Бхагаван Раджниш - Будда однажды сказал

• Название: Будда однажды сказал
• Автор: Бхагаван Раджниш
• Издательство: АСТ
• Жанр: Самосовершенствование
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-069091-6

«Будда сказал: „Наилучший путь к истине — быть свободным от привязанностей и страданий".

В этом простом предложении — все его учение. Это две стороны одного явления, две стороны монеты — быть свободным от привязанностей и не страдать. Нельзя избавиться от страданий, пока у вас есть привязанности, и нельзя избавиться от привязанностей, пока страдания с вами. Эти вещи неразрывны, каждая из них помогает достижению другой.

Почему человек так страдает? Откуда столько беспокойства и мук? Почему человеку не удается быть спокойным, собранным, сосредоточенным? Слишком много привязанностей тянут человека то туда, то сюда, толкают в разные стороны, он разрывается на части, теряет цельность и забывает, какова его суть.

Если вы жадны до денег — кто вы, в чем ваша суть? Вы — только жадность к деньгам и ничто иное. Если вы сердиты, ваше эго уязвлено — кто вы? Вы — только гнев, раненое эго, ничто иное. Если вы полны сексуальной страсти — кто вы? Вы — только сексуальность, либидо, ничто иное. Если вы честолюбивы, хотите иметь власть, престиж, респектабельность, кто вы? Вы — просто амбиция и ничто иное.

Посмотрите внимательно — и вы найдете в себе много желаний, но не найдете себя».

В книге «Будда однажды сказал» собраны лекции величайшего мудреца современности, проведенные Ошо с 21 августа по 30 октября 1976 г. в индийском городе Пуна.

---

Тем, кто за этим наблюдает, может показаться, что я не уделяю внимания индийцам. Этот вопрос был задан представителем Запада. Вы можете увидеть, что, когда ко мне приходит индиец, чтобы получить санью, я просто даю ему санью. Даже если я спрашиваю его, не хочет ли он что-либо сказать, он отвечает, что не хочет. Иногда я даже и не спрашиваю — и так видно, что он пришел не для того, чтобы задавать вопросы. Он пришел, чтобы быть со мной. И это намного существеннее, намного глубже. Он пришел лишь за тем, чтобы видеть меня, чтобы быть со мной. Он желает безмолвного единения.

Но кому-то покажется, что я не обращаю на таких людей достаточного внимания, так как он подумает, что я обращаю внимание на кого-либо, только когда разговариваю с ним. Если я говорю с одним человеком на протяжении получаса или часа, вы, конечно, уверены, что я уделил ему слишком много внимания. Но это показывает всего лишь, что у этого человека в голове слишком много мусора, и мне нужно многое ему объяснить.

Сознание западного человека — только лишь разум, он не вспоминает о своем сердце. Сознание человека Востока не только разум, в нем, к счастью, доминирует его сердце. Поэтому с ним и не надо много беседовать. Он касается моих ног, и он счастлив, он просто ужасно рад, ибо он дотронулся до чего-то настоящего, чего-то неизведанного. Западному человеку всё это кажется бес, смысленным. Зачем же вы пришли? Просто прикоснуться к ногам? Просто молча сидеть? Вы могли молча сидеть у себя дома. Так зачем же вы ехали в такую даль?

Человеку Запада известен лишь один способ общения, и это — общение с помощью языка, с помощью разума и логики. Мне надо его в этом разубедить. Индийца разубеждать не нужно. Он уверен в самом факте существования саньи. Если он не взял санью, это не значит, что он в чем-то не уверен — он просто недостаточно смел. Ему нужно чуть-чуть смелости.

Но он уже убежден! Убежден за несколько перерождений в том, что санья — единственная возможность быть, существовать в реальности. Санья — это единственная дорога к Богу, к постижению истины, поэтому он убежден. Это убеждение — в его плоти и крови. Каждый индиец рождается с желанием быть саньясином. Он может не решиться им стать, но это уже другой разговор. Поэтому, когда он приходит ко мне, его не надо убеждать, у него уже есть это убеждение, он приходит лишь для того, чтобы ощутить вибрации моего тела, чтобы сделаться чуть смелее и совершить рывок.

Когда приходит человек западной культуры, он вообще не уверен ни в чем. Санья? Это что-то диковинное, причудливое, экстравагантное! Западного человека санья не влечет, он попросту никогда о ней не задумывался.

Здесь так много саньясинов с Запада, скажите, вы когда-нибудь мечтали о том, чтобы стать саньясинами? Даже теперь, когда вы ими стали, вы всё еще ломаете голову — что же такое с вами произошло? Что вы здесь делаете? — такие разумные люди, что вы здесь забыли?

Спросите Хирена: он постоянно размышляет, он очень умный человек, почти еврей, — что он здесь делает? Ему бы находиться на лондонской бирже, зарабатывать всё больше и больше, покупать себе всё более просторные коттеджи, — но что он делает здесь? Просто прыгает и пляшет как дурак?

Западный человек приходит ко мне без всякой уверенности, без всякого представления о том, что такое санья. И я должен ему это объяснить. Я должен ввести его в курс дела. И мне приходится рассуждать крайне логично. Я использую логику только в разговоре с людьми с Запада. Индийцам я показываю волшебство. И это два разных подхода.

Четвертый вопрос:

Ошо,

Недавно я ощутил, как ты возвращаешь нас к самим себе.

А к кому же еще вы должны вернуться? Только к себе! Там вам и место.

Единственное, на что мастер должен направлять свои усилия, — это на то, чтобы вернуть вас домой, назад к себе, чтобы сделать вас теми, кем вы должны были стать, чтобы помочь вам быть самими собой. Если вам попадется учитель, который пообещает сделать из вас кого-то другого — берегитесь! Бегите от такого учителя. Он будет вас отравлять, он уничтожит вас.

Я не собираюсь делать из вас кого-то, кем вы не являетесь. Я просто помогаю вам быть собой — кем бы вы ни были, кем бы вас ни создал Аллах. Я могу только способствовать воле Аллаха, но не препятствовать ей. Кем бы вы ни собирались быть, какова бы ни была ваша судьба, я помогаю вам следовать ей. Я не могу изменять ее.

Однажды вы вдруг увидите, что вернулись к абсолютно независимому, вашему собственному, подлинному бытию. Этот день станет днем моего счастья и вашей благодарности. Вы будете чувствовать себя благодарным. В тот день вы поймете, почему я продолжаю возвращать вас к самим себе. И я бы предпочел, чтобы вы использовали свои собственные ноги, я не хочу быть для вас костылем. Я не хочу становиться вашими глазами, потому что это невозможно. Вы будете обмануты.

Я не хочу давать вам то, что знаю сам. Во-первых, это невозможно передать. Во-вторых, будучи переданными, мои знания немедленно исказятся.

Знание возможно, только если ваши глаза открыты, только если это ваше собственное зрение, только если вы обладаете ясностью мышления. Я не даю вам ответов, я просто пытаюсь забрать у вас вопросы. Запомните! Я не даю вам ответов, вот почему мои ответы так неясны, так иносказательны. Я просто хочу убрать из вашей головы колючие шипы вопросов.

Любой мой ответ — просто шутка. Когда исчезнет вопрос, вы сами превратитесь в ответ. Не бывает множества ответов; помните, что есть только один ответ, ибо существует только одна жизнь и только один вопрос. Из-за того, что вы не знаете одного ответа, вы продолжаете засыпать меня тысячами вопросов.

Я не дам вам ответов. На самом деле, я выдерну землю из-под ваших ног. Я оставлю вас висеть над бездной, бездонной бездной. Вы будете в ужасе.

Моя работа заключается в том, что я помогаю вам не испугаться, помогаю ван набраться храбрости — потому что однажды вы позволите себе упасть в бездну... сознание без вопросов, без размышлений и есть эта бездна, потому что бездна — это отсутствие сознания. Когда нет вопроса, где оказывается сознание? Сознание исчезает. И вместе с сознанием исчезает эго. Вместе с сознанием исчезаете вы и исчезаю я. Исчезают ученик и учитель. Исчезают все различия, и вы начинаете падать.

Если вы доверитесь мне, я помогу вам стать легкими, как перышко... медленно упасть в бездонную пропасть бытия... Вот ответ!

Ответ заключается в вашем бытии. Вопросы приходят из вашего сознания. Сознание — это не ваше бытие. Так будьте же бессознательны, выйдите за пределы сознания.

Вы хотели бы предаться мне, это очень легко и просто. Вы хотели бы переложить на меня всю ответственность. Вы хотели бы сказать: «Теперь ты позаботься обо всем». И продолжать жить так, как жили раньше.

Так обычно и поступают люди: выбирают себе учителя, предаются ему, а потом говорят: «Всё, теперь позаботься обо мне». И сами продолжают жить точно так же! Та же неискренность, то же недоверие, та же фальшь, та же выдумка — они продолжают, как если бы они сделали всё, что нужно. Но это им не поможет.

То, что вы предаетесь кому-то, не отменяет вашей ответственности. Это просто знак вашего доверия этому человеку. Отныне вы будете выполнять всё, что скажет он. Это — начало больших достижений. Начало большого путешествия. Как будто вы бросаетесь в водный поток.

Когда вы предаетесь мне, я могу просто сделать вас самими собой. Вы пытались идти своим путем, и у вас ничего не вышло. Вы пытались следовать за другими людьми, и у вас ничего не получилось — потому что эти люди не были реально заинтересованы в вас, они были заинтересованы в себе, в своих идеях. Кто-то пытался сделать вас христианином, кто-то пытался сделать вас индуистом. Кто-то предпринимал попытки обратить вас в ислам. Все эти люди были заинтересованы в своих идеях. У каждого из них была своя идея, которую они навязывали вам. А вы были жертвами. Я не стараюсь обратить вас в христианство или в индуизм, в буддизм или в джайнизм, я лишь пытаюсь сделать из вас тех, кто вы есть, кем вы должны быть, кем вас создал Господь.

Вот почему я даю разным людям разные ответы. Впоследствии вы и не вспомните, что это были за люди, как они себя вели. Если вы прочтете все мои книги, вы не сможете их классифицировать — где же система? У меня нет никакой системы, у меня индивидуальный подход. Я могу сказать одному человеку одно и тут же сообщить противоположное другому.

Только вчера вечером я сказал одному человеку: «Ты станешь буддийским монахом, забудь о своей сексуальности». И тут же сказал другому: «Не отказывай себе ни в чем, вступай в любые отношения». Трудно будет выявить в этом систему.

Мой подход индивидуален. Когда я общаюсь с одним человеком, для меня не существует остального мира. И когда я беседую с одним человеком, я теряю собственную важность, важным становится другой человек. Когда я разговариваю с человеком, я не предлагаю ему какую-либо идеологию, я не предлагаю готовую систему, я не пытаюсь указать человеку его место в этой системе, потому что это бесчеловечно, это жестоко.