Джон Норман - Побратимы Гора (ЛП)

• Название: Побратимы Гора (ЛП)
• Автор: Джон Норман
• Жанр: Фэнтези

Продолжение Гореанского цикла в целом и приключений Тэрла Кэбота в Прериях Гора в частности.

---

- Давай-ка поспешим к вигваму Кэнки, - предложил я, не будучи уверен, что смогу сохранить контроль над собой.

- Пожалуйста, - попросила рабыня, - можно мне поправить мой ошейник?

Тогда она, тщательно, своими маленькими ручками, стала выравнивать украшенный бисером ошейник на своём горле. В определенный момент она провела пальцем вокруг и под ним, как бы регулируя его для удобства. Затем она, снова подровняла ошейник, устанавливая центральный узел точно под подбородком.

- Так-то лучше, и более удобно. Как он смотрится на мне? – спросила девушка, хитро посмотрев на меня.

- Прекрасно, - ответил я.

- Хорошо. Ведь для нас важно, чтобы наши ошейники хорошо выглядели и были удобными.

Я уже был наполовину выведен из себя, видя как её маленькие ручки, столь осторожно и внимательно привлекали внимание к этому к этому круглому символу рабства - ошейнику рабыни.

- Пойдем уже, - велел я.

- А мои волосы, нравятся Господину, - спросила мерзавка.

Я смотрел, как она откинула назад голову, и совершенно не обращая на меня внимания, руками подняла свои длинные, прекрасные рыжие волосы. Это её движение подняло линию её совершенных грудей.

- Самым потрясающим и возбуждающим для земной девушки, доставленной на Гор, является то, что она находит себя объектом такого страстного желания, - заявила рыжеволосая, глядя на меня.

- Возможно, - не стал я спорить. Несомненно, на Земле у неё было мало возможностей, чтобы подготовиться к встрече с сексуальностью гореанских мужчин.

- А ещё их невероятно потрясает то, как неограниченно и неистово, а иногда беспощадно, их эксплуатируют, - сказала она, не переставая демонстрировать свои волосы.

Я кивнул. Действительно, таким женщинам, редко предоставляется большой выбор в данном вопросе.

- И как безжалостно они принадлежат, дрессируются, принуждаются к повиновению, - добавила она, под аккомпанемент моего молчания.

- Но теперь, - тихо проговорила девушка, опуская голову, и всё также держа руки в волосах, что делало её грудь ещё более возбуждающей, а её поза, тонко намекала о полной её покорности своей участи, - это им подобает и подходит, поскольку они – всего лишь рабыни.

- Да, - сказал я, сжимая кулаки что было сил.

- Как смотрятся мои волосы? – спросила она, опуская руки и поднимая голову.

- Прекрасно, - признал я.

Виньела повернулась, и сидя на правой ноге, подняв левое колено, отбросила в сторону одеяло, и улыбнулась мне. Она проделала всё это совершенно бесстыдно, как настоящая рабыня. Конечно, тело невольницы всегда выставлено на всеобщее обозрение, что было бы невероятно для свободной женщины.

- Я думаю, что Вы находите меня привлекательным, - заключила она.

- Да, - согласился я.

Она снова встала на колени, опираясь бёдрами на пятки, всё ещё держа руки в покрывалах, и повернула лицо ко мне.

- Увы, - она сказала с притворным сожалением, - насколько же слабы и уязвимы рабыни.

- Да.

- Насколько же мы беспомощны и бессильны.

- Да! - сердито сказал я.

Трудно было не заметить её очарование и силу.

- Но возможно мы не абсолютно бессильны, - заключила рабыня. Она поместила руки за голову, распрямила спину, выпятила грудь и потянулась.

- Возможно, нет.

Виньела опустила руки и посмотрела на меня. Теперь она стояла на коленях, лицом ко мне, положив руки на бедра, держа колени вместе.

- Сейчас я гораздо сильнее, - заметила она, - чем была, когда-то та глупая малышка, Миллисент Обри-Уэллс, с Земли.

Когда-то этой глупышкой была именно она, пока не была доставлена на Гор и порабощена.

- Объясни, почему, – приказал я.

По малейшему желанию, кого-то такого же, как прежняя свободная женщина - мисс Миллисент Обри-Уэллс, из Пенсильвании, гореанская рабыня, такая как Виньела, должна пасть ниц перед ней, облизать её ноги и исполнять все приказы и пожелания.

- Теперь я намного влиятельнее её, - заявила она.

- И в чём же это проявляется?

- Я - рабыня.

- Ты говоришь загадками.

- Я влиятельнее, но конечно, только определенными способами.

Я улыбнулся. Я видел, что она действительно хотела быть выпоротой за дерзость. Рабыня, конечно, может быть выпорота по любой причине, или даже без всякой причины.

- И каким же образом, - поинтересовался я, - у рабыни могло бы оказаться больше власти, чем у свободной женщины?

Она улыбнулась, и скромно опустив голову, промурлыкала:

- Некоторые мужчины, находят нас привлекательными.

- Это верно, - признал я.

Как нескромно, но изящно она сделала этот вывод. Я не хотел, но, несмотря на своё не желание, вынужден был согласиться с ней. Как может свободная женщина сравниться с рабыней в способности вызывать желание мужчины? Рабыня, в её беспомощности, её уязвимости и красоте, является самой возбуждающей и желанной из всех женщин. Даже, просто вид невольницы может сделать мужчину обезумевшим от страсти.

- Как магнит, куда ни его положи, куда не спрячь, он сохраняет свою власть над железом, так и мы сохраняем свою притягательность для мужчин, - сравнила она.

- Да, - вынужден был согласиться я.

Как же меня восхищали и возбуждали, такие женщины! Насколько естественно получается так, что они оказываются столь возбуждающими мужское желание, возможно, к их собственному ужасу, но и к глубокому удовольствию. Кто сможет определить, или измерить привлекательность рабыни? Разве не кажется она объектом, созданным самой природой, чтобы быть у ног мужчины? Да многие войны начинались, ради обладания ими. Даже дань, наложенная на проигравшего в войне, наряду с золотом и зерном Са-Тарна, включает в себя женщин.

- Я это понимаю так, что, рабыня, благодаря своей красоте, может обладать, по крайней мере, если ей повезёт, некоторой малой частицей власти, которой не может иметь свободная женщина.

- Я думаю именно так, - сказала она.

Этот вывод, основывался на фантастической желанности и привлекательности рабыни. Но не стоит позволять им становиться высокомерными. Лучше пусть они продолжают бояться плети.

- Но каким ещё образом, кроме возможной привлекательности и желанности, у рабыни может быть больше власти, чем свободной женщины?

- Если кто-то может делать что-нибудь, что другой не может, и если с кем-то разрешают делать такое, чего с другим сделать нельзя, то я полагаю, у него появляется власть, которой другой не имеет, - объяснила девушка своё видение своих возможностей.

- Я понял, - сказал я. - Власть в смысле способностей и доступности.

- Да. Рабыня, например, может и должна вести себя, таким образом, и делать такие вещи, причём великолепно, с любовью и, не ставя условий, которые запрещены, или, просто невероятны для свободной женщины. Действительно, ожидаемое от рабыни поведение, и некоторые оказываемые ими своим рабовладельцам услуги, несомненно, даже не входят в кругозор наших неосведомленных свободных сестер. Не удивлюсь, если они даже не подозревают об их сущности.

- Они могут подозревать, - улыбнулся я.

Привилегии, если их можно так назвать, разрешенные рабыням, несомненно, являются ещё одной причиной такой жуткой ненависти и зависти к ним свободных женщин. В некотором смысле, свободная женщина, являет собой парадокс. Она утверждает, что презирает рабыню, она утверждает, что ненавидит и держит её в унижении, при этом совершенно очевидно, что она почти безумно ревнует к ней. И я не удивлюсь, если узнаю, что глубоко в её душе спрятано желание раздеться, встать на колени перед мужчиной, позволить ему надеть ей ошейник, и стать полностью объектом его желаний.

- Но есть вещи, о которых они, вероятно, даже не представляют, - заметила она.

- Возможно, и так, - согласился я.

Это правда, что свободные женщины склонны быть несколько наивными и неосведомленными. Некоторые из них, во всяком случае, будучи порабощёнными, казались совершенно пораженными, обнаружив природу некоторых из даже обычных действий и услуг, которые теперь ожидаются от них.

- А ещё, мы лучше свободных женщин разбираемся в некоторых вещах, таких, как служение мужчине и доставление ему удовольствия.

- Это точно, - усмехнулся я.

Послушание, почтение и совершенство служения рабыни легендарны. Так и должно быть, ведь она - собственность. Интимное, фантастическое удовольствие, которое невольницы могут доставить известно, по крайней мере, среди свободных мужчин.

- Также, нам разрешают вести себя так, как, я думаю, было бы маловероятно ожидать от свободной женщины.

- И как же? – заинтересовался я.

- А вот так, - сказала она, и скользнула животом на покрывала, перекатилась, и затем замерев на спине, подняла ногу, потом обхватив её руками, опустила стопу согнув ногу в колене. При этом она призывно смотрела на меня.

- Теперь я могу, - пояснила она, - позировать голой перед мужчинами так, как мне это нравится. Я могу извиваться перед ними в безмолвной мольбе девушки выпрашивающей толику внимания. Я могу, танцевать для них на спине и животе, никогда не поднимая головы выше колена стоящего мужчины. Я могу ползти к ним, умоляя, облизывая и целуя их ноги.