Сергей Соловьев - Сочинения (Том 3)

• Название: Сочинения (Том 3)
• Автор: Сергей Соловьев
• Жанр: История

---

собирать дань и отвозить ее к хану. В Смоленске княжил Иван Александрович; как видно надеясь на отдаленность своего княжества, он не хотел подчиняться хану и возить выход в Орду, и потому Узбек в 1340 году послал войско к Смоленску, куда велел также идти и всем князьям русским: рязанскому, суздальскому, ростовскому, юрьевскому, друцкому, фоминскому и мордовским князьям; московский великий князь сам не пошел, но отправил свое войско под начальством двоих воевод - Александра Ивановича и Федора Акинфовича. Эта рать пожгла посады смоленские, пограбила села и волости, несколько дней постояла под Смоленском и пошла назад:

татары пошли в Орду с большим полоном и богатством, а русские князья возвратились домой здоровы и целы.

Новгородцы, освобожденные московским князем от Василия тверского, не могли доброжелательствовать наследникам Михайловым; они признали своим князем Димитрия, потом Александра Михайловича, когда он возвратился с ярлыком из Орды, но не приняли к себе Александра после убийства Шевкалова, взяли наместников московского князя и стояли за последнего против Александра и псковичей. Но Калита скоро показал новгородцам, что переменилось только имя и что значение Твери относительно Новгорода перешло к Москве. Что же теперь спасет Новгород? От Твери спасла его Москва, от Москвы должен спасти его какой-нибудь другой город, Москве враждебный: следовательно, новгородцы должны искать врагов московским князьям, пользоваться ссорами в семействе последних; но когда эти ссоры прекратятся, когда уже не будет других князей, кроме московского, то что тогда останется новгородцам? Останется или отказаться от своего старого быта, приравняться к Москве, или искать соперника московскому князю в Литве. Но московским князьям нужны были еще прежде всего деньги, чтоб, с одной стороны, задаривать хана, с другой - накупать как можно больше сел и городов в других княжествах; вот почему Новгород мог еще на несколько времени сохранить свой прежний быт, удовлетворяя денежным требованиям великих князей, усиливая последних на свой счет. В 1332 году Калита запросил у новгородцев серебра закамского, старинной дани печерской и за отказ взял Торжок, Бежецкий Верх, а в следующем году пришел в Торжок со всеми князьями низовскими и рязанскими и начал опустошать новгородские волости. Новгородцы отправили послов звать великого князя в Новгород, но он их не послушал и, не давши мира, поехал прочь.

Новгородцы отправили за ним новых послов с владыкою Василием, которые нашли Калиту в Переяславле, давали ему пятьсот рублей, только бы отступился от слободы, которую построил на Новгородской земле; много упрашивал его владыка, чтоб помирился, но он не послушался его. Любопытно, что тотчас по возвращении из своего неуспешного посольства к Калите владыка Василий отправился во Псков, где уже новгородские архиепископы не бывали семь лет; во Пскове княжил в это время враг московского князя Александр тверской, у которого владыка Василий окрестил сына Михаила; можно думать, что все это происходило вследствие размолвки Новгорода с Калиток). Александр и псковичи находились в тесной связи с Литвою, и вот под тем же 1333 годом новгородский летописец говорит, что вложил бог в сердце князю Нариманту-Глебу, сыну великого князя литовского Гедимина, прислать в Новгород с просьбою позволить ему поклониться св. Софии; новгородцы послали звать его, и он немедленно приехал, принят был с честию, целовал крест ко всему Новгороду и получил пригороды - Ладогу, Орешек, Корельский городок с Корельскою землею и половину Копорья в отчину и дедину. По другим известиям, новгородцы еще прежде уговорились об этом с Наримантом. Как бы то ни было, уговор этот был исполнен тогда, когда Новгороду стал нужен союз Литвы против московского князя.

На следующий год Калита принял с любовию послов новгородских и сам ездил в Новгород; неизвестно, что было причиною такой перемены: новгородцы ли уступили всем требованиям Калиты, или последний смягчил свои требования, опасаясь связи новгородцев с Литвою и Александром псковским? Можно думать также, что мир заключен был не без участия митрополита, у которого перед тем был владыка Василий. В кратких известиях летописи причины явлений не показаны; но по всему видно, что Калита не мог долго сносить пребывания Александра тверского во Пскове. В 1335 году Калита собрался с новгородцами и со всею Низовскою землею идти на Псков, но почему-то поход был отложен, хотя псковичам и не дали мира; намерение, следовательно, воевать с ними не было оставлено, и московский князь продолжал ласкать новгородцев: в том же году он позвал к себе в Москву на честь владыку, посадника, тысяцкого, знатнейших бояр, и они, говорит летописец, бывши в Москве, много чести видели. Но в тот самый 1337 год, когда Александр тверской отправился из Пскова в Орду и помирился с ханом, Калита, вдруг забывши крестное целование, послал рать свою на Двину за Волок, ибо заволоцкие владения и доходы новгородцев всего больше должны были соблазнять московского князя; но предприятие не удалось: московские войска были посрамлены и поражены, как выражается летописец; имели ли какую-нибудь связь эти два события - поездка Александра в Орду и разрыв Калиты с Новгородом, - неизвестно. Новгородцы могли надеяться, что восстановление Александра на отцовском столе и новая борьба его с Калитою помешают последнему теснить их; но московский князь не терял времени, и Александр погиб в Орде. Новгородцы отправили к великому князю послов с выходом, но Калита послал к ним своих просить другого выхода: "Дайте мне еще царев запрос, чего у меня царь запросил". Новгородцы отвечали: "Этого у нас не бывало от начала мира, а ты целовал крест по старой пошлине новгородской и по Ярославовым грамотам". Калита велел своим наместникам выехать из Новгорода, и не было с ним мира.

Прежде, когда было много князей-соперников, переменявших охотно волости свои, Новгород редко оставался долгое время без князя: на смену одного спешил другой; но теперь, когда князья уселись неподвижно каждый в своей наследственной волости, в Новгороде вместо князя видим уже бояр наместников великокняжеских, которые выезжают при первой размолвке новгородцев с великим князем, и Новгород предоставляется самому себе. Вследствие этого нового порядка вещей стороны, партии княжеские должны были исчезнуть: какие могли быть княжеские партии в Новгороде во время Калиты, когда Новгород мог иметь дело только с одним великим князем, который раз, много - два приедет в Новгород на самое короткое время?

Тверской партии не могло быть, потому что ни Михаил, ни сыновья его не жили в Новгороде, не могло быть и вследствие постоянно враждебных отношений; великим князьям и не нужно теперь иметь в Новгороде приверженную к себе сторону; их цель - рано или поздно уничтожить самостоятельность Новгорода, а пока им нужно брать с него как можно больше денег; они знают, что Новгород будет их, если они будут сильны, сильнее всех других, но изменчивое расположение новгородцев не даст им этой силы. Любопытно, что с описываемого времени летописец новгородский становится видимо равнодушен к смене посадников, начинает часто пропускать их; мы уже прежде упоминали об этих пропусках. Под 1315 годом встречаем известие о вручении посадничества Семену Климовичу, и после того до самого 1331 года нет ни слова о посадниках в летописи; в этом году встречаем известие о посаднике Варфоломее; но под следующим 1332 годом говорится, что встали крамольники, отняли посадничество у Федора Ахмыла и дали Захару Михайловичу, причем пограбили двор Семена Судокова, а у брата его Ксенофонта села пограбили; но Захар недолго был посадником: в том же году он был свержен и на его место выбран Матвей. Под 1335 годом упоминается новый посадник Федор Данилович, неизвестно когда и на чье место избранный. Прежде, еще под 1327 годом, летописец упоминает о мятеже, во время которого народ пограбил и пожег двор Евстафия Дворянинца; потом, под 1335 годом, встречаем известие об усобице, во время которой едва не дошло до кровопролития: по обеим сторонам Волхова граждане стояли с оружием, но потом сошлись в любовь. Что касается до принятого на кормление литовского князя Нариманта, то новгородцы с самого начала увидали ненадежность этих союзов с Литвою: в 1338 году, когда новгородцы вели войну со шведами, Наримант был в Литве; новгородцы много раз посылали за ним, но он не приехал, даже и сына своего Александра вывел из Орешка, оставил только своих наместников.

По известиям Новгородской летописи, псковичи, взявши к себе в князья Александра тверского, признали в то же самое время зависимость свою от Литвы: естественно, Псков должен был употребить это средство, чтобы защитить себя в случае нового движения северо-восточных русских князей по настоянию Калиты и по приказу ханскому. Имея особого князя, псковичи хотели получить полную независимость от Новгорода, хотели иметь и особого епископа.