Андрей Пинаев - Страна нигде (СИ)

• Название: Страна нигде (СИ)
• Автор: Андрей Пинаев
• Издательство: Самиздат
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2012

"Длинная и занудная" история про остров, фею, разумных роботов и временные парадоксы, а также о том, как важно любить людей. И прочих тварей. 

---

-Почему не закрывается дверь? - донесся до меня голос из подвального коридора.

Присев на корточки, я кое-как выровнял дыхание, затем отвязал провод с дверной ручки. Дверь тут же закрылась, щелкнул замок. Я пнул дверь так, что отбил большой палец ноги, повернулся и ушел.

*****

Прошло целых две недели до того момента, как я повстречался со вторым братом.

Эти две недели были однообразны, но однообразны по-хорошему. Каждое утро я просыпался, принимал бодрящий душ и шел в столовую, где на подоконнике никогда не запирающегося окна ждала меня фея. Мы завтракали, потом я шел проверять приливную ловушку в корабле, а фея летела по своим делам. Притащив рыбу, я либо занимался мелкими домашними делами - стирал, пылесосил свой номер и коридор, сортировал и перекладывал свои припасы, либо валялся на одеяле с нетбуком на животе и читал книгу.

Потом я готовил пойманную рыбу, каждый раз по новому рецепту, мы с Бетой обедали и начиналось самое интересное: я вскидывал сумку на плечо и шел ремонтировать.

Ремонта в парке хватало. Бета говорила, что братья ломают аттракционы, но тогда я решил, что они лишь разбирают их на запчасти для собственных нужд. Возможно, иногда это было так, но большая часть аттракционов и автоматов была не разобрана, а грубо испорчена. За эти две недели я повидал вырванные провода, завязанные морским узлом приводные ремни, килограммы песка внутри нежных механизмов, сожженные разрядом схемы, а в автомате для продажи сладкой ваты я обнаружил целую кучу дохлых мелких животных.

Фея была права на все сто процентов - братья были убийцами, причем их жажда убийства не ограничивалась лишь живыми существами. Братья уничтожали все, к чему прикасались, но к счастью, они довольно редко покидали пещеру, иначе за два года на острове не осталось бы камня на камне.

К испорченным механизмам я испытывал те же чувства, что испытывал бы к тяжелораненым, будь я врачом. И когда к концу дня, весь в черном машинном масле, пропотевший, голодный, с ободранными об острые края руками я запускал механизм и он работал, я чувствовал себя как врач, которому жмут руку родственники спасенного больного.

Для Беты моя работа с механизмами была чем-то вроде волшебства. Не раз и не два обнаруживал я ее за своей спиной, сидящую на веточке с приоткрытым ртом. Впрочем, маленькая фея не имела привычки лезть под руку и отвлекать пустыми разговорами, так что мне она совсем не мешала. Однажды я спросил ее:

-Что ты все смотришь?

-Ой... извини... те... - Бета тут же встрепенулась и собралась улететь. - я больше не буду...

-Да смотри сколько хочешь, просто не понимаю, что здесь для тебя интересного.

-Просто... интересно...

Я уперся ногой в автомат по продаже шоколадок и вытянул из его шестеренок длинную ивовую ветку, облепленную грязью. Уже привычно помянув недобрым словом братьев, я взял тряпку, до плеча засунул руку в недра автомата и стал вычищать засохшую глину.

-Особенно электричество... - тихо сказала Бета за моей спиной.

-А что электричество? - поднял я голову, не прекращая орудовать тряпкой.

-Ну вот... ну, у тебя вот тут два провода. - показала Бета, подлетев поближе. - вот от этого лампочка светится, видишь? А от этого не светится. А ведь они одинаковые! Я спрашивала у мамы, она сказала, там электричество... но ведь они одинаковые!

-Гм... ну, провода лишь проводят электричество... как бы тебе объяснить...

Я вытер руки, достал фонарик и вынул из него батарейку.

-Ну вот, например. Электричество, скажем так, здесь, в батарейке. А провод, он как бы переносит... э... ну, словно шланг воду. Хотя не очень удачное сравнение...

-А если батарейка сломается, электричество выльется из нее? - спросила фея. - я слышала, что нельзя его трогать, может даже убить...

Столь вопиющая безграмотность была для меня словно красная тряпка для быка. Я порылся в своей памяти, обнаружил там прочитанную в детстве книжку о физике для самых маленьких и как мог переложил одну из статей оттуда.

В маленьких глазах светилось понимание. Понимание и... наверное, живой интерес. Как известно, нет лучшего способа разговорить мужчину, чем искренне заинтересоваться его увлечением, и с этой минуты меня было не заткнуть. Я чинил механизмы и рассказывал об электромагнитном поле. Ловил рыбу и рассказывал о проводниках и изоляторах. Готовил эту рыбу и между делом объяснял принцип работы радиоприемника. Даже во время еды я мог с набитым ртом пространно рассуждать о преимуществах и недостатках светодиодов, ртутных ламп и ламп накаливания.

Мой рацион был довольно однообразен, и большую его часть составляла рыба. Запасы полуфабрикатов я старался беречь, но все же не мог обойтись без них - к сожалению, кроме рыбы, крабов и креветок я мало что мог добыть. Я собирал ягоды, листики щавеля, обобрал тощие и до ядовитости кислые яблочки с растущих тут и там яблонь, но все это годилось лишь на витаминную добавку.

Несмотря на то, что мое питание было однообразным и не совсем диетическим, несмотря на то, что я употреблял много продуктов быстрого приготовления, однажды утром во время завтрака я обнаружил, что не чувствую боли в желудке.

Боль была всегда. Иногда она ослабевала, но всегда чувствовалась, словно тлеющие угли под слоем пепла, готовые вспыхнуть огнем. Если желудку не нравилась пища или я переедал, боль была похожа на застрявший в животе чугунный шар с шипами, если я пропускал обед - боль начинала накатывать волнами с интервалом примерно в пять минут. Мой желудок с трудом переносил алкоголь, и стоило лишь чуть превысить очень скромную норму - следующие две-три недели от боли в желудке я просыпался по ночам. Самой же частой причиной боли было раздражение.

До того, как я попал на остров, я и не представлял себе, насколько люди меня раздражали. То есть, я всегда предпочитал одиночество обществу людей, но никогда прежде меня настолько не отвращала мысль о том, что когда-нибудь снова придется жить в городе и ежедневно видеть сотни лиц вокруг. Я чувствовал себя как человек, с рождения дышавший ядовитым газом, который вдруг оказался в свежем хвойном лесу и вдохнул чистый воздух.

Ах, до чего же хорошо быть одному... я до хруста расправил плечи и увидел фею, про которую за своими мыслями совсем забыл.

Бета сидела на столе у открытого окна и, подергивая крыльями от удовольствия, кушала рис с кусочком рыбы. Покончив с основным блюдом, она перешла к своему главному лакомству - шоколадно-ореховому крему.

В жестяных банках, что я обнаружил в большом холодильнике на складе, оказались вовсе не консервы, а твердый шоколадно-ореховый крем. И стоило мне открыть одну из банок, маленькую фею притянуло к ней, словно магнитом. За рекордно короткое время - всего пять секунд - Бета набралась смелости сказать:

-Можно мне... немного... ЭТОГО...

-Конечно. - я ковырнул ножом и положил на тарелку кусочек крема. Кусочек исчез так быстро, что я не успел и моргнуть. Облизнув остатки с пальцев, Бета с чувством глубочайшего раскаяния в глазах попросила:

-А можно еще... чуть-чуть...

Наверное, все это время организму не хватало углеводов, потому что за две недели, что она питалась этим шоколадно-ореховым кремом, фея очень похорошела. Она заметно прибавила в весе - причем в нужных местах, и если прежде была худенькой и плоской, теперь ее фигурка становилась похожей на мультипликационный прототип, а фея из мультфильма 'Питер Пэн', чьим прототипом, в свою очередь, послужила популярная тогда актриса, по моде того времени тощей совсем не была. Ее волосы, хоть и остались неровно подстриженными, лежали теперь ровно и приобрели здоровый блеск, черты лица стали мягче, исчезло вечное диковато-испуганное выражение. Кажется, она даже подросла, хотя не стал бы утверждать наверняка - разница между пятнадцатью сантиметрами и пятнадцатью с четвертью сантиметрами не очень бросается в глаза.

Фея меня совсем не раздражала, с удивлением понял я. Совсем, ни капельки. Даже напротив, ее присутствие было мне приятно. Бета являла собой эталон существа, которое я мог бы вытерпеть рядом сколь угодно долго.

Она не требовала внимания к себе, тогда как многие люди видели смысл жизни в борьбе за каждый взгляд, говорила мало и по делу - столь редкое качество в нашем обществе, где боятся тишины, и, чем выгодно отличалась как от своего истеричного диснеевского прототипа, так и от большей части женщин, умела контролировать эмоции. Кроме того, Бета была просто хорошо воспитана, одно это делало ее приятным спутником. Это ведь очень хорошо, когда тот, с кем ты рядом, подчиняется тем же неписанным правилам, что и ты - уберегает от многих недоразумений.

Ну и, конечно, немалым плюсом был ее неподдельный интерес к увлечению всей моей жизни, к электротехнике. Я терпеть не мог навязчивых людей и опасался быть навязчивым сам, поэтому первое время переспрашивал: