Юрий Иванов - Роман-газета для юношества, 1989, №3-4

• Название: Роман-газета для юношества, 1989, №3-4
• Автор: Юрий Иванов
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Детская проза
• Год: 1989
• ISBN: 5-280-01302-1

Авторы сборника повествуют о судьбах детей, оставшихся в годы войны и в мирное время без родительского крова, предлагают сообща подумать об этической, материальной, социальной сторонах проблемы воспитания подрастающего поколения.

Ю.Н. Иванов "Долгие дни блокады"

И.М. Червакова "Кров"

В.Н. Хайрюзов "Опекун"

---

…Лето я провела отлично. Ездила к брату. И сразу устроилась временно на работу. И знаете кем? Поломойкой! Я так много узнала и увидела, что и за год не рассказать. Люба Ф.

…Долго не мог устроиться на работу. Хотели взять в аэропорт помощником механика, а когда узнали, что мне осенью в армию, отказали. Сейчас я работаю санитаром на вездеходе, развозим по больницам хлеб, воду, продукты. Сегодня мой первый рабочий день. Немного устал. Все-таки мешки с картошкой и мукой тяжелые, да еще полный вездеход всяких ящиков со всякими банками. А нас двое.

Жизнь скучная. Здесь столько грязи, что по улице и в сапогах не пройдешь. Я такой грязи давно не видел и поначалу даже испугался. Теперь привыкаю. Витя Л.

…Было собрание. Мне вручили грамоту за отличные успехи в боевой и политической подготовке и знак «Отличник Советской Армии». Всем, чего я достиг, я обязан интернату. Юра С.

— У меня растет сын, и я буду воспитывать его так, как меня воспитывал интернат, — скажет на встрече выпускников Нина Арефьева. — Я убеждена, детей не надо жалеть, а построже спрашивать с них. Как вспомню наши генеральные! Сколько ведер воды перетаскали, сколько порошка перевели! А мытье полов?

Казалось, мыли их с утра и до вечера. Иной раз проклинаешь все на свете, а делаешь. Деваться-то некуда.

— Нас учили быть хозяйками, причем экономными и бережливыми. Ничего не пропадало. Лоскутки, обрезки ткани, кусочки меха — все шло в дело. — Нина Минаева волнуется. — Я просто не могу понять, в чем я тогда ходила? Дадут одно платье на три года, уж так его бережешь, так бережешь. Понимаешь, новое получишь не скоро.

— Не знаю, как вас, — говорит Маша Дорохова, — а меня интернат так закалил, ничего теперь в жизни не страшно!

Как же случилось, что дети, преданные родителями, лишенные крова, тепла, ласки, выросшие не в праздности и лени, а в повседневном труде и ежеминутных заботах, воспитанные в уважении к труду, к трудовой копейке, дети, которые с утра до ночи бескорыстно работали во благо интерната, а стало быть, во благо общества, как случилось, что их, детдомовских детей, общество задвинуло за черту бедности и нищеты? Отторгло от себя, лишило элементарного, превратило в пасынков и падчериц?

Ни героические усилия коллектива, ни самоотверженность детей, ни помощь шефов и города не спасали положения. Проблемы оставались и ежедневно множились. Одна из острейших — как за гроши одеть и обуть 360 ребят от 7 до 18 лет.

Не так давно нормы носки одежды для воспитанников детских домов и интернатов изменили в пользу детей. А тогда, в 1977 году, они были суровыми.

Зимнее и демисезонное пальто выдавалось на четыре года. 12-летнему вроде на вырост, а 16-летнему рукава по локоть. Мальчики получали 3 хлопчатобумажных рубашки на два года и 2 майки на год. Девочкам полагалось 4 хлопчатобумажных платья на три года. И мальчикам и девочкам выдавали по одному свитеру на два года, на три года 1 лыжный костюм, валенки или утепленные ботинки, 3 пары нательного белья, 1 головной убор. Детям полагалось 1 наволочка 13 год, 3 простыни на четыре года, 1 пододеяльник на пять лет, 1 махровое полотенце на шесть лет

ИЗ ПИСЕМ ВОСПИТАТЕЛЯМ:

…Очень хотела бы забрать свое новое зимнее пальто. Если Вы решите его послать, то оно на складе. Там еще моя фамилия на метке написана.

Вообще с одеждой плохо у меня. Нет даже юбочки, чтобы надеть под кофточку. Нельзя ли выслать зеленую пионерскую юбку? Помните, мы выступали в них на торжественном, их еще заказывали в быткомбинате.

Здоровье неважное, все время кашляю. Какой-то кашель нехороший. Простываю при малейшем колебании температуры.

…Извините за беспокойство. Высылаю пять рублей. В обувном продается пара туфелек красненьких, по четыре рубля. Если Вам не очень трудно, купите, пожалуйста, и вышлите. Буду очень благодарна. А на оставшиеся копейки — общие тетради. Обошла здесь все магазины, везде только блокноты.

Одежды не хватало. Обувь на детях горела, носки терялись, мальчикам в двадцатиградусный сибирский мороз нечего было надеть под брюки. О шерстяных носках только мечтали.

В спальнях практически отсутствовала мебель, в столовой на столах бренчала металлическая посуда — тарелки, кружки, все из алюминия. Дети не подозревали о вилках — и первое, и второе, и третье ели столовыми ложками.

Для работы с детьми в интернате хронически недоставало простых, но необходимых в повседневной жизни вещей — цветных карандашей и цветной бумаги, пластилина, красок, картона, мячей, кукол, настольных игр, спортивного инвентаря, проигрывателей, диафильмов, игрушек. На общешкольный конкурс рисунка дети представляли работы, выполненные простыми карандашами. Фломастеры и плакатные перья ценились на вес золота.

Остро ощущался голод на книги. Хорошие книги то ли разворовали, то ли растеряли при частых передачах библиотеки из рук в руки. На весь интернат имелся один экземпляр «Войны и мира», а с произведениями Достоевского, Тургенева и Чехова дети знакомились в кинотеатре или у телевизора.

Как-то мы привезли с завода несколько десятков листов ватмана. Директор тут же запер ватман в шкаф и выдавал воспитателям в собственные руки по листу, и то после того, как убеждался, что каждый лист пойдет в дело.

С воспитателей и учителей строго спрашивали, и они крутились как могли — книги приносили из собственных библиотек, нередко на свои деньги покупали краски, альбомы, открытки, тащили из дома пластинки и проигрыватели, магнитофоны и диафильмы.

ИЗ ПИСЕМ ВОСПИТАТЕЛЕЙ, КОТОРЫЕ Я ПОЛУЧУ ПОСЛЕ ОТЪЕЗДА ИЗ ЛЕСНОГО (1978–1987 гг.)

…Трудимся как пчелки. Планы огромные, но, увы, слишком мало дают денег. Но я уже объехала все заводы и все, что возможно, выпросила.

Спасибо за бланки грамот. Очень они нам пригодились. Спасибо за книги, за методическую литературу.

У нас начинается весна. Тепла еще не было — идет Ангара. Холод ужасный. А у вас, слушаем, все цветет. В интернате как будто порядок. Елена Даниловна перетащила наверх музей и очень хорошо оформила. Музей уже работает.

Если можете, достаньте учебники для 1, 2, 3-го классов, деньги я вышлю сразу. Просила моя ученица Маиш, вы ее помните. И еще. Напишите, где можно достать методическую литературу для начальных классов.

…Посылки из ЦК ВЛКСМ получили. Носили их с почты три дня. А уж как признательны — слов нет. Спасибо полновесное и сердечное всем, кто собирал нам эти книги.

…Вчера принесли из кастелянной вещи, которые вы собрали у своих друзей и прислали нам. Вот радости было детям! Одежду раздали к празднику как подарки москвичей. Все быстро разошлось. Большое спасибо.

Как у нас дела? Спальный корпус в аварийном состоянии. Детей переселили в школу на первый и второй этажи. Учимся только на третьем. Учительская, музей, мастерская, библиотека, кабинет директора — все отдано под спальни. Учимся в две смены.

…Получили книжку с автографами космонавтов. Во всех комсомольских классах все показала, рассказала как сумела. Теперь надо оформить поинтереснее.

…Одежду, посланную вашими друзьями, ребята распределяют сами, по справедливости, без обид. Принимают как должное.

А одежда при нашей бедности, хоть и ношеная, а пошла детям, да еще как премия лучшим.

Скоро перейдем в отремонтированный спальный корпус. Переделали его отлично — комнатки маленькие, коридоры сквозные. Соорудили пристройку — сан-блок. Думаю, будет хорошо.

Я читаю, читаю письма. Письма от взрослых и детей. Сколько в них скрытого терпения и нетребовательности, как скромны и воспитатели и ребята, как тих их голос, как научились они довольствоваться малым, не ропщут, не жалуются и только искренне и горячо радуются даже незначительному проявлению участия.

Так сложилось исторически, что государство и в самые трудные времена брало на себя заботу о детях-сиротах, и десятилетиями, почти что с пеленок, детям внушалась простая и естественная мысль о внимании к ним общества, о заботе народа. И действительно, многим ребятам в казенном доме живется сытнее и вольготнее, чем под крышей родного дома.

Детдомовские дети умеют быть благородными. Но в словах признания взрослым, своей огромной, сильной стране слышится отголосок беды и глубокого, непоправимого горя. Они, детдомовские дети, словно несут в себе ген страданий, несчастий и мук каждого, на чью долю в разные годы выпали тяжелые испытания — разруха, голод, одиночество, навет, война, каторга.

ИЗ НОРИЛЬСКИХ АРХИВОВ, ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ НОРИЛЬЧАН:

…Первые ясли открылись на Нулевом пикете. Я там работала с 1940 года. Организовали шесть групп. 75 детей. Ни игрушек, ни цветных карандашей, ни бумаги. Только елки получались праздничными. (М. И. Сапрыкина)