Иван Ильин - Философия как духовное делание (сборник)

• Название: Философия как духовное делание (сборник)
• Автор: Иван Ильин
• Жанр: Философия
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-7429-0837-1

В том вошли курсы лекций И. А. Ильина по философии, философии права и этике, прочитанные им в 1912–1917 гг. в Московском университете и других вузах Москвы («Введение в философию. Философия как духовное делание», «Введение в философию права») и материалы к ним, реферат «О смысле», очерк «Сомнение», краткий конспект курса логики (1920), неоконченные заметки о праве и правосознании (1917–1918), «Общее учение о праве» (1920) и книга «О сущности правосознания» (1918).

В приложении публикуется работа Н. Н. Ильиной «Одиночество и общение» (1916).

Все материалы взяты из Архива И. А. Ильина в Отделе редких книг и рукописей Научной библиотеки МГУ им. М. В. Ломоносова и публикуются впервые.

---

Или еще: так как все дионисично, так как все есть тождество субъекта-объекта, так как все есть трансцендентальный метод. Таково беспредметное философствование эпигонов. Таков Вольф, таковы ученики Гегеля, нео-кантианцы, когенианцы, соловьевцы и все вообще философствующие в прислонку к тем, которые сами, может быть, только и могут стоять в прислонку к чужим мнениям.

Или еще хуже: философия получает характер гипотетического релятивизма: «можно», «если мы определим а как в, то получится то-то; а то еще хорошо или можно определить а как с, тогда получится то-то».

Например, можно подойти к проблеме добра субъективистски, тогда окажется, что все субъективно и т. д. Можно построить Бога имманентно, тогда окажется, что Бог во всем и т. д. Можно признать, что понятие движется, но недурно допустить, что оно не движется. Можно объявить национальность как эстетическую величину, а можно и как этическую, и как эротическую. Тогда философия превращается в коллекцию дурных возможностей, в хаотический сброд призрачных построений, которыми можно играть в зависимости от настроения: «построение» определяется «настроением», угодно – так, а не угодно – иначе; откуда ни подойти – все что-нибудь выйдет; только не терять изобретательности и ловкости рук; философия превращается в какую-то игрушечную лавку, в которой бойкий приказчик выкрикивает «чего изволите». Или в будку подьячего, который мастер приспособить закон и право к интересам данного клиента и его данной ситуации. А философ не фокусник; а если фокусник и не больше, то лучше ему не быть вовсе.

Итак: разрешение других вопросов в связи с данным может быть предметным и непредметным.

4) Жизненная полезность – вопреки прагматизму совсем не критерий доказанности. Возможны две ошибки, уничтожающие друг друга как в задачах.

Возможно, что ложное учение породит в душе человека равновесие душевное (Цинцендорф)32.

Возможно, что истинное учение невыносимо для той или иной души (например, если Бог в действительности безличен – а я привык разговаривать с ним, судиться, докучать просьбами и благодарностями). Фетишист, бичующий фетиш.

Жизненная полезность есть вообще совсем иное измерение; об этом позднее.

II. Все эти соблазны не исчезают от сообщения содержаний другому во время искания. Другому предметно осведомленному и проверяющему – да. Но, следовательно, не потому, что он другой, а потому, что он предметно осведомлен и предметно проверяющ. Напротив, при непредметности возникают особые новые соблазны:

а) соблазн односторонней суггестии, т. е. наводящего внушения.

Без своекорыстия – правитель, убежденный в необходимости поддерживать благородную религию независимо от того, что сам не верит, – Макиавелли.

Со своекорыстным расчетом – практика софистов – истинно то, в чем тебе удастся убедить других; сознательная мобилизация утомления у слушателя, предметной неосведомленности (импонирование ученостью, библиографическая одаренность, цитаты, имена), мобилизация тайного интереса у слушателей, апелляция к аффекту (страху, жалости, отвращению)33.

Демагогичность – искусное использование темных влечений в пользу мнимой или настоящей истины. Позорный элемент в непредметном красноречии. Искусство прекратить сомнения; прекратить в другом сомнения не значит доказать; не слышно возражений – фикция согласия в молчании; так в полемике зажимают рот; так учителя – нередко своим авторитетом, или угрозой (скрытой) разрыва, или иначе: не критикуй меня, иначе я наврежу тебе; молчание не знак согласия; может быть, знак нежелания спорить; «гости умные молчат»; «cum tacent clamant»34 и т. д.

b) соблазн двусторонней суггестии.

Общение людей, аффективно не свободных.

Толпа, увлекающаяся внезапно в погроме или в молитве (Лурд, Золя).

Чем ниже уровень душевного развития, тем легче простая наличность одного аффекта у одного человека может вызвать его и у другого; отсюда массовые психозы, религиозные, сексуальные (хлыстовство), паника; отсюда социальная природа смеха и слез и т. д.

Итак: отсутствие сомнений должно быть предметным, познавательная продуктивность должна быть предметной. Это не критерий истины, но эвристические критерии допустимости предела в доказывании.

I. Предметное исчезновение сомнений.

а) мобилизация субъективного интереса к сомнению:

– естественная, органическая – ингредиент познавательного таланта; не всегда налицо; полное отсутствие немыслимо – тогда не будет наукой заниматься; слабая степень – нередко встречается: граничит с индифферентностью общей;

– организованная целесознательною волею – необходима всегда, даже при наличности первой; сомнение – как состояние перед вопросом; ни да, ни нет, – отсутствие ответа; жажда решения; искание общих оснований, всеобщезначимых – для всех, ибо предметно; ответственное посягание; бесстрашие перед предметной одинокой и совместной про[нрзб. ]; искание предметной проверки; равновесие между да и нет;

b) индуктивное устранение частной индифферентности: утомления, неосведомленности, ухода; разноаффективности к да и к нет;

с) коллегирование чужого опыта и раскрытия: вживание себя в чужой опыт (история философий); проекция чужого опыта в свое исследование; привлечение литературы и живого общения с теми, кто признают необходимость предметного опыта и практикуют его;

d) дисциплинирование своей заинтересованности: легко (сравнительно) в деле сознательного самоуговаривания; трудно в деле попущения (психоанализ как источник, гарантирующий в этой работе) (философу ex professo35 это необходимо);

е) дисциплинирование своего внимания:

Внимание – характер акта: сосредоточенность души и разумения; едино-направленность силы разумения; интенсивность направленности.

Условие: властный над собою покой.

II. Предметность познавательной продуктивности.

Это значит: познанное не только познано, но и само раскрывает дальнейшее; что́ раскрывает: не раскрывает ли одно беспредметно помысленное содержание другое, столь же беспредметно помысленное?

Своеобразное явление при предметности: один элемент предмета испытанный – тащит за собою в опыт другие элементы его; воспринятый внимательным созерцанием – вовлекает в созерцание (интуицию) другие стороны; раскрытый в познании, формулирующем смысл, – оразумливает смысл других свойств. Это явление совершается иррационально, наподобие ассоциативного выплывания материала.

Ассоциативная природа этого явления вовлекла в соблазн Юма: все и исчерпывается пучками ассоциаций, но «ассоциативно» – не значит «беспредметно»; всегда ассоциативно, но не всегда предметно; не всякая ассоциация предметна; есть сбивчивые ораторы, уходящие в побочные пути, и уведет Бог знает куда.

Умственная, мыслительная дисциплина есть способность целесообразно-предметно ассоциировать.

Например, алфавитная ассоциация (не а – Аарон – абакум – або, но а – б – в – г – д), нотная ассоциация (не ц – ч – ш – щ, но ц – д – е – ф – г – а – х), поэтическая ассоциация – по размеру – рифме, но не по содержанию – ритму

(Он говорил, я прослезился.
Стал утешать меня старик…36
      – и вдруг из Онегина:
Морозной пылью серебрился
Его бобровый воротник).

Или еще: «Вл. Соловьева. Оправдание добра и зла». И т. д.

Посему: всякая ассоциация имеет известное содержание; но не всякая ассоциация предметна; ассоциация, предметная в математическом ряду, может оказаться не-предметной в юридическом ряду.

Проверка предметности совершается через сравнение:

наличного, проверяемого содержания с содержанием рецентного опыта, вновь мобилизованного восприятия;