Михаил Казовский - Топот бронзового коня

• Название: Топот бронзового коня
• Автор: Михаил Казовский
• Издательство: Аст
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-053007-6

    Новый роман современного писателя Михаила Казовского рассказывает о жизни и судьбе знаменитого византийского императора Юстиниана Великого (483-565 гг.).

---

    - Надо торопиться, - произнёс Мундила с явственным акцентом. - Мы за ночь должны пройти как минимум девяносто стадий. Чтоб уже готы не достали. А в Кампании опасаться нечего, вся Кампания наша.

    - Не заблудимся? - спросила матрона.

    - Заблудиться трудно: надо двигаться всё время на юг. А к утру выйдем к берегу моря, и уж он непременно приведёт нас в Неаполь.

    Так и поступили. Шли, как правило, молча, но однажды, на привале, отдыхая и прихлёбывая воду из фляги, Антонина обратилась к Прокопию:

    - Как твои труды? Сочиняешь историю наших войн?

    Тот ответил скромно:

    - С Божьей помощью. Но не сочиняю, а описываю, как есть.

    - Прямо все, как есть?

    - В меру сил моих.

    - Не боишься?

    - Почему я должен бояться, ваша милость? - удивился учёный.

    - Полная правда может не понравиться многим. И расплатишься за неё головой.

    Он хитро прищурился:

    - Существуют разные способы - и сказать, и не сказать: умолчания, намёки, ссылки на далёкое прошлое… Кто умеет прочитать между строк, тот поймёт. - Сделал паузу и добавил: - Современникам писать историю трудно, ибо в этой истории сами варятся и зависят от власть имущих.

    - Значит, и твоя история - ложь?

    - Нет, не ложь, - секретарь помедлил. - Полуправда - назовём её так.

    - Значит, полную правду не узнает никто?

    - Почему так мрачно? Иногда случается, что историки переживают своих вождей. И с развязанными руками сообщают то, что должны были прежде искажать.

    Рассвело, а путники ещё были далеко от моря. Только во второй половине дня вышли к Террачине, что стоит на берегу залива Гаэта. Антонина сбросила сандалии, побежала к воде, словно молодая, окунула ладони в набегавшие волны. Повернула к спутникам кокетливое лицо:

    - Вот бы искупаться! Я такая грязная! Но боюсь, что вид мой без одежды вас обоих смутит.

    - Просто время дорого, - отозвался Прокопий. - Главное - быстрее оказаться в Неаполе. А уж там и в термы можно сходить.

    Неожиданно на склоне показались вооружённые всадники. Увидав трёх посланцев Велисария, поскакали к ним, окружили, начали допрашивать: кто такие и куда путь держите? Говорили с акцентом, было непонятно - это готы или федераты. Выручил Мундила. Он, вглядевшись в одного из кавалеристов, радостно воскликнул:

    - Урсицин, ты ли это?

    - Ну, допустим.

    - Я Мундила, не узнаёшь?

    - Ба, конечно! То-то, я смотрю, мне твоя рожа кого-то напоминает. - И заверил своих товарищей: - Это наш, можно не тревожиться.

    А узнав о поручении Лиса, посадили путников на своих коней, перед сёдлами, и верхом повезли в Неаполь.

11

    Ближе к лету подоспела значительная подмога: из Византия привезли жалованье наёмникам и пехоты с кавалерией около пяти тысяч; Константин приплыл из Далмации с четырьмя с половиной тысячами солдат; а из Африки прибыл Ильдигер с тысячью вандалов, верных Юстиниану. Без боев на сторону византийцев перешла вся Лигурия вместе с Миланом. Антонина и Прокопий, закупив продукты, двинулись со всем этим подкреплением из Неаполя в Рим по морю, а затем и по Тибру.

    В то же время дела у готов обстояли всё хуже. Стычки с неприятелем и болезни выкосили у них чуть не половину войска. Кончились продукты. Дисциплина падала.

    Что ж, пришлось идти на переговоры. Посланные в Рим парламентёры предложили Велисарию от лица Витигиса следующее условие: увозите награбленное и спокойно возвращайтесь к себе на родину, мы вас больше не тронем. Разумеется, Лис отверг эту милостыню. Готы чуть повысили ставки: согласились отдать Сицилию. Но ромейский полководец и теперь их высмеял, в шутку предложив взять в обмен на Сицилию острова Британии. Наконец переговорщики сделали ещё один шаг назад, предлагая поделить почти напополам итальянский «сапог»: юг с Сицилией уйдёт к Византии, север остаётся за готами. Да ещё Витигис обещал заплатить Юстиниану крупную дань. Тут ромеи задумались и ответили так: пусть решает его величество, если согласится - мы подчинимся. А пока доверенные лица будут ездить в Константинополь и обратно, воевать не станем - заключим перемирие на три летних месяца.

    Обе стороны соблюдали соглашение не во всём. Велисарий отправил конные отряды своих сторонников в разные стороны от Рима - потихоньку захватывать небольшие населённые пункты, грабить готов, а детей и женщин брать себе в рабство. Готы в свою очередь подкупили двух римлян, те должны были напоить стражу, всыпать ей сонного порошка и открыть ворота для неприятеля. Но один из подкупленных выдал второго ромеям. Тот второй после пыток во всём сознался. По приказу Лиса этому изменнику отрубили нос и уши, посадили на осла задом наперёд и отправили к Витигису.

    Так и жили.

    Между тем в стане византийцев приключился раздор. Константин, у которого в незапамятные времена был конфликт с Велисарием из-за Антонины, вдруг затеял новый скандал. Главное, возможно, он хотел, как лучше, даже намеревался восстановить отношения с давним своим соперником, но события покатились непредсказуемо.

    Годы отразились на абазге (абхазе) больше: он почти совсем поседел, выглядел каким-то помятым, не выспавшимся - видно, много пил. И однажды, во время очередного застолья у полководца, под влиянием паров алкоголя, Константин сказал Велисарию:

    - Удивляюсь я тебе, право слово. Все кругом смеются, а ты терпишь.

    - Что? О чём? - посмотрел на него командир в недоумении.

    - Так о Феодосии. Ну, жену любишь - понимаю. Всё прощаешь ей - прошлое, настоящее и будущее. А его-то чего? Тоже любишь? Может, вы живете втроём? Ладно, не сердись. Просто не держи при себе этого мерзавца. Прогони в шею. Или же убей. Я плохого не посоветую.

    Лис, пунцовый от ярости, коротко ответил:

    - Мне твои советы даром не нужны. Лучше их держи при себе, а не то убью я не Феодосия, а тебя.

    - А меня-то за что?

    - Я предупредил. То, что происходит в моей семье, никого не касается. Ты не лезь, пожалуйста. Нам бороться вместе, плечом к плечу, с неприятелем. И нельзя раскалывать наши ряды.

    - Хорошо, забудь все, что я наплёл. Антонина - святая женщина, Феодосий - примерный сын, и они наедине друг с другом лишь читают стихи и играют на лире.

    Велисарий занёс кулак:

    - Замолчи, или я ударю.

    Константин поднял руки:

    - Умолкаю, проглатываю язык. Разбирайся сам со своей родней.

    Нино донесли об этом разговоре, и она сказала супругу:

    - Знаешь, дорогой, не хотела бы вмешивать тебя, но, как видно, только ты один можешь мне помочь.

    - Что случилось, милая?

    - Я тут подружилась с одной римлянкой, Лукрецией - помнишь, той, что мне подарила перстень с рубином?

    - Да, припоминаю. Полная такая матрона.

    - Совершенно верно. У неё муж - знатный человек, председатель суда Президий.

    - Как же, как же, ещё бы.

    - Ну, так вот. У него в гостях побывал Константин. И увидел на стене коллекцию древнего оружия - собирать начал дед Президия, а отец продолжил, сын продолжил и затем хочет завещать своим детям. Константин был в восторге от такого богатства и говорит: дескать, подари мне вот эти два кинжала. А Президий заизвинялся и отвечает: все, что хочешь, только не кинжалы, потому что память о деде. Константин упёрся: ну, тогда продай. Нет, говорит хозяин, им цены нет. Константин вспылил, снял кинжалы со стенки и унёс. Председатель суда не знает, что теперь делать. Силой отнимать он боится, по-хорошему уже не получится… Даже заболел. И Лукреция прибежала ко мне за помощью.

    Лис кивнул, нахмурившись:

    - Я поговорю с Константином.

    Тот явился в штаб к Велисарию, чтобы получить обычное задание на день, и услышал вопрос, от которого даже растерялся:

    - Это что за история с похищением кинжалов у Президия, а?

    - Почему «похищением»? - заморгал вошедший. - Он мне подарил.

    - Мне поведали по-иному. Подарить не хотел, потому что память о его деде. Продавать тоже не хотел. И тогда ты взял их сам.

    Константин надулся:

    - А-а, его жена и твоя жена - нежные подружки. Понимаю, кто тебе напел.

    - Кто «напел», не имеет никакого значения. Взял или не взял?

    - Ну, допустим, взял. Я имею право всю его коллекцию вывезти.

    - Что ещё за право такое?

    - Я освободитель его от готов. Он перед войсками Юстиниана в неоплатном долгу.

    - Мы освободители, а не грабители.

    Тут абазг грубо рассмеялся:

    - Надо же, какое открытие! Я-то и не ведал. Думал, что грабители: как заходим в город - так и грабим. В том числе и ты: все подвалы твоего дома ломятся от награбленного. А выходит, что мы не грабим, а ос-во-бож-да-ем людей… от имущества!…