Галина Романова - Изборский витязь

• Название: Изборский витязь
• Автор: Галина Романова
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2000
• ISBN: 5-271-00403-1, 5-17-001074-5

Начало века ХIII - пора раздоров и усобиц в земле русской, в историю которой вплетены судьбы сыновей Великого князя Всеволода Большое Гнездо - Юрия, Константина и Ярослава. В пути к Великому княжению, пролегшему через походы, поражения и победы, Ярослава сопровождал Герой Романа "Изборский Витязь" - Ратмир, род которого "всегда служил Руси верно, ничего для себя не требуя и ничего для нее не жалея".

---

Объяснять новгородцам ничего не требовалось. Они шли к Изборску, чтоб вызнать, нет ли здесь изгнанного князя Владимира Мстиславича - они его нашли.

Глава 7

Терем князя и примыкавшие к нему гридницы были нынче заняты дружиной псковского князя Владимира. Как рассказал Яну один из дружинников отца, когда князь, получив отказ на свою просьбу, захотел потребовать помощи силой, вспыхнула потасовка. Псковичане не превосходили числом изборцев, хотя далеко не все дружинники были в те поры в гридницах. Но незваные гости затворились в тереме, и не было заметно, чтобы собирались уходить добром. Семью князя и живших при нём рязанцев не тронули. Это уже было доброй вестью и для Яна, и для Добрыни, который не чаял уже увидеть мать и сестёр с меньшим братом.

Известие об ещё одной дружине, вступившей в Изборск, разнеслось по улицам вихрем. Люди сразу стекались к детинцу, едва прослышав, что это пришла вовсе не подмога князю Владимиру. Первыми подоспели дружинники с тысяцким Бермятой во главе. Узнав Яна - хоть он и не был давно дома, - люди хлынули к нему, плотным кольцом окружили его коня. К его стремени протиснулся посадник Шелога, одной рукой опираясь на боевое копьё, а другой нахлобучивая островерхий шелом.

Суматоха у ворот терема привлекла внимание дозорных-псковичан. Над забором меж заострённых кольев показались любопытные головы. Почти полсотни всадников под стягами Новгорода и со знаками Владимира выглядели грозно. Усмотрев за кольями людей, Ян махнул им рукой:

   - Эй, там! Где князь ваш?

   - Ты кто таков и на что он тебе? - не сразу, настороженно ответили со стены.

   - Я дружинник князя Ярослава Всеволодовича переяславского, - отрезал Ян. - Со мной дружина из Нова Города с наказом князю Владимиру Мстиславичу от брата его, новгородского князя Мстислава Мстиславича Удалого. Зови живо, холоп! - прикрикнул он, поднимаясь на стременах и потянув из ножен меч.

Дозорный исчез. Пользуясь заминкой, Ян переглянулся с Игнатом и Добрыней:

   - Негоже бой принимать, но уж коль судьба так велит, други, постоим за дело правое! Весь град нам подмогой!

Оставшиеся за стеной дружинники Владимира притихли - их, видимо, смутило большое число противников и то, что к терему понемногу начал стекаться весь город. А стены княжеских хором не высоки, чуть дай знак - вмиг ворвутся сюда ловкие молодцы. Им ведь только с ворог брус скинуть - и готово дело!

Видно, хорошие мысли порой приходят в разные головы одновременно.

Игнат окинул долгим взором стену из кольев и дёрнул Яна за рукав:

   - Попытаем счастья, друже?

Ян медлил - не хотелось ему рушить дом, где родился, да и вреда его семье пока причинено не было. Надеялся он, что дело обойдётся миром.

Вот внутри зашевелились. Послышались торопливые шаги, голоса. Потом кто-то громко, властно крикнул:

   - Что за слово у тебя к князю?

Стоявший у стремени Яна Шелога поднял голову:

   - Сам вышел! Чует, что лишку хватил!

   - Слово от брата его, князя Мстислава, - отрезал Ян. - Отопри сперва ворота, не то я сам войду!

Отлично зная, что за ним подглядывают в щели, он подтянулся и рывком обнажил меч. Обе дружины тут же последовали его примеру. Добрыня, помедлив, поднял булаву, слегка подкинул её, примеряя на руке.

То ли число вышедших против него воинов было слишком велико, то ли вправду князь Владимир чувствовал себя неуютно в чужом доме, но дольше упрямиться не стал. У ворот завозились, громыхнул тяжёлый брус, и створки разошлись. В проёме показались сам Владимир и десяток его дружинников.

Чуть пригнув голову под перекладиной, Ян первым проехал на двор. Игнат и Добрыня - за ним. По расшитому золотом кафтану, собольей высокой шапке и изузоренному оружию угадав Владимира, Игнат выехал чуть вперёд и прыжком спешился, передав повод коня ближайшему дружиннику. Дождавшись, пока его примеру последуют спутники, он коротко почтительно поклонился князю.

   - Велено мне передать тебе, княже, - без предисловий начал он, - слово от брата твоего, Мстислава Новгородского. Прослышал он от людей псковских, что ты ряда городу сему не исполняешь, и порешил он - уж коли изгнал тебя Псков, призвать им нового князя, а тебя пустить свободну. Иди, куда хочешь - преград чинить не ведено!

Князь не переменился в лице - ни одна морщинка не встревожила его лба, словно и не слышал он этих слов.

   - Я не хочу уходить, - уверенно заявил он. - И готов вернуться во Псков, заключить с городом ряд.

   - Во Пскове сейчас воевода Мстиславов, Ярун Нежич, - ответил Игнат. - Повелением князя будет он оставаться там с дружиной до той поры, пока не придёт на стол новый князь.

Услышав последнее, Владимир словно проснулся.

   - Кого в князья псковские прочат? - быстро промолвил он.

   - То нам не ведомо, - честно ответил Игнат.

Владимир исподлобья окинул взглядом дружинников, оглянулся на своих людей. Ворота оставались распахнуты настежь, и, коль кинуть клич, новогородцы успеют ворваться на подворье. А тогда не избежать настоящей сечи, а он навсегда распрощается с мечтой вернуться во Псков. Брат Мстислав не простит вреда, причинённого его людям. Он не накажет кровного родича, но ясно даст понять, что видеть его в подвластных землях более не желает. Возьмёт и даст в удел какой-нибудь захудалый городишко, болото с лягушками...

   - А меня ж куда? - повторил он. - Ко Мстиславу?

Игнат вместо ответа только молча посторонился, указывая прямую дорогу прочь - со двора и из города. Теснившиеся в проёме всадники без слов поняли жест своего старшого и тоже расступились.

Бой был выигран без единого взмаха меча. Княжеская дружина недовольно ворчала, воевода и тысяцкий даже вслух пробовали усовестить своего князя, но Владимир собирался с мрачной решимостью человека, сознающего, что покамест не время отстаивать свою правоту силой. В глубине души он верил, что вернётся - не ведал лишь, когда. У него в Плескове оставалась жена, сыновья. Старшему, Ярославу, днями тринадцать сравнялось... Хоть бы и впрямь не обидели их псковичане!

Провожала из города князя новгородская дружина Игната - выехав за ворота, Владимир сразу повернул на Ливонию и пустился в путь с таким видом, словно давным-давно решил, куда ему ехать, и только ждал случая, чтобы сняться с места. Проводив его взглядами, дружинники крутили головами - вишь, идёт себе и в ус не дует! Быстро же он оправился! Ровно и не изгоняли его с Русской земли!

Ян за ворота не поехал. Домашние Родивона Изяславича исподтишка поглядывали в окошки, когда стало ясно, что незваные гости уходят, все разом высыпали на высокий резной рундук[127]. Дворские тесно окружили Янова коня, все разом норовили поддержать стремя молодому витязю. Остальные обступили его спутников.

   - Добрынюшка, братец милый!

Ян и Добрыня разом вскинули головы. На порог выскочила Елена - еле прибранная, на ходу оправляя запону. На враз побелевшем лице горели пронзительно-синие, как у брата, глаза. Её младший брат, долговязый жилистый пятнадцатилетний отрок, и тянущиеся за ним сестрёнки-погодки уже проворно сбежали по ступеням и прыгали у братова коня.

Ян смотрел на неё во все глаза. Почти четыре года не видел он Елену, а встретил - и лишь по глазам и признал. Она выросла, расцвела. В её точёном лице исчезла детская нежность, оно стало как-то строже и суше, под глазами залегли тени, но она всё же оставалась невероятно красивой. Враз забылись, исчезли из памяти все случайные подружки последних лет, и Ян с безнадёжной тоской понял, что действительно любил только её.

А Елена уже припала к широкой груди брата, вцепившись руками в его плащ, и плечи её мелко тряслись от еле сдерживаемых слёз. Окружившие их младшие Романовичи притихли, сбившись тесной кучкой.

К Яну тоже кинулись Любава и её дети; Заметно выросший и повзрослевший Евстафий - Сташко - тут же протянул руки, просясь на высокую спину коня. Его сестрёнка Аннушка держалась за материн подол. Постаревший отец медленно спускался по ступеням, опираясь на посох. Но Ян, как ни хотел спешиться и обнять своих - Любава давно была ему, как сестра, - не мог заставить себя отвести глаза от Елены. А та, словно не ведая о его возвращении, да, может, и не желая замечать, уже потащила Добрыню в терем.

   - Стрый[128], а можно мне к тебе? - маленький Сташко даже подпрыгнул, привлекая внимание.

   - А то нет! - Ян заставил себя отвлечься от тревожно-сладких дум о Елене и, перевесившись, подхватил мальчика, сажая его на луку седла. - Ну, как? Держишься?

   - Держусь, - мальчишка обеими руками вцепился в лежащий на шее лошади повод. - Пусти теперь коня! Ну!

Подчиняясь, Ян толкнул коня каблуками, и тот осторожным шагом пошёл по двору. Сташко сжался в комок, восторженно поблескивая глазами на мать и сестрёнку с высоты седла. Чувствуя себя верхом на коне уверенно, он выпрямился и завозился, устраиваясь поудобнее.