Патрик О’Брайан - Остров Отчаяния

• Название: Остров Отчаяния
• Автор: Патрик О’Брайан
• Жанр: Морские приключения

В пятой книге остросюжетной саги о приключениях Джека Обри и Стивена Мэтьюрина H.M.S Leopard под командованием капитана Джека Обри должен доставить партию каторжников в Австралийские колонии Британии.

Перевод: Дм. Залкинд, Евгений, редактура: Александр Яковлев

---

Ожесточенное сражение на рее, жестокая и продолжительная борьба с парусом, вырывающимся с невиданной силой, но, в конце концов они с ним справились и спустились вниз: руки кровоточат, матросы выглядят так, будто их пороли.

— Идите вниз, — разрешил Джек. — Перевяжите руки и скажите казначейскому стюарду, что я приказал выдать вам каждому по стаканчику и чего-нибудь теплого. Перегнувшись через поручень и прищурившись от летящих брызг, он увидел, что «Ваакзамхейд» уже не далее тысячи ярдов.

Джек пожал плечами: ни один корабль, даже первого ранга, даже испанский четырехпалубник, не может развернуться бортом в таком море.

— Мистер Грант, — сказал он, — давайте оснастим помпы, мы управляемся довольно тяжело. Затем, взглянув на новый фор-марсель, тугой, как барабан, он спустился, чтобы перекусить самому.

Как и голландский капитан, Киллик оказался способным прочитать его мысли: внес кофе и пару бутербродов с ветчиной, пока Джек вешал сочащуюся водой штормовку на крючок и шёл в сумрачную каюту, где сел на рундук у пушки правого борта. От кормовых окон ни лучика света: стекла заменены на крепкую древесину и даже поверх светового люка лежит просмоленная парусина.

— Спасибо, Киллик, — поблагодарил Джек после первого жадного глотка. — Новости от доктора?

— Нет, ваша милость, только завывания и мистер Хирепат выглядит плохо. Всегда поплохеет, перед тем, как полегчает, так я всегда говорю.

— Так и есть, так и есть, — ответил Джек смущенно и занялся бутербродами: толстый холодный блинчик вместо хлеба, но встреченный благосклонно. Медленно жуя, он размышлял о женщинах, их трудной доле, проклятии Евы, о Софи, освоих быстро растущих дочерях. Громкий треск ломающегося дерева, поток воды и влетевшее пушечное ядро ​​прервали его мысли.

Он выглянул через разбитые глухие иллюминаторы и увидел еще одну вспышку на носу «Ваакзамхейда». В этом всепоглощающем реве не слышно звука выстрела, а дым мгновенно унесло прочь, но ясно, что семидесятичетырехпушечник открыл стрельбу из носовых погонных пушек, выдвинутых из портов на тупом носу, и удачный выстрел попал прямо в цель, разбив его кофейную чашку — один шанс на миллион.

— Киллик, новую чашку, — крикнул он, неся то, что осталось от завтрака в столовую, — и позови Чипса.

«Никогда не думал, что такой день настанет,» — сказал он про себя. Конечно цель войны — уничтожение противника, и он видел полностью разрушенные в сражениях флотов французские корабли, но в сражениях один на один обычно преобладала идея захвата.

Он ожидал, что семидесятичетырехпушечник будет его преследовать и возьмет на абордаж или попытаться взять, когда погода улучшится. При таком волнении не было никакой возможности захвата, и намерением голландского капитана могло быть только потопить его. Любая стычка означает полную утрату первого же корабля, который потеряет мачту или жизненно важный парус, а значит и контроль над кораблем, и смерть всех на его борту. «Кровожадный ублюдок, как я погляжу.»

Он не провел внизу много времени, но как же все изменилось, когда он снова вышел на палубу! Не то, что бы ветер усилился — в самом деле, было небольшое ослабление — но волны стали еще круче. И сейчас корабль боролся, тяжело взбираясь, хотя цепные помпы выбрасывали мощные фонтаны воды. Штормовой кливер придется убрать: он вдавливает «Леопард» вниз, и, в любом случае, гик изогнулся как лук.

— Мистер Грант, мы уберем штормовой кливер и возьмем грот на гитовы за середину.

— Да, сэр… — начал пожилой человек, теперь выглядевший намного старше, но не продолжил.

Когда тяга падала, «Леопард» довольно тяжело полз в глубоких ложбинах, хотя скорость была все еще столь велика, что он, безусловно, мог избежать последующих волн при умелом управлении. Джек вызвал команду рулевых, первоклассных моряков, по четыре за раз, по две склянки вахта. Опасность таилась больше в вихревых ударах ветра на гребнях, и обычно Джек предпочел бы идти только под полностью зарифленным фор-марселем или даже меньше — ровно столько, чтобы корабль плыл вперед.

Но с «Ваакзамхейдом», крадущимся следом, он не осмеливался ни убрать больше парусов, ни снова подтянуть кливер. Если так продолжится, ему придется компенсировать недостаток тяги уменьшением веса: откачивать тонны и тонны пресной воды из трюма. «Голландец» теперь был в полумиле. Джек увидел две вспышки, но ни следа выстрелов, совсем потерявшихся в этой белой неразберихе.

Он сделал обход корабля — длинные, подгоняемые ветром шаги вперед, сражение с ветром по пути назад — который показал ему, что все в порядке, насколько это возможно в этом случае, и нет никакой возможности изменения парусности — добровольного — в течение некоторого времени, и созвал Мура, Бартона и лучших наводчиков на корабле.

— Сэр, — сказал Грант, когда Джек покидал корму, — «Ваакзамхейд» открыл огонь.

— И я так думаю, мистер Грант, — ответил Джек, смеясь. — Но в эту игру могут играть и двое, вы же знаете.

Он был удивлен, не увидев ответной улыбки, но для размышлений о настроении первого лейтенанта момент выдался неподходящий, и Джек повел свой отряд в каюту.

Они отдали пушечные тали, убрали глухие иллюминаторы и уставились на несущуюся зеленую скалу воды в пятидесяти ярдах от «Леопарда» с его кильватерным следом на склоне. Волна закрыла небо и мчалась к ним. Корма «Леопарда» все поднималась и поднималась: гигантская волна гладко прошла под днищем, и сквозь летящую пену внизу на склоне стал виден «Ваакзамхейд».

— Когда вам будет угодно, мистер Бартон, — сказал Джек канониру. — От дыры его фор-марсель может порваться.

Левая пушка выпалила, и каюта мгновенно наполнилась дымом. Ни пробоины, ни фонтана от падения ядра. У Джека, за пушкой по правому борту, «голландец» не попадал в прицел. Небольшое возвышение, и он рванул шнур. Ничего не произошло: летящие брызги промочили запал.

— Фитиль, — воскликнул он, но когда тлеющий кусок оказался в руке, «Ваакзамхейд» уже оказался ниже линии прицеливания, ниже уровня наклона орудия. Откуда-то из ложбины «голландец» выстрелил вверх: далекая вспышка пламени, потом еще две, пока серо-зеленый холм воды снова не разделил их.

— Могу я предположить сигару, сэр? — сказал Мур. — Её можно держать во рту.

Мур банил ствол и действовал как второй наводчик, его лицо находилось в шести дюймах от Джека. Мур оделся в штормовку, и ничего в нем не напоминало морского пехотинца, кроме ярко-красного лица и аккуратного шейного платка под подбородком.

— Отличная идея, — отозвался Джек, и в спокойствии ложбины между волнами, прежде, чем «Ваакзамхейд» появился снова, Мур прикурил ему сигару от тлеющего в кадке фитиля.

— И я так сделал, — присоединился Бартон. — Он хочет сбить нам руль, развернуть и угостить бортовым залпом, кровожадная собака.

«Ваакзамхейд» снова оказался на гребне. Джек, сжимая сигару в зубах и не давая ей потухнуть, насыпал из рога мелкого пороха в запальное отверстие, прикрывая его рукой, и на этот раз, прежде чем «Леопард» вознесся слишком высоко, поднимаясь все выше и выше и преследуемый выстрелами «голландца», каждая пушка выпалила по три раза.

Все выше и выше: огромная горка, медленное и величественное движение само по себе, но спуск на гоночной скорости, при которой малейшее рысканье означает смерть. Ответные залпы, наводимые и выстреливаемые с такой интенсивностью, что расчеты даже не замечали потоков воды, летящей на них с каждого гребня. Все выше и выше; «Ваакзамхейд» заметно приближался.

Рядом с капитаном появился Баббингтон, ожидая паузы.

— Ваш черед, Мур, — сказал Джек, когда выкатили орудие, тот перешагнул через тали, а Баббингтон доложил:

— Он попал нам прямо в крюйс-марс, сэр.

Джек кивнул. Противник слишком приблизился, оказавшись на дистанции прямого выстрела, и ветер помогал его ядрам.

— Начните откачивать воду, всю, кроме одной тонны, и попробуйте распустить кливер на одну треть.

И снова к пушке, как только её выкатили. Теперь был черед «Ваакзамхейда» стрелять, что он и сделал, поразив «Леопард» в верхнюю часть ахтерштевня: резкий удар сотряс корабль, как раз находившийся на гребне волны, и в следующий момент зеленое море прокатилось через штормовые иллюминаторы.

— Отличная стрельба, при таком-то море, мистер Бартон.

Канонир, повернул залитое потом лицо, яростный взгляд сменился улыбкой:

— Так и есть, сэр, так и есть. Но если я не попал в него два выстрела назад, то я Заведей.

С тягой от кливера, летящий «Леопард» вырвался вперед на сотню ярдов, и бешеные горки продолжились, дистанция оставалась неизменной. Это была самая странная из артиллерийских дуэлей: бешеная активность, затем пауза в ожидании выстрела; потоп на гребне волны, покрывающий палубу; затем разделяющая противников стена воды, потом вся последовательность повторяется. Ни команд, ни жесткой огневой дисциплины орудийной палубы. Громкий, оглушительный диалог пушек, сменяемый промежутками тишины. Страх, что высокий бурун захлестнет прямо в корму (перед их носом волны вырастали так, что регулярно затмевали собой солнце), или страх развернуться лагом к волне, в каюте никого не волновал.