Глен Кук - Белая Роза. Игра теней

• Название: Белая Роза. Игра теней
• Автор: Глен Кук
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-010931-8

Глен Кук — мастер захватывающего сюжета, один из немногих, кому равно подвластны искрометный юмор балагана и высокая героика эпической саги, магия слова — и магия живого мира, который вновь и вновь призывает к себе читателя.

Добро пожаловать в мир Черного Отряда — лучшей роты наемников на службе у зло вещей Госпожи и Десяти Взятых…

Они сражаются мечом и магией — и не сдаются даже тогда, когда не помогает ни магия, ни меч. Они знают: победа дается тому, кто умен, отважен и дерзок, тому, кто до конца верен себе. Они всегда готовы подтвердить свое право называться лучшей ротой наем ников во всей вселенной.

Не верите?

Прочтите — и убедитесь сами!

---

— Что? — пискнул я, как Гоблин.

— Приди ко мне в Чары. Будь моим летописцем.

Как всегда при разговоре с ней, я смутился. Она, казалось, воспринимает меня не только как участника борьбы, но и как человека, стоящего вне ее. На Лестнице Слез, перед самой страшной колдовской битвой, которую мне только довелось наблюдать, Госпожа пришла, чтобы обещать мне безопасность. Казалось, ее занимало мое побочное ремесло анналиста. Еще тогда она потребовала, чтобы я записывал события в точности так, как они происходили. Не ради чьего-то одобрения. Так я и делал, с поправкой на свои предубеждения.

— Вздымается жар на перекрестке, лекарь. Твоя Белая Роза искусна. Ее атака на Хромого — сильный удар. Но незаметный в больших масштабах. Ты не согласен?

Как мог я спорить? Я молча кивнул.

— Как, без сомнения, сообщили ваши шпионы, пять армий стоят лагерем, готовые очистить равнину Страха. Эта земля необычна и непредсказуема, но натиска моих сил она не выдержит.

И снова я не мог спорить — я ей верил. Я мог только подчиниться многократно повторенному приказу Душечки: выигрывать время.

— Ты будешь удивлена.

— Возможно. В мой план включены и неожиданности. Выходи из своих холодных пустошей, Костоправ. Приди в Башню. Стань моим летописцем.

Большего искушения в общении со мной она никогда раньше себе не позволяла. Она обращалась к той части меня, которую я и сам не понимал, части, готовой предать давних друзей. Если я пойду, то так много узнаю. Получу столько ответов.

— Вы сбежали от меня к мосту Королевы.

Шея моя горела. За время нашего многолетнего бегства войска Госпожи несколько раз настигали Отряд. У моста Королевы нам пришлось хуже всего. Там полегла сотня наших братьев. И, к стыду своему, я оставил там Анналы, зарытые на речном берегу. Бросил четыре сотни лет истории Отряда.

Мы не смогли унести все. Те бумаги, что лежат сейчас в Дыре, были ключом к выживанию. И вместо Анналов я взял с собой их. Но я часто испытываю приступы вины. Я должен ответить перед духами давно ушедших братьев. Анналы и есть Черный Отряд. Пока существуют они — Отряд жив.

— Бежали, сбежали и будем сбегать. Так предрешено.

Она улыбнулась — я позабавил ее.

— Я читала твои Анналы, Костоправ. И новые, и старые.

Я подкинул сушняка на угли костра. Не сплю…

— Они у тебя?

До сих пор я подавлял вину обещаниями когда-нибудь их вернуть.

— Их нашли после боя. Они попали ко мне. Мне понравилось. Ты честен, как подобает историку.

— Спасибо. Я стараюсь.

— Приди в Чары. В Башне для тебя найдется место. Отсюда ты сможешь видеть всю картину мира.

— Я не могу.

— Я не сумею защитить тебя здесь. Если останешься, с тобой случится то же, что и с твоими друзьями-мятежниками. Эту кампанию ведет Хромой. Я не вмешиваюсь. Он уже не тот, что был. Ты причинил ему боль. А потом он претерпел боль снова, чтобы спастись. Он тебе не простил этого, Костоправ.

— Знаю. — Сколько раз она употребила мое прозвание? За все наши предыдущие разговоры она произнесла его единожды.

— Не позволь ему схватить тебя.

В глубине моей души блеснул осколок чувства юмора.

— Ты неудачница, Госпожа моя.

Она отшатнулась.

— Я, дурак, записывал в Анналы свой романтический бред. Ты их читала. Знаешь, что я никогда не называл тебя черной, как назвал бы, наверное, твоего супруга. Подозреваю, что под этой романтической ерундой лежит неосознанно воспринятая истина.

— Да ну?

— Я не думаю, что ты зла по природе. Ты просто очень стараешься. Думаю, несмотря на все твои преступления, ребенок в твоей душе остался жив. Огонек теплится, и потушить его тебе не под силу.

Возражений не последовало, и я осмелел:

— Думаю, меня ты избрала, чтобы я символически поддерживал этот огонек. Я призван удовлетворить твою тайную жажду чести, подобно тому, как мой друг Ворон подобрал ребенка, ставшего Белой Розой. Ты читала Анналы. Ты помнишь, до чего опустился Ворон, слив всю свою честь в одну чашу. Лучше бы он был бесчестен изначально. Арча могла бы остаться стоять. А Ворон — жить.

— Арча была язвой, которую давно следовало выжечь. Я пришла не для того, чтобы меня высмеивали, лекарь. Я не позволю себе выглядеть слабой, даже перед аудиторией из одного человека.

Я начал было протестовать.

— Насколько я тебя знаю, этот разговор тоже останется в твоих Анналах.

Она меня знала. Впрочем, именно она провела меня перед Оком.

— Приди в Башню, Костоправ. Я не требую клятвы.

— Госпожа…

— Даже Взятые налагают на себя страшные клятвы. Ты можешь быть свободен. Лишь делай что делаешь. Исцеляй, и записывай правду. Делай то, чем ты и так занимаешься. Ты слишком ценен, чтобы тратить свои способности здесь.

Вот с этим я готов был согласиться всецело. Взять бы эту фразу да ткнуть в нее кое-кого носом.

— Что там?

Госпожа начала было отвечать. Я предупреждающе поднял руку. Говорил я сам с собой. Шаги? Да, Что-то большое. Медлительное и усталое.

Госпожа тоже ощутила его приближение. Миг — и она исчезла, забрав что-то из моих мыслей, и я уже не был уверен, что мне не привиделась эта встреча, пусть далее каждое ее слово осталось высеченным в камне моей памяти.

Я подкинул веток в костер, забился в трещину, выставив вперед кинжал — единственное оружие, которое у меня хватило ума захватить с собой.

Оно приблизилось. Остановилось. Снова двинулось вперед. Сердце мое заколотилось. Что-то выступило из темноты на свет костра.

— Пес Жабодав! Эй, что за черт?! Ты что тут делаешь? Иди ляг в тепле. — Слова посыпались из меня, унося страх. — Как Следопыт-то обрадуется. Что с тобой случилось?

Пес осторожно приблизился. Был он вдвое потрепанней обычного. Он лег на брюхо, положил морду на лапы и прикрыл один глаз.

— Еды у меня нет. Я, знаешь, сам вроде как потерялся. Но тебе чертовски повезло, что ты сюда добрался, — это ты знаешь? Равнина — не лучшее место для прогулок в одиночестве.

Пес, казалось, со мной согласен. Язык позы, если хотите. Он выжил, но далось ему это нелегко.

— Как солнце встанет, — сказал я ему, — пойдем домой. Гоблин с Одноглазым тоже потерялись, но это уже их дело.

После прихода пса Жабодава я расслабился. Наверное, люди тоже помнят прежнюю верность. Я был уверен, что пес предупредит меня в случае опасности.

Утром мы отыскали ручей и направились к Дыре. Я, как делаю нередко, подошел к Праотцу-Дереву, поболтать немного в одностороннем порядке о том, чего он навидался за годы своего дозора. Пес за мной не пошел. Странно. Ну и что? Странности на равнине в порядке вещей.

Гоблина и Одноглазого я нашел спящими. И храпящими. В Дыру они вернулись вскоре после того, как я отправился их искать. Ублюдки. Я с ними еще поквитаюсь.

Я их чуть с ума не свел — ни словом не обмолвился о ночи в пустыне.

— Сработало? — осведомился я.

Внизу, в туннеле, След шт шумно приветствовал свою псину.

— Почти, — ответил Гоблин без особого энтузиазма.

— Почти? Что значит почти? Работает или нет?

— Ну, у нас небольшая сложность. Защитить тебя, чтобы Взятые тебя не засекли, мы можем. Так сказать, платочком прикрыть.

Многословие у этого типа — верный знак неприятностей.

— Но? Только без «но», Гоблин.

— Если ты покидаешь безмагию, невозможно скрыть, что ты снаружи.

— Чудно. Прекрасно. На кой бес вы, ребята, вообще нужны?

— Ну не настолько же все плохо, — встрял Одноглазый. — Ты не привлечешь ничьего внимания, если только они не узнают о твоем уходе из других источников. Я хочу сказать, тебя же специально искать не будут, верно? Причины нет. Так что мы получили почти все, чего желали.

— Бред! Лучше молитесь, чтобы следующее письмо пришло. Потому что, если я уйду и меня там прикончат, — угадайте с трех раз, к кому мой призрак будет являться?

— Душечка тебя не пошлет.

— Спорим? Да, она будет терзаться совестью дня три-четыре, но пошлет. Потому что последнее письмо даст нам ключ.

Внезапный страх. А не прочла ли Госпожа мои мысли?

— В чем дело, Костоправ?

От лжи меня избавил подошедший Следопыт. Он тряс и тискал мою руку как ошалелый.

— Спасибо, Костоправ! Спасибо, что вернул его! — воскликнул он и отошел.

— Что за черт? — спросил Гоблин.

— Я вернул его собаку.

— Странно.

Одноглазый подавился.

— Чайник кастрюлю черной назвал.

— Да-а? Дерьмо ящериное. Рассказать тебе кое-что о странностях?

— Хватит, — приказал я. — Если меня пошлют в поход, я хочу до отбытия привести в порядок этот развал. Хоть бы у нас был человек, способный это прочесть.

— Может, я помогу? — Это вернулся Следопыт. Здоровый безмозглый обалдуй. С мечом он сущий волшебник, но имя свое вряд ли сумеет записать.