Барбара О'Брайен - Необыкновенное путешествие в безумие и обратно (Операторы и Вещи)

• Название: Необыкновенное путешествие в безумие и обратно (Операторы и Вещи)
• Автор: Барбара О'Брайен
• Издательство: Независимая фирма «Класс»
• Жанр: Медицина
• Год: 1995
• ISBN: 5-86375-011-1

Душевнобольной пугает. Вызывает желание отвернуться, не знать — и одновременно острое, невыносимое любопытство. И совершенно непонятно: что — вот жил себе человек, жил и вдруг — сошел с ума? Об этом и повествует уникальная книга Барбары О'Брайен. С той разницей, что «это» произошло с ней самой, а после тяжелейшего психотического эпизода она смогла этот опыт описать. Но как!

Блестящий язык, тонкая ирония, яркие зарисовки американской психиатрической системы 50-х годов, интереснейшие размышления о статусе душевнобольных как одного из меньшинств, о психоанализе, о природе шизофрении… Да, и это тоже — с тем же юмором и блеском!

Для психиатра и психолога эта работа должна войти в «обязательную программу» как почти беспрецедентное свидетельство живой и талантливой души, побывавшей на «той стороне Луны» и вернувшейся в мир обычных людей с необычным знанием. Для всех остальных это — первоклассное, захватывающее чтение, которое дает куда более сложное и человечное представление о безумии, чем это свойственно обыденному сознанию.

Эта книга не только о «них», но и о том, чем «они» являются для «нас». А еще она о том, что совсем-совсем близко происходят события, перед которыми бледнеют мистика, фантастика и приключенческие романы вместе взятые.

---

Я попыталась вспомнить, на какой день было назначено слушание моего дела, и не могла. Попробовала припомнить имена Операторов Громилы — не вышло. Наверное, у меня амнезия. Я нашла документы, которые приготовила для такого случая, и стала их перечитывать.

— Это не амнезия, — пояснил Простак. — Ведь ты теперь — болван. Почитай-ка лучше книжку или журнал.

Читать я не могла. Смысл слов не доходил до меня. Я пошла в кино, но не понимала, что происходит на экране. Сон тоже нарушился. Наконец я сходила к врачу, и он прописал мне сильное снотворное.

Как-то утром, проснувшись, я обнаружила рядом одного лишь Хинтона.

— Они ушли, — лаконично сообщил он. — Лавочка Громилы накрылась.

Хорошая новость, но все чувства во мне словно вымерли. Я ничего не могла произнести в ответ. Да и чему радоваться? Если не Громила, так Хинтон, выбор невелик.

Вошла Кареглазая.

— Быстренько запиши вот этот адрес. В случае опасности обратись туда, они могут провести чрезвычайное слушание, если потребуется.

Я записала адрес на листочке и сунула в сумку.

— Что собираешься делать? — спросила Кареглазая у Хинтона.

— Да уж не буду сидеть сложа руки и дожидаться, пока городской совет вынесет свое решение. Надо подстегнуть события.

— А как ты их подстегнешь?

— Есть у меня один знакомый. — Хинтон на мгновение замолчал.

— Возьми-ка телефонный справочник, — обратился он ко мне. По его подсказке, я нашла раздел, где были перечислены все церкви. Хинтон указал на один из адресов.

— Пойдешь туда и найдешь священника. Предварительно напиши на бумаге терминологию Операторов и определение к каждому термину. Я тебе продиктую. Когда встретишься со священником, отдашь ему этот список и скажешь, что термины тебе объяснили голоса Операторов.

Под диктовку Хинтона я составила список. В голове было пусто, на сердце тоска. Болван, вот я кто — лишь эта мысль постоянно кружилась в голове. Даже если Хинтону и удастся как-то помочь мне, нужны месяцы и месяцы, прежде чем вырастет новая решетка и я смогу пуститься в самостоятельное плавание.

Найдя нужный адрес, я вошла в храм и спросила, где можно найти священника. Меня проводили в его кабинет, и я увидела приятного, улыбчивого человека. Он прочитал мой список и внимательно выслушал меня. Улыбка мгновенно слетела у него с лица и на нем появилось выражение такой жуткой озабоченности, что мне стало его жаль даже больше, чем себя.

Он не сразу пришел в себя. Наконец спросил:

— Почему вы пришли именно ко мне?

Я объяснила, что меня послал к нему Хинтон. Мы немного поговорили на эту тему. Наконец священник мало-помалу собрался с мыслями.

— Я позвоню своему другу, у которого есть знакомый психиатр в окружной больнице. Пусть он попросит его принять вас.

Священник тут же связался с кем-то по телефону, еще немного побеседовал со мной и убедительно попросил не пропустить встречу с психиатром, о которой он договорился на завтра.

— Не забудь прихватить словарик, — напомнил Хинтон, когда я собралась на прием. — Это ускорит слушание твоего дела.

Я явилась точно в назначенное время, с бумажками в руках и с пугающей мыслью: «Может, это и есть последнее слушание? Кто знает, выйду ли я отсюда живой».

Психиатр внимательно прочитал мой терминологический словарь.

— Посмотри в окно, видишь здание? — спросил голос Хинтона. Я глянула и увидела крыло здания, в котором находилась.

— Тебя могут туда поместить. Не бойся этого. Тебе там закроют голову и выпишут через две недели. А пока ты будешь там, к тебе не сможет подступиться ни один Оператор. Это «островок спасения» для тебя.

Я еще раз с надеждой взглянула на крыло здания.

— Вы давно живете в Калифорнии? — спросил доктор. Я ответила.

— А до этого в каком штате жили? Я ответила.

— Часто слышите голоса?

— Постоянно.

— У вас есть близкие родственники?

— Немного, но они живут в штате, откуда я родом. — Да и что от них толку, подумала я. Ведь они — Вещи.

— Вы недостаточно долго проживаете в нашем округе, чтобы мы могли положить вас в нашу больницу. — произнес доктор.

— Скажи ему, что у тебя есть деньги, шепнул Хинтон.

— Я могу оплатить лечение в больнице, — ответила я.

— Неделя пребывания у нас стоит 125 долларов. Не думаю, что вы долго продержитесь. А вам нужно длительное лечение.

— Скажи ему, что хватит и двух недель, чтобы голова закрылась, — подсказал Хинтон.

Я повторила.

— У нас есть бесплатные медицинские учреждения, но вас и туда не примут, — со вздохом сказал доктор. — Требуется не меньше года прожить в штате. Самое большое, что они могут сделать, это подержать вас у себя, пока за вами не приедут родственники.

Уставившись в мою бумажку, доктор совсем пригорюнился.

— Давайте вот как поступим, — произнес он наконец. — Вы вернетесь в свой родной город. Для этого вы вполне дееспособны. Я дам вам адрес одного врача. Вы не мешкая встретитесь с ним и расскажете ему все, что говорили мне.

Секретарша принесла ему справочник, он быстро нашел нужный адрес и выписал его на листок бумаги. Я взяла листок, заплатила доктору десять долларов (гонорар он назвал сам) и вышла на улицу. В глазах у меня стояли слезы. Я была так близка к спасению, но шанс ускользнул.

— Пойди в аптеку напротив, — сдавленно произнес Хинтон. Следуя его указаниям, в специальном справочнике о психологической службе я выбрала номер телефона и договорилась о встрече. На следующий день, вооружившись своим словарем операторских терминов, я отправилась на прием.

— На безрыбье и рак рыба, — утешил меня Хинтон. — Может, он сможет организовать слушание. Хотя будет ли какой прок, кто его знает.

Хинтон проводил меня до самого входа в здание, и я поднялась по лестнице в кабинет. Как выяснилось, я попала не к психиатру, а к психоаналитику. Мне было все равно. Я вручила ему свой словарик, он внимательно его прочитал, выслушал меня и, дав мне целый список телефонов, по которым его можно найти в любое время суток, предложил прийти к нему на следующий день в то же время.

Час, проведенный у врача, был для меня истинным блаженством. За это время я ни разу не видела и не слышала Хинтона. Зато он ждал меня внизу у лестницы. Открыв кошелек, чтобы заплатить таксисту, я увидела бумажку с адресом, который мне дала Кареглазая. Решив, что мне нечего больше терять, попросила таксиста отвезти меня туда. Название улицы было мне совершенно не знакомо, но таксиста оно не смутило. Он завез меня в какую-то незнакомую часть города и высадил по указанному адресу. Я было задумалась, под каким предлогом мне заявиться в дом, как увидела дощечку с надписью «Мануальный терапевт».

— Войди и расскажи ему о своих головных болях. В общем, найдешь о чем поговорить, — подбодрил меня Хинтон. Я пожаловалась врачу на головные боли. Он так ретиво взялся за дело, что, казалось, вот-вот сломает мне позвоночник.

— Вы слишком напряжены. У вас мышцы как автомобильная резина, — комментировал он жизнерадостно, разминая мне спину. Я вернулась домой и рухнула в постель. Меня охватила страшная усталость.

На следующий день я снова отправилась к психоаналитику. После третьего визита Операторы исчезли.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Иссохший берег и волны

Голова как иссохший берег. И так в течение десяти дней. Казалось, что кожа на голове натянулась до такой степени, что того и гляди лопнет какой-нибудь нерв. В голове пустота и сушь, словно безжалостная рука выковыряла мозг и заполнила голову прокаленным на солнце прибрежным песком. Ах, да, ведь ее выскоблил Паук. Тут я вспомнила, что Операторы — это плод бреда. Жуткий мир Операторов и Вещей не существует. Все это — не что иное, как безумие. Безумие. Слово повисло над берегом, а тот с легким удивлением взирал на него. Безумие. Словно я принялась окапывать дерево у себя на заднем дворике и вместо корней обнаружила залежи урана, как я слышала, весьма занятного вещества. Открытие не вызвало никакого страха, а лишь легкое удивление. Иссохший берег спокойно взирал на уран, испытывая даже некоторое облегчение от того, что это уран, а не Операторы.

Настороженная внимательность, не покидавшая меня в безумии, куда-то испарилась. После нескольких случаев, когда я чуть не попала под колеса автомобилей, мне все меньше хотелось выходить из дома. С чтением тоже ничего не получилось: знакомые слова смотрели на меня, как лица друзей, чьи имена я не могла вспомнить. Я по десять раз перечитывала один и тот же абзац, не понимая смысла, и закрывала книгу. Радио я тоже не могла слушать, его звуки вгрызались мне в голову, как дисковая пила. Осторожно перейдя улицу, я отправилась в кино и высидела до конца фильма. Все, что я увидела, — большое количество бродивших на экране и бесконечно говоривших людей. Я решила, что отныне все свое время буду проводить в парке, наблюдая за плавающими по озеру птицами.