Ласло Варгаши - Котёл

• Название: Котёл
• Автор: Ласло Варгаши
• Жанр: Юмористическая проза

Эту книгу должен прочитать каждый гражданин России, несмотря на все ее недостатки, как в историческом, так и в художественном плане, ибо ее цель — развеять миф о так называемом «младшем брате». Мы сами его породили: кормили, поили, ублажали, полагая, что в любую трудную минуту он будет рядом. А он, этот младший брат, тихо из-за угла начал плевать нам в душу, а потом, обнаглев, как бы вышел из подполья, взял оружие в руки, стал постреливать в старшего брата и поносить его на каждом перекрестке в невероятной злобе и истерии.

Крестным отцом нынешний Украины можно считать Владимира Ильича. Именно он подарил Украине огромные территории, оторвав их от России. А потом пошло. Сталин, Хрущев, подражая Ленину, оскапливая великую Россию, создали большоше европейское государство, которое теперь поглядывает на Кремль с огнем в глазах. То, что украинцы по всей стране сносят памятники своему крестному отцу Ленину, это они так благодарят его за щедрые подарки. Такова их сущность. Смотрите ниже. Бисмарк точно определил их натуру. Миф о том, что есть хунта и есть украинский братский народ — ложный миф. Хунта отражает чаяние народа. Эта патологическая ненависть к русским в ее разных видах существовала давно, костер тлел, а теперь вспыхнул.

---

И все, дела пошли не в ту сторону. Что если сепаратисты победят национальную гвардию и двинуться на Киев, его Паруубия схватят первого и отрежут ему голову.

Он позвонил Трупчинову. Тот почти мертвым голосом, едва слышно отвечал на его вопросы.

— Эй ты, гнида, говори громче. На проводе Паруубий!

— Господи помилуй, господи помилуй, — пропел и. о. президента и повесил трубку.

Ну что, надо идти, сказал себе Паруубий и хлопнул дверью.

Когда он входил в президентские покои, Трупчинов в тот самый момент общался с Кроликом.

— Погибли мы, окончательно погибли, — всхлипывая, говорил Трупчинов.

— Э, ерунда, чего ты так переживаешь- Мой самолет на дежурстве. Если что, я занимаю первый салон и в Америку к Виктории Нуланд, она меня выдвигала, она мне предоставит и укрытие от сепаратистов. Она охотно на это пойдет. Политическая составная Нуланд мне хорошо известна. У нас с ней много общего. Это ненависть к России, это запрет русского языка на Украине, это заселение Крыма татарами, это исчезновение русской нации как таковой.

— Привет, друзья нацисты, — произнес Паруубий, присаживаясь без приглашения. — Будущее нации обсуждаете-

— Нет, шкурные интересы, — ответил Кролик и расхохотался. — Если пойдут на нас москали, что будем делать-

— Я пущу себе пулю в лоб, — произнес Паруубий патетически.

— Не бреши, ты трус еще тот, я тебя знаю. Ты куда-нибудь в норку — раз и нет, как хомячок.

— Да я счас, хошь докажу-

Паруубий вытащил пистолет и представил к виску: р-раз! Два! Три!

Курок щелкнул, Паруубий вытащил затвор и произнес:

— Патрона не оказалось.

— На мой! — предложил Кролик, доставая пистолет из внутреннего кармана пиджака.

— Э, ребята, перестаньте дурить. Я как президент, приказываю: успокойтесь. Еще не хватало устроить стрельбу в кабинете президента. Ты, Паруубий, что хотел-

— Я хорошую новость принес.

— Какую-

— Пипиярош со своей бандой отправляется к Коломойше, там у него будет штаб, а воевать с сепаратистами, отправляться из Днепропетровска в Луганск и в Донецк.

— А кто его бандитов кормить станет, кто будет снабжать оружием-

— Коломойша.

— Ура!

— Ура!

— Это наше спасение!

Паруубий бросился целовать своих соратников, но во время поцелуев возбудился и стал шептать Трупчинову на ухо ласковые слова и прижиматься к нему всем телом.

— Ладно, — произнес Трупчинов, — учитывая твои выдающиеся успехи перед украинской революцией, я как президент Украины, тебя награждаю прямо сию минуту. Моя попа в твоем распоряжении. А ты, Кролик, готовься, твоя очередь следующая. Только не жалуйся потом, что я, как президент, хоть и временный, относился к тебе незаслуженно прохладно.

Кролик тут же приступил к подготовке: напевал песенку, чистил зубы, рассматривал язык в зеркале, нет ли налета, мыл подмышки хозяйственным мылом и стриг ногти.

Великие люди заслуженно праздновали.

На следующий день Трупчинов получил донесение от Пипияроша: Правый сектор в первом же бою с сепаратистами в юбках, которые несли молоко в бидонах с маленькими детишками на руках в неравном бою уничтожил всех до единого. Уничтожена так же кошка и собака, следовавшая за сепаратистами. Трехлетних мальчиков пришлось приканчивать штыками, так как они после стрельбы из пулеметов все еще пищали и звали своих матерей. Трем бандеровцам надо присвоить звание Героя Украины, четверых наградить денежными премиями в размере пять тысяч долларов каждого.

— Где деньги возьмем- спросил Трупчинов Кролика.

— Найдем, можешь не беспокоиться.

— Ты же заявил на весь мир: казна пуста.

— Э, это для отвода глаз. Надеюсь, дядя сэм раскошелиться, но он скупой, черт бы его побрал. И Ангела Меркель такая же. Дают нам как курице по зернышку, даже в свой карман положить нечего. Вся надежда на земляка Коломойшу. И Пердуске мог бы подбросить, свой ведь человек, не так ли-

— С премиями подождем, а Героев Украины присобачим, не жалко.

Пока великие люди рассуждали о том, о сем, в адрес Трупчинова пришла еще одна депеша: солдаты украинской регулярной армии отказываются стрелять в террористов, называя их своими земляками, которые им никогда никакого зла не делали. Это чистой воды саботаж, невыполнение воинской присяги, прямой вызов киевским властям, избранным народом единогласно на выборах, которые пройдут в будущем.

— Этих предателей мы будем расстреливать за измену Родине без суда и следствия. Тридцать человек, это юноши 20–25 лет уже расстреляны, но не похоронены. Среди них есть и бойцы из Галичины. Это просто позор. К сему прилагаю список расстрелянных бойцов без суда и следствия, можете передать родителям. Пусть приезжают, забирают тела для последующего захоронения.

— Ну, этот Пипиярош молодчина. Его следует наградить железным крестом и грамотой Степана Бандеры.

— Я еду к себе на работу, собираю совет министров и…и…решу построить Пипиярошу памятник у него на родине, а один здесь, в Киеве. Вот герой, а-

— С его патретом, с патретом и афтоматом.

— Облызательно. Слава Украине!

— Хайль!

— Хайль!

25

У народного губернатора Валерия Болотова была красивая жена и две дочери, хорошая квартира и веселая работа. Никто не думал, что придется брать оружие в руки и воевать с бандеровцами, жившими на западе за тысячу километров от его дома. Он не думал так же, что бандеровцы обыкновенные бандиты, приедут, пошумят, пограбят и вернуться в родные места. Оказалось, что у них, как и у коммунистов есть своя идеология, своя фашистская партия, свой вождь, точно так же как было у коммунистов до и после 17 года. А это страшнее штыка, опаснее пули.

Как известного человека, его избрали народным губернатором на первой же сходке участников повстанческой армии юго-востока. Опыта борьбы с киевской хунтой не было ни у Валерия, ни у других, кто носил оружие, кто, рискуя жизнью мог выйти в любое время и вступить в бой правоохранительными органами. Поначалу власть в Донецке находилась в руках хунты: МВД, прокуратура, суды, управленческий аппарат, все это представительство новой власти.

Не приняв еще никаких конкретных решений, да их и нельзя было принять, руководство повстанцев разошлось, кто куда. Болотов отправился в офис попить чай, а затем намеревался уйти домой, зная, что семья ждет. Сидя за чашкой кофе, он и не подозревал, что стражи порядка получили приказ арестовать нового губернатора. Дверь в офис не была заперта на ключ и к нему свободно прошли четыре человека в гражданском, скрутили руки, связали их за туловищем и надели наручники, а потом надели мешок на голову.

— Пошли.

Микроавтобус уже ждал под окнами.

Валерий отправился в свой штаб, где его ждала только секретарь Раиса. Она так только он переступил порог бросилась готовить чашку кофе, но приготовить не успела: в офис вошли вооруженные люди, и ничего не спрашивая, не задавая вопросов, набросились на хозяина. Они скрутили ему руки за спину и набросили наручники.

— Пойдем, народный вождь.

— Куда, по какому праву-

— Ты еще осмеливаешься задавать нам вопросы- с пренебрежением произнес очевидно старший и дал ему два раза коленкой в промежность. — Набросьте ему колпак на голову.

Колпак ему набросили, перевязали шнурком в районе шеи, чтоб не спадал и повели на улицу. По ударам по спине, он чувствовал, что его запихивают в микроавтобус.

— Развяжите мне руки, а то я упаду на повороте, — попросил он.

— Ноги шире раздвинь и спиной прижимайся к спинке сиденья.

— Куда вы меня везете-

— Не задавать лишних вопросов! А то проведем санобработку.

Где-то перед рассветом его выгрузили и повели вниз по ступенькам. Здесь он с завязанными глазами, руки за спиной, просидел до десяти утра, а потом был вызван к следователю.

— Где я нахожусь- спросил он следователя.

— Это не имеет значения.

— Если вы мне не скажете, где я нахожусь и не скажете правду, я не стану давать вам правдивых показаний.

— Получишь семнайдцать ударов в солнечное сплетение, — сразу заговоришь.

— Ага, вы — львовянин, пшек-

— Пся крев, произнес следователь в сердцах и осекся. Он выдал себя полностью. — Пан Валерий, кто вас завербовал, моськали-

Болотов молчал.

— Матка боза, кто вас вербовал- Он нажал на кнопку, вошли два амбала.

— Обработать!

Посыпались удары в солнечное сплетение, в лицо, по почкам. Валера свернулся в клубок, но ни одного вздоха не произнес.

— На кого пан работает- задал вопрос пан Борщевский.

Ответа не последовало.

— Увести пана Болотовского, — приказал следователь Борщевский.

Болотов был крепким парнем. Сидя в одиночной камере, он уже через час пришел в себя и стал думать о жене, о детях, о том как с ним поступят в дальнейшем. Он не знал и не мог знать, что его супруга взяла детей в охапку, перешла границу и уже дает интервью российскому телевидению. Это сыграло и для него положительную роль. Теперь его не могли прикончить, как рядового узника и похоронить где-нибудь в болоте, чтоб никогда никто труп не обнаружил.