Жаклин Кэри - Стрела Кушиэля. Редкий дар

• Название: Стрела Кушиэля. Редкий дар
• Автор: Жаклин Кэри
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2001

Земля Ангелов — страна непревзойденной красоты и величия. По легенде, ангелы, придя на эту землю, нашли ее прекрасной и гостеприимной... и раса, произошедшая от семени ангелов и людей, с давних пор живет по одному простому правилу: "Люби по воле своей".

Федра но Делоне — девушка, рожденная с красным пятнышком в левом глазу. Ребенком проданная в кабалу, она была перекуплена Анафиэлем Делоне, знатным господином с особой миссией. Именно он первым понял, кто такая его подопечная: отмеченная Стрелой Кушиэля, избранная находить в боли величайшее наслаждение. Федра в равной мере постигала и придворные манеры, и искусство плотской любви, но превыше всего развивала способность наблюдать, запоминать и анализировать. Став столь же талантливой шпионкой, как и куртизанкой, Федра сталкивается с заговором, угрожающим незыблемым устоям ее родины. И обнаруженное предательство толкает ее на путь правды, любви и чести. Путь, который приведет ее на грань отчаяния... и даже заставит преступить эту грань. Ненавистный друг, любимый враг, обожаемый убийца — в этом мире все они носят одинаково блестящие маски, и Федре выпадет единственный шанс спасти все, что ей дорого.

Мир льстивых поэтов, хищных придворных, героических изменников и поистине макиавеллиевских злодеев — это и есть "Стрела Кушиэля", роман о блеске, роскоши, жертвенности, предательстве и искусной паутине заговора. Со времен "Дюны" еще не было эпической саги такого размаха — прекрасной повести о жестоком умерщвлении старой эпохи и о рождении новой.

Перевод осуществлен на сайте http://lady.webnice.ru

Переводчик: LuSt

Редакторы: KattyK, Marigold, Talita, Bad Girl, codeburger

Использованы иллюстрации с сайтов:

http://www.kushielsdebut.org

http://collector-of-art.deviantart.com/favourites/23573016/Kushiel-s-Legacy

Принять участие в работе Лиги переводчиков

http://lady.webnice.ru/forum/viewtopic.php?t=5151

---

— Идем, — позвала Мелисанда. — Поиграешь для нас, пока мы ужинаем. Хорошо?

Я заставила себя собраться и кивнуть.

— С удовольствием, миледи.

Хозяйка повернулась к лакею.

— Позаботься о слуге милорда Делоне, проследи, чтобы его достойно устроили. А мы пойдем к столу.

Хотя меня, конечно, учили играть на музыкальных инструментах, мне уже давно не приходилось музицировать для услады чьего-то слуха. Зайдя в трапезную и увидев бархатный пуфик и цитру, я сразу поняла, чего от меня ждут. Села, взяла цитру и довольно долго тихо перебирала знакомые мелодии, пока пара ужинала. Странно, сначала меня встречают как гостью, а потом подчеркнуто игнорируют. Слуги в черно-золотых ливреях дома Шахризаев двигались быстро и бесшумно, сноровисто меняя аппетитные блюда. Мелисанда и Бодуэн насыщались, негромко подшучивая друг над другом, болтая, как обыкновенные влюбленные, о разных мелочах. Я играла, чувствуя себя откровенно не в своей тарелке.

Когда трапеза закончилась и посуду убрали, Мелисанда велела наполнить вином третий бокал и отпустила слуг.

— Федра, иди-ка сюда, — позвала она, ставя бокал у локтя Бодуэна. — Выпей с нами.

Я отложила цитру и послушно подошла к принцу. Попробовала вино — очень хорошее, легкое и пряное, с богатым послевкусием черной смородины.

— Значит, цветочек, тебя воспитали в Доме Кактуса, — задумчиво произнес Бодуэн, и в его серых глазах зажегся огонек. Уверенные руки обхватили мою талию, и он без усилия усадил меня к себе на колени, так ловко, что я даже не пролила вино. Да, принц был закаленным воином, сильным и жестким, как сталь. — Ну, будешь корчиться от неудобства, как посвященные твоего Дома при таком неуважительном обращении?

— Нет, мой принц. — Теперь его руки давяще легли мне на бедра. Под слоями золотой парчи моей юбки и бархатных бриджей Бодуэна я чувствовала ягодицами, как восстает его фаллос. Дыхание перехватило.

— Федра — ангуиссетта, мой принц. — На другом конце стола лицо Мелисанды мерцало в свете свечей, бледное, прекрасное и бессердечное. — Если она и будет корчиться, то никак не от неудобства.

— Сложно представить. — Он провел рукой вверх, накрыл мою грудь ладонью и сжал. — Но ты права, — обратился Бодуэн к Мелисанде, ущипнув мой напрягшийся сосок. Я ахнула от вспышки боли и подалась к нему. — И ты нарядила свой подарок по-королевски. — Он поднял руку к моим волосам, зарылся пальцами под золотистую сетку и сильно оттянул мою голову назад. Припал губами к открывшемуся напряженному горлу. — Взять ее на десерт? — спросил принц, хохотнув.

Мелисанда пожала плечами, отпила вина и продолжила наблюдать, холодная и очаровательная.

— Впереди вся ночь, мой принц, и это не десерт, а только первое блюдо. Попробуй ее для начала на столе, если желаешь.

— Так я и сделаю, — улыбнулся он. — Потому что хочу для начала убедиться, что она не притворяется.

С этими словами он встал, толкнув меня животом на стол, и задрал мои юбки. Одной рукой придавив мой затылок, Бодуэн удерживал меня на месте, пока расшнуровывал гульфик. Прижатая щекой к белой скатерти, все, что я видела, — свой опрокинутый бокал и бледно-красное винное пятно, растекающееся по ткани, пока принц углублялся в меня.

Бодуэн де Тревальон был отнюдь не юнцом и не первый год практиковался с Мелисандой Шахризай. Если я и надеялась, что он быстро изольется и закончит унижать меня, пренебрегая моим искусством, то надеялась напрасно. Я закрыла глаза и лишь поскуливала при каждом долгом размеренном толчке.

— И снова твоя правда, миледи, — донесся до меня его голос, в котором звучали нотки веселого удивления. — Она жарче топки Камаэля и мокрее слез Эйшет.

Заскрипел стул, я услышала, как Мелисанда встала, а по шороху юбок поняла, что она подошла и пристроилась за спиной Бодуэна. Я слышала, как она водила руками по груди дублета принца, слышала ее шепот.

— Жестче, жестче, любовь моя, — чуть слышно подбадривала она. — Я хочу посмотреть, как ты доведешь ее до конца.

Из-под моих закрытых век заструились слезы, когда принц рассмеялся и подчинился, толкая меня к грани сильными рывками.

— М-м-м, — одобрительно промурлыкала Мелисанда. — Любовь моя, какой же ты молодец. — Она коснулась моей щеки, слегка царапнув кожу ногтями, и холодно скомандовала: — Сейчас, Федра.

Я беспрекословно повиновалась, перестав сдерживаться, вскрикнула и задрожала от сотрясшего меня взрыва. Бодуэн снова рассмеялся и врезался в меня еще раз и еще, щедро изливая семя.

— Ах, — выдохнул он, отделяясь от меня. — Неплохо бы обзавестись такой игрушкой насовсем, миледи. Как думаешь, удастся купить такую же на рынке?

Освобожденная от его веса, я медленно встала, повернулась и посмотрела в довольные глаза Мелисанды.

— Такую как Федра не найдешь на рынке, мой принц, нигде не найдешь, — заверила она. — А ее служение принадлежит только Наамах и Анафиэлю Делоне. Но идем же, ты испробовал лишь каплю того, что может предложить посвященная, отмеченная Стрелой Кушиэля. У нас впереди вся ночь, чтобы вкусить ее дар сполна. Ты как, дорогая, не желаешь произнести свой сигнал? — лукаво обратилась она ко мне.

 — Миледи знает, что у меня нет такого желания, — тихо произнесла я. Мне было наплевать, насколько искусен Бодуэн де Тревальон в жестоких любовных утехах, насколько готов меня изувечить, — принц никогда не услышит от меня сигнала. Как и Мелисанда Шахризай, пока тоже служит его удовольствию. Пока она чего-то выжидает, я все стерплю. Такую вот клятву я дала самой себе.

— Что ж, отлично, — усмехнулась Мелисанда, устремилась к дальним дверям и распахнула их. — Давайте поиграем.

Рядом со столовой располагалась комната для удовольствий. За дверью я увидела пылающий в камине огонь, ложе с подушками, ряд висящих плеток и деревянное колесо с кандалами, точно такое же, как в Доме Валерианы. Бодуэн посмотрел на Мелисанду и улыбнулся.

Я мысленно произнесла имя Гиацинта и прикусила язык.

Возможно, правда, что не существует душ, свободных от темного огня Кушиэля, но тогда правда и то, что внутри большинства людей этот огонь лишь еле-еле тлеет. Бодуэн де Тревальон не способен был воспылать им, если Мелисанда Шахризай не раздувала искру. Я больше боялась леди, а не принца. Но не возразила, когда меня завели в комнату для удовольствий и аккуратно раздели. Прохладными руками Мелисанда подтолкнула меня к колесу и заковала запястья и лодыжки. Бодуэн изучил арсенал пыточных средств, остановился на кожаной шлепалке и сунул палец в щель посредине.

— Как этим правильно пользоваться? — спросил он Мелисанду, вскинув брови. — Испустить скальдийский боевой клич и накинуться на нее? — Принц двумя руками поднял шлепалку, словно боевой топор. — Вальдемар Благословенный! — выкрикнул он и расхохотался.

Вися на колесе, я дернулась от удивления. Мелисанда с терпеливой снисходительностью посмотрела на Бодуэна.

— Нет никаких правил, мой принц. Ты волен делать все, что пожелаешь и как пожелаешь. — Убедившись, что я прочно закреплена, она крутанула колесо.

Сработанное на совесть, оно поворачивалось легко и беззвучно. Пол, стены, потолок, Мелисанда и Бодуэн поплыли перед глазами. Я и не догадывалась, насколько сбивает с толку, когда кровь то приливает к голове, то отливает от черепа. Колесо сделало еще оборот и остановилось, и я увидела, что Мелисанда выбирает себе бич.

— Вот так, любовь моя, — обратилась она к Бодуэну. Мелисанда резко дернула запястьем и тут же исчезла в залившей мои глаза красной пелене, когда снабженный грузилом кончик кнута заклеймил меня, заставив мир завертеться.

В голове пронесся звук, будто бы исторгнутый арфовой струной, и в багровой дымке показался расплывчатый лик Кушиэля, суровый и бронзовый. Потом он исчез, оставив лишь смутное пятно. Кровь от головы опять отлила. Мелисанда повесила бич на место и кивнула Бодуэну.

— Как пожелаешь, — тихо подбодрила она.

Принц шагнул ко мне и познакомил меня со шлепалкой — ровный всплеск боли там, куда приходился удар, и тонкий резкий штрих от прорези в середине, будто бы рассекавший кожу. Колесо поворачивалось, и я не знала ни где верх или низ, ни куда придется следующий удар, но упоительная красная пелена не возвращалась. Когда принц наконец намахался и устал, он повернулся к Мелисанде и благоговейно увлек ее на подушки. Я осталась висеть на колесе почти вверх ногами. Прежде чем от прилива крови к голове сознание покинуло меня, я пронаблюдала, как Бодуэн расстегивает платье Мелисанды и медленно его снимает, покрывая обнажаемую кожу поцелуями и опускаясь перед возлюбленной на колени. Мелисанда заметила мой взгляд и заговорщицки улыбнулась, а больше я ничего увидеть не успела.

Не знаю, долго ли я там провисела и кто меня снял; утром я проснулась в чужой постели, и, когда встала, слуги обращались со мной как с гостьей.