Елена Яковлева - По правилам корриды

• Название: По правилам корриды
• Автор: Елена Яковлева
• Издательство: Изд-во ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-008066-2

Запах легкой добычи притягивает и крупных, и мелких хищников. Если бы вдова известного художника Андриевского Юлия знала, какие интриги плетут вокруг нее красавец Филипп, ее нынешний муж, эксцентричная падчерица Вика, невзрачная домработница Мария, она бы пришла в ужас. Но и без того ее жизнь исполнена тягостных кошмаров и воспоминаний. В конце концов она оказывается в шаге от гибели. И помочь ей может только бывший мент Шатохин, которого она и в глаза не видела…

---

Ну вот, можно считать, что разобрался. Тогда на службу, разве нет? Шатохин протянул руку и взял в руки мобильный телефон, набрал рабочий номер:

— Серафимыч? Это Шатохин… Слушай, тут у меня дома заварушка небольшая, как бы мне… Да, придумай что-нибудь, я потом отработаю, ты же знаешь. Ну спасибо, бывай.

Шатохин снова положил мобильник на сиденье и завел машину. Если не на службу, тогда домой? Но домой он не поехал, поехал он на Кутузовский.

* * *

На этот раз дверь ему открыл молодой красивый парень. Пожалуй, даже слишком красивый, но Шатохину на такие вещи, слава богу, начхать. Вид у парня был растерянный.

— Вы… Опять из милиции? — спросил он. — Но я уже все сказал, что знал, а Виктория пока не появлялась.

Наверное, недавно у него был Конюхов или Степанов. Вернее всего, Степанов, потому что у Конюхова слишком толстая задница.

— Ну проходите, проходите, что вы стоите… — Парень был явно не в своей тарелке, взвинчен до крайности.

Шатохин не стал возражать, вошел в просторную прихожую, всю в красном дереве или в чем-то покруче, как он механически для себя отметил.

Парень направился дальше, в глубь квартиры. Шатохин, окончательно и бесповоротно прогнавший последние сомнения относительно собственной роли в этой истории, уверенно двинулся за ним.

— Ну вот, только что ваш товарищ ушел. — Парень остановился посреди гостиной и развел руками. — Я только от него и узнал о… Маше. Жуткая история, жуткая… Позавчера она у нас была, убиралась здесь, как обычно, часов в шесть ушла. С тех пор мы ее не видели… А вчера она не приходила, но у нее вчера как раз выходной был, поэтому мы и не беспокоились…

Что при этом творилось с беднягой красавчиком, надо было видеть! Дергается весь, руками жестикулирует, как ветряная мельница, мимика — вообще не поддается описанию. Здесь явно что-то посерьезнее шока от неожиданного известия о смерти домработницы. За всем этим мельтешением какая-то мучительная мысль… Или страх?

А тут еще телефон на столе зазвонил, и его на редкость мелодичная трель вызвала у перевозбужденного красавца гримасу отчаяния. Он посмотрел сначала на телефон, потом на Шатохина, словно испрашивая совета, поднимать ли трубку. Потом не без колебания поднял ее со страхом, точно гремучую змею:

— А… Алло… Кто говорит? Леонид Борисович? Какой Леонид Борисович?.. А-а-а… Главный врач! Извините, тут у нас такое… Что вы говорите? Исчезла? Как исчезла? Н-но… Сюда? Звонила? Нет, она сюда не звонила… Где может быть? Да откуда же мне знать? Я ее вам доверил… В милицию? Зачем? Ах, вы уже заявили в милицию?! Так положено? Понятно… Да, если она здесь появится, поставить вас в известность? Конечно, конечно, поставим… А… А если не появится? Куда она еще может отправиться? Да не знаю я, не знаю… А, дача есть… В Ключах… Кстати, это не очень далеко… Да, известим вас, известим…

Красавчик уронил трубку на рычаг и поднял на Шатохина просто бешеные глаза:

— Очередная неприятность… Жена лежала в больнице и… и вдруг исчезла…

— В психиатрической больнице? — уточнил Шатохин.

— Ну да, — пожал плечами красавец, с которым творилось что-то несусветное, того и гляди в обморок грохнется. А потом по лицу его пробежала какая-то судорога, он посмотрел сквозь Шатохина и сказал: — А вот и Виктория.

Шатохин обернулся и увидел высокую бледную девицу со странно-лиловой шевелюрой. На девице были узенькие брючки с бахромой на щиколотках и пестрый, неравномерно вытянутый свитер.

— Здрасьте! — обожгла она его едким, как серная кислота, взглядом.

Шатохин кивнул с сумрачным видом.

— А вы кто будете? — поинтересовалась она и опустила на пол кожаный рюкзак, прежде болтавшийся у нее за спиной.

Но Шатохин не успел рта раскрыть, потому что заговорил красавец, можно даже сказать, заголосил, потому что каждое его слово чередовалось с полуистерическим всхлипом.

— Виктория! — Пауза, всхлип. — Кто-то убил… — Пауза, всхлип. — Машу…

— Машку? — В голосе молодой девицы удивление присутствовало, вне всякого сомнения, но такого уж вселенского горя не ощущалось. — Ты серьезно?

— Се…серьезно… Да вот товарищ из милиции…

— Вы из милиции? — Девица чуть не просверлила Шатохина насквозь своими пытливыми зелеными буравчиками.

— Я? — Он слегка отступил и улыбнулся. — Что вы, я этого не говорил. Я из Союза художников.

— Так какого черта вы тут толчетесь? — Девица интенсифицировала прицельное метание молний на шатохинскую голову. — И чего вы плетете небылицы про Машку?

— А я и не плел. Это вы лучше у молодого человека спросите. — Шатохин преспокойно повернулся и пошел в прихожую.

Девчонка вприпрыжку поскакала за ним и загородила заметно сутулой спиной дверь.

— Стоять! — рявкнула она отважно.

— А то что? — усмехнулся Шатохин. — Шаг вправо, шаг влево считается побегом?

— А то, что ты не из какого не из Союза художников, — прошипела она. — Я тамошнюю публику знаю, что-то ты на них не очень похож…

— Ай-яй-яй, — укоризненно покачал головой Шатохин, — а вы невежливая барышня, оказывается. Тыкаете мне, а я вам в отцы гожусь.

Она поморщилась:

— Только не надо меня воспитывать. Лучше выкладывай, кто ты такой, и побыстрее. Иначе позвоню в милицию. У нас квартира под охраной, а тут всякие темные личности шляются…

Шатохину наглая девица изрядно надоела, он перестал церемониться и передвинул ее чуть в сторону, чтобы освободить дорогу, но она и не думала уступать, завизжала на весь дом:

— Караул! Грабят! На помощь!

И протянула руку к платяному шкафу.

«Сейчас включит сигнализацию, — догадался Шатохин, — вот стерва!»

— Ну хватит! — Он схватил ее за руку и по возможности вежливо вытолкал из прихожей в гостиную.

— А ты чего стоишь, козел? — заорала она на пребывающего в прострации красавца, а Шатохин, не теряя времени даром, ринулся вон.

Он не милиции боялся, он драгоценное время терять не хотел.

Глава 19

— У тебя что, ноги отнялись? — Виктория схватила Филиппа за рукав и стала трясти. — Эй, ты хоть слышишь меня?

Филипп, смотревший куда-то в стенку, с трудом перевел на нее мутный взгляд:

— Это ты ее?

— Ты че, обдолбанный? — Вика встала на цыпочки и приблизила свое лицо к Филиппову чуть не вплотную. Даже принюхалась, шумно втянув в себя воздух.

Филипп как стоял, так и рухнул в кресло, потянув за собой Вику.

— Зачем ты это сделала?

— Что, что я сделала? — Вика подбоченилась и продолжила критический осмотр уже с расстояния. Кто бы ей объяснил, что творится с этим олухом!

— Убила… Машку убила! — застонал Филипп, обхватив голову руками. — Я же говорил, что не хочу никакой мокрухи… Ты мне обещала!

— Да с чего ты взял, что я ее убила? Эй, смотри на меня! — Вика присела на подлокотник кресла и надавала Филиппу пощечин. — Смотри на меня, слизняк, размазня! — повторяла она громким шепотом, а Филиппова голова только безвольно болталась туда-сюда. Он даже не пытался уклониться от ее оплеух. — Смотри на меня, мерзавец!

В последний раз она перестаралась — разбила ему в кровь губу, но это по крайней мере подействовало. Наконец-таки он сосредоточил на ней свой ускользающий взгляд и пожаловался как маленький:

— Бо-ольно…

— А как ты думал, кобель! Как тебя еще в чувство привести! Быстро выкладывай, что там с Машкой!

— А ты разве не знаешь? — Филипп дотронулся рукой до своей разбитой губы и поморщился. — Не верю!

Вика потеряла терпение:

— Веришь — не веришь, мне плевать. Давай все по порядку: что здесь произошло с утра?

— С утра? — Филипп глупо улыбнулся, и Вике снова захотелось как следует смазать его по роже. — С утра заявился гражданин по фамилии Степанов и показал удостоверение лейтенанта милиции… Сказал… Сказал, что в какой-то роще нашли труп Марии Игнатьевны Пастушковой, ей кто-то проломил голову…

— Машке проломили голову? — Вика призадумалась. Прежде всего ее волновало, поможет им Машкина смерть или, наоборот, навредит. Помозговав с полминуты, она так и не пришла к определенному выводу. — И кому понадобилось ее убивать? — вырвалось у нее.

Теперь Филиппова улыбка стала уж совсем идиотской:

— Да кому же еще, кроме тебя?

— Ты это серьезно или придуриваешься? — Вика взяла Филиппа за подбородок, а потом брезгливо оттолкнула.

— Кто здесь придуривается, так это ты, — возразил он бесцветным голосом. — Ты сама сказала, что если Машка не будет сговорчивой, то ты ее… — Филипп провел ребром ладони по горлу.

— Может, я чего и говорила, — запальчиво отозвалась Вика, — но не делала! Не убивала я ее, ясно тебе? Но кто же ее прикончил, вот что интересно? Выходит, она еще кому-то дорожку перебежала? — ударилась она в рассуждения. — Какие за ней еще делишки могли водиться, кроме того, что она здесь все вынюхивала? Что-нибудь на лично-бытовой почве? Сомнительно! Кто позарится на такую кобылу? В любом случае нам нужно дудеть в одну дуду: мол, ее жизнь за пределами этой квартиры нам неведома. Да так оно, собственно, и есть. Плохо только, что милиция теперь сюда повадится: это спросить, то уточнить…