Шон Тан - Другие миры (сборник)

• Название: Другие миры (сборник)
• Автор: Шон Тан
• Издательство: Литагент «АСТ»c9a05514-1ce6-11e2-86b3-b737ee03444a
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-086861-2

Фантастические истории от самых известных писателей современности рассказывают о далеких мирах, величественных богах и магических таинствах, которые скрывает наша Вселенная.

---

Вместе они погрузились в теплую родниковую воду, и впервые за всю свою жизнь Таннер Берджесс ощутил себя блистательно, хрустально чистым.

Ребекка Стид План Б

Среда, 19 апреля

Уважаемый______________,

Оставляю пробел, потому что, кто бы это сейчас ни читал, я понятия не имею, к кому обращаюсь. Я еще даже не решил, куда засунуть письмо, когда закончу его. Нужно какое-нибудь потайное место, укромное и труднодоступное. Наверняка пройдет много времени, прежде чем вы до него доберетесь. Год. Или десять лет. Или, может, больше.

Невозможно написать эсэмэску или и-мейл и спрятать так, чтобы кто-нибудь когда-нибудь это нашел. Нет, нужны именно карандаш и бумага. И еще отстоящие большие пальцы. Кстати, о пальцах: наверное, надо было начать писать много часов назад, когда я услышал, как в дверях спальни лязгает ключ.

Я сижу и слушаю, не заскрежещет ли замок или вдруг повернется ручка двери. Даже не знаю, на что я больше надеюсь: что дверь откроется или что нет. Кроме того, я не знаю, сколько еще буду физически в состоянии держать этот карандаш.

Отстоящие большие пальцы, говорите… Ха! Вот что я вам скажу, кто бы вы там ни были: если у вас действительно есть отстоящие большие пальцы, вы, скорее всего, принимаете их как должное. Ну пальцы и пальцы, подумаешь. Да если бы вы только знали, как на самом деле обожаете свои большие пальцы, как привязаны к ним, вы бы самолично написали им серенаду, спели бы ее в одних трусах на камеру и выложили на Ютьюб. Вы бы пошли на все, на любое унижение ради этих прекрасных, удивительных пальцев.

А что, если их у вас нет? Ну, это сразу бы ответило на кучу вопросов, крутящихся у меня в голове в этот самый момент.

Давайте договоримся так: я очень надеюсь, что пальцы у вас есть.

Предполагалось, что я никому не стану о нас рассказывать. Нет, честно. Но в прошлом году я пошел в шестой класс и неожиданно нашел там настоящего друга. А ведь я хранил нашу тайну долго, очень долго – и мог бы хранить еще дольше.

Мама говорит, у меня «сорок девять лучших друзей». Ну да, мы каждый месяц общаемся с ними по скайпу: с Калебом из Калифорнии, с Исааком из Индианы, с Тони из Техаса, с Коуди из Колорадо и так далее. Но когда на заднем плане постоянно маячат нервные родители, скайп – это полный отстой. Нет, дружба – это прежде всего возможность тусоваться без присмотра. А это, сами понимаете, нелегко, когда взрослые только что в уши тебе не заглядывают с увеличительным стеклом.

Юэн не похож на других. Он переехал в Нью-Йорк только в прошлом году, и он просто хороший друг, понимаете? Он все время хохочет, даже когда шутят над ним. И он, в отличие от меня, не имеет привычки париться сутки напролет о чем ни попадя. И вот в один прекрасный день (кстати, зимний) я взял да и сказал ему все. Ну, да, я рассказал ему о нас. Мне всего только и нужно, чтобы кто-то меня знал, чтобы кто-то понимал. Я терпеть не могу прятаться и все время притворяться. Я и так притворяюсь всю свою жизнь, у меня уже знаете где это все сидит?

Я был уверен, что Юэн не станет вертеть пальцем у виска и не полезет на меня с кулаками – ну, он и не стал. Он повел себя просто офигенно, очень разумно, очень спокойно. И мне стало настолько легче – да что там, я просто счастлив, что теперь у меня есть кто-то, с кем можно поговорить о действительно важных вещах. Но сейчас я за него слегка беспокоюсь. Мы договорились, что он зайдет сегодня после школы, после врачей. Вдруг он случайно захватит пакет эмпанадас от мисс Пены?

Я уже говорил, что у нас сегодня в школе день испанской кухни, и мне ужасно жалко, что я не там?

Пока я торчу тут, взаперти, сеньора Пена угощает наш испанский класс всей этой потрясающей вкуснятиной. Я на самом деле заговорил о дне испанской кухни, потому что жутко хочу есть. Сегодня с утра все носятся как угорелые, никто даже не подумал меня покормить…

О, черт! Я опять вырубился. Второй раз с тех пор, как меня тут заперли. Или даже третий.

Уже некоторое время через дверь ничего не слышно.

Интересно, с родителями там все в порядке?

И интересно, чем сейчас заняты доктора?

И что они сделают с Юэном, если он вдруг припрется с тарелкой эмпанадас?

Эмпанадас? Ха! Мечтать не вредно.

А теперь я расскажу вам, что, собственно, произошло. (Вы уж извините, мистер Баркер, смена темы действительно никуда не годится. Надо было сказать что-нибудь вроде: «И кстати о больших пальцах, вот что произошло…» или: «Так вот, сижу я запертый у себя в комнате, и тут…». Надеюсь, вы, кто сейчас все это читает, – не учитель английского в шестом классе, потому что если вдруг вы – это он, вы от этого письма просто…

Так, кажется, я опять заснул.

В общем, вот что произошло.

Пять дней назад мы вернулись с каникул, которые провели во Флориде. Мама сказала, чтобы все свое барахло мы кидали на пол прямо у входной двери. Она сама несла пляжную сумку с формочками и совочками для песка, ластами и фальшивым кремом от солнца – так вот, она ее просто скинула с плеча, и все рассыпалось по полу, а это для Ма довольно странно, потому что она всегда притворялась идеальной домохозяйкой с идеальным мужем, идеальным сыном (это я, если что) и идеальным домом. (Ну, в нашем случае, с идеальной квартирой.) Я глядел, как маленький резиновый мячик прыгает по полу, потом закатывается под столик в холле, где уже были аккуратно сложены стопками мои учебники к понедельнику. Ма даже не заметила. Наверное, до сих пор думала о жареной рыбе, которую мы так и не попробовали.

Когда мы только заселялись во флоридский отель, нам сказали про Субботний Фестиваль Жареной Рыбы – а для гостей, которые живут в отеле полную неделю, там все бесплатно, представляете! Большой стол, за ним куча семей, родители, детишки – это Ма любит больше всего на свете. Оно ей как бы доказывает, что она все делает правильно. Она думает, что другие ничего не замечают, что на нас никто и внимания лишний раз не обратит: такие мы приличные, обыкновенные – и такими нас сделала она, Ма! Прежде всего, меня, конечно. Я у нее идеальный. И совершенно вне подозрений.

Ну, вот, оказалось, недостаточно идеальный.

Потому что стоило Ма увидать субботним утром, что со мной творится, как мы съехали, не дожидаясь завтрака. Мы ни с одним другим семейством из гостей не попрощались – только с тем, что из соседнего бунгало, да и то потому, что они увидали, как мы в спешке кидаем вещи в арендованную машину, и спросили, не случилось ли чего.

Ма сказала, что я сломал руку. Они странно на нас посмотрели, потому что в этот самый момент к машине подрулил я, таща сразу два чемодана. Когда Ма волнуется, она лепит ошибки одну за другой, но по большей части она все делает очень, очень хорошо.

Как только мы открыли входную дверь, на нас прыгнули коты. Все, кроме Тото, разумеется, который всегда играет крутого: «Ой, а вы, ребята, куда-то уезжали? Я был так занят, что даже не заметил».

Па наклонился и поручкался с котами. Сначала с Алексом, потом с Айданом.

– Стивен! – заорала благим матом Ма. – Немедленно прекрати пожимать лапы котам!

Мы с отцом несколько секунд таращились друг на друга. Наша Ма в общем-то не любительница домашних скандалов.

– Посмотришь почту? – спросил Па, протягивая толстую пачку конвертов и каталогов.

Это он попытался ее развеселить. Мать любит почту. Отец говорит, на Корабле «почтовый ящик» был ее любимой игрой.

Но Ма только потрясла головой.

– В душ, – сказала она. – Быстро.

Как все родители, Ма принимает душ дважды в день. Каждый день. Даже в тот раз.

Алекс и Айдан, которые на самом деле еще не совсем взрослые, затеяли играть с мячиком: катают его по полу, а потом мчатся следом, будто это живая тварь, которая пытается от них удрать.

– Проверь кошачью поилку, Натан, – сказал Па, не глядя на меня. – Пожалуйста.

Я понимал, что он изо всех сил пытается быть хорошим. Я ведь не виноват в том, что случилось во Флориде. Совсем-совсем не виноват.

На кухне все было покрыто ровным слоем мусора – в основном яичных скорлупок и пустых консервных банок из-под тунца. На полу на плитке красовалась грязная сковородка.

– А это все кто будет убирать? – сказал я вслух самому себе, стоя у раковины и глядя, как набирается в поилку вода. – Надо думать, Натан?

Тото незаметно подкрался сзади и потерся об ноги. Поскольку никакой особой приязни ко мне он отродясь не выказывал, я решил, что кот извиняется за беспорядок. Иногда я жалею, что Па вообще научил эту троицу готовить.

Я поставил миску с водой на пол и сел рядом. Тото покрутился вокруг ног и в конце концов взгромоздился на колени. На самом деле его зовут Бартоломью. Ма говорит, я стал звать его Тото, когда был совсем еще маленький – потому что ничего даже отдаленно похожего на «Бартоломью» выговорить, как ни старался, не мог.

Через несколько минут явилась Ма – в сарафане, который берегла для Субботнего Рыбного Фестиваля.