Майкл Пэйлин - От полюса до полюса

• Название: От полюса до полюса
• Автор: Майкл Пэйлин
• Издательство: СЛОВО/SLOVO
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-387-00287

Майкл Пэлин — автор множества книг, ставших бестселлерами, артист, сценарист, документалист, знаменитый путешественник. Пэлин и его коллеги по съемочной группе ВВС уже не раз удивляли телезрителей и читателей широтой и смелостью своих замыслов. Однажды они задумали пройти (проехать, проплыть, пролететь) от Северного полюса к Южному, от «макушки» мира к его «дну». И им это удалось! Отважные и любознательные путешественники проложили свой маршрут в основном вдоль 30-го меридиана; между Арктикой и Антарктикой им пришлось преодолеть значительные территории Северной и Восточной Европы, Западной Азии, огромные пространства всей Восточной Африки, а «на десерт» — еще «кусочек» Южной Америки. Гренландия и Шпицберген, Норвежская Лапландия, Финляндия, Эстония, северо-запад России, Украина, Турция, острова Родос и Кипр, Египет, Судан, Эфиопия, Кения, Танзания, Замбия, Зимбабве, ЮАР, Чили — подобное невероятное путешествие останется в памяти его участников на всю жизнь.

---

Свадьба представляет собой заметное предприятие, в особенности если, как сегодня, она носит традиционный характер. Около трех часов дня гости собираются на дороге, и начинается публичное бритье жениха. Молодой киприот Поликарп — человек современный, учился в Германии и поведением несколько отличается от своего сияющего румяного отца, в настоящее время являющегося главой всей деревни. Жених сидит внутри недостроенного дома, возводящегося для них с женой, и с отважной улыбкой покоряется действиям пожилого цирюльника, то и дело отмахивающегося от мух воистину опасной для здоровья бритвой.

После самой долгой на моей памяти процедуры бритья все мы шествуем на другой конец деревни к церкви. Я завязываю разговор с женой первого человека в здешних краях, которая оказывается уроженкой Кента. Она вышла за киприота в результате отпускного романа. На их свадьбе присутствовала тысяча гостей, «но тогда я не хотела пышной свадьбы», поясняет она.

В церковь прибывает и жена Поликарпа в эффектном белом платье; черные как смоль волосы ее убраны старательно и причудливо уложенными локонами и украшены венком из цветов. Выглядит она изумительно и похожа на актрису эдвардианских времен, высокую, худощавую, с волевым лицом и длинным прямым носом. После этого три священника без особой спешки приступают к совершению показавшейся нам долгой литургии. Приглашен профессиональный видеооператор и режиссер съемки, облаченный в желтый пиджак Натыкаясь на все, он носится среди священников, передвигая священные предметы и буквальным образом попадая им под ноги. Церковь слишком мала для всех гостей, и приглашенные входят в нее и уходят по собственной воле. Лишь старые вдовы внимательно следят за службой, повторяя про себя шевелящимися губами слова священника. Поликарп и Ариадна героически стоят посреди этой любопытной смеси духовного и светского, пока наконец их не соединяют белой лентой, причащают и обводят вокруг Евангелия.

Но их труды еще только начинаются. На брачном пиру, устроенном во дворе некогда действовавшего монастыря, они три часа принимают гостей. Мне рассказывают, что приглашенный на свадьбу согласно обычаям должен поднести новобрачным маленький денежный дар, и, подойдя к Поликарпу, я замечаю, что карманы его полны денег, от которых его время от времени избавляет кто-то из членов семьи.

Мы сидим за длинными столами и угощаемся бараньим клефтико[20], мусакой[21] и тореци, густой, но вкусной овсяной кашей, на приготовление которой уходит два дня и на съедение примерно столько же. Начинаются музыка и танцы, причем в одном из них благословляют брачную постель, четверо мужчин в строгих костюмах выносят на плечах матрас, исполняя сложные па обутыми в мягкие туфли ногами. Но Поликарпа и Ариадну еще не ждет отдых. Их вытаскивают на сцену, чтобы разрезать торт, и все идет превосходно до того мгновения, как первый человек слишком резко открывает бутылку шампанского и пенная струя орошает новобрачную пару. Пока струйка шампанского стекает вниз со лба Поликарпа, я замечаю, что его улыбка на мгновение меркнет. Однако через долю секунды он вновь овладевает собой и спешно уводит обтертую и просушенную Ариадну в медленный и абсолютно неэлегантный танец, который вполне можно назвать «люмбаго». Танец крайне медленный, а причиной сему является предоставляемая родственникам и друзьям возможность подойти и оделить пару деньгами, пришпиливая их к одежде. К полуночи на одежде обоих молодых людей оказывается, наверное, по тысяче с лишним фунтов. Теперь я понимаю тех, кто говорит, что подобные свадьбы нисколько не расточительны и могут принести значительный доход. Не могу сказать, насколько это может служить утешением заметно уставшему Поликарпу, ведь вечер еще только начинается. Но жена его прекрасна, 3000 гостей веселятся от души, и в безоблачном небе царит почти полная луна.

День 50: Лимасол и Акротири

В отеле я замечаю экземпляр The Sunday Times — первую английскую газету, которая за последние два месяца попадает мне в руки без опоздания. Горбачев намеревается распустить Коммунистическую партию. Украина и Эстония провозгласили независимость. Читаю сообщение второй раз, чтобы поверить написанному. Всего десять дней назад мы находились на Украине, где даже оптимисты относили предоставление независимости к далекому будущему, отделенному от нашего времени тридцатью или сорока годами, — в Советском Союзе, существование которого было неразделимо с идеями коммунизма.

Нам предстоит провести этот день в британских войсках на базе Королевских ВВС в Акротири. Здесь переменилось весьма немногое или так, во всяком случае, кажется. Воды не хватает, а это означает, что спортплощадки поливаются «очищенной жидкостью», то есть канализационной водой. Однако здесь существуют поло, крикет, чай со сливками и духовые оркестры.

На самом деле все здорово переменилось. Гарнизон в Акротири сократили с 5000 до 1500 человек. Существуют опасения в отношении того, что турецкие и греческие киприоты когда-нибудь уладят свои взаимоотношения и три военные базы, которыми на острове до сих пор владеет Британия, окажутся первыми жертвами примирения.

Наши бумаги проверены, и нас провожают внутрь базы мимо доски объявлений метеорологической службы, на которой мелом написано: «Первый день дождя будет объявлен на Кипре праздничным». В самом разгаре матч по крикету между командами «Молодежь XI» и «Ветераны XI», хотя как они могут играть в такую жару да еще на траве, политой обработанными сточными водами, выше моего разумения. Сюда не доносится смягчающее дыхание ветерка, и воздух настолько густо напичкан влагой, что буквальным образом пузырится. Однако быть истинным бриттом — значит не позволять подобным вещам беспокоить тебя. Во время перерыва члены команд потребляют сдобные булочки с кремом, запивая горячим чаем, — как в весенний день в родном Хоуве.

Разговор с ними идет в основном о спорте, а не о войне, хотя база находится в полной боевой готовности поеле закончившейся пять месяцев назад Войны в Заливе, когда около 400 человек дополнительного медицинского персонала были доставлены сюда в расчете на ожидаемое число жертв. Мужчины, с которыми я говорю, видят в своем пребывании на Кипре удачное «путешествие», однако некоторые из женщин настроены скептически. Поскольку многие из гражданских рабочих мест на базе замещаются киприотами, жены военных с трудом находят себе работу, и жизнь их после первоначальной эйфории от солнца, песка и моря может сделаться весьма рутинной. Как с чувством выразилась одна из них: «Здесь настолько нечего делать, что остается только рожать».

Команды вновь выходят на площадку, а меня подбирает вертолет «Уэссекс» на рюмку чая с командующим британскими вооруженными силами на Кипре, вице-маршалом ВВС Сэнди Хантером и его женой Вильмой. Они живут наверху укрепленного хребта, в длинном и удобном доме, к тому же снабженном посадочной площадкой для вертолета. Напитки нам подает суданец-дворецкий Ахмед, человек осанистый и серьезный, проработавший на британцев тридцать пять лет. Семья его проживает к северу от Хартума — «возле железнодорожной станции номер шесть». Узнав о том, что эта речная деревня находится как раз на нашем пути, он настоятельно рекомендует мне побывать там.

«У нас есть остров, сэр, и есть дом, сэр. Остров очень хороший, мы сделаем вам очень хороший день, сэр».

Мы отъезжаем из дома Сэнди и Вильмы вдоль гребня горы, с которого открывается вид на самый прекрасный закат. С одной стороны от нас длинная и широкая бледно-розовая полоска неба тянется над мглистыми холмами, с другой — поднимается полная луна.

День 51: Из Лимасола в Порт-Саид

Сегодня мы приступаем к последнему этапу нашего зигзагообразного продвижения по Средиземноморью на борту «Принцессы Мариссы», зарегистрированного на Кипре 9500-тонного судна, построенного в Финляндии в 1966 г., а теперь осуществляющего двухдневный «развлекательный» круиз с «Острова Афродиты» до «земли фараонов». Поскольку полный забав круиз обходится всего в 100 фунтов, он укомплектован в основном британцами, составляющими примерно 600 из 750 пассажиров на борту.

Постоянный грохот музыки диско над палубой и под ней прерывается объявлением: из рычания громкоговорителя удается извлечь только приглашение на «палубу-секси». Впрочем, оказывается, что так по-гречески называется шестая палуба. Речистый филиппинец-стюард провожает меня в просторную каюту, в которой есть даже ванна. «Все, что надо, спрашивайте у Джонни», — повторяет он. Больше мне его увидеть не удалось.

Нас ожидает переход морем на юг до Порт-Саида длиной в 203 морские мили, который займет пятнадцать часов. Где-то в море мы пересечем 30-й меридиан, загибая на восток до Порт-Саида, расположенного на 31°17’ восточной долготы. Часть этого времени убиваю на гала-шоу, где выступают впечатляющие своей работой «Мелоди-дансерс», группа танцовщиц, которая при поддержке польского оркестра завершает свое выступление канканом, полным чрезвычайного атлетизма и энергии.