Сергей Баруздин - Повторение пройденного

• Название: Повторение пройденного
• Автор: Сергей Баруздин
• Жанр: Прочая детская литература

---

После дежурства я побежал разыскивать Наташу. На одной из площадей, возле братских могил погибших в боях за город, играли дети, и толковали о чем-то монашки в непривычных нашему глазу черно-белых одеждах, и рядом с ними седой старик без шапки бормотал слова молитвы, часто повторяя: "Матка боска".

Мне показали дом, где жили девушки из политотдела дивизии, но предупредили:

- Если она не уехала... Мы свертываемся.

Я заспешил. Дверь открыл старик лет пятидесяти и сразу пропустил в комнату, сказав на приличном русском языке:

- Здравствуйте! Да, да, они у нас были! Очень милые барышни... Иван, дай-ка стул господину красноармейцу.

Из соседней комнаты появился забитого вида парень и молча подставил мне стул.

Я переспросил:

- Давно ли уехали?

- Час, пожалуй, - сказал хозяин. - Да вы садитесь, садитесь! Может, откушаете и рюмочку хотите?

- Нет, нет. А это кто? - поинтересовался я, показав на стоявшего в ожидании парня.

- О! Это мой работник. Очень милый юноша! - воскликнул хозяин. - Что ж ты не поздоровался, Иван, с господином красноармейцем?

Иван как-то неестественно поклонился и произнес:

- Дзень добра!

Не успел я удивиться, как вбежал Володя:

- А я тебя ищу всюду! Команда "по машинам" была! Бежим!

Дорога, дорога, дорога. Отличный асфальт. Дорога бежит среди полей и парковых лесов, мимо старинных замков и современных вилл, богатых фруктовых садов и обычных деревень. Деревни, как правило, прячутся в стороне от дороги, но мы их видим. Им трудно спрятаться сейчас, когда голы ветви деревьев, когда нет зелени да и снег - разве это снег? - ничего не может сделать. Снега мало. Он дотаивает в ложбинках и канавах, он доживает свои часы и минуты в тени под мостами, прячется под стволами деревьев.

А деревни бедные, даже если смотреть на них мельком с дороги. Деревни живут. Дымят трубы. Мелькают одинокие человеческие фигурки. Изредка мычат коровы...

Все, что ближе к дороге, замерло. Замерли особняки и виллы. Замерли сады и парки. Замерли теннисные корты и волейбольные площадки. Красивые, как на картинке, они похожи на нарисованные. Даже красно-белые флаги, вывешенные для порядка, что ль, на некоторых богатых домах, не колышутся. Безветренно и туманно. Туманная дымка висит над дорогой.

Дорога пустынна. Наш дивизион катит без остановки. Впереди - "газик" Катонина, за ним - крытые машины штаба, звукачей, топографов, фотографов, грузовики хозвзвода. Побитые машины успели отремонтировать. Шуршат скаты по мокрому ровному асфальту. Тарахтят моторы. Краков позади. Уже час пути, и другой. Начался, кажется, третий.

...Наша машина шла пятой. И вдруг - резко затормозила. Заскрипели тормоза у шедших впереди машин. Непонятные крики. Разрывы. Кажется, мины.

- Занимай оборону!

Это голос комвзвода Соколова.

Мы вывалились из машины и бросились под откос возле бетонного моста.

По другую сторону от нас лесок и труба завода. Стреляли оттуда.

- Шестиствольный. И не один, - сказал Соколов. - Сейчас соображу... Три штуки.

Оборону заняли уже все наши. Лишь пустые машины стояли на открытой дороге. Им некуда скрыться. Мины разрывались рядом. Я смотрел на машины, вернее - на колеса машин. Недолет. Опять недолет. Перелет. Мина ударила в мост рядом с нами. Осколки асфальта полетели на нас.

- Что они там медлят? - возмущался Соколов. - А ну давай...

Он назвал пятерых из нас, и мы по-пластунски, скрываясь за нашей машиной, миновали дорогу.

- Гранаты! И... смотрите в оба! - шепнул лейтенант. - Только ползком!

Мы ползли уже в сторону леска, над которым виднелась заводская труба.

"Ползком!" Соколов всегда говорил "ползком", а не "по-пластунски", как все офицеры.

- А у меня ведь нет гранаты, - бормотал рядом со мной Володя. - Что делать?

- Ползи, - ответил я ему. - Ничего... Как-нибудь.

Мы огибали лесок справа. Между деревьями уже торчала заводская кирпичная стена и ворота. Они были открыты. Минометы стреляли откуда-то из-за ворот.

Соколов связал три гранаты.

- Как дойдем до стены, вы меня подсадите, - приказал он.

- Почему вас? Вы и так ранены... - недоумевал Саша. - Я... Мы тоже можем...

- Молчи! - произнес Соколов. - Я сказал... Подсадите меня.

- Наши, смотрите, наши! - закричал Володя.

- Тише ты! - цыкнул на него комвзвода. - Вижу...

С другой стороны к стене ползли наши звукачи, и почему-то рядом с ними Буньков. Они уже почти у самой стены.

- Скорей! - подгонял нас Соколов.

Минометы всё еще стреляли. Вой и свист где-то у нас над головой, а разрывы мин раздавались, кажется, далеко-далеко. Но это только казалось. Немцы обстреливали наши машины на дороге. А дорога рядом, хотя и скрыта от нас стволами деревьев.

Мы подбирались к самой стене. Подсадили сразу двоих - Соколова и Сашу. С другой стороны ворот уже забрался на стену Буньков и еще двое солдат. Полетели гранаты.

- Теперь к воротам! - закричал со стены Соколов. - Быстро!

Мы бросились к воротам.

Минометы разбиты. Возле них трупы - раз, два... Кажется, пять. Начальник штаба и наш комбат обезоруживали трех немцев.

Один немец дико сопротивлялся и истерично кричал.

- Чего он хочет? - спросил я.

- Ну ладно, ладно, хватит. Успокойся, - говорил Буньков почти миролюбиво. - Берите их. - Он весело посмотрел на нас. - Тоже мне нервишки! Говорит, что их предали...

Еще четверо суток пути. Короткие остановки - на час, на два, и опять мы двигались на запад. Корпус вел бой с хода, и наша помощь ему, видно, не требовалась. Мы догоняли корпус - вернее, его хвосты: санбаты, хозчасти, обозы. Даже штабы ушли далеко вперед.

После нескольких бессонных ночей - остановка в городе Берут Старый. Всюду следы недавних боев. Жители растаскивали из магазинов продукты, вещи и мебель - из пустых квартир.

- Сегодня, кажется, отоспимся, - говорил комбат Буньков. - Ищите помещение. Размещайтесь.

Мы с Сашей и Володей зашли в один дом. Хорошая обстановка. Чисто. На стене - портрет Ленина! Нас встретили две женщины и молодой человек, чуть старше нас.

- Пойдем, - заторопился Саша. - Лучше в каком-нибудь пустом доме.

Хозяева пригласили нас остаться.

- А откуда у вас этот портрет? - спросил я.

Молодой человек что-то горячо объяснял по-польски.

- Что? Что? - не понял Володя.

Я, кажется, понял:

- Он говорит, что этот портрет был у отца, которого забрали немцы.

- Вот это человек! - сказал Саша. - Давай здесь!

Не успели мы вернуться к нашим и сказать, что помещение найдено, узнали: "По машинам!"

- Всем быть в боевой готовности, - предупредил майор Катонин, когда мы заняли места в машинах. - Патроны, гранаты, чтобы все было готово.

- Ну ничего, славяне, еще отоспимся. Все впереди, - шутил Буньков. Потом посмотрел на лейтенанта Соколова: - Как, Миша, верно?

- Верно, - согласился Соколов.

В последнее время наш лейтенант как-то повеселел. Точнее - с момента наступления. И даже то, что мы сейчас не работали, а просто ехали вперед, не огорчало его. Что происходило в его душе, мы не знали.

Машины наши выехали из Берута Старого и устремились по относительно свободной дороге куда-то в леса. Их здесь много - почти настоящих, смешанных и не таких прилизанных, которые мы видели прежде. Вдали слышался грохот орудий. Вспыхивали ракеты и трассирующие пули. Приближались сумерки.

- Да, чуть не забыл сказать вам. - Лейтенант Соколов, ехавший сейчас с нами в кузове, назвал по фамилии меня и Сашу. - Тот ваш "офицер", которого вы подстрелили, власовцем оказался. Пытался пробраться в Германию. Так что вы правильно сделали, не растерялись.

- Я вам давно говорил, товарищ лейтенант, что они у нас орлы, произнес Володя.

А я молчал. К Саше это, конечно, не относится, но мы с Макакой как раз растерялись. И если бы не пленные, которым, видно, давно осточертело все, нам бы несдобровать. И мне сейчас не сидеть бы в этой машине, и не ехать вместе со всеми вперед, и даже Макаке - не лежать бы в госпитале.

Наконец показалась деревушка.

- "Ярошевице", - вслух прочел кто-то надпись.

Судя по всему, где-то рядом бои. Ухали не только орудия и минометы слышалась пулеметная трескотня, винтовочные и пистолетные выстрелы.

Мы остановились на окраине деревни, заняв несколько домов. От жителей и наших соседей военных узнали: в лесу окружены немецкая пехотная дивизия, артполк, полк самоходок и бронемашин. Немцы сдаваться не желают. Наши артиллеристы и солдаты пытаются добить их. Кстати, наших здесь немного. Основные части ушли далеко вперед. Поэтому в уничтожении немецкой группировки участвуют все - штабники, писаря, хозяйственники и даже девушки из фронтовой прачечной.

Уже наступил вечер, но артиллерийский огонь все не утихал. Стреляли и немцы. Несколько снарядов и мин разорвалось в деревне. Рядом с нашим домом ударила немецкая болванка, зарывшись в землю.

Мы ждали приказа.

К ночи огонь стих, и тут же прозвучала команда:

- Выходи!

Каждый взвод получил свою задачу. Окруженная группировка, как сказал командир дивизиона, была достаточно деморализована огнем нашей артиллерии, и теперь пора окончательно ликвидировать ее. Лучше всего это делать сейчас, ночью, пока немцы не пришли в себя. Нашим взводам предстояло прочесать лес с юго-запада.