты сам? Ты этого хочешь?

— О, Господи…. О, Господи, конечно же, ну конечно, ты что?

— Нет, погоди… ведь ты не обязан. Ты должен знать, что ты мне не обязан.

— Но, искорка, я правда этого хочу.

— А раньше не хотел.

— Тогда я просто растерялся. Перепугался… как последний трус. Но я… я хотел. Правда! Это правда, искорка, родная, ведь я тебя люблю.

Улла все глядела, словно пыталась высмотреть его душу. Не выдержав, Бран ткнулся лбом в ее колени.

— Родная, это правда! — взмолился он. — Я не вру! Разве я могу тебе врать, разве же могу! Я ради тебя на все готов, я… я не знаю, что сделать готов. Тебе из-за меня такое вытерпеть пришлось…

— Не жалей меня, — проговорила Улла. — Я ведь это по своей воле. Не надо меня жалеть, ты не виноват.

— Я буду. Буду жалеть. Потому что ты… потому что я тебя люблю. Я бы руку себе дал отрезать, чтобы только ты не плакала.

— Не надо руки резать, — она прижалась лицом к его затылку. — Это больно.

Бран притиснул ее к себе:

— Я тебя люблю, даже пусть меня изрежут на кусочки. Лучше б он избил меня. Это должен был быть я, а не ты. Все, все из-за меня.

— Нет, — остановила Улла, — не говори так. Тебя бы он убил, просто убил, понимаешь? А я… как бы я без тебя стала жить? Я бы не стала, любимый мой. Не вини себя. Мне вот только ребенка жалко… Ох, так жалко… так жалко… ребеночка моего… Ох, мамочка… — она заплакала. Бран молчал, чувствуя, как слезы закипают на глазах, до крови кусая губы. Я его убью. Убью как собаку. Зубами загрызу!

Прошло время. Девушка затихла. Ее голова лежала у Брана на груди.

— Надоела я тебе, — всхлипывая, пробормотала она, — все реву да реву…

— Ничего, родная. Это пройдет, — он вытер слезы на ее щеках и провел пальцем по губам.

— Я уродина… — она застенчиво отвернулась.

— Неправда. Ты красавица. Хочешь пить?

— Хочу…

Подождав, покуда она напьется, Бран сказал:

— Можно, теперь я задам тебе вопрос?

Улла обратила к Брану заплаканное бледное лицо:

— Какой?

— Ты спрашивала, хочу ли я на тебе жениться. Ну, а ты? Ты сама хочешь?

Она насторожилась, будто в вопросе мог скрываться подвох.

— Это я к тому, что тут все уже решили, не спросив тебя, — промолвил Бран. — Поэтому я спрашиваю теперь: ты правда хочешь выйти за меня? А, Улла?

— Ты не шутишь? — в ее голосе было напряжение.

— Не шучу. Ты бы вышла за меня, родная?

Улла слабо улыбнулась и промолвила:

— Вышла бы. Конечно, я бы вышла.

— Уверена? — спросил Бран.

— Уверена, — ответила она.

Подавшись вперед, Бран поцеловал ее в губы.

— Сейчас, — сказал он. — Я скоро.

Выбежав во двор, Бран отыскал Арнора и Грани. Приятели сидели на аккуратно сложенных поленьях, около сарая.

— Идем! — окликнул Бран. — Быстрее!

Они спрыгнули с поленницы.

— Что-нибудь случилось? — с тревогой спросил Грани.

— Увидите, — ответил Бран. Дернув Арнора за плащ, повернул обратно к дому.

— Да что такое?! — крикнул Арнор.

— Будете свидетелями, — сказал Бран.

— Свидетелями? Чему? — Грани хлопал ресницами.

Бран не ответил, распахнул перед ними дверь.

— Заходите, — скомандовал он. — Живо!

Приблизившись к столу, Бран взял котомку. Отдернул полог у постели. Улла сидела, сложив руки на коленях. Бран позвал друзей:

— Идите сюда.

Те подошли.

— Плащи снимите, — Бран сел возле Уллы. Вынул из котомки маленький кожаный кисет и, развязав шнур, подставил руку. В его ладонь упало кольцо.

— Вот, — Бран взял его за обод и поднял к свету. — Это кольцо моей матери. Когда отец на ней женился, он дал его ей. А я хочу его отдать тебе, Улла. Я тебя прошу: будь моей женой. Ты согласна?

Бран увидал, как распахнулись ее потемневшие глаза.

— Ты согласна? — повторил он.

Она кивнула. На глазах блеснули слезы. Придвинувшись поближе, Бран одел кольцо девушке на палец.

— Перед Великим Богом, Творцом Вселенной, я беру тебя в жены, по обычаю моего народа, — Бран прижал к груди Уллину ладонь. — Арнор, Грани, вы свидетели. Клянусь быть с тобой в горе и в радости, в здоровье и в болезни, всю жизнь, до самого конца. Отныне мы — одно целое, и только смерть может нас разлучить. "Квод эрго Деус конъюнксит, хомо нон сепарет… Что Бог сочетал, человек да не разлучает." Вот и все. Ты моя жена, свидетели меня слышали, — Бран мягко усмехнулся, — теперь я не смогу отговориться.

Стало тихо. Грани смущенно улыбался. Улла вскинула руку, золотой черненый ободок блеснул на тонком пальце. Она прикусила губы, и по щекам разлился румянец. Подавшись к Брану, Улла обняла его за шею, поцеловала горячо и жадно, совсем как раньше.

— Спасибо, — промолвила она.

— Я тебя люблю, — ответил Бран.

— Ну, а это, — сказал Арнор. — Бате-то будем говорить, или как?

— Это не секрет, — прижимая девушку к себе, Бран чувствовал биенье ее сердца. — Мы же не скрываем. Я и по вашему обычаю на ней женюсь, вот только она выздоровеет. Да, искорка?

— Как скажешь. Ты теперь мой муж, тебе решать.

— Здорово! — обрадовался Грани. — Давно свадеб не было, два года уж. Погуляем!

— Чего — два года, — возразил Арнор. — Прошлой весной была, ты чего, беспамятный?

— Когда это?

— Да как снег сошел!

— Чего ты сочиняешь? Не было!

— Была!

— Не было!

— А вот и была!

— Не было!

Бран и Улла перестали слушать.

— Видишь? — сказал Бран. — У тебя будет целых две свадьбы. Хотя эту и свадьбой-то не назовешь.

— Почему, мне понравилось, — Улла любовалась на кольцо. — Это было… неожиданно.

— Ты рада?

Девушка откинулась, держа его за шею. Глаза сияли, на щеках алел румянец. Она сказала:

— Да. Я рада. Я очень этого хотела… и ждала.

— Вот и хорошо. Один раз мы поженились, скоро поженимся и во второй. Только я хочу отца дождаться. Ты не против?

Улла покачала головой.

— Тогда я поговорю с Сигурдом, — сказал Бран. — Если он не станет возражать, то так и сделаем.

Сигурд согласился.

Утром следующего дня Бран все-таки уговорил Уллу выйти наружу. Она заметно повеселела, словно ей стало легче. Бран наблюдал, и ему казалось, что печальные мысли оставили ее.

На дворе было тепло, светило солнце. Выйдя за порог, Улла зажмурилась и пару раз глубоко вздохнула. Бледные губы тонула улыбка.