Честер Хаймз - На игле

• Название: На игле
• Автор: Честер Хаймз
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-074090-1

Детективы Джонсон и Джонс попадают в сложную ситуацию — они потеряли след двух опасных преступников. Один из них — убийца-альбинос сбежал и находится в розыске. Вскоре погибает и его партнер по бизнесу — карлик-наркодилер Джейк, причем в убийстве обвиняют детектива Джонса. Но эта смерть — лишь начало в серии жестоких и загадочных убийств…

---

Оба даже вскрикнули от ужаса.

Посреди комнаты на голом линолеуме в неестественной позе лежал с перерезанным горлом африканец. Рана уже перестала кровоточить, и кровь запеклась в углах рта, отчего покойник сильно смахивал на вурдалака.

Кровь была повсюду: на мебели, на полу, на белом тюрбане и смятом балахоне убитого.

В течение нескольких секунд слышны были только прерывистое дыхание детективов да гудение неизвестно где находившегося вентилятора.

Затем Гробовщик потянул за цепь, затащил собаку в комнату и закрыл входную дверь. Щелчок захлопнувшегося замка вывел их из оцепенения.

— Да, убийца шутить не любит, — веско проговорил Могильщик. Он больше не злился.

— Сколько я на своем веку повидал трупов — не сосчитать, а каждый раз оторопь берет, — признался Гробовщик.

— Меня тоже. Звери, а нелюди.

— Скажи лучше, что делать будем? — сказал, задумавшись, Гробовщик.

— Искать убийцу.

В это время собака незаметно шагнула вперед, и Гробовщик, опустив глаза, вдруг увидел, что она нюхает перерезанное горло и лижет кровь.

— Отойди, черт тебя побери! — закричал он, дергая за цепь.

Собака подалась назад и съежилась.

Тут только они обратили внимание, что вся комната была перевернута вверх дном: циновки разбросаны, ящики комода выдвинуты и опустошены, а их содержимое вывалено на пол; чучела птиц и зверей выпотрошены, статуэтки расколоты, материя на диване и стульях исполосована, а обивка вырвана и свисает клочьями; оба телевизора и радиоприемник взломаны, корпус органа продавлен.

Не сказав ни слова, Гробовщик привязал цепь к дверной ручке и вместе с Могильщиком пошел осматривать квартиру, стараясь переступать через лужи крови. Из гостиной дверь вела на кухню и в спальню, за которой находилась ванная комната. Везде царил такой же беспорядок. Вернувшись в гостиную, они вновь остановились перед окровавленным трупом.

Атмосфера была тем более жуткой, что где-то поблизости безостановочно жужжал электровентилятор. Могильщик нагнулся и скользнул глазами по полу под испачканной кровью, разбитой мебелью. Вентилятор лежал под обеденным столом, за треснувшим телеэкраном. Могильщик нащупал в стене розетку и выдернул штепсель.

Наступила тишина. Время было обеденное, и подвал опустел.

Казалось, каждый из них слышит не только дыхание другого, но и его мысли.

— Если жена управляющего говорила про Мизинца правду, зарезать африканца мог он, — высказал Гробовщик свою мысль вслух.

— Сомневаюсь, — возразил Могильщик. — Что ему было здесь искать?

— Ты меня спрашиваешь? А мулатка? Такие кошечки глотки резать умеют.

— Предположим, но для чего ей обыскивать собственную квартиру? — сказал Могильщик.

— Мало ли зачем… Чего только из-за этой жары не сделаешь. Может, она решила, что ее муж что-то от нее прячет.

— Зачем ей было убивать африканца? Мне показалось, они заодно. Он спал с ней, это ведь сразу видно.

— Даже не знаю, что и думать, — честно признался Гробовщик. — Ясно одно: кто-то что-то искал, но не нашел.

— Да, это очевидно. Если б нашел, по крайней мере одно место в комнате уцелело бы — мы бы видели, где поиски прекратились.

— Верно, но что, черт возьми, было такого уж ценного в квартире, ради чего пришлось пойти на убийство? Что могло быть у старого чернокожего управляющего, сам подумай?

Могильщик задумался: не было ли убийство совершено из ревности?

— Ты считаешь, управляющий — старик? А из ревности он не мог убить африканца? А может, он обнаружил, что африканец и его жена что-то против него замышляют?

— Вряд ли. Насколько я понимаю, Гас — человек немолодой. А старики, известное дело, редко идут на риск.

— С чего ты это взял?

— Как бы то ни было, вопросов тут чертова прорва, — сказал Гробовщик.

Не сговариваясь, они сделали шаг в сторону трупа. Переступив через лужу крови, Гробовщик скорчил гримасу, щека у него начала подергиваться.

Могильщик поднял руку африканца, держа ее двумя пальцами, большим и указательным, за запястье. Поднял и уронил. Хотя кровь свернулась, тело еще не окоченело.

— Чем это можно объяснить? — спросил Гробовщик.

— Возможно, тем, что сейчас очень жарко. В такую жару трупное окоченение наступает далеко не сразу.

— А может, все дело в том, что его недавно убили?

Они переглянулись, пораженные одной и той же мыслью. Казалось, из окна пахнуло ледяным холодом.

— Думаешь, своим приходом он помешал поискам? И поэтому его замочили?

— Похоже, — сказал Гробовщик.

— А раз так, когда мы пришли, убийца мог еще поиски не закончить…

— Или убийцы. Их ведь могло быть несколько.

— А значит, они, и это вполне вероятно, прячутся где-то здесь, в подвале.

Гробовщик ответил не сразу. По его лицу пробежала судорога, начался тик.

Несколько секунд они простояли неподвижно, затаив дыхание и напряженно вслушиваясь в тишину. С улицы доносились едва слышный шум машин, далекая корабельная сирена — тысячи приглушенных, неразличимых звуков огромного города, которые обычно не замечаешь. Над головой застучали по коридору женские каблучки, загудел подымающийся наверх лифт. А в подвале было тихо: на солидной Риверсайд-драйв были в основном жилые дома, и в этот час большинство жителей, взрослые и дети, разошлись на обед.

И Могильщик, и Гробовщик пытались представить себе расположение подвала, в котором они были всего один раз. Спустившись сюда ночью, они обратили внимание, что прачечная находится справа от заднего входа и выходит в коридор, идущий параллельно задней стене здания. За дверью, ведущей в прачечную, был лифт, затем — подымавшаяся в передний холл лестница, дальше — вход в мастерскую и, наконец, дверь в квартиру управляющего, а напротив тянулась белая глухая оштукатуренная стена кладовой, вход в которую находился с противоположной стороны. Был в доме и задний холл — он, по всей видимости, шел параллельно переднему вдоль всего дома и соединялся с ним боковыми проходами. Оба детектива заметили также, что за передним холлом находится дверь в котельную.

— Будь я вооружен, я бы чувствовал себя куда увереннее, — признался Могильщик.

— А у меня такое чувство, что мы с тобой делаем из мухи слона, — откликнулся Гробовщик.

— И все-таки давай примем меры предосторожности, — сказал Могильщик. — Человек, который перерезал этому парню глотку, шутить не любит.

Гробовщик снял цепь с ручки двери, приоткрыл дверь и выглянул наружу.

— Смех, да и только, — сказал он. — Вроде бы считаемся не робкого десятка, а боимся высунуть голову в коридор одного из самых благополучных жилых домов города.

— По-твоему, это тоже признак благополучия? — хмыкнул Могильщик, показывая пальцем на запекшуюся кровь. — Посмотрим, как ты будешь смеяться, если тебе отстрелят голову.

— Черт, не можем же мы сидеть здесь взаперти, точно крысы в подвале, — сказал Гробовщик и широко распахнул дверь.

Могильщик отскочил в сторону и прижался спиной к стене, а Гробовщик остался стоять в дверном проеме.

— Ты напоминаешь мне испанского капитана у Хемингуэя, — с отвращением процедил Могильщик. — Этот капитан вообразил, что все солдаты противника погибли, и решил атаковать блиндаж в одиночку. При этом он бил себя в грудь и громко кричал «Выходите!», чтобы доказать, какой он смелый. И знаешь, чем это кончилось: один из солдат вылез-таки из блиндажа и убил его наповал.

— Посмотри сам, похож этот коридор на вражеский блиндаж? — засмеялся Гробовщик.

За дверью в обе стороны тянулся ярко освещенный, чисто вымытый и абсолютно пустой коридор с белыми оштукатуренными стенами. Дверь в прачечную была открыта, а двери в мастерскую и котельную закрыты; из-за расположенной под потолком вентиляционной решетки не раздавалось ни звука. Тихо как в склепе. Мысль о том, что где-то здесь в засаде притаились убийцы, показалась Гробовщику смехотворной.

Пойду посмотрю, что там делается, — сказал он, выходя в коридор.

Но Могильщик был по-прежнему настороже.

— Не ходи, ты же невооружен. — И тут его осенило. — Давай-ка лучше пошлем на разведку собаку.

Гробовщик с грустью посмотрел на раненое животное:

— С таким намордником она и мухи не обидит.

— Это поправимо, — сказал Могильщик, подошел к собаке, снял с нее намордник и отстегнул цепь.

Затем он вытолкнул собаку в коридор, нота повернула к нему морду и жалобно на него посмотрела — просилась обратно в квартиру. Тогда Могильщик осмотрелся по сторонам, ища глазами какой-нибудь предмет, который можно было бы бросить, но все вокруг было перепачкано кровью, поэтому он снял шляпу и швырнул ее в противоположный конец коридора, под дверь котельной.

— Взять! — приказал он.

Но собака почему-то поджала хвост и, повернувшись, затрусила на кухню. Слышно было, как она лакает воду из блюдца.