Ласло Варгаши - Котёл

• Название: Котёл
• Автор: Ласло Варгаши
• Жанр: Юмористическая проза

Эту книгу должен прочитать каждый гражданин России, несмотря на все ее недостатки, как в историческом, так и в художественном плане, ибо ее цель — развеять миф о так называемом «младшем брате». Мы сами его породили: кормили, поили, ублажали, полагая, что в любую трудную минуту он будет рядом. А он, этот младший брат, тихо из-за угла начал плевать нам в душу, а потом, обнаглев, как бы вышел из подполья, взял оружие в руки, стал постреливать в старшего брата и поносить его на каждом перекрестке в невероятной злобе и истерии.

Крестным отцом нынешний Украины можно считать Владимира Ильича. Именно он подарил Украине огромные территории, оторвав их от России. А потом пошло. Сталин, Хрущев, подражая Ленину, оскапливая великую Россию, создали большоше европейское государство, которое теперь поглядывает на Кремль с огнем в глазах. То, что украинцы по всей стране сносят памятники своему крестному отцу Ленину, это они так благодарят его за щедрые подарки. Такова их сущность. Смотрите ниже. Бисмарк точно определил их натуру. Миф о том, что есть хунта и есть украинский братский народ — ложный миф. Хунта отражает чаяние народа. Эта патологическая ненависть к русским в ее разных видах существовала давно, костер тлел, а теперь вспыхнул.

---

— Меня должно представить к награде, — говорил Кролику по телефону. — Шо- Ты, Кролик так не думаешь- А я думаю. Вспомни, кто раздел до трусов мэра одного из городов Донбасса и допрашивал его с получаса. Я бы его и трахнул, но у него кровь была на пузе. Я сунул ему пальцы в ноздри и спрашиваю: ты знаешь украинский гимн- Знаешь- Тогда спой. А потом говорю: шо такое Донбасс, знаешь- а одет я был как, как римский воин. Я и в Одессе был, када происходил этот цирк.

— Ляшка, не бреши. Ты неимоверный трус.

— Я трус- Да я — плутковник, вот кто я такой. А плутковники трусами не бывают. Ну, Кролик, будь другом…, а шо я хотел у тебя попросить, не помнишь-

— Помню.

— Тогда скажи — шо-

— Ты хотел, чтоб я подарил тебе пять мальчиков на один вечер.

— О, да, ну хотя бы трех. Отблагодарю. Я ведь могу стать и президентом. Ты ведь знаешь я на третьем месте в президентской гонке. Вон как граждане Украины оценили мое старание, хоть и говорят некоторые Ляшка Букашка, он с приветом, то бишь у него не все дома. Так шо следующие президентские выборы — мои. Я на них победю. Пока не поздно, закинь удочку, не пожалеешь. Я умею благодарить.

— Не совсем. Помнишь, в прошлом году у нас на двоих было шесть мальчиков, у одного болела попка, но он тебе больше всего нравился. Я совал ему конфету в ротик, а ты свой прибор в попку. Это мне стоило две тысячи баксов, а ты даже спасибо не сказал. И конфеты пришлось самому покупать.

— Кролик, хватит. Не будь таким жадным, я тебе триста грамм конфет куплю хоть сегодня. А трех мальчиков сделай.

— Ляшка, ты педик!

— Я отличный педик. Выступи ты в качестве мальчика, тогда убедишься, — произнес Ляшка Букашка.

— У меня нет времени, я занят государственными делами. Возьми себе охранника, не пожалеешь.

— Охранник продаст. И меня могут прижучить.

— Ты же депутат, а депутат сам закон. Пока ты в депутатах пользуйся моментом.

— Адью.

34

После ухода Пердуске, Бардак Омама прытко поднялся с кресла, начал маршировать из угла в угол, чувствуя, что затекли ноги и сделав один шаг, увидел блестевшую лужу величиной с ладонь. Что бы это могло быть- Моча- Да нет. Это слезы, капли слез, соединившиеся воедино. Это щедрые капли, капли благодарности президента европейской страны, равной Франции по численности населения. Это капли слез преданного Америке и ему Барлаку, человека. Значит, пять миллиардов долларов, брошенных на украинскую революцию, не канули в лету и теперь американцы, эти хитрые белые твари, не смогут его упрекать в расточительстве в недальновидности, в отсутствии стратегии.

Он дошел до угла, резко развернулся, принял строевую стойку и высоко поднимая ноги и вытягивая до возможного предела носок, строевым шагом, пошагал к креслу. Кресло ждало его, но он покрутил головой и снова направился в угол.

А что если…если…если… бросить десять миллиардов долларов, нет, десять мало, двадцать, нет, Америка щедрая, богатая страна поэтому прибавим еще десятку. Так вот, что если бросить тридцать миллиардов долларов на свержение Путина- Поддержит ли это конгресс- Должен поддержать. В Ираке прошло, в Ливии прошло, в Югославии…мы ее развалили, в Сирии…мы ее развалим, а почему мы Россию не можем развалить- Развалим, а Путина уберем. Вон на Украине прошло все быстро, гладко. Вообще славяне народ бедный, отсталый, малограмотный, покажешь им доллар, — ринутся, побегут, все сделают, продадут и душу свою, только накорми их. Точно, то же было и на Украине. Чего хотят украинцы- жратвы, одежды, автомобилей, роскоши. Мы им пообещали, хотя обещанного сто лет надо ждать.

Бардак тут же вызвал госсекретаря Кэрри, вице- президента Байдена, руководителя ЦРУ Свинобуда и поделился своей великой мыслью.

— Надо заняться обработкой членов конгресса.

— Надо их уговорить согласиться на такую сумму, — сказал Кэрри.

— Надо плюнуть каждому в рожу и они скажут: согласны. Надо действовать немедленно. Вы, господин президент, доказали, что обладаете завидной дипломатией.

— Окей, благодарю вас, — сказал президент и щелкнул языком, давая понять, что маленький совет окончен, потому что, как ему доложили, Путин, маленький человек, согнувшись, ждет аудиенции в приемной и все время ерзает, должно, по маленькому хочет.

— Господин президент, у меня только пятнадцать минут на болтовню с вами, вернее на разговоры, которые не приведут к миру, пока Россия не уменьшит свои аппетиты на востоке.

— Господин Бардак, у меня только десять минут и то две минуты вы у меня отобрали, остается только восемь. Прикажите своему слуге Пердуске прекратить карательную операцию на востоке. Что это будет за президент, который затеял войну с собственным народом.

— Террористы это не народ, это террористы. Но я согласен: войну надо прекращать. Окей, президент Путин, гут бай!

Президент Путин набрался наглости не протянул руку Бардаку на прощание и ушел на беседу с Ангелой Меркель, которая никак не могла изменить Бардаку, несмотря на то, что Бардак приказал своей разведке прослушивать все ее разговоры по мобильному телефону.

Путин хоть и не чувствовал себя в своей тарелке, но мужества и гордости не терял, и в разговоре с любым западным лидером соблюдал хладнокровие и этикет. А Бардак пришел в еще больший восторг после ухода Путина. Ему казалось, что этот небольшого роста человек, не сможет устоять пред тридцатью миллиардами долларов. Это же огромная сумма. Это пушки, ракеты, авиа налеты и дипломатия, которая стреляет лучше и дальше пушек. Мысли текли бурным потоком, сменяя одна другую и Бардак подумал, что эти исторические мысли не мешало бы перенести на бумагу. Но в кабинете не было ни ручки, ни бумаги, ни даже ноутбука.

— Кики Моки, — стал он звать свою секретаршу, совершенно позабыв, что Кики Моки осталась в Вашингтоне, что она была бы счастлива, если бы он взял ее с собой в Европу и даже может быть погладил бы ее в один из вечеров.

Но тут, сразу же после того как он позвал Кики Моки, вошел темнокожий помощник Ли и сообщил надо поехать в Нормандию на торжества по случаю годовщины открытия Второго фронта, что туда приехал русский царь Путин.

— Недолго тебе царствовать, — произнес Бардак и стал собираться. — Я вот сейчас накачаю мускулы, где мои гантели- Ли, гантели, срочно! Только не тяжелые. На торжествах будет Путин, у меня мышцы должны быть в норме, я должен стоять прямо, даже немного выгнувшись, чтоб высоко держалась голова.

— Вот они, гантели, по три килограмма каждая, вот зал направо. Срочно, господин Бардак, — сказал Ли, сопровождая президента в спортивный зал.

Бардак снял одежду до трусов, схватил гантели, стал приседать и раздвигать руки в стороны. С каждым взмахом, ему казалось: он становится сильнее, а, значит и Америка сильнее. Хватит на переворот в России только 25 миллиардов долларов. Вот еще бы сделать несколько приседаний. Но тут Пасаки Суки начала стучаться: Бардак, торопись! Путин уже на месте.

Не успев принять душ и вытереться полотенцем, он оделся в теплую одежду и сел в Кадиллак.

На поле, где происходили торжества, никто ему не кланялся, никто не наклонял голову при встрече, словно все его воспринимали, как обыкновенного длинного худосочного негра. А французский президент Олланд обхаживал Путина. Это произвело на Бардака дурное впечатление.

«Пока Европа у меня в руках, но она далеко, а Россия граничит с Европой, как бы не случилось так, что Евросоюз протянет России руку, а нам, американцам скажет: подвиньтесь, — думал Бардак усиленно жуя жвачку. — Надо не отпускать вожжи, надо держать в узде европейцев, надо нагонять страх на Европу, а то у русских атомное оружие…европейцы должны бояться России. Пусть стремятся на восток, поближе к границам. Мы компенсируем Крым, разместим противоракетную оборону под стенами Кремля. Вот так вот».

Но Бардак все равно чувствовал себя не в своей тарелке. Чесалось между плечами, ниже пупка, где могли завестись мандавошки и вообще клонило ко сну.

В таких случаях он, великий человек всех чернокожих и белых американцев, все бросал и уходил в спортивный зал, брал в руки женские гантели, гантели своей жены и поднимал, а затем опускал руки. И сейчас он их привез во Францию. Да что там гантели. Он привез двадцать четыре автомобиля и два взвода охраны — президент Америки а не какой-то там Украины, жители которой уже сейчас стоят с протянутой рукой.

— Поехали, — сказал он начальнику своей охраны и тут же подбежали десять дюжих молодцев и окружили его.

— Куда, господин президент- спросил начальник охраны Сосканис. — Праздник, видите. А без американского президента праздника не может быть.

— Мне мышцы надо привести в порядок, а то я не успел: Псаки Суки опоздала и мне пришлось покинуть спортзал. Привезли, а как же, господин президент.