Мария Кашуба - Георгий Конисский

• Название: Георгий Конисский
• Автор: Мария Кашуба
• Издательство: Мысль
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1979

Книга освещает жизнь и деятельность философа, писателя-драматурга и общественного деятеля XVIII в., боровшегося против униатства и католицизма, за воссоединение Белоруссии с Россией, Георгия Конисского. В ней рассматриваются философские и этические взгляды мыслителя. Характеристика мировоззрения Конисского строится на основе анализа оригинальных источников, в частности рукописного философского курса Конисского (прочитанного им в 1749–1751 гг. в Киево-Могилянской академии), впервые переведенного с латинского языка автором настоящей книги.

---

Объясняя ощущения, процесс их возникновения, Конисский вполне обходится без «образов»: «Индифферентные сами по себе… свойства вещей проявляются или с помощью самих объектов, если те не отдалены от органов [чувств], или, если объекты отдалены, — их выделениями или модифицированной средой, очевидно, воздухом или светом» (5, 306). Образы он склонен признать, если «в них подразумеваются модификации анимальных духов, возникающие непосредственно или опосредствованно», однако отрицает образы «как сущности, посланные объектами» (там же).

Каждый из органов чувств построен так, что он может отражать лишь одну определенную сторону вещи. Отсюда и требование к объекту познания, чтобы он был «отдельный», поскольку воспринимается только тем органом чувств, на который влияет и который приспособлен к его восприятию. Так, цвет воспринимаем глазом, слух — ухом, обоняние — ноздрями, вкус — языком, осязаем же всем телом, поскольку главный орган осязания — нервы размещены во всем теле. Посредством этих органов ощущения дают интеллекту картину внешнего мира, выступая основой, источником познания природы. Для возникновения, например, зрения нет необходимости, чтобы «глаз высылал нечто вне себя, достаточно, чтобы он воспринял в себя вид объекта, побуждающий его к выработке зрения, — так как и для других чувств не нужно ничего от органов, кроме способности» (там же, 308). То, что объект мы ощущаем порой не таким, каков он есть на самом деле, является следствием различных объективных причин: отдаленности объекта, отсутствия необходимых условий для наблюдения, размещения объекта и влияния среды.

По мнению Конисского, мы ощущаем одинаково четко и первичные, и вторичные качества вещей. Деление качеств на первичные и вторичные шло от Демокрита, признавали его и Аристотель, и перипатетики. Локк считал первичными качествами протяженность, движение, покой, фигуру, вторичными — цвет, свет, запах, вкус и т. п. Особенно широкое распространение учение о первичных и вторичных качествах получило в Новое время. Механистический характер философии XVII в. обусловил признание объективными лишь тех качеств, которые могли успешно изучаться механикой. Поэтому и возникло сомнение в объективности вторичных качеств. Даже Локк, основательно разработавший учение о первичных и вторичных качествах, не смог дать четкий ответ, объективны ли вторичные качества. Конисский склонен признать объективное существование и первичных, и вторичных качеств. «Кроме первичных качеств ощущением осязания воспринимаются и другие, которые называются вторичными, а именно: твердость, мягкость, сухость, клейкость, тяжесть. Два последних не воспринимаются сами по себе, а посредством производимого ими давления, ибо, касаясь камня на земле, вес его мы не ощущаем» (там же, 309).

Итак, по мнению Конисского, внешние ощущения дают определенное представление об окружающем мире в виде «модификаций анимальных духов». О природе этих модификаций судить трудно, ибо «духи так нежны, каким может быть лишь нечто нематериальное», да и само слово «дух» исключает материальный смысл. Однако понятие «модификация анимальных духов», как мы уже сказали, отвечает философии Нового времени и по сравнению с теорией «образов», конечно, явилось шагом вперед. Это понятие было слабой попыткой преодолеть в теории рубеж перехода от материального мира к его отражению в психической деятельности человека, своеобразным мостом между материальным и идеальным миром, миром вещей и миром понятий. Различные органы чувств под влиянием внешних предметов обусловливают различные модификации. Как же дальше идет процесс познания, что происходит с этими модификациями?

Теперь вступает в действие общее ощущение (sensus communis), которое вместе с воображением (imaginatio), памятью (memoria) и оценкой (vis aestimativa) составляет группу внутренних ощущений. Задача общего ощущения заключается в группировке, композиции, систематизации неупорядоченных впечатлений, которые доставляют внешние ощущения. Общее ощущение играет роль координатора, синхронизатора ощущений, полученных от материальных возбудителей, осуществляет размежевание их по видам и является непосредственной причиной воображения. Скоординированные этим ощущением различные чувственные впечатления — модификации — воспринимаются воображением, которое как хранилище задерживает образы объектов, когда те больше не существуют или не воздействуют непосредственно на органы чувств, производит различные комбинации и деление ощущений. Оно обеспечивает непрерывность чувственной жизни, закрепляет нагроможденные общим ощущением представления об объектах, наблюдаемых раньше, не допуская потери установленного с ними контакта. Благодаря этому вырабатываются представления. Представление об отдельных вещах, созданное общим ощущением и сохраненное в воображении, осуществляется чувственной памятью: «Хранение образов отдельных вещей, сформулированных общим ощущением и воспринятых воображением, осуществляется чувственной памятью (memoria sensitiva); чувственной памятью (ибо интеллектуальная относится к рациональной душе) называется внутреннее ощущение, в котором хранятся изображения чувственных объектов (или назовешь их образами, или модификациями), чтобы наступило их воспоминание» (5, 310). Чувственная память, по мнению Конисского, присуща и людям, и животным. Различие памяти людей и животных в том, что человек способен активно пользоваться тем, что сохраняется в памяти, а животное такой способности лишено.

Заключительный этап чувственного восприятия — деятельность оценки. Она присуща прежде всего животным, дает им возможность правильно ориентироваться, выбирать, что им полезно и что вредно, чего нужно избегать, а чему следовать. Эту способность животных Конисский называет инстинктом и считает, что инстинкт заменяет животным интеллект: «Инстинкт природы не что иное, как операция воображения, предназначенная для осознания выгодного или невыгодного; она определяет желание избегать или следовать и представляет собой какое-то слепое подражание человеческому разуму» (там же, 126). У человека же оценка — это вид мышления, особый разум, который подводит человека к высшей ступени познания — познанию интеллектуальному.

Воображение и память Конисский рассматривает как орудие познания мира, они невозможны без предварительного воздействия тех или иных предметов на органы чувств. От способности воображения зависят также способности фантазии, сновидений, мечтаний и т. п. Вопреки церковно-религиозному учению Конисский указывает на генетическое родство первичных форм человеческого познания с «ощущением», «воображением» и «памятью» животных, обладающих высшей нервной системой (см. там же, 125–127).

Человеческий механизм познания окружающего мира, согласно Конисскому, имея нечто общее с восприятием внешней среды животными, все же обладает отличительной особенностью — деятельностью разума, которой природа наделила лишь человека. Итак, познание начинается с чувственного восприятия, присущего не только человеку, но и животным. Дальше у человека познание сопровождается осознанием предметов ощущений и, наконец, выработкой сложных представлений и понятий (см. там же, 317).

Конисский, как и другие представители сенсуализма XVIII в., относит ощущения, воображение и память к низшей ступени познания, или, по его словам, — к «деятельности ради цели», которая присуща как людям, так и животным. Это положение противоречит утверждениям теологов, резко разграничивающим человека и животного, разум и ощущения. Передовая наука того времени ставила деятельность разума выше ощущений. Разум, сознание, человека отождествлялся с разумной душой. Считалось, что у человека одна душа — разумная и она представляет собой его существенное отличие, его существенный признак. Эта душа владеет всеми потенциями, которые присущи душам растений и животных, — вегетативной и чувственной. Вопреки Платону и неоплатоникам Конисский отстаивает мысль, что разумная душа тесно связана с телом как форма с материей. Поэтому все операции разумной души, все ее свойства зависят от тела: «Хотя некоторые действия кажутся вне ощущений и тела, однако в этой жизни они не могут возникать без согласия ощущений и тела» (там же, 127).

Говоря о способностях души, т. е. разума, обрабатывать полученные от внешних предметов представления, Конисский приходит к правильному выводу, что без внешних предметов и без ощущений, порождаемых в человеке внешними предметами, сам по себе разум, или душа, мыслить неспособен. Профессор стремится объяснить происхождение процесса познания, его развитие и совершенствование. Если бы ощущения не были связаны с душой, которую он понимает как орган мышления, то познание не могло бы происходить, как нет его там, где бездействуют органы чувств.

При всем большом доверии к ощущениям, Конисский, однако, не абсолютизирует эту ступень познания. Ощущения могут обманывать человека, например, отдаленные тела кажутся меньше, чем они есть на самом деле, граненые представляются круглыми, на расстоянии изменяется цвет, нам кажется, что Земля стоит, а Солнце движется, и т. п. И все-таки без ощущений невозможно обойтись, ибо они — исходный пункт познания. Конисский не сомневается в истинности данных чувственного восприятия вообще, но полагает необходимым подтвердить эту истинность рядом экспериментов, опытом, ибо отклонения от истины, считает он, случаются не по природе самих ощущений, а по различным объективным причинам, которые можно легко исследовать и объяснить: «Существуют три помехи ощущению, а именно: большая отдаленность объекта, несоответствие среды и органов [чувств]» (там же, 306). Сам профессор широко пользуется данными научных экспериментов, иллюстрируя то или иное утверждение, — намного шире, чем это делал его предшественник Ф. Прокопович, тоже высоко ценивший в свое время экспериментальное знание. Опираясь на данные научных экспериментов, Конисский «исправляет» неточности Писания. Признавая небесные сферы и их количество, установленное Коперником, профессор подвергает сомнению существование эмпирея — недвижимой сферы вечного огня, о которой твердили теологи, поскольку «она не доказывается никаким естественным способом и подтверждается лишь Священным писанием и предположениями» (5, 233). Эксперимент для профессора является достаточной основой для опровержения основного религиозного тезиса о сотворении мира из ничего. Все материальные вещи, утверждает он, имеют свою материальную причину. Здесь Конисский приводит многочисленные эксперименты ученых по вопросу размножения живых существ (см. там же, 236–238). Вспомним при этом, как высоко ценил опыт и опытное знание М. В. Ломоносов. Он считал опыт тем фундаментом, на котором можно строить познание природы. Именно такая тенденция сыграла плодотворную роль в дальнейшем развитии отечественной философской и естественнонаучной мысли.