Игорь Чичилин - Из разноцветных миров

• Название: Из разноцветных миров
• Автор: Игорь Чичилин
• Издательство: Терра, Терра-Книжный клуб
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2000
• ISBN: 5-300-02802-9

Герой научно-фантастического романа И. Чичилина «Из разноцветных миров» пытается осознать существование еще одного измерения — четвертого, которое необходимо для перемещения по различным Мирам.

Но оттуда можно не вернуться, и тогда можно прождать целую Вечность…

---

Он повернулся и пошел к дому.

— У вас нет пустоты, — вслед ему проговорил пустынник, но Ирв не обратил внимание на его слова.

Выдох, еще выдох — напряжение оставляет мышцы вместе с воздухом, выходящим их легких. Ирв пытался расслабиться и забыть обо всем. Снова сидя перед Кристаллом Мерцания, он пробовал сделать то, о чем говорил пустынник. Но все было бесполезно. Он закрывал глаза и расслаблял мышцы, переставая думать о чем-либо, кроме Кристалла, но нет — ничего не выходило, Кристалл был нем и мертв как обычный холодный камень.

Ирв подумал, что, возможно, мысли о Кристалле тоже лишние и не дают образоваться пустоте. Да, наверное. Тогда он постарался не думать вообще ни о чем. Но через какое-то время понял, что и этого мало — он ведь помнит о Кристалле, и желание достичь цели есть внутри, и, скорее всего, это так же является лишним. Нужно было убрать и это. Но как тогда в принципе делать что-то, если не иметь желания? Как можно совершить действие, не думая о нем, сделать что-то, не желая или, проще говоря, не делая этого? Он не знал. Нужно, наверное, забыть об этом, а потом сделать как бы случайно, не думая. Но… как это? Как запланировать случайное, спонтанное действие? Черт! Пустынник снова был прав, все оказалось не так-то просто. Ирв не знал, что делать. Вернее, знал, что не нужно делать ничего, чтобы сделать это. Тьфу! Он совсем запутался, уже переставая понимать что-либо.

Кристалл Мерцания лежал перед ним все такой же отдельный и безмолвный, высокомерный. «Нет, я не сдамся!», — думал Ирв, но понимал, что азарт и вообще эмоции только мешают ему, так же как и желания, стремления. Нужно, чтобы в нем не было ни эмоций, ни чувств, ни желаний. Но как сделать это? Стать холодным как лед? «Бесстрастным как время», — вспомнил он. Да, все оказалось непросто, совсем не просто. Желание определяет действие. Ему нужно убрать желание и совершить действие. Но как же сделать это? Как?

Ночь сменила день. Ирв не спал уже вторые сутки по земному времени и почти ничего не ел. Он был одержим целью, одержим стремлением. «В этом-то и есть главная ошибка, — думал он. — Но в этом и основа для достижения цели». Замкнутый круг. Чертов замкнутый, заколдованный круг! Ирв уже не понимал, что он делает, глядя на Кристалл, который, словно издеваясь, продолжал все так же бесстрастно мерцать. «Чертов Кристалл!», — подумал он. Потом встал и вышел из дома.

Ночь. Огни в домах города. Ирв смотрел на них. Ночное спокойствие рассеивало напряжение, уносило заботы. Ирв чувствовал, что устал — он так долго был напряжен и одержим, слишком напряжен, пытаясь расслабиться и отрешиться от всего. Нет, это снова не верный путь, так не выйдет ничего. Но тогда как? Как сделать это? «Ищи ответ в себе», — вдруг вспомнил он слова Нолу. Неужели это так? Неужели это и есть правильный ответ? Но ведь Нолу всегда отвечает и отвечает правильно… Ирв качал головой. Если признать это, то придется согласиться и с тем, что он действительно бог. Хм… Ирв только качал головой в ответ на эти мысли.

Огней в городе становилось все меньше, сны приходили в мир. Ирв постоял еще немного, а потом пошел в дом и тоже лег спать.

Утром он проснулся с тягостным чувством того, что он слаб и беспомощен. Он бросил вызов всему миру, но не в силах выиграть этот бой. Он слишком слаб и, как ни странно, слаб тем, что не может быть достаточно бессильным, сбросить напряжение, отрешиться от всего. Нет, это слишком не по-человечески: выиграть битву, в которой побеждает тот, кто стал более слабым и уничтожил само желание победить.

Но все-таки он не хотел сдаваться — что ему еще оставалось? Да и потом, почему бы не попробовать, вдруг все же получится? Он возобновил попытки «заполнить» Кристалл Мерцания. Но ничего не получалось. В конце концов, совершенно отчаявшись, он снова отправился к пустынникам. На этот раз перед ним появился «его» Пустынник. Ирв чуть приподнял Кристалл Мерцания в руках:

— Покажи мне его, — сказал он Пустыннику.

— Но ведь вы держите его в руках, — удивился Пустынник.

— Нет, покажи, как видишь его ты — у вас ведь совсем другое восприятие.

Пустынник помолчал секунду.

— Хорошо, — потом сказал он.

Ирв закрыл глаза и крепче сжал в руках Кристалл Мерцания.

Черкая пронзительная пустота. Везде. Нет ничего. И время не идет здесь. Или нет, оно присутствует здесь всё: от начала до конца времен все время собрано в одно мгновение, и это мгновение есть всегда. В этой пустоте, в этом пронзительно бесконечном пространстве. Ирв падал в него. Словно сорвавшись с края мира, он падал в бесконечность без времени, со всем временем. Дикий сумасшедший полет. Сознание переставало быть внутри него: оно тоже падало, но во все, абсолютно во все стороны. Оно распадалось или растягивалось в этой пустоте и, не имея границ, удерживающих его, заполняло собой всю бесконечность, само становясь бесконечностью. Это было невыносимо. Падение все продолжалось, и скорость его увеличивалась. Но бесконечность была бездонна, и полет не прекращался, делаясь все быстрее, быстрее, быстрее… Ирв чувствовал, что сходит с ума, становясь бесконечностью в постоянно тянущемся мгновении всего времени.

— Нет! Нет! Стой! — закричал он и тяжело дышал, закатывая глаза, и все никак не мог прийти в себя, когда Пустынник перестал показывать ему образ Кристалла Мерцания.

— И ты… и ты можешь понимать такие образы? — наконец отдышавшись, спросил Ирв.

— Да, — ответил Пустынник. — Я ведь показал вам его.

Ирв покачал головой.

— Какое же надо иметь сознание для этого, — проговорил он.

— У меня нет сознания, — сказал Пустынник.

Ирв посмотрел на него.

— Вот в чем дело. Тогда, действительно, тебе не страшна бесконечность.

Они молчали какое-то время. Ирв думал о Кристалле и о том, что показал ему Пустынник.

— И эта бесконечность в нем? — спросил Ирв.

— Я не уверен, что это бесконечность или то, что вы подразумеваете под этим.

— Тогда что это?

— Я не знаю, — ответил Пустынник. — Я просто показал вам то, что вижу.

— Да?

Ирв продолжал размышлять.

— А у Кристалла… или Свитка Мерцания, как вы его называете, есть четвертое измерение?

— Нет, он трехмерный, как и все в этом мире. Но Свиток обладает свойством сохранять стабильность при движении в четвертом измерении.

— Стабильность? Что это значит?

— Я не знаю, как объяснить — я лишь чувствую это.

— Тогда… Черт! — Ирв хотел сказать, чтобы Пустынник показал ему это. Но вспомнив только что виденный образ, понял, что лучше не делать этого — еще один такой полет может и вправду свести его с ума. Нет, лучше не лезть в образы, связанные с Кристаллом Мерцания.

— М-мм… — Ирв задумался. — Ладно, попробуем так: давай по порядку. Стабильность при движении в четвертом измерении — что это?

— Все, что есть в мире и во всех мирах, состоит из мельчайших частиц, — сказал Пустынник.

— Да, из молекул и атомов, — кивнул Ирв. — И что?

— То, что сохраняет их вместе, и определяет мир.

— Так, подожди, — Ирв пытался понять. — Сохраняет их вместе? То есть соединяет их в какой-то предмет и удерживает, не давая распасться?

— Да, сохраняет очертания и целостность, форму вещей, предметов.

— Угу. И это что-то определяет мир? То есть мир — это то место, где есть эти связи?

— Нет, мир — это сами связи. Именно потому он и существует, что в нем есть возможность составлять предметы из мельчайших частиц. И эта возможность и есть мир.

— Подожди, подожди, — Ирв думал. То, что говорил Пустынник, было где-то на краю понимания, но все же можно было удержать это. — Значит, мир — это не место, это возможность, или присутствие возможности… Какие-то силы, которые есть, и внутри них, посредством их атомы соединяются, образуя Вселенную.

Пустынник молчал.

— Но ведь это известно, что соединяет атомы, — продолжал Ирв. — Наука на Земле… Хотя, пожалуй, действительно известно не все и не до конца… — Ирв пытался представить себе это. — Законы природы, механизм и связь существования всего — это и есть мир? То есть пустота пространства на самом деле содержит связи, определяющие мир, вернее, они определяют ее, или… М-мм… Но тогда… Как же может быть, чтобы этих связей не было — как могут разделяться миры, существуя отдельно?..

И тут он понял. Догадка пронзила его, вспыхнув четким образом в голове.

— Лист бумаги! — почти выкрикнул Ирв. — Наш мир… все миры…

Он вспомнил, как всегда представлял себе четвертое измерение и отдельные миры в нем. Просто спустившись на измерение ниже: представив не четвертое измерение с позиции трехмерного мира, а — что примерно то же самое — третье с позиции двухмерного. Ведь каждый двухмерный мир — это плоскость, как лист бумаги. И все, что есть в таком мире, — это как картинки, нарисованные на бумаге и не имеющие высоты, третьего измерения. Но главным было другое, Ирв подумал, что именно лист бумаги и есть то, что определяет мир — та связь, которая сохраняет картинки, — то, на чем они держатся. Ведь они не могут быть просто в воздухе — они должны быть нарисованы на чем-то, и лист бумаги, плоскость мира — это то, на чем они существуют, то, что удерживает и сохраняет их. Потому что без него… Что будет с рисунком, если он лишится бумаги, на которой нарисован?