Джемма О’Коннор - В поисках прошлого

• Название: В поисках прошлого
• Автор: Джемма О’Коннор
• Издательство: ACT
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-038227-9

Валентайн Суини убил свою любовницу, американку Эванджелин Уолтер, и погиб при попытке избежать ареста.

На его жену Крессиду и сына Гила легло клеймо позора.

Но время идет… и теперь Крессида вполне счастлива с новым мужем, отставным полицейским Фрэнком Рекальдо.

Однако ее счастью приходит конец, когда повзрослевший Гил решает любой ценой выяснить, действительно ли его отец — убийца, и отправляется в маленький ирландский городок, где десять лет назад произошла трагедия.

Тайны прошлого открываются одна за другой. Но возможно, некоторым из них лучше бы так и остаться тайнами…

---

Та, кто придумала и распространяла всю эту клевету, мертва, и весьма скоро я последую за ней. Если б только клевета умирала столь же легко и быстро! Я убил ее. О да, это я ее убил. Может, не я нанес ей coup de grace[35], но первый удар был мой. Я не намеревался этого делать, но так уж получилось. Что меня более всего беспокоит, — гораздо больше, чем то, что я уже сделал и что собираюсь сделать, — так это то, что ты, вероятно, видел гораздо больше, чем кому-либо из нас могло прийти в голову. И я пишу это, чтобы все расставить по своим местам.

Катализатором всего, что случилось, стала девушка со странным именем — Алкиона Уолтер. Первый ребенок твоего отца, не признанный им. Бедное невинное создание было оставлено на попечение монахинь в монастыре в Типперэри, в котором состоит моя собственная сестра. И когда Эванджелин Уолтер узнала об этом, она поняла, что ей не удастся и дальше держать существование дочери в тайне, и ополчилась против меня. Было подозрение, что заболевание Алкионы вызвано небрежением или жестоким обращением, а поскольку отец ее был неизвестен, вина падала на Эванджелин. А та много лет охотилась за ним. Когда ты лишился слуха и речи и когда в округе стало известно, что твой отец жестоко обращается с тобой и с твоей матерью, с миссис Уолтер что-то произошло: она еще больше укрепилась в своей решимости уничтожить Суини.

Она повела на него наступление всеми возможными способами и по всем направлениям — на финансовом фронте и на личном. Может быть, кто-то другой объяснит тебе, как именно, потому что я не знаю подробностей. Что я точно знаю, так это то, что чем больше она его изводила, тем больше Суини терял рассудок и способность владеть собой. По мере того как все его деловые начинания кончались провалами, его нападки на твою мать становились все более и более жестокими.

Когда обстоятельства вынудили твоего отца продать любимую яхту, ее купила миссис Уолтер, использовав ОʼДауда в качестве посредника. Суини только тогда понял, кто стоял за всем этим, когда она поменяла название яхты на «Алкиону». Сделала она это вскоре после того, как выписалась из больницы, когда обнаружилось, что у нее рак в последней стадии. Именно тогда она и устроила прогулку на яхте, чтобы представить глухонемую умственно отсталую дочь отцу, а заодно и всем соседям. Любой с первого взгляда на этих двоих сразу же понял бы, кем ему приходится бедняжка. Я понял. ОʼДауд понял, Кресси поняла. И ты тоже, дорогой мой Гил.

Если у этого убийства было начало, непосредственный толчок, то он действительно имел место. Ты сказал отцу, что видел ее. Он пригрозил, что подаст на меня в суд, а тебя сдаст в приют. И избил до полусмерти и тебя, и твою мать, а потом рванул на катере на Трианак. Несмотря на то что вы оба были сильно избиты, Кресси отправилась предупредить меня, но меня не было дома, я поспешил к миссис Уолтер, чтобы попытаться ее утихомирить. Кресси помчалась следом за мной на машине, прихватив с собой и тебя. После этого события полностью вышли из-под контроля.

Я рассказываю все это, потому что последние несколько дней очень сильно беспокоюсь, что если ты и в самом деле видел, что произошло в этом проклятом саду, то можешь неправильно все истолковать. Если так, ты непременно прочтешь это письмо. Я убил Эванджелин Уолтер, я изнасиловал и избил ее всего через две недели после того, как она перенесла серьезную операцию. Она сидела на лекарствах и наркотиках, но я был просто вне себя от ярости. Потерял над собой контроль и жестоко ее избил. Кресси пыталась меня оттащить, и при этом нечаянно сбила ее с ног. Я считаю, что твой отец тоже прятался в это время в саду и видел все, что произошло: его катер был причален возле старого слипа.

После того как я без помех отвез тебя и Кресси домой, сам отправился назад — это ты тоже, я думаю, знаешь. А в промежутке между этими двумя моими посещениями сада Суини, видимо, тоже попользовался ею. Об этом я узнал позже от Фрэнка Рекальдо, который был без ума от Кресси. Во второй раз я поехал в сад, чтобы убедиться, что с миссис Уолтер все в порядке. Я ни на секунду не усомнился, что от удара Кресси она лишь на мгновение потеряла сознание. И заявил потом Фрэнку и другим детективам, что не я убил ее, но полицейские мне не поверили. Не могу объяснить почему — голова раскалывается.

Когда я подъехал к саду, то услышал рев мотора катера — он мчался на ту сторону устья реки. Я обнаружил ее мертвой на террасе, вокруг все было в крови. И решил, что это я во всем виноват. Я и был виноват. Тут я совсем утратил рассудок, сам не понимал, что делаю. Оттащил ее к реке — то ли чтобы попытаться привести в чувство ледяной водой, то ли чтобы обмыть, но, конечно же, все это было безнадежным делом. Потом вернулся Суини. Я упал в траву и наблюдал за тем, как он запихивает кучу какого-то барахла в багажник своей машины. Когда он обнаружил, что тело миссис Уолтер исчезло, то стал обыскивать сад. Я сперва подумал, что он высматривает тело, которое все еще лежало возле дерева у самой воды, но, видимо, на самом деле это он меня пытался углядеть. Он не мог меня не увидеть — я лежал в траве недалеко от нее. И он заметил — громко рассмеялся и помахал мне рукой. Потом пошел в дом, включил весь свет и CD-плейер. Запись Эллы Фицджеральд — на полную громкость. Мерзавец. Он, должно быть, знал, что она слушает музыку по ночам. Я-то часто это слышал.

Тут я запаниковал. Я не за себя опасался, а за твою мать. Эванджелин осталась лежать на террасе, когда Крессида сбила ее с ног. И я был уверен, что Суини постарается свалить убийство на Кресси, — вроде как жена застала мужа in flagrante[36] и нападала на его любовницу. Или повесить убийство и на нее, и на меня, что было бы еще лучше. И тогда я решил все там убрать, запутать и перемешать все следы, все улики. Пошел в дом и сразу увидел, что пол влажный, будто его только что мыли. Вещи вроде бы все были на своих местах, чистые и в полном порядке. Тем не менее я протер все поверхности. Нашел маленький магнитофон на кофейном столике под сложенной газетой — Суини его почему-то не заметил — и ее мобильный, который завалился за диван. Прослушал запись на магнитофоне, пока хватало сил. Господи помилуй, у нее не только желудок был больной, но и мозги, она же совершенно безумная была! Она, оказывается, пыталась его вынудить сделать то, что начал я. Мы все прокляты. Я вовсе не намерен был уклоняться от правосудия, но не желал, чтобы пострадала твоя мать.

Мы обнаружили тебя лежащим без сознания возле бухты в три часа ночи. Перевязав тебе руку, я тут же отвез вас с твоей матерью в больницу в Корк. Крессида была в ужасном состоянии и все повторяла, что потеряла свой гребень, который у нее всегда был в волосах. Я обещал ей, что вернусь в сад и поищу его, но вместо этого потащился на своей старой развалине в Корибин. Дом был погружен во тьму, но «лексус» стоял рядом. Я пробрался внутрь через заднюю дверь, которую никогда не запирали. Суини храпел на диване, рядом на полу валялась полупустая бутылка виски. Он не проснулся, когда я вытащил ключи от машины из его кармана. Я отогнал «лексус» подальше и спрятал на заброшенной ферме, где его вряд ли можно было быстро отыскать. Закидал его грязью, чтобы не заметили, а сам пешком отправился обратно за собственной машиной.

Когда я добрался до дому, было почти пять утра. Я переоделся в свой комбинезон, взял лодку и погреб обратно к саду, чтобы в последний раз все там осмотреть, прежде чем звать Рекальдо. Потом позвонил ему — с ее мобильника. А про гребень совсем забыл.

Я боюсь, очень боюсь того, чем все это может обернуться для тебя. И поэтому должен сделать так, чтобы никакого суда вообще не было. Потому что если один из нас троих сядет на скамью подсудимых, все сплетни обо мне будут считаться фактом, а Кресси, несомненно, лишится тебя. А я все равно обречен. Если погибну как герой, это остановит слухи, а мы с Суини получим то, что заслужили. Это будет по-своему справедливо. Справедливость без следа благотворительности. Прости меня.

Сейчас половина шестого, утро субботы. Я несколько дней наблюдал за Корибином. Суини прячется на чердаке, а у берега стоит лодка, хозяин которой сейчас в отъезде. Полиция сужает поиск. Он нервничает, потому что исчезла его машина. Я на это и рассчитывал. Теперь он будет вынужден бежать на яхте, оставив автомобиль со всеми уликами. На это я тоже рассчитывал. Еще ночью, пока вокруг никого не было, я отогнал «лексус» в Данкреа и оставил его на парковке возле супермаркета. По субботам там всегда полно машин. Хочу, чтобы его нашли, но не сразу. Еще один тонкий расчет. Машину так просто не опознать, она вся в грязи. А я страшно вымотался.

У меня ключи от катера и три запасных канистры с горючим. Надеюсь, этого хватит. Суини ночью выбрался из дому и пошел за яхтой, он все еще там, значит, скоро сделает свой ход… Я проберусь к себе, в последний раз выведу «Консуэлу» — и стану ждать. Прощай, мой мальчик. Мой дом теперь принадлежит тебе, если захочешь им пользоваться, в противном же случае пускай обратится в прах.