Александр Мазин - Потрясатель Тверди

• Название: Потрясатель Тверди
• Автор: Александр Мазин
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 1994
• ISBN: 5-8352-0430-2

«Потрясатель Тверди» — первая книга из сериала под условным названием «Мир Асты». Этот грандиозный проект не имеет мировых аналогов в литературе героической фэнтези. Группа авторов создала уникальный мир — затерянную планету Асту, со своей флорой и фауной, своей удивительной культурой и странными народами. По Асте странствуют маги и чародеи, сражаются доблестные воины, вершат свою волю древние боги.

Роман «Потрясатель Тверди» — это захватывающий боевик, написанный в лучших традициях литературы «меча и колдовства». В нем рука об руку сражаются с силами тьмы несокрушимый великан Нил, блестящий мастер меча Эак Нетонский, коротышка-туор Биорк и загадочная фэйра Этайа. Друзей ожидают невероятные приключения, кровавые схватки, столкновения со зловещим колдовством и яростной силой древних Богов. Сказочный мир Асты никого не оставит равнодушным.

---

— Туранну? Живут. Быков пасут.

— А скажи, — осторожно поинтересовался лохматый толстогубый подросток. — Где ты так драться выучился?

— Отец научил, — сказал Тумес-Биорк после паузы.

— А отец твой кто? Воин?

— Умер, — буркнул Тумес-Биорк. И лег лицом вниз на жесткую постель.

Старший подросток отвесил лохматому затрещину.

— Огузок хриссы! — прошипел он.

Однако делать было нечего. Мальчики перебрались на другой конец комнаты и шушукались там еще с полхоры. Потом расползлись по своим ложам, и старший задул лампу.

— Войди! — произнес Нил, услышав звук гонга.

Дверь распахнулась, и аромат благовоний коснулся ноздрей воина. Он узнал вошедшую: жена Тага, та, что была на вчерашнем завтраке у Саннона.

«Как ее зовут?» — подумал Нил. Но вспомнил, что Таг сказал только: моя жена.

— Приветствую, торион! — сказала женщина. На ней была вишневая юбка с золотым узором. Косой край ее оставлял открытым левое бедро. Черная шелковая блузка закрывала левое плечо, а на правое была наброшена кружевная накидка из белой паутинной ткани. Длинный край юбки опускался ниже правого колена, а верхний исчезал под краем блузки, идущим наискось вниз от пояса с правой стороны до середины левого бедра женщины. Волосы конгаэсы были уложены в замысловатую прическу, походившую на крепостную башню. Овальные золотые головки булавок еще более подчеркивали это сходство. Маленькие уши и стройная шея женщины были открыты. Так же как и высокий гладкий лоб. Тяжелые золотые серьги почти касались плеч. Зеленые глаза, обрамленные длинными черными ресницами, казались еще огромней из-за умело положенного грима. Красная помада на пухлых губках блестела, как полированный металл.

Конгаэса улыбнулась Нилу.

— Приветствую тебя, прекрасная Конга! — вежливо сказал воин. — Господина моего нет. Не знаю, смогу ли я, его скромный слуга…

— Сможешь! — перебила женщина. Голос ее, низкий бархатистый, был как мурлыканье кошки. Большой и опасной кошки.

Женщина сбросила с плеча накидку и опустилась в кресло справа от Нила.

— Меня не интересует твой господин! — сказала она надменно. — Я знаю, что он сейчас цедит розовое хорское в доме Саннона и слушает его байки. И оба делают вид, что любят друг друга, как братья. А наш Начальник Гавани, он, конечно, смел, но… — женщина поглядела на Нила, — при этом хитер, как котоар, и вкрадчив, как…

— …ты! — сказал Нил, осклабясь и бесцеремонно разглядывая конгаэсу. И, поймав этот жадный тяжелый взгляд, женщина раздвинула алые губы и облизнула их быстрым язычком. Ее лицо, точеное, без малейшего изъяна, плавно сужалось к подбородку. Миндалевидные зеленые глаза ответили Нилу столь же откровенным взглядом.

— Мессира, — проворчал Нил, кладя руку на подлокотник ее кресла, — назови свое имя, чтобы мне не пришлось звать тебя госпожой!

— Я — такая же госпожа, как ты — слуга, торион! — Женщина коснулась руки воина. Камни драгоценных колец, унизывающие длинные тонкие пальцы, переливались в свете алебастрового светильника.

Нил резко придвинул кресло так, что оно оказалось напротив его собственного.

— А не боишься ты, женщина, что муж твой узнает? — спросил воин насмешливо.

— Этот фрокк? — воскликнула женщина. — Да он валяется, как дохлый слизень после того, как ты его отделал! Его и эту злобную тварь — Торона. — Глаза ее сузились. — Пусть узнает! — Женщина широко расставила колени и взялась руками за подлокотники: — Пусть посмеет вякнуть! Это со своими мудолизами он — торо! Я-то знаю, каков он! Сухтыр! Хриссова отрыжка! — Она вскочила с кресла и схватила Нила за уши. — Ты долго будешь болтать, торион?

Нил положил ладони на бедра конгаэсы, сжал их и поднял женщину в воздух. Та инстинктивно вцепилась ему в предплечья.

— Мне… больно! — выдохнула она.

— Потерпишь! — властно сказал воин, поднимаясь. Теперь подошвы кожаных плетеных сандалий женщины оказались в двух минах от пола.

Бицепсы Нила вздулись огромными буграми, но на лице не было ни малейшего следа напряжения — та же неподвижная маска и насмешливый взгляд из-под массивных надбровий.

— Так как же звать тебя?

— Тэлла… Отпусти!

— Хой! — крикнул Нил, подбрасывая ее в воздух и ловя на подставленную ладонь. — Я рад, Тэлла, что ты пришла! — Он покачал ее, сидящую на толстой руке, как на ветке дерева. — Я рад, но будешь ли ты рада — не знаю! — И он захохотал.

— Долго ты будешь так держать меня? — конгаэса одной рукой цеплялась за предплечье Нила, другой развязывала блузку.

— Ир! — воскликнул воин, подбрасывая ее (она вскрикнула испуганно и восторженно) и снова ловя. — У тебя такая крепкая попка!

— Не только попка! — Тэлла наконец освободилась от блузки и приподняла руками груди. Рискованная операция, если учесть, что она все еще балансировала на ладони Нила.

— Хой! — выкрикнул гигант и швырнул ее сквозь тростниковый занавес в соседнюю комнату.

Тэлла завизжала, охнула, упав на мягкое широкое ложе, служившее постелью Эака. Нил прыгнул вслед за ней, повалил на живот, задирая юбку, с треском разрывая ткань набедренной повязки.

— Нет! Нет! Не надо! Не спеши! — вопила женщина.

Но гигант не обращал на ее крики ровно никакого внимания. Триста мегов мускулистой плоти вдавили ее в ложе. Не в силах ни вскрикнуть, ни вздохнуть, она только полузадушенно всхлипывала. Когда он поднялся с нее, женщина со стоном перекатилась на спину и минту лежала так, раскинув руки и ноги и жадно ловя ртом воздух, пропитанный запахом ее собственного пота и влаги.

— Ты — сам Тор! — прошептала она, когда ей в конце концов удалось отдышаться.

Нил нависал над женщиной: огромное изваяние, белеющее в полумраке. Маска-лицо приблизилось к ней, и широкий рот накрыл перемазанные красной сладкой помадой губы. Жесткие ладони опустились на мягкие горячие груди, стиснули их. У Тэллы перехватило дыхание. Она извивалась и дрыгала ногами. Но гигант выпил весь воздух из ее легких и целую минту не позволял вдохнуть. А когда она, почти в беспамятстве, потеряв ощущение времени, тела, всего — только дышать, дышать! — поняла, что рот ее свободен, то даже не сразу ощутила, что Нил вновь овладел ею, и ее ноги уже обвили его, а сознание тонет в теплой волне, идущей от низа живота.

И снова она глотает ночной воздух, обессиленная, но не опустошенная, наоборот, чувствующая в себе силу. Будто семя, которое она приняла, жжет ее изнутри.

А Нил уже держит ее в объятиях, несет куда-то — и они вместе погружаются в теплую, смывающую пот воду. И Тэлла лежит на груди воина, а лицо Нила улыбается ей под пленкой воды. «Как долго он лежит там и не задыхается!» — думает она.

А вот Тэлла плавает над ним, а его губы касаются гладкого живота — ниже, ниже… Нил снова улыбается под водой — у женщин Конга на теле совсем нет волос — это ново для него. Так же как для Тэллы — его заросшая светлой шерстью грудь, жесткая поросль над чугунными мышцами брюшного пресса. И ее губы скользят по животу Нила, а он держит женщину за бедра, не пуская. Но она тянется, тянется… И вот то, к чему она стремится, само поднимается к ней.

Шумные волны с плеском ударяются о стенки ванной, когда Нил, огромный, могучий зверь, выбрасывается из воды, падает на нее, Тэллу, ускользающую… Разве от него ускользнешь?

Вот они, сухие, с чистой хрустящей кожей, лежат на мягкой прохладной ткани, а рассвет уже пробивается сквозь паутинную кисею оконных арок.

Рука Тэллы гладит выпуклую грудь воина.

— Еще, моя смуглая асунра? — спрашивает Нил.

— Довольно, мой Тор! — говорит она. — Я устала.

— Врешь! — смеется воин, ловит ее руку и прижимает к своим чреслам.

И Тэлла понимает: прав он. Нисколько она не устала, а втрое сильней, чем была до этой ночи. И знает Тэлла: это его сила. И знает, что родит сына, который никогда не увидит отца.

Разве такого удержишь рядом? Счастье — он сейчас здесь. Горе — ей так скоро надо уходить. Но у них еще две хоры…

— У нас еще море времени! — говорит она. — Целых две хоры!

А он снова смеется.

— Две хоры? Две хоры — всего один шаг! — И снова берет ее в себя. Нет, это она берет его. И две хоры, верно, только один шаг. Кто бы мог поверить?

А жадный Таир уже пьет ночную влагу. И Тэлла поднимается… И падает, потому что ноги ее — как та вода, что сейчас паром поднимается с глянцевых листьев. А Нил смеется, и относит ее в бассейн, и опускает в прохладную воду. А потом вынимает, раскладывает на мохнатых полотенцах, мнет, щиплет, гладит — и силы возвращаются.

Нил, уже одетый, помогает ей надеть праздничную одежду, подносит круглое зеркало. И Тэлла радостно улыбается, видя, что ночь, против обыкновения, не выпила краски ее лица. Что довольно лишь тронуть тушью ресницы — и ничто не сделает ее красивей. А справа она видит Нила и понимает — только слепой мог считать его уродом.