Авторов Коллектив - Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА II

• Название: Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА II
• Автор: авторов Коллектив
• Издательство: Литагент «ПЦ Александра Гриценко»f47c46af-b076-11e1-aac2-5924aae99221
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-905939-59-4

Авторы альманаха смело работают с сюжетами и коллизиями, с метафорами и с аллегориями, с самой формой текста, с его ритмом, с его дыханием. Здесь есть и гротеск, и ирония, и философия, и лирика. Здесь мелькают иные планеты и экзотические острова, а совсем рядом оказываются вполне узнаваемые, сугубо земные пейзажи…. Здесь есть все, чтобы доказать, что фантастика не заблудилась в трех соснах примитивных сюжетов, что Золушка еще жива и готовится к новым свершениям. «Тишина… Есть лишь бесшумная беспорядочная пульсация маленького комочка раскалённой плазмы – это душа, здесь моё всё. Здесь страхи и сомнения, постигшие меня ещё во чреве матери и дерзкий крик, венчающий первый несмелый вдох земного воздуха. Здесь мальчишка с соседней парты, обидно до слёз дёрнувший меня за косичку. Здесь старый зонт, забытый в раскачивающемся от ветра гамаке. Здесь любовь, нет, не первая любовь, не единственная, а просто любовь, наполняющая сияющей бездной восторженности до краёв, до пьяного блаженства, до искупления… А вот галерея памяти прикосновений: колючая хвоя Рождественской ёлки и обжигающий крепкий кофе на губах, ледяная сталь порывистой белой вьюги и тепло давно пожелтевших страниц томика Блока, упругие клавиши гармоничного естества старого немецкого рояля и влажная прохлада обожаемых мною ладоней… И ещё здесь люди, люди, люди…» (Ольга Нацаренус.)

---

Она усадила меня на скрипучий стул и велела сосредоточиться, сама тем временем начала усердно стирать со стола предподагаемую пыль, которой и в помине не было. Когда наши взгляды встретились, женщина, возраст которой я не смог определить, сказала мне: «Ты хочешь быть богатым, я всё знаю. Но это можно сделать только при одном условии». Сердце моё подпрыгнуло в сладострастном порыве к моим будущим деньгам, уже мысленно пересчитываемым мною. «Да, я готов на всё!», – мне самому показалось, что мой голос при этом был похож на шипение змеи, сидящей на груде золота. «Подумай хорошо, – предостерегающе произнесла она, – плата очень высока!». «Говори же!», – не терпел я. Тело мое уже горело предвкушением сытости, власти, порока, обещаемых мне взглядом колдуньи. «Ты будешь богат, очень богат, но потеряешь один год своей жизни. Ты умрешь ровно на год раньше, чем предназначено тебе судьбой». Мой сумасшедший смех разорвал тишину тёмной комнаты. Я смеялся как псих, как человек, с которого требуют грамм золота, обещая взамен тонну. Я долго не мог успокоиться, пока колдунья не ударила по столу каким-то предметом, отчего я вздрогнул и едва перевёл дыхание. «Я согласен, чёрт тебя подери! Всего один год! Что такое год по сравнению с тем, что я буду иметь, выйдя отсюда! Давай, колдуй! Делай своё дело! Я согласен, согласен!».

«Я предупредила тебя», – сказала женщина, закрыла на мгновение мои глаза, после чего отстранилась и заорала, чтобы я убирался вон. Я выложил на стол 1000 рублей, которые женщина отказалась принять за работу и швырнула мне их вслед. Подумав, я поднял с пола купюру, и, жадно запрятав её в карман своих брюк, вышел из дома. Уже светало, где-то орали первые петухи. Я пошёл вдоль дачного массива, каждую секунду ожидая чего-то, что должно было произойти со мной. Я уже считал себя богатым человеком и шёл с шарящим по сторонам взглядом, боясь пропустить то, что принадлежит мне.

На выходе из массива, где располагался пустырь, я увидел впереди себя чёрный предмет. Очертания его становились всё яснее по мере моего приближения к нему, и я увидел, что это открытый кейс с зелёными американскими купюрами. Увидев его, я уже ни о чём не мог думать и, спотыкаясь, побежал к нему навстречу. Он был уже в двух метрах от меня, когда разум начал помутняться от счастья, подаренного мне самой судьбой. В мозгу промелькнули все картинки моей будущей жизни, взлелеянной годами, и когда я потной от волнения рукой схватился за ручку кейса, послышался выстрел… и я упал прямо в кучу этого зелёного счастья, с которым я пробыл вместе всего одно мгновение.

Меня убили. Кейс являлся предметом спора двух серьёзных человек, присутствия которых в нескольких метрах от кейса я даже не заметил, когда увидел впереди себя своё счастье.

Потом тело моё скинули в реку, и его унесло течением. Никто не вспомнил, что меня не стало, никто не спохватился, и только квитанции по оплате за квартиру регулярно падали в мой почтовый ящик.

Колдунья не обманула меня. Я умер ровно на год раньше, чем было предназначено мне судьбой. Смерть моя должна была наступить того же числа и месяца ровно в следующем году, однако она была бы совсем иной. Бог готовил мне смерть чистого, раскаявшегося в своих грехах человека, умирающего в своей постели от тяжелой болезни и успевшего исповедоваться и причаститься. И мне предназначалось место в раю.

Я сам выбрал себе судьбу, я обменял её на деньги и до сих пор горю в аду, а в топку мне подбрасывают зелёные американские купюры.

2008 г.

Проект

ЧАСТЬ 1

– Ой, до чего же они мне все надоели, беда какая-то…

Он со злостью отодвинулся от подставки с расположенным на ней проектом и походкой бродячей собаки удалился прочь из помещения. На пороге он столкнулся с входящим в помещение приятелем.

– Стой. Я вообще-то к тебе. Как жизнь? Как творческие успехи?

– Творческие ничего. Научные – ни к черту. Только не спрашивай у меня то, что обычно спрашивают все, – ответил он, возвращаясь в глубину комнаты.

– Хорошо, хорошо, не буду, – усмехнулся приятель, прекрасно понимая, о чём идёт речь. – Давай просто посидим и послушаем музыку.

– Да, музыку. Конечно… – растерянно согласился он, оглядываясь по сторонам. По щелчку пальца помещение, в котором они находились, наполнилось музыкой.

Два тела плюхнулись в подъехавшие по хлопку мягкие сиденья. В воздухе повеяло чем-то, похожим на нирвану.

– Ну, даже не знаю, что тебя спросить, – учтиво продолжил разговор приятель.

– Я не знаю. Спроси про творческие мои проекты.

– Ну и как они там?

– Всё хорошо. Я дописываю музыкальную композицию, общей продолжительностью 540 часов. Думаю, вещь в перспективе станет классической, – похвастался он, и настроение его заметно улучшилось.

Он не упустил возможности заговорить собеседника, дабы тот не касался его больного вопроса, а именно того злополучного научного проекта, подставку с которым он успел накрыть чёрной материей, когда приятель зашёл в комнату.

– Супер, – похвалил его приятель, – может, послушаем то, что уже написано?

– Да там всего на 400 часов, есть ли смысл? – стал набивать себе цену автор музыкального произведения.

– Да давай, интересно же, – попытался польстить приятель.

– Ну хорошо. Если ты так просишь…

Он щелкнул пальцами, и в воздухе зазвучала новая музыка, противоположная по стилю той, что ей предшествовала. Ближайшие 400 часов обещали быть занимательными.

Когда они проснулись, музыка уже давно закончилась и только частицы музыкальной пыльцы, оставленные ею, продолжали оседать на окружающие предметы.

– Ну мы и «уехали», – посмеялся приятель, смахивая пыльцу со своих плеч.

– Да, – засуетился хозяин комнаты.

Убедившись, что приятель в данный момент не смотрит на него, он приподнял материю с подставки и краем глаза глянул на расположенный под ней проект. Увиденное заставило его поморщиться, и он хотел было выругаться в воздух, как вспомнил о том, что находится в комнате не один, и закрыл проект обратно.

Надо было как-то выпроводить приятеля и исправить некоторые ошибки, успевшие накопиться под чёрной материей.

– Ну что, я, пожалуй, выйду прогуляться, часиков на 30, да потом обратно: музыку допишу, – на ходу придумал он, направляясь к выходу.

– Да, конечно, мне тоже пора, – проявил такт гость, и они вместе вышли наружу.

Вне помещения они совершили небольшую прогулку и, распрощавшись, разошлись по домам.

ЧАСТЬ 2

Вернувшись, он влетел в комнату и сдернул чёрную материю с подставки, раздраженно уставившись на своё детище.

– Нелепые, тупые существа! Стоило мне отлучиться на каких-то 450 часов, как они успели натворить всевозможных глупостей.

Он заходил вокруг проекта, громко ругаясь в воздух.

– Что за погром на этом участке? Почему здесь всегда какие-то проблемы? Не можете ужиться мирно, чтоли? Затеяли снова свои войны! Вот, держите вам! – тут он пнул ногой подставку с размещённым на ней проектом, отчего она пошатнулась, и проект закачался, дрожа всем своим существом, и на его поверхности в некоторых местах появились разрушения.

– Вот и посмотрите, как вести себя! Жить не умеете нормально, живите так!

После указанных слов он зачерпнул ладонью горсть воды с твердой поверхности проекта и вылил её на соседнее, сухое место.

– Веселитесь! – закончил он и, похоже, гнев его поутих, и даже наступила некоторая жалость к своим подопытным из-за причинённой им разрухи.

Чтобы как-то искупить свою вину, он полностью откинул покрывало и включил лампу, максимально приблизив её к тому участку, где несколько часов назад в обиде пролил воду.

– Грейтесь, червяки, – уже более снисходительно сказал он и удалился по своим делам.

ЧАСТЬ 3

Он вернулся после большого загула, какие случались у него нередко и с помощью которых он забывался и имел возможность некоторое время не вспоминать о своём неудачном, как он считал, проекте. Все его друзья давно потешались над ним. Нет, они не говорили ему об этом прямо, но он ловил их ироничные настроения, улыбки, слова в его сторону относительно его детища, не принесшего ему ожидаемого результата вот уже на протяжении многих лет. Все его друзья оказались более успешными и реализованные ими проекты получили вселенское признание, принеся плоды, сполна окупившие затраченные на них силы.

Он же избегал всяческого упоминания о том, что хранилось на подставке под чёрной материей в его комнате, и занимался своим проектом набегами, не всегда, втихомолку, как бы стыдясь самого себя, своих возможностей, испытывая неприязнь ко всему, что касалось этого проекта. Забывался он в музыке, которая приносила ему гораздо больше удовольствия и плодов, поскольку нравилась ещё кому-то, кроме него, что не могло в итоге не нравиться ему самому. Он испытывал тщеславную радость, удовлетворение и удовольствие от создаваемой им музыки, он пытался сделать всё, чтобы её принимали и любили, все, чтобы его музыкальная слава полностью покрыла его несостоятельность в науке, плод которой жил, стыдливо прикрытый тканью от посторонних глаз и себя самого. В редкие минуты он испытывал некое подобие жалости и привязанности к своему творению и тогда он становился немного свободнее в своём поведении, делал небольшие подарки для своих подопытных, но он очень стыдился в такие минуты самого себя, словно переживая какой-то комплекс. И ещё он был очень непоследовательным и никогда не доводил до конца свои идеи относительно данного проекта. Он не контролировал происходящее в нём, не пытался вносить коррективы, когда процессы шли не так, как было задумано изначально, не вмешивался в происходящее и в целом пустил всё на самотёк, так как был очень ленив. Но в принципе он не был плохим парнем, он не желал зла своему детищу, иначе давно разрушил бы его в очередном приступе гнева. Он лишь иногда злился и наказывал, но по-отечески, так, как наказывают своих непослушных детей. Ему казалось, что, если бы данный проект создал кто-то из его друзей, то он получился бы более удачным и всё пошло бы иначе: более последовательно, логично и правильно. Но данная идея не вдохновляла его приятелей и была участью его одного. Крестом его, что ли…