Эмиль, Гнитецкий - Благими намерениями

• Название: Благими намерениями
• Автор: Эмиль Гнитецкий
• Жанр: Фэнтези

Знаменитый сыскарь должен найти виновника, превратившего дочь могущественного короля в оборотня за несколько дней до её свадьбы, иначе начнётся война, способная перечертить границы нескольких государств.

---

- Гинеус наделил меня самыми большими полномочиями. Сегодня я у вас главный кромник. Так что вперёд! Можешь и себе кувшинчик захватить.

- Да как ты смеешь, гардари...?

- Бегом давай и без разговоров! Чтобы одна нога здесь, а другая уже там!

Бордул повернулся на пятках и, шипя проклятия, вылетел из комнаты, демонстративно хлопнув дверью. Из недр коридора что-то гулко прогремело вперемешку с ругательствами.

Сыскарь подбежал к бумагам и стал тщательно рассматривать каждый лист на просвет. Не обнаружив ничего похожего, еще раз присмотрелся к строчке с овсом. Явно здесь написали, что-то иное, такое, что служба кромников попыталась скрыть. Затерли лезвием и сверху вписали другое слово, а сумму оставили. Только зачем было, что-то скрывать, если в документе фигурировали даже расходы на любовниц. В бред о том, что туфельки из дорогущей школы василиска покупались для награды осведомителей, сыскарь, ясное дело, не поверил. Да что там любовницы, если кромники пользуются шлюхами за счет бюджета. Немыслимое дело. Либо эти документы никто не читал, либо их служба была у Гинеуса на хорошем счету. И все-таки, что может стоит тысячу двести толлеров или сто двадцать гривней? Замок на эти деньги, конечно, не купить, но домишко на окраине - вполне. Или табун лошадей. Или действительно столько овса, что хватит на всю гардарийскую кавалерию.

- Твою гвардию, мою кавалькаду, - выругался вслух сыскарь и потянул себя за мочку уха, - А может просто прокутили деньги, а потом поняли, что это перебор и за такие расходы князь может осерчать?

Дверь распахнулась, прервав мысли Мольха, улыбаясь во весь рот, с двумя кувшинами пива в руках к сыскарю прошествовал Бордул. В последний момент споткнулся и вылил оба кувшина на камзол сыскаря.

- Ох, ты ж Праматерь, - деланно запричитал он, - Простите деревенщину неотёсанную, господин главный кромник. Не приучен я с посудой обращаться, только с людьми и бумагами.

- Ну и дурак! Вообще поразительно, что ты на таком посту, - отрезал сыскарь.

- Да ты хоть знаешь, паршивый граф, сколько я всего сделал для Верузии?!

- Слушай, Бордул, а ты вообще откуда родом? - неожиданно сменил тему сыскарь.

Тот опешил, повращал глазами. Выдавил:

- Из Грындора я, а тебе-то чего?

- Из Грындора, говоришь? - передразнил Бордула Мольх, специально коверкая букву "г" на деревенский манер, - большая деревня-то этот твой Грындор?

Бордул затрясся в приступе гнева, как большая крыса. Но сыскарь понимал, что ничего он ему не сделает, как на том унизительном допросе.

- Да я тебя, сейчас, гнида такая...

- Ну же, давай, покажи, на что ты способен! - Мольх был само спокойствие, - это тебе не несчастных, распятых на дыбе, мучить. Запомни: это будет не драка, а избиение. Ни разу ещё не доводилось бить уроженцев деревни Грындор.

В комнату вошел Бартольд. Быстро оценил обстановку, увидел мокрого сыскаря. Положил руку на плечо Бордулу, уводя его назад от Мольха.

- Ты не шутил что ли? - накинулся на главного кромника, - Зачем его пивом облил. Теперь жди взбучки от Гинеуса, уж я бы на его месте после этого точно князю рассказал, что ты по борделям ходишь за государственный счет.

- Да пошли вы оба! - заорал Бордул, плюнул и выскочил, ещё громче хлопнув дверью.

- Знаешь что мне сейчас хочется Бартольд, - потянул себя за мочку уха сыскарь и, не дожидаясь ответа, продолжил: - закрыть глаза на законность, на правду, на расследование и сказать Гинеусу что принцессу в жабу превратил Бордул. Что он маг из Реевела или Сансэдара, принявший личину главного кромника. Ох, с каким бы я удовольствием смотрел, как он корчится на дыбе.

- Ты про то, что он психанул? Так это для него больная тема. Он же и правда из простолюдинов, хотя дослужился до должности главного кромника. У меня в предках были основатели Верузии, а я всего лишь его заместитель. Но только я на его происхождение внимания никогда не обращал, а некоторые так и норовят его носом в отца крестьянина ткнуть. По мне, так главное не происхождение, а убеждения. А Бордул своим патриотизмом сто очков вперед даст любому верузийскому герцогу или графу.

Повисла тишина.

- Ты закончил, или ещё на что-нибудь взглянуть хочешь? - перевел тему заместитель главного кромника.

- Да, в принципе я посмотрел всё, что хотел, - сказал Мольх, - Но ещё с удовольствием ознакомлюсь с законами Верузии,

- Разве это как-то поможет делу? - удивился Бартольд.

- Это личный мотив, - пояснил Панкурт, - Недавно нас с моим... с моим... да неважно... остановили стражники подозрительного вида, когда мы ехали на телеге.

- С полосатыми ножнами что ли?

- Да, они самые. Даже вы оба взятые - эталон вежливости по сравнению с ними.

- Так это ДПС, дорожно-патрульные стражники. Их ещё прапрадед Гинеуса учредил. Ими, кстати, наследник престола командует, - игнорируя колкость, ответил кромник.

Бартольд выудил из шкафа массивный фолиант.

- Это наш свод законов. Про ДПС то ли пятый, то ли пятнадцатый раздел, точно не помню. Я пешком всегда хожу, ибо это для здоровья полезно, так что в суть этих патрульно-дорожных я не вникал.

- А не опасно кромнику пешком после службы ходить? Все-таки такая должность подразумевает немало врагов, - спросил Мольх.

- Ну а меч на что? Для красоты что ли? - хохотнул Бартольд.

- Ты не подумай, только, что я беспокоюсь за тебя или что-то в этом роде. Плевать мне на тебя, и на твоего начальника жирного.

- Взаимно, - сладенько улыбнулся Бартольд.

На корешке фолианта красовалась плаха, маска палача и две перекрещённые алебарды. Надпись гласила, что это "Свод неукоснительных к исполнению законов Верузуии, издание сто четвёртое, дополненное".

- Часто у вас законы меняются, - неодобрительно покачал головой сыскарь.

- Каждый князь норовит свои законы придумать, - согласился кромник, - ты наш налоговый кодекс ещё не видел, там количество изданий за пятую сотню перевалило.

- Да уж, - хмыкнул Панкурт, - в Гардарии свод законов неизменен вот уже три века.

- У каждого свои недостатки, - улыбнулся Бартольд.

- Но не каждый так старательно их демонстрирует.

Сыскарь наугад открыл фолиант примерно посередине и попал на параграф, описывающий запрещённые к производству и продаже на территории Верузии эликсиры. Здесь, как и в Гардарии, были запрещены эмульсии на основе человеческой крови, строжайшим образом наказывалось употребление снадобий, в составе которых использовалась плацента, почему-то не рекомендовались к использованию, однако никак не наказывалось, использование мази для роста волос. За продажу и употребление эликсира для увеличения органики полагалось битье плетьми, а в скобках был указан состав этого снадобья, после прочтения которого сыскаря чуть не стошнило. Строка с составом почему-то была подчеркнута гусиным пером. Также под запретом были микстуры, содержащие человеческие выделения, интересно, и кому бы пришло в голову употреблять эту гадость. Повешением закончилась бы попытка сотворить вытяжку из остатков эксгумированного трупа, а тому, кто пытался изготовить пилюли из костного мозга, грозило, как минимум усекновение головы, а в зависимости от количества и четвертование. Строжайше воспрещалась частная торговля некоторыми популярными в Гардарии специями, видимо, это было прерогативой государства.

Мольх потянул себя за мочку уха и устало взглянул на Бартольда. Тот, облокотившись на подоконник, со скучающим видом разглядывал улицу.

Раздел, посвященный ДПС, Мольх пробежал по диагонали: количество параграфов с запрещениями, рекомендациями, предписаниями и санкциями поражало воображение. А от размеров штрафов даже шевельнулись волосы на голове. Либо такая строгость законов нивелировалась необязательностью их исполнения, либо в Верузии буйно цвела коррупция.

Взял другой фолиант под заголовком "Свод уголовных законов Верузии", снова открыл наугад:

"Умышленное причинение вреда здоровью.

-- Кто вырвет другому руку, ногу, глаз или нос, платит 100 толлеров. Если рука, нога, нос или глаз ещё висит на коже, то 65 толлеров.

-- Оторвавший большой палец платит 50 толлеров. Если палец остается висящим, то 30 толлеров.

-- Кто оторвет указательный палец (он необходим для стрельбы из лука), платит 35 толлеров, за другой палец - 30 толлеров.

-- Если оторвет два пальца вместе - 35 толлеров, а три пальца - 50 толлеров".

Мольх захлопнул книгу как можно громче, привлекая внимание Бартольда. Пора было искать другие улики.

- Я закончил.

- Одно дело делаем, - всплеснул кромник руками.

Тем временем вернулся Бордул, зашедшись в трясучке от ярости.

- А скажите мне, что сами-то думаете об этом инциденте с Тестверой?

- Таких случаев ещё не было, - сказал как-то слишком спокойно Бартольд.

Бордул перевёл дух и решил подыграть:

- Это очень сильное колдунство, господин главный кромник! Вдруг придётся идти на попятную и играть по чужим правилам? Страшно подумать.