Unknown - Месть Атлантиды (СИ)

• Название: Месть Атлантиды (СИ)
• Автор: Unknown
• Жанр: Фэнтези

Итак, исчезнувшая под покровом тайны загадочная Атлантида... Империя прекрасных и воинственных амазонок, достигшая небывалого рассвета под управлением прекрасной и справедливой королевы. Мир матриархата и независимых воительниц. Никому в свое время не удалось завоевать великую империю. В их мире царит достаток, процветание и полная независимость от мужчин, не имеющих права даже претендовать на трон. На фоне этого великолепия разворачивается в чем-то трагическая, а в чем-то лирическая история прекрасной Элики, прямой наследницы трона. Не подозревая о законах чести и возмездия, наследная принцесса Атлантиды подвергла оскорблению принца соседней империи. Он не привык спускать с рук никому, и принцессе не избежать его мести. В его ледяных глазах нет ни капли человечности и сочуствия, его поступки говорят сами за себя, а альтернативный патриархальный строй Кассиопеи низвергает роль женщины до статуса бесправной игрушки. Что ждет юную Элику во власти чужеземца? Жестокая участь рабыни, или взносящая на неизведанную ей высоту страсть?Чем закончится противостояние героев - победой высокого чувства... или же катастрофой во всех значениях этого слова?

---

На ночь ему предоставили большой и комфортный шатер. Впервые за долгую дорогу принц смог восполнить недостаток сна. С одной стороны, он испытывал облегчение от того, что доблестный воитель, которого уважала даже матриарх, не был причастен к похищению его сестры, а с другой... Он даже не представлял, что же ему делать дальше и где искать Элику. Оставалась призрачная надежда на то, что его сестра окажется в Черных Землях и Латима Беспощадная сотрет в порошок нечестивую расу работорговцев.

На прощание Далан Тракийский вручил ему свиток пергамента.

— Что это? — удивился принц.

— Это смиренная просьба посетить дворец Лаэртии Справедливой, дабы заручиться ее благословением и пригласить в качестве царственной гостьи на церемонию объединения вольных спутников на исходе сей зимы. И мне хотелось бы знать. Что ты собираешься делать дальше?

— Искать... — поник головой принц. — Искать везде. Снова и снова. Назначить воздаяние тому, кто может пролить свет на завесу сей тайны.

— Я помогу тебе в этом, — подумав, сказал тракиец. — Сегодня на закате я разошлю своих людей в чужеземные территории. Горе тому, кто посягнул на жизнь и честь королевской дочери. И знай, в случае нахождения виновников сего бесчинства, я предоставлю свою армию в ваше распоряжение. Эти земли падут и канут в веках, ибо нет прощения такому поступку.

Не скрывая эмоций, принц дружески обнял великого воина. Что ж, по крайней мере, его путешествие не было напрасным. Удалость достигнуть взаимопонимания с Даланом Тракийским. Хоть какая-то отрада для матриарх, до тех пор, пока не вернется Элика.

Глава 12

Элика резко села на постели.

В этот раз ей приснился кошмарный сон. Образ кассиопейского бога тьмы Лаки пытался вырвать ее из длинных рук бога света, но огненный рассвет словно опалил пламенем, ознаменовав этим победу мнимого светлого бога, лик Лаки приобрел черты Лэндала, кричавшего от отчаяния в огненном пламени начала круговорота солнца.

Амина протянула принцессе кубок с ключевой водой и что-то успокаивающе зашептала. Элика потерла глаза, оглядывая комнату. В безопасности. Ей так редко снились кошмарные сны, последние были еще в далеком детстве. Она осознала сразу, едва открыв глаза, что находится совсем не дома, а в варварской Кассиопее, в покоях, которые ей отвели как гостье, почему-то решив как-то завуалировать ее истинный статус. В покоях, куда вчера этот варвар Кассий перенес ее на руках, после того как...

Кровь ударила ей в лицо. Элика притянула колени к груди, словно пытаясь скрыться от острого чувства стыда и обреченности. Сломали. Вывернули наизнанку, добрались до самого сердца. Закусив губы, дабы не выдать своих чувств неосторожным стоном, принцесса усилием воли заставила себя посмотреть в глаза служанке, поборов боязнь увидеть в них любопытство или жалость.

— Я долго спала?..

Амина тепло улыбнулась и покачала головой, затем, подняв что-то с софы у оконной ниши, гордо продемонстрировала принцессе. Очередное платье. Нежный шелк темного бирюзового оттенка. Фасон был незнаком Элике, лишь при помощи служанки она догадалась, что ткань так плотно удерживается на груди за счет покроя, что даже не нуждается в рукавах.

— Это традиционное платье благородных леди Кассиопеи, — пояснила Амина. — Самый тонкий шелк... Ты счастливица, госпожа, ведь тебя одаривают такими утонченными и дорогими нарядами!

"После того, что произошло вчера, я вдруг стала леди? — двусмысленность ситуации коробила, вызывая дикое желание то ли вцепиться в глотку принцу, то ли разбить на его голове что-нибудь потяжелее. — С учетом того, что он имеет привычку рвать на мне эти платья, скоро их не останется совсем..."

— Все это было у меня в избытке в моем дворце, — немного резковато осадила восторг Амины Элика. Воспоминания о прошедшей ночи сейчас усилили каждое ощущение, каждую эмоцию, и принцесса вновь ощутила себя раскрытой, побежденной неизвестным ей до этого дня оружием. Вновь боль внизу живота стала осязаемой, ощутимой, как и боль в душе, на коже, казалось, пылали огнем его недавние прикосновения. Девушка остро ощутила себя оскверненной, испачканной этими следами, отметинами собственника.

— Амина, собери все что нужно для купальни. Этого права меня, надеюсь, еще не лишили?

— Нет, госпожа. Амине стоит позвать еще служанок или же...

— Не стоит. Я хочу просто вымыться, массажей с растираниями не нужно.

Верная кассиопейка обрадовано закивала головой и принялась резво собирать принадлежности для омовения. Элика, приняв из ее рук легкое одеяние из хлопка − платье подождет ее чистого тела! − нетвердой походкой подошла к зеркалу, стараясь не морщиться от глухой боли между ног, вспыхивающей при каждом движении. Ей не хотелось просить Амину об обезболивающих снадобьях. Пусть даже служанке известно, что произошло ночью, а наверняка так и есть, признаваться в своей боли и свершившемся насилии было в сто раз больнее. Жгучее чувство стыда окрасило щеки в густой румянец.

Элика удивленно провела рукой по лицу, ощутив жар смущения. Это чувство было для нее совершенно новым. Сколько раз она видела обращенные на нее взгляды мужчин, в глазах которых читалось такое же неприкрытое вожделение! В купальнях родной Атланты мужчины прислуживали аристократкам в банях, массируя сильные тела воительниц, и, будь на то желание благородной атланки, услаждали разными способами на горячих камнях терм. Это была одна из любимых забав ненасытной принцессы Ксении. Наблюдая за тем, как кричит от удовольствия ее сестра, Элика испытывала разве что легкое любопытство и неудержимое веселье. Почти каждый день ее ждали упражнения с мечом, арбалетом и копьем, наставления Латимы Беспощадной и рассказы о далеких предках от Тании Мудрой, на фоне которых плотские желания Ксении и умоляющие взгляды мужчин казались жалкими и недостойными внимания. Но от того, что всегда, стоило Элике узреть, как старшая сестра предается любви, как закатываются ее небесно-голубые глаза от неподконтрольных чувств, как изгибается стройное гибкое тело от уносящего в чертоги Антала вожделения, материи неизвестной и неподконтрольной разуму, она ясно понимала, что кричит Ксения совсем не от боли и стыда, сейчас стало вдвойне тяжелее. Душа словно рвалась на части. Не вожделение и не полет пришлось познать юной принцессе от первого своего женского пробуждения, а лишь боль, ломку личности, всепоглощающий стыд и отрешенность. Да и могло бы быть иначе?.. Стоило ли ожидать от насилия такого наслаждения?.. Рабыне не дано испытать полета, свойственного свободной женщине!

И тут Элика прикусила язык. Каждое новое умозаключение приносило все более усиливающуюся моральную травму. Она вспомнила Лэндала. Сколько было у него их, купленных на привилегированном рынке юных рабынь, половина которых не знала иного прикосновения мужчины, кроме как пальцев жадных работорговцев, под взором царственных покупателей снимающих с их полных жизни красивых тел шелковые покровы?.. Совсем юной девочкой она часто испытывала к ним жалость, когда видела, как едва скрывающих слезы девственных невольниц вели в покои брата, словно на заклание. С молоком матриарх впитавшая в себя наследие предков, прославляющих величие женщины, принцесса часто успокаивала новых одалисок, говоря с ними почти как с равными себе и поддерживая их сломленный тяжелой участью дух. Но на утро, после ночи в покоях принца, слезы, казалось, навеки покидали этих девочек. Пряча счастливый блеск покрасневших от давешних слез и бессонной ночи глаз, все они готовы были петь оды обожания Лэндалу, вознесшему их в чертоги Антала вместо ожидаемого насилия и избиения.

Она, Элика, принцесса Атланты, в глазах Кассия, принца Кассиопеи, было гораздо ниже самой последней рабыни. Он ясно указал ей ее место. Делить с ним ложе зачастую связанной, бессильной, отдавать свое тело лишь для его извращенного удовлетворения, не рассчитывая на проявление милости и участия. Она помнила его слова. Три круговорота солнца дабы не оскорблять его слух криками боли от незажившей раны. Через жалкие три круговорота она вновь будет стоять в его покоях обнаженная... Связанная... Сломленная, открытая его взору. Его насилию. Его злу.

Запоздалая нежность и ощущение утренней близости не имели никакого значения. Он ни капли не смягчился! Он все еще хотел ей мстить, мстить самым жестоким способом, бить прямо в болевую точку, обнаруженную им в их первую встречу с глазу на глаз.

— Госпожа? Тебе плохо?! — Амина обеспокоенно сжимала ее плечи, заглядывая в глаза.

Элика очнулась, недоуменно глядя на служанку.

Плохо. Моя душа истекает кровью, моя гордость растерзана, разбита на мелкие осколки, и все чем я жила прежде, больше не имеет никакого значения. Мое сердце вчера ночью безжалостно вырвали прямо из груди и продолжают удерживать в ладонях, то сжимая, то отпуская, целуя и снова сжимая в стремлении уничтожить, а оно больше не понимает, что же ему делать дальше − биться ради проявления этой издевательской мнимой нежности, дающей надежду, биться вопреки постепенному удушению или же просто разорваться в сильной ладони в момент следующего проявления ярости и злости и положить конец этим качелям, ломающим его волю и сбивающим бег крови. Оно не ведает, зачем его оставили сейчас в покое, если вскоре эта ужасная пытка начнется снова и сломает все баррикады сопротивления...