Борис Витман - Синдром удава

• Название: Синдром удава
• Автор: Борис Витман
• Издательство: ТЕРРА—Книжный клуб
• Жанр: О войне
• Год: 1998
• ISBN: 5-300-02127-Х

Б. В. Витман — участник Отечественной войны, ученый, человек необычной судьбы. Ему пришлось пройти фронт, разведку, плен, побеги, столкновения с фашистской контрразведкой и нашим СМЕРШем, познать тюрьмы и концлагеря — нацистские и советские. События, участником и свидетелем которых оказался автор, до сих пор замалчивались или подавались в искаженном виде... О них и рассказывает Б. В. Витман в этой книге.

---

А на всякий случай. Глядишь, все еще раз перевернется — и эта галиматья пригодится снова!..

Я понял, что здесь ничего никому доказать нельзя, — пустая трата времени. А еще понял: все эти грифы «секретно» и «сов. секретно» в большинстве случаев нужны для того, чтобы скрыть протокольную ложь и фальсификацию, а иногда и откровенную тупость.

По этому поводу среди заключенных даже ходил анекдот: «У вновь прибывшего спрашивают: за что попал? Ответ: за разглашение государственной тайны. Сказал, что член политбюро... (называлась фамилия) — дурак».

Имея отношение к технике, мне нередко приходилось убеждаться, что завесой секретности окружались не только военные секреты и действительно талантливые разработки и научные открытия, но чаще техническая отсталость, просчеты, негодные, ошибочные решения, провалы и даже серьезные аварии и катастрофы. Скрывалось это не столько от шпионов, сколько от своего народа: не дай Бог узнают правду!

Просматривая содержимое папок, еще раз убеждался, что для Абакумова я был опасным свидетелем фальсификаций, проделок его ведомства, а потому подлежал ликвидации...

Обнаружил я в своем «Личном деле» и другие любопытные документы. Вот, например, справка под номером 52 от 6.10.47:

«Дана настоящая Витману Борису Владимировичу в том, что он действительно работал в Половинковском горисполкоме... с 18.04.46 по 6.10.47. Уволен по распоряжению Половинковской комендатуры». Подписана председателем горисполкома Лазутиным. А в справке о моей реабилитации указано: «без определенных занятий», это значило, что денежная компенсация как «нигде не работавшему» мне не положена.

Узнал я, что областное архитектурное начальство хлопотало о переводе меня на должность архитектора в Молотовский обл-проект (№ 0-Зк от 7.09.46 лист дела № 406), а начальник отдела главного архитектора города Молотова просил откомандировать меня в их распоряжение (лист 407). Имелось в деле и заявление моего непосредственного шефа, начальника ОблГАСК — Ваганова, с просьбой о разрешении моей поездки к родителям в Москву на время отпуска с 20.1 по 5.02.47 (просьба осталась без удовлетворения). Для подобных ходатайств тогда требовалась смелость... Ни одно из них не было удовлетворено.

Легкое недоумение вызвала у меня справка на листе 395 от 21.02.48 (тоже с грифом «сов. секретно»), подписанная врачом Лефортовской тюрьмы: «При освидетельствовании состояния здоровья заключенного Витмана Б. В. имеется порок сердца. Годен к легкому труду» (а я и не знал, что у меня порок сердца: при призыве в Красную Армию о пороке сердца не упоминалось). Вопреки диагнозу и рекомендации тюремного врача меня загнали в Норильск, в шахту, где долго не выдерживали даже заключенные с крепким здоровьем.

Тюремная медицина осматривала меня дважды: один раз, чтобы убедиться в наличии фронтовых ранений, другой — видимо, для того чтобы установить нахожусь ли я в здравом рассудке и почему на меня не действует пытка лишением сна...

Возвращая архивные папки, я снова заговорил о содержании справки, выданной мне для райсобеса. Надеялся, что непосредственное знакомство с грязной «кухней» и рецептами фабрикации липовых дел этого ведомства в эпоху Ежова—Берии, должно было отрезвить сознание работников архива. Но, видимо, слишком глубокой и въедливой была парализующая интеллект зомбирующая гебистская «радиация». К нашему разговору присоединился еще один сотрудник архива. Теперь оба усердно убеждали меня в непогрешимости принципов своего ведомства и абсолютной законности своих действий.

«Если вас не устраивает содержание справки, можете обратиться к нашему руководству, только ведь оно скажет вам то же самое» — «успокаивали» они меня в два голоса...

Весь пройденный путь, весь мой жизненный опыт подтверждали, что даже поверженный лубянский монстр, так же как и замурованный и похороненный чернобыльский реактор, еще долго будет распространять вокруг себя губительное «излучение»... Носителей вредных «изотопов» за годы советской власти накопилось у нас предостаточно. Мало того, что сами отравлены, еще стараются как можно больше других отравить. Их можно назвать партией реванша. Она нигде не зарегистрирована и официально нигде не значится, но может не только существовать, но и разрастаться, как раковая опухоль. Она будет стремиться к объединению устраненной от власти и дармовой кормушки руководящей верхушки партийных и силовых структур с чиновничьей мафией, среди которой немало уголовников, взяточников и казнокрадов. Словом, тех, кто в действительности всегда был ничем, но официально стал всем! Их объединяет общая цель: неограниченная власть... Власть в регионе, стране, а в перспективе и в мире.

Им все равно, под какими знаменами идти к этой цели: под красными, с серпом и молотом, или свастикой, а можно и под черными с черепом и костями. Отдельные подразделения партии могут маскироваться под разными благопристойными обличьями: либералов, патриотов, друзей народа...

Они создают свои или внедряются в различные движения, секты, акционерные общества, союзы, коммерческие структуры... Задача одна: не допускать стабильности, препятствовать всякому улучшению, разлагать общество, подогревать недовольство, разжигать национальную вражду, сеять панику... Их главный принцип: чем хуже, тем лучше!

Сейчас они организуют митинги, произносят речи перед легковерными, не привыкшими или не желающими мыслить. Призывают обратно в «светлое будущее», подбивают на забастовки, саботаж, организуют и финансируют диверсии и заказные убийства, поощряют рэкет, препятствуют правосудию и борьбе с преступностью... Они рвутся к власти, финансируют выборы, пользуются депутатским иммунитетом, уходя от ответственности за совершенные преступления. Прорываются на радио и телевидение...

Вот и моего незваного гостя Сашу из контрразведки, посетившего меня в 1991 году по поручению тогдашнего шефа КГБ, я недавно увидел на телеэкране. И не в рубрике «Их разыскивает милиция», а в роли... защитника невинно пострадавших от гебистского террора!!! Вот это сальто-мортале! А я-то наивно полагал, что он теперь в безработных ходит, с хлеба на воду перебивается...

Образованный большевиками Советский Союз можно сравнить с кораблем, на котором в результате Октябрьской революции у руля оказалась партия большевиков («партия — наш рулевой). Не имея навыка судовождения, не зная лоции, этот рулевой пообещал привести корабль к островам счастья и светлого будущего! Но вместо обещанного, привел к мрачным островам архипелага ГУЛАГ. И к ужасной, опустошительной Отечественной войне, унесшей миллионы жизней!

Оценивая сегодня более чем семидесятилетний путь, пройденный «кораблем» к «заветной цели», можно подвести некоторый общий итог.

Прежде всего, и это теперь уже всем ясно, ошибочным оказался сам курс, приведший в никуда... Попытка установления всеобщего равенства привела к уравниловке и обезличке... Принцип — «каждому по потребностям» (такой же абсурд, как и всеобщее равенство) был доступен только партийной элите... Не лучшие всходы дала и национальная политика, проводимая Великим Кормчим (он же отец всех народов)... «Союз нерушимый республик свободных...» — держался до тех пор, пока «свободные» республики были на привязи и думать не смели о выходе из «союза нерушимого»... Но как только на горизонте замаячила свобода — Союз в одночасье распался... И не надо искать виновных. Распад СССР был закономерен и неизбежен. Рано или поздно это все равно бы произошло как результат ошибочного курса. Все дело только во времени...

Пустыми лозунгами оказались словосочетания: «Вся власть Советам!»; «Народ и партия — едины!»; «Советы депутатов трудящихся» и тому подобное... В действительности власть никогда с народом не советовалась. Да и единого мнения у народа не было и быть не могло... Народ всегда многолик (сколько людей, столько и мнений)... Под большим сомнением оказалась правомерность деления народа на «классы» (рабочих, крестьян, пролетариев, капиталистов...) — породившее классовую ненависть. Ошибочность и порочность курса, основанного на коммунистической идеологии, подтвердилась на примерах других государств, последовавших тем же курсом (Куба, Камбоджа, ГДР, Чехословакия, Польша...), с той только разницей, что народы многих из тех стран поняли это гораздо быстрее нас и понесли, соответственно, меньший урон как в экономической, так и в духовной сфере. Большинство из них сумели выйти из тупика, в который, как показала жизнь, неизбежно вела советская, так называемая «социалистическая» система. В нашей стране в результате длительного воздействия этой системы (более семидесяти лет) наибольший урон был нанесен духовности и нравственным устоям народа.

Значительный ущерб духовная сфера понесла в результате отрешения людей от Бога, религии и церкви. В том, что это произошло при молчаливом безразличии масс (сопротивлялись немногие), в какой-то степени виновата сама церковь, а точнее, часть церковнослужителей, еще задолго до большевистского переворота скомпрометировавших себя неблаговидными поступками, отнюдь не праведным образом жизни, нередко аморальным поведением, склонностью к стяжательству, предпочтению личных интересов в ущерб благу паствы. Недаром в народе наряду с уважительным обращением «батюшка», «святой отец» появилось слово «поп», хотя и того же значения (от греческого «pappas»), но приобретшее в обиходе некоторый неуважительный оттенок. Не случайно получили распространение анекдоты, прибаутки, сказки, высмеивающие корысть, жадность, чревоугодие попов. Постепенно слово «поп», «попик» становилось насмешливо-презрительным, а иногда и просто бранным. Вместо весьма результативного миссионерства, как это было, например, в Австралии, где священнослужители способствовали превращению страны сосланных туда бывших преступников, в страну вполне добропорядочных людей, российские церковнослужители засели в своих церквах и храмах, как в осажденных крепостях, и не торопятся идти к народу, предпочитая приобщать к Вере и без того преданных ей богомольных старушек.