Николай Сучков - Пламя в джунглях

• Название: Пламя в джунглях
• Автор: Николай Сучков
• Издательство: Ёш гвардия
• Жанр: О войне
• Год: 1968

Я услышал эту историю от сурового Зедда, там, в джунглях Северной Бирмы. С группой своих нага он возвращался из Мандалая и забрел на огонек к лесорубам, у которых мне в ту пору посчастливилось гостевать. Он-то мне и рассказал о простом советском парне, двадцать пять лет назад возглавившем народно-освободительное движение племен джунглей.

Я бродил по тропам, на которых когда-то мой соотечественник боролся с японскими захватчиками, видел людей, живших с ним рядом, трогал камень на священной для нага могиле.

История советского офицера Александра Громова за эти годы стала легендой. Мне хотелось бы, чтобы читатели полюбили героя так же, как благородные и бесхитростные нага, чью свободу он отвоевывал далеко от Родины, в дремучих джунглях.

Автор

---

— Алиссандро, уважаемый мой командир! — подкатился к Алексу Макгрейв. — Здравствуйте! Я не могу работать в такой обстановке. Ваши солдаты воюют и здесь. Они сбросили с нар японского офицера. Никто не хочет быть его соседом, и я вынужден поместить раненого в своей комнатке. И еще одно: мне придется закрыть госпиталь. Кончаются бинты, вата, йод, спирт, нет лекарств. Нужен хинин. Скоро начнутся дожди, опять половина солдат свалится от малярии. Почему вы больше заботитесь о том, чтобы убивать японцев, а не о том, чтобы возвращать к жизни раненых и больных?

— В последнем я полагаюсь на вас, мой бесценный док, — невесело пошутил Алекс — Больше используйте местных знахарей, лекарей. У них есть чудодейственные средства — на себе испытал.

— Слушайте, командир, дайте мне полсотни ваших молодцов. Уж я добуду лекарства, будьте уверены!

— Не сомневаюсь. Но пока в этом нет нужды. Стив разбирает вчерашние трофеи, что-нибудь найдет и для вас. И еще по секрету: Гаро и Жакунда гуляют по японским тылам. Я поручил им позаботиться о вас. А они, вы знаете, ребята исполнительные.

— Благодарю вас, Алиссандро! Беру свои слова обратно, — весь разулыбался доктор, прижимая руки к груди.

В дальнем углу госпиталя Алекс увидел хрупкую фигурку Джекки. Она сидела в изголовье пожилого андами. Темно-коричневый войн слушал ее и улыбался, показывая изъеденные бетелем зубы. Алекс удивился: у этого андами, вечно, угрюмого, плохо срасталась перебитая нога, он уже разуверился в Макгрейве и не подпускал его к себе. Алекс впервые увидел его улыбающимся. «Джекки умеет делать людей счастливыми, — подумал он. — Это великий дар».

— Она хорошая помощница, — сказал Макгрейв, перехватив его взгляд. — Помогает усмирять самых неукротимых и раздражительных.

Навстречу им шагнул худой, как палка, Питерс. Вместо правой руки — обмотанная тряпкой культя. На испитом лице недобро поблескивают запавшие глаза. Алекс хорошо помнил, как совсем недавно ему простой ножовкой отпиливали раздробленную кисть, и весь лагерь цепенел от звериного воя.

— Как дела? — Алекс дружески пожал безвольную левую руку Питерса.

— Уберите джапа! — скрипнул тот зубами. — Мы не ручаемся за себя…

— Хорошо, дружище. Доктор, переведите Сатэ в пещеру! Как здоровье, как настроение, Пит?

— Э-э, что спрашивать! Гнием, пропадаем. Куда я с такой кочерыжкой? — поднял он свою култышку.

— Кончится война, и я заберу тебя в клинику. Такой протез сделаем, что…

— Бросьте, док! Не притворяйтесь! Вряд ли кто выберется из этой вонючей трясины.

— С таким настроением, конечно, пропадешь здесь, — возмутился Макгрейв.

— С подобным настроением нигде не проживешь, — поддержал доктора Алекс, кладя руку на плечо австралийца. — Мы с тобой хорошо воевали, хорошо и жить будем. Встряхнись, Пит! Ты солдат, и будь им всегда. Потому что солдат это тот, кто никогда не теряет присутствия духа.

— Какой я теперь солдат? Нет, уж я больше не вояка. Все мы здесь, сколько нас есть, — он кивнул головой на нары, где внимательно прислушивались к ним люди, — и женам-то больше не нужны.

Алекс внимательно посмотрел на него.

— Хватит хандрить, ребята! Мы не дадим вам пропасть. В нашей близкой победе есть ваша доля, — Алекс уже обращался теперь ко всему госпиталю. — И вы вернетесь домой, товарищи. Вернетесь с чистой совестью и будете приняты, как герои. Вы же солдаты — орлиное племя!

— Спасибо, Ал, — слабая улыбка раздвинула тонкие губы Питерса. — Хоть это и слабое утешение. Заходи почаще с добрым словом.

— Поправляйтесь скорее! До свидания, братья!

— Это затея Пита выбросить офицера… — говорил Макгрейв, провожая Алекса. — Не приди я вовремя, забили бы его насмерть. Сколько в них ненависти, боже мой!

Подполковник Сатэ спал, а, может быть, только делал вид, что спит. Нос его заострился, под глазами — синева.

Алекс вопросительно посмотрел на доктора.

— Пуля застряла у него в мягкой части бедра, — шепотом пояснил Макгрейв. — Щипцами мне удалось выковырнуть ее. Он мог умереть от потери крови, когда его избили. Пришлось влить ему часть своей — у меня универсальная, первая группа.

— Доктор, ваше милосердие переходит всякие границы. Не надолго вас хватит, если даже врагам будете отдавать свою кровь.

— Это мой долг. Для меня он прежде всего больной, которому я обязан помочь. Ваше дело убивать, мое — возвращать к жизни.

Алекс нахмурился.

— Мы убиваем, чтобы защитить свою жизнь. Разве это не справедливо?

— Выходит, как в хирургии: удаляется неизлечимая токсирующая часть, чтобы дать жить всему организму. Что ж, в этом есть резон.

— Точнее, джапы — это инородное тело, вторгшееся в организм чужого народа, это разбойники, ворвавшиеся в чужой дом. И поступать с ними нужно соответственно. А офицера, дорогой доктор, все же уберите от греха подальше. До свидания!

— Его пока трогать опасно — очень слаб. Пусть полежит у меня денька два-три. Благодарствую, что навестили нас. Прощайте!

Алекс возвращался обратно. Узкая тропинка петляла между обкатанными камнями. От реки веяло прохладой.

Билловцы разместились в двух палатках и под навесами. Из закоптелого черного котла выбивался дразнящий запах вареного мяса, напоминал, что пора завтракать. У костра уже беспокойно галдели мужчины:

— Довольно зевать! Снимай баланду!

— Эй, разуй носище! Не чуешь! Горит каша.

— Раззява, проворонишь!

Кашевар, нескладный долговязый парень, суетился. Он подцепил котел крюком и поставил на землю. Длинный нос его шевелился, а глазки умильно жмурились, совсем как у кота. Он оглядел всех.

— Ну, чего раскричались? Подставляй чеплашки!

Билл уселся в сторонке с Даниэлем и Томом, прозванным «Молчуном», нага дали ему кличку «Кабан». Налил в чашки ром из фляги. Первым опрокинул содержимое в рот. Пригласил Алекса.

— Прошу, кинг!

Он протянул ему сделанную из бамбука ложку, ставя прямо на землю котелок, наполненный клейкой рисовой кашицей с крупными кусками мяса. Еда вкусно попахивала дымом и посуда быстро пустела.

Посуду и некоторые необходимые в обиходе предметы они сделали для себя сами: вилки, ножи, иглы, ножницы — из бамбука, миски и чашки — из кокосовых орехов и бамбука, маты — из пальмовых листьев и бамбуковой щепы.

— Ну, как тебе нравятся жареные ящерицы? — с ухмылкой спросил Билл, облизываясь.

— Но сегодня ящериц нет в меню! — воскликнул с обидой кашевар.

— Заткнись, поварешка! Тебя не спрашивают, — грубо оборвал его Билл. — Значит, сегодня повезло, выпал денек без ящериц. Ну, а эта еда, кинг, нравится вашему царскому брюху? А?

Алекс улыбнулся.

— Даже очень вкусно. Большое спасибо повару! Давно не едал так сытно.

Повар расцвел. Он стал хватать за локти соседей, жестикулировать, пытаясь обратить их внимание на подобную оценку своих заслуг.

— Ты шутишь или издеваешься, — нахмурился Билл — Ведь все несоленое. Уже неделю сидим без соли.

— Тогда делайте так, — Алекс взял из котелка кусок мяса и посыпал его серым пеплом.

Билл передернулся.

— И не противно? Ты, кинг, опустился до дикаря.

— Причем здесь дикари? Нужно просто приспособиться к джунглям, чтобы выжить в них.

Алекс уже привык довольствоваться тем, что давали джунгли. Познал на вкус лесное рагу — рубленые корешки с улитками, салат по-нага — пальмовые цветочные отростки с перцем-чили, лесное пирожное — жирные древесные гусеницы, запеченные в рисовой муке, испробовал жареных змей, ящериц, кузнечиков. Сейчас по его приказу отряд делал запасы копченого вяленого мяса, риса и других продуктов на долгие дни монсуна — сезона дождей. Поэтому лучшая дичь шла в неприкосновенный запас, что вызывало недовольство его «бледнолицых братьев» и, в частности, Билла.

К тому же кончилась соль. Раньше этим дефицитным продуктом в Нагаленде торговали тибетские и китайские купцы. Нацепив на коромысло двухпудовые соляные брусы, они ходили по деревням и отпиливали покупателю требуемый кусок в обмен на звериные шкуры или драгоценные камни. С нашествием японцев торговцы солью исчезли. Пришлось довольствоваться древним заменителем соли — пеплом.

— Забываешь нас, командир, — заговорил взлохмаченный новозеландец Бадди, смачно обсасывая ложку. — Редко подкидываешь такие кусочки. Тебе бы с нами жить.

— С вами страшно, — засмеялся Алекс. — Не похожи вы на рыцарей цивилизации. Как лешие — оборвались, закоптились, заросли щетиной.

— А чего нам прихорашиваться? Мы не на Бродвее, — присоединился к разговору американец Бен.

— Пришли нам парочку девочек для начала, посмотришь, какими красавчиками мы станем, — добавил долговязый Дик, прозванный воинами «Длинноногий шакал».

— С такой жратвы гладким не будешь, — проворчал Билл.