Валерио Линтнер - Италия. История страны

• Название: Италия. История страны
• Автор: Валерио Линтнер
• Издательство: Эксмо; Мидгард,
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 5-91016-002-8 (Мидгард) ISBN 978-5-699-20575-2 (Эксмо)

История Италии — это прежде всего история Древнего Рима, величайшей империи из всех, созданных человеком на этой земле. Но Древним Римом история Италии не заканчивается, а только начинается: на смену славному прошлому грядет не менее славное будущее, в котором папский престол в Ватикане и Священная Римская империя, «золотой век» Ренессанса и великая морская держава Венеции, «изобретение» оперы и безумие кальчо. Обо всем этом и многом другом живым языком рассказывается в этой книге.

---

Как и следовало ожидать, наиболее передовым сельское хозяйство оказалось на севере. На равнинах почва была хорошей, и управление хозяйством развивалось в русле капитализма, крупными комплексами, с профессиональными управляющими, передовыми технологиями и относительно приемлемой платой большинству поденщиков. Однако даже там имелись серьезные проблемы, исходившие в основном от иностранной конкуренции и циклических колебаний, коль скоро продукция региона зависела от европейских и даже мировых рынков. Наблюдались проблемы и в гористых районах севера: бесплодие земель и бедность техники вели к тому, что преобладавшие мелкие землевладельцы влачили жалкое существование и были подвержены сезонным миграциям, чтобы хоть как-то свести концы с концами. В большей части Центральной Италии крестьяне были испольщиками («mezzadri»), обычно отдавали половину своей продукции землевладельцу в оплату ренты. Здесь проблема, помимо очевидных замечаний о справедливости и законности, заключалась в системе, которая отнюдь не вела к капитализации: у крестьян не было денег для вложений в землю, у землевладельцев не было стимула обеспечивать их такими средствами. Однако испольщикам еще в некотором смысле повезло, поскольку ниже них стояли еще безземельные работники — 110 000 только в одной Тоскане в 1881 году, — полагавшиеся исключительно на случайную работу, чтобы добыть средства на пропитание.

С продвижением дальше на юг картина становится все безотраднее. Местность вокруг Рима, Agro Romano (Римское поле), находилась во власти латифундий, где основными землевладельцами были церковь и несколько старых аристократических домов. Земля находилась в небрежении, обрабатывалось только 10 % угодий, обычно это делали управляющие, бравшие землю на откуп и нанимавшие работников. Дальше на юг шли малярийные и бедно орошаемые земли Адриатического побережья, так что крестьяне старались держаться ближе к холмам, с трудом зарабатывая на жизнь. Территории, удаленные от моря, характеризовались бесконечными пространствами запущенных латифундий, где земля была выжжена солнцем и экологически опустошена еще в прошлом веке вырубками лесов. Кое-где практиковалась испольщина, главным образом в Абруцци, Молизе, Кампании и на Сицилии, где иногда встречались скудные хозяйства собственников. Были и развитые регионы, большей частью по Тирренскому побережью, но они скорее представляли исключение из правила. Общую картину сельскохозяйственного юга дополняли невежество, безграмотность и бедность крестьян, равнодушие и жестокая эксплуатация со стороны землевладельцев и хроническая нехватка капиталовложений, усугублявшаяся по мере удаления от северных рынков.

Об общем плачевном положении крестьянства горько читать. Их рацион был предельно скромен, во многом как и в Средние века. Животы набивались хлебом и полентой с небольшой добавкой бобов, свиного сала, постного масла и овощей. Мясо, птица и яйца потреблялись только в особых случаях, поскольку они были крестьянам не по карману или землевладельцы требовали их как часть ренты в договорах испольщины. Жили бедняки в хижинах с соломенными крышами и земляными полами. Более зажиточные крестьяне делили свое жилище с животными (у беднейших скота не было): если люди занимали второй этаж, а животные — первой, то жилища действительно отвечали понятию зажиточных «case coloniche» («крестьянских усадеб»). Большинство людей, державших скот, жили вместе с ним в одной комнате. О гигиене здесь и не слышали; болезни и увечья всех сортов были обычным явлением, только малярия уносила до 2500 человек в год. На юге крестьяне были так бедны, что даже не имели средств на похороны умерших, которых просто бросали с обрывов на съедение воронам и собакам или наваливали в склепы и оставляли гнить и заражать живых ужасными болезнями. Стоит ли удивляться, что на юге крестьяне находились в состоянии почти непрерывного мятежа на протяжении всего XIX века? Что им было терять? В довершение этой картины безысходного отчаяния нужно заметить, что основным продуктом региона было зерно, производству которого в 1880-е годы был нанесен сокрушительный удар падением цен и иностранной конкуренцией. В общем деревня была на пороге краха.

Условия в городах были лучше, но и здесь наличествовали большие проблемы. Большинство населения составляли рабочие или ремесленники. Индустриальная революция еще не достигла Италии, которая в этом отношении оставалась далеко позади других европейских стран. Фабрик было мало, чаще всего они были невелики; промышленное производство сосредоточивалось на текстиле — шелке, хлопке и шерсти, — хотя появлялись, пусть и очень медленно, такие отрасли, как обработка продуктов питания, металлургия, инженерия и химия. Важно заметить, что общественные работы этого периода, финансируемые с помощью обременительных налогов, не обеспечивали ожидаемых от них «механизмов роста». Север первенствовал и в этом: большей частью промышленность сосредоточивалась там. Югу приходилось преодолевать огромные трудности: удаленность от основных европейских рынков, недостаток капиталов и почти полное отсутствие как предпринимательского духа, так и квалифицированной рабочей силы.

В таком контексте представляется почти неуместным говорить о социальной структуре: она неизбежно была очень традиционной и консервативной, основывалась, как и прежде, на больших семьях, которые также были преобладающими экономическими единицами. Общество было в основе своей патриархальным, женщину считали предметом собственности, ее роль сводилась к обслуживанию потребностей семьи и к сохранению супружеской верности. Но даже в таких условиях многие женщины представляли еще и некоторую экономическую силу. В деревне они часто брали на свои плечи часть налогового бремени, работая в полях. В городах, что удивительно, их часто вовлекали в рынок рабочей силы: исследование 1876 года показало, что женщины составляли 230 000 из 382 000 рабочих в фабричном производстве в Италии (около 60 %), по европейским меркам это был весьма высокий процент. В среднем классе женщины преобладали среди учителей, но, помимо работы на фабриках и преподавания, возможностей устроиться на работу для женщин было мало. Некоторые работали телеграфистками или домашней прислугой, другие были вынуждены идти на панель, что в те времена было обычным делом, особенно в Неаполе.

С плачевным положением общества и хозяйства соседствовала жизнь привилегированных классов, элиты нового королевства. В то время в стране жило около 8000 знатных семей, обладавших большей частью земли и паразитировавших на скудных ресурсах королевства. Отдачи от них государству не было, из-за отсутствия у аристократов желания и стимула использовать собственность в экономических целях. Можно было бы ожидать решительного поворота к переменам от среднего класса, как повсюду в Европе, однако итальянской средней буржуазии тогда было не до того. Крупная буржуазия состояла из 200 000 землевладельцев средней руки, рантье и предпринимателей, наряду с 100 000 частнопрактикующих «профессионалов»: адвокатов, преподавателей и врачей. Мелкая буржуазия была более многочисленна, к ней принадлежали около 100 000 высококвалифицированных рабочих частного сектора и 250 000 не занятых ручных трудом государственных служащих и чиновников. Среди них в этот период встречались также предприниматели и деловые люди, но в массе своей итальянская буржуазия была ограниченной, консервативной, недоученной, инертной и даже не слишком интересовалась экономическими вопросами. Как и аристократия, она вела, в сущности, паразитический образ жизни. Главной ее целью было жить по возможности с непроизводственных доходов, на ренту, или, если это не удавалось, получить государственную синекуру, но не утруждать себя служением обществу. Едва ли юная нация нуждалась в таком балласте.

Правое правительство 1861–1876 годов

Государственное разрешение этой сложнейшей ситуации могли осуществить король и новый парламент, впервые собравшийся в Турине в феврале 1861 года, а затем переехавший в Рим, когда в 1870 году город вошел в состав королевства. Едва ли можно говорить о демократическом избрании парламента в современном смысле: первых 443 членов выбирали 300 000 человек из двадцатимиллионного населения. Папа запретил католикам голосовать и выдвигать свои кандидатуры. Парламент разделился на две партии: правых и левых. Правые опирались на блок пьемонтских депутатов, чьи ряды пополняли сторонники со всей остальной Италии. Левые, в свою очередь, состояли из бывших республиканцев — последователей Мадзини — и пестрого собрания гарибальдийцев. В первые пятнадцать лет существования королевства ограниченный электорат последовательно возвращал правых к власти. Это не вело к стабильности, поскольку на протяжении этого периода сменилось восемь премьер-министров, пытавшихся заполнить политический вакуум, оставшийся после Кавура, и тринадцать правительств. Короля и парламент поддерживала армия из 210 000 рекрутов и двух миллионов резервистов, на которых шло 25 % всех национальных расходов, и полиция. В полиции преобладали карабинеры, военизированные части, весьма эффективные в своей сфере деятельности, но ставшие в высшей степени непопулярными у большей части населения из-за явной предвзятости и несправедливости, особенно по отношению к беднейшим слоям населения. Особенно непопулярной была распространенная практика «предупреждений», чье клеймо могло навсегда испортить жизнь человеку, и практика «принудительного поселения», когда «нежелательные элементы» отправляли на жительство то на острова, то в горы. Этой мере подвергали от 3000 до 5000 человек в год.