Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 88

• Название: Полное собрание сочинений. Том 88
• Автор: Толстой Л.Н.
• Жанр: Классическая проза

---

Пожалуйста, не сетуйте на меня, что я не посоветовал Жозе ехать на Кипр и задержал Суллера. На Кипре я не знаю, зачем нужен человек. И если нужен, то Поша объяснит, и мы найдем такого; Суллер же необходимо нужен будет здесь, и ему разрешено быть на Кавказе. А что он мог рассказать вам, расскажет Зиб[аров] и другие и, главное, Сережа. Получил милое письмо от Вандерв[ера], Шкарв[ана] и Абрик[осова]. На Риса не пишите. Он испугался. Прощайте, милые друзья. Я рад, что Сер[ежа] увидит вас. Это как будто немножко я.

Л. Т.

Сопоставление этого письма с письмами №№ 514 и 518 позволяет предположить, что комментируемое письмо написано вслед за ними. Оно является ответом на письмо от 1 сентября н. с. 1898 г. (№ 49), в котором Чертков писал, что приступает к переговорам относительно издания двух повестей Толстого за границей с целью получения средств на переселение духоборов. Среди бумаг, приложенных к письму Черткова, находилась копия письма Черткова к Толстому от 5 августа, которое не было своевременно получено Толстым, так как, повидимому, было надолго задержано при перлюстрации на почте. В письме от 5 августа Чертков сообщал причины, по которым квакерский комитет в Лондоне поселил первую партию духоборов на Кипре, и высказывал свое мнение относительно переселения их в Америку вместе с остальными духоборами.

1 Письма Толстого к Л. И. Бродскому, Лаз. И. Бродскому, С. Т. Морозову, В. А. Морозовой, А. М. Сибиряковой, К. Т. Солдатенкову от 4 и 5 августа 1898 г. о помощи духоборам см. т. 71, стр. 417—424.

* 521.

1898 г. Сентября 11. Я. П.

Дорогие друзья,

Обращаюсь к В[ладимиру] Г[ригорьевичу], но пишу ко всем — Сереже, о кот[ором] получил радостную телегр[амму], и Вандерверу, к[оторый] должен быть у вас,1 и Шкарвану и Абрикосову, от кот[орых] получил письма (хорошие письма, на кот[орые] не знаю, куда отвечать). Последнее полученное мною письмо, это письмо Гали от середы, со вложением писем Поши. Получены объявления на письма в Ясенки, и, вероятно, завтра получу то письмо, о к[отором] она пишет, и, м[ожет] б[ыть], еще от вас. От Поши и мне было письмо, но очень, к сожалению, коротенькое, из кот[орого], так же, как и из письма к вам, нельзя заключить, насколько удобно поселение на Кипре, — следует ли оставаться там переехавшим и следует ли перевозить туда и остальных расселенных. Вы и Галя в своих письмах как будто стараетесь доказать мне, что переселение на Кипр было вызвано необходимостью и не было ошибкой, происшедшей от необдуманности с вашей стороны. Да я, во-первых, никакого права, да и возможности, не имею судить, а во-вторых, ни минуты не сомневался и не сомневаюсь, что вы поступаете в этом деле, как только можете лучше, и не самопроизвольно, а в связи с решениями комитета. Вопрос теперь в том, как дальше поступать. Я думаю, что духоб[оры] везде уживутся, где люди живут, и потому уживутся и на Кипре, но вопрос в деньгах обеспечения (что деньги обеспеченья пожертвованы, или даны только, как обеспеченье?).2

Суллер[жицкий] пишет о предложении Марсельск[ой] компании — вероятно, и вам тоже. Судя по этим данным, переезд обойдется ниже 50 р[ублей] на голову. Если ваши Ливерпульск[ие] или др[угие] английские берут дороже, то надо остановиться на Messagerie Marit[ime], разъяснив вопрос, сколько будет стоить переезд от незамерзшего порта в глубь страны. И потому дело, во-1-х, затем, чтобы узнать, принимает ли Канадск[ое] правит[ельство] и на каких условиях (это вы, я думаю, узнаете скоро от Моода), во-2-х, за тем, чтобы решить, каким ехать прежде других (это должен написать Суллер), и, в-3-х, за деньгами. И вот этот 3-й пункт приводит меня к вопросу о повестях.

Нынче я кончил пересмотр всего до конца и с завтрашнего дня начну переписывать и посылать вам сначала. Но вы не пишете мне, получили ли вы какие-либо предложения и какие? и что пишет Павловский.3 Вы телеграфируете (между прочим, пожалуйста, поменьше телеграфируйте — мне всегда жалко денег, а главное, ничего не поймешь и часто путает), что нужна повесть для переговоров. Я думаю, что нет. Хотят они дать и сколько (за букву), и тогда мы решим, отдавать ли им, или нет. А смотреть товар им нечего.

Теперь Воскресенье в таком виде, что я буду безотлагательно посылать листа по 2 печатных в неделю (разумеется, если не случится чего-нибудь особенного), так что может быть выслано месяца в 2. Так скоро, я думаю, им и не нужно. Но прежде, чем выслать, я желаю знать их условия.

Вот всё о делах духоборов. Нечто прибавлю то, что мои письма к богачам — я послал 6 писем — до сих пор остаются без ответа.

Письма Суллера, хотя я думаю, что он писал вам тоже, — прилагаю.

Скажите Вандерверу, если он с вами, что я получил его прекрасное письмо и совершенно согласен с ним в том, что он сказал двум пасторам, и очень люблю его за его желание всё оставить и идти по миру, проповедуя христианскую жизнь, но всегда боюсь за сознательную проповедь — иную, чем бессознательная проповедь своей жизнью.

Шкарвану скажите, что его прекрасное письмо очень порадовало меня, что напишу ему, когда он даст мне свой адрес в Швейцарии, и что советую ему писать свои признания.4 Он умеет заглядывать себе в душу, и у него тверда точка зрения, с кот[орой] интересно и важно заглядывать в нее.

Милому Абрикосову тоже написал бы в ответ на его письмо и сделаю это, когда узнаю, где он. Если же будет случай, передайте ему, что очень благодарен ему за выписку из письма его отца, к[оторая] до слез тронула меня.

Вчера, к стыду своему, в первый раз удосужился перебрать все свои письма и нашел в них нераспечатанным прекрасное, особенно дорогое мне письмо Кенворти.

Написать предисловие, хоть маленькое, к его Anatomy of misery5 для меня радость, и я знаю, что сказать. Нынче ночью думал об этом. Непременно напишу. То, что он пишет мне о колонистах, отдавших свои последние деньги духоб[орам], глубоко трогает меня. Какая радость быть в общении с такими людьми — не слов, но дела. Как бы я желал с ними более тесного общения, более, яснее понять их. Впрочем, их — каждый, вероятно, с своими особенност[ям]и миросозерцания.

Сереже я советую постараться сблизиться с ними.

Еще дело: не помню, писал ли вам Richmond,6 кажется, кот[орый] хотел приехать. Лучше не надо.

От П[авла] А[лександровича] получил письмо, но еще не ответил ему. Скажите ему, что беспрестанно вспоминаю о нем. Боюсь за его здоровье.

У нас всё хорошо. Маша с мужем купили имение (усадьбу) сестры.7 Я этому рад. Маша, кажется, беременна и довольно хорошо носит.

Прощайте, пишите.

Л. Толстой.

На конверте: Англия. England. Заказное. Vladimir Tchertkoff. Purleigh. Essex. Registered.

Датируется на основании сопоставления даты почтового штемпеля отправления и даты письма от 12 сентября (№ 522), написанного после комментируемого письма. Ответ на телеграмму от 20 сентября н. с., в которой Чертков сообщал о приезде С. Л. Толстого и просил выслать первую часть «Воскресения», так как, не имея рукописи, нельзя вести переговоры с издателями.

1 Голландский антимилитарист Вандервер, наборщик по профессии, приехал к Чертковым, чтобы помочь в организации типографии.

2 Денежная сумма, обещанная квакерами как поручительство в том, что духоборы проживут на земле, арендованной для них на о. Крит, не меньше определенного срока.

3 В письме от 15 сентября н. с. Чертков сообщил Толстому, что не получил ответа от Павловского, которого просил подыскать переводчиков и издателей «Воскресения» во Франции.

4 Воспоминания Шкарвана изданы Чертковым под заглавием: А. Шкарван, «Мой отказ от военной службы. Записки врача», Purleigh, 1898.

5 Книга Кенворти «The Anatomy of misery» на русском языке впервые напечатана под заглавием «Анатомия нищеты» в сборнике «Свободное слово» 1898, № 2. Толстой в 1900 г. написал к книге Кенворти предисловие, напечатанное в третьем ее издании в том же году.

6 Ричмонд (Richmond) — английский издатель.

7 Дочь Толстого Мария Львовна купила усадьбу М. Н. Толстой.

* 522.

1898 г. Сентября 12. Я. П.

Вчера отослал вам длинное письмо, милые друзья, и вчера же вечером получил ваши № 51 и Галино интимное. Я очень рад за Андрюшу. С[офье] А[ндреевне] еще не говорил. Пускай Анд[рюша] сам скажет. Я очень, очень рад. Рассуждаю и о неравенстве лет1 и об его нетвердости, но непосредственное чувство, когда узнал, и теперь, когда подумаю, — радость за него, что он таким неожиданным путем придет к нам — радость. Ее письмо к вам лучше всего мне показало ее душу. Вы упрекаете меня поделом за то, что мне досадно было на установившееся между нами молчание, но незаслуженно зато, что это молчание могло бы иметь какое-нибудь влияние на мою любовь к вам. Чувство это вне всякой опасности. Переписывали с Ал[ександром] Петр[овичем] и на днях начнем высылать вам. Медлил, потому что боишься переменять потом в переводе.