Сакс Ромер - Ведьмино отродье

• Название: Ведьмино отродье
• Автор: Сакс Ромер
• Издательство: Salamandra
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 0101

---

Кеан вышел из комнаты. Дверь в подъезд манила его: он только и думал о побеге, отказавшись от мысли сражаться с невидимым противником, но неожиданно прямо на уровне глаз обнаружил две белые руки, цепляющиеся за стену, — было похоже, что кто-то пытается забраться по ней вверх!

Изящные кисти словно принадлежали женщине, а на одном из тонких пальцев тускло мерцал зеленый камень.

Роберт истерически захохотал — разум начал покидать его. Ведь две белые руки скользили по стене, направляясь в комнату, которую только что покинул Кеан, сами по себе, лишенные тела: две мертвенно-бледные руки — и больше ничего!

Молодой человек понял, что ему грозит смертельная опасность. Немногим ранее он едва не покорился злой воле Феррары, но тогда телефонный звонок спас его. Теперь же нападение возобновилось!

Вдруг руки исчезли.

Роберт слишком хорошо помнил, при каких обстоятельствах погиб сэр Майкл, и не сомневался, что в этот раз руки явились за ним.

До него донесся мягкий свист рассекаемого воздуха. На письменном столе что-то задвигалось.

Удавка!

Во время разговора с отцом он достал ее из ящика и оставил лежать на блокноте с промокательной бумагой.

Роберт попятился к входной двери.

Что-то пронеслось мимо лица, заставив его в ужасе повернуться. Жуткие руки без тела ощупывали темноту между ним и выходом!

Кеан смутно осознал, что опасности можно избежать. Он весь покрылся ледяным потом.

Положив револьвер в карман и защищая горло руками, молодой человек начал продвигаться к закрытой двери спальни.

Пока Роберт левой рукой нащупывал ручку, до него дошло — вот тогда-то он и испытал истинный ужас! — что он ошибся. Отступая, потерял свой последний, свой единственный шанс.

Призрачные руки, туго натянув удавку, быстро приближались к нему!

Кеан наклонил голову и с диким криком бросился бежать по коридору.

Натянутая веревка ударилась о подбородок.

Кеан попятился.

Веревка обвилась вокруг его горла!

— Боже мой! — задыхался Роберт, бешено сдирая ее с шеи. Но удавка уже заполучила жертву в свои стальные объятия, сжимая их все туже и туже…

Отчаявшись, Кеан начал сдаваться.

— Роб, Роб, отопри! — послышалось снаружи.

Молодой человек напрягся из последних сил. Скинуть

шнур было невозможно. Роберт опустил сведенные судорогой руки, с усилием наклонился и метнулся к входной двери.

Замок оказался прямо над его головой.

Он выпрямился… и его отбросило назад. К счастью, Роберт успел схватиться за дверную ручку.

И когда эта нечеловеческая сила потянула его назад, он сумел повернуть ручку… и упал.

Всем весом тела он налегал на пальцы, цепляющиеся за медный диск, и сам дьявол не смог бы справиться с ним.

Дверь распахнулась, отбросив Роберта в глубь коридора.

Молодой человек безжизненно рухнул на пол. Доктор, переступив через него, вбежал в квартиру.

Роберт открыл глаза и обнаружил, что лежит в кровати, а отец обрабатывает его воспаленное горло.

— Все в порядке, мальчик мой! Слава Богу, все обошлось…

— Руки!..

— Понимаю. Но лично я не видел ничьих рук, кроме твоих собственных, Роб. Если бы дело дошло до суда, я бы ни за что не смог доказать, что ты не покончил жизнь самоубийством.

— Но я же открыл дверь!

— Они бы сказали, что ты внезапно одумался, но было слишком поздно. Хотя кажется невероятным, что человек сам себя задушил таким вот образом, ни один суд присяжных не поверит, что здесь замешан Энтони Феррара.

Глава XXVIII. Верховный жрец Хортотеф

В столовой доктора Кеана на Хаф-Мун-стрит было очень уютно и радостно, несмотря на хмурое утро: на улице свинцовые тучи затянули небо, а вдалеке ворчал гром, предвещая скорую грозу.

Роберт стоял и смотрел в окно, вспоминая, как в Оксфорде под аккомпанемент таких же гулких раскатов он попал на первый акт дьявольского представления с человеком по имени Энтони Феррара в главной роли.

Рассудок твердил, что развязка драмы уже близка, а чутье, не объяснимое никакой логикой, подсказывало, что они с отцом определят финал этой пьесы, вступив в решающую схватку, которая закончится победой добра над злом — или зла над добром. Темные силы под командованием Феррары уже начали наступление на дом ученого. Сановные пациенты, ежедневно заполнявшие приемную знаменитого врача и всегда находившие утешение в его безупречном самообладании и уверенности в своих действиях, даже не подозревали, что доктора, к которому они пришли за излечением, постигла беда много более страшная, чем все их телесные недуги.

Опасность, ужасная и сверхъестественная, грозовой тучей нависла над домом. Это хорошо налаженное хозяйство, такое современное, снабженное всеми удобствами и изысками, свойственными двадцатому веку, ничуть не напоминало осажденную крепость, хотя именно таковой и являлось.

Вдали, над Гайд-парком, загрохотало. Роберт взглянул на мрачное небо, словно надеясь увидеть знамение. Ему даже показалось, что из-за туч на него смотрит искаженное яростью мертвенно-бледное лицо дьявола во плоти.

В столовую вошла Майра.

Роберт повернулся к ней: официально являясь женихом, он мог бы сорвать поцелуй с ее манящих губ, но не решился и был вынужден довольствоваться тем, что поцеловал протянутую руку. Ему вдруг подумалось, что для девушки не совсем прилично находиться с ним под одной крышей; да, это продиктовано необходимостью, но может породить разные слухи. Решение о том, что Майра временно поживет у них, принимал отец: подобно средневековому феодалу, при малейших признаках приближения врага дающему пристанище в стенах замка всем своим людям, он собрал в доме тех, кого был призван защищать. Грандиозная, невидимая миру битва разразилась в Лондоне, внешние укрепления уже пали, враг стоял теперь у самых ворот.

Несмотря на бледность, след недавней болезни, Майра явно выздоравливала, и былая красота возвращалась к ней. Было невозможно оторвать глаза от затянутой в простенькое платье фигурки, порхающей вокруг стола, накрытого для завтрака. Роберт стоял рядом и любовался девушкой, глядя ей прямо в глаза, а она счастливо и умиротворенно улыбалась в ответ, заставляя его сердце биться сильнее.

— Что-нибудь сегодня снилось? — как можно непринужденнее спросил молодой человек.

Майра кивнула и тут же посерьезнела.

— Все тот же кошмар?

— Да, в некотором роде, — печально ответила она.

Глядя на наручные часы, вошел доктор Кеан.

— Доброе утро! — бодро поздоровался он. — Ну я и соня!

Все сели за стол.

— Майре опять снились кошмары, сэр, — сказал Роберт.

Доктор застыл с салфеткой в руке и вопросительно посмотрел на сына.

— Мы не должны пропустить ни малейшей детали. Майра, подробно опиши, что тебе снилось.

В столовую неслышно вошел Марстон, поставил тарелки и так же бесшумно удалился. Майра начала свой рассказ:

— Я опять очутилась в доме, похожем на амбар, — я уже описывала его вам до этого. Черепица кое-где выпала, и на полу лежали неровные пятна лунного света, проникающего сквозь дыры в крыше. В дальнем конце был вход — из-за темноты я с трудом его видела, только поняла, что это ворота, как в конюшне, и они закрыты на тяжелый засов. Из мебели там были лишь огромный деревянный стол и вполне обычный стул. На столе стояла лампа…

— Какая? — встрепенулся доктор.

— Серебряная, с абажуром, — Майра нервно переводила взгляд с одного мужчины на другого, — похожа на ту, что я видела в квартире у Энтони. Под лампой стоял запертый железный сундучок. Я его сразу узнала. Вы, наверное, помните, он мне снился и вчера.

Доктор, нахмурившись, кивнул:

— Повтори, что именно ты видела тогда. Думаю, это очень важно.

— В предыдущем сне, — продолжила девушка странно изменившимся голосом, словно звучащим откуда-то издалека, — я оказалась в том же доме, только под лампой лежала открытая книга, старинная, древняя, с чудным шрифтом. Казалось, что буквы пляшут у меня перед глазами, прямо как живые. — Майра вздрогнула. — На столе стоял тот же сундучок, только открытый, а вокруг него множество шкатулок. Все шкатулки разные: некоторые деревянные, одна, по-моему, из слоновой кости, другая серебряная, еще одна из какого-то тусклого металла, возможно, даже из золота. За столом на стуле сидел Энтони. Он пристально смотрел на меня, но с таким странным выражением, что я испугалась и проснулась…

Доктор снова кивнул.

— А прошлой ночью? — подсказал он.

— Прошлой ночью, — взволнованно рассказывала Майра, — по углам стола я увидела четыре небольшие лампы. На полу светящейся краской были нарисованы ряды каких- то знаков. Они мерцали, гасли, а потом зажигались вновь, словно фосфоресцировали. Надписи тянулись от лампы до лампы, окружая стол со стулом.