Михаил Бакунин - Анархия и Порядок

• Название: Анархия и Порядок
• Автор: Михаил Бакунин
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Философия
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-006061-0

В эту книгу вошли основные сочинения Михаила Александровича Бакунина (1814—1876), великого философа и бунтаря, главного идеолога русского анархизма. Многие из этих работ неизвестны русскому читателю.

---

78

Народное Дело № 1, стр. 6–7, 1868.

79

Впервые опубликовано в виде цикла статей в августе 1869 года в газете «Egalite».

В настоящем издании печатается по: Бакунин М. Избранные сочинения. Т. IV. Пб.–М., 1920. С. 41—63.

80

Под этим выражением «позитивной философии» Бакунин отнюдь не подразумевает позитивизм или контизм, недостатки которого он так прекрасно доказал в своем Приложении (Философские рассуждения о божественном призраке, действительном мире и человеке), напечатанном в т. III (франц. издание) его сочинений. Он говорит о научной философии вообще, которая опирается на наблюдения и опыт. – Прим. Дж. Г.

81

Мы уже сказали, что под свободой мы понимаем, с одной стороны, по возможности полное развитие всех естественных способностей каждого человека, а с другой – его независимость не по отношению законов естественных и социальных, а по отношению всех законов, налагаемых человеческой волей – коллективной или индивидуальной, все равно.

82

В начале 1869 г. М.А. Бакунин прочел в «Интернациональном кружке» г. Локля в Швейцарии лекцию «Философия народа». Эту лекцию он затем превратил в серию статей, появившихся в мае–сентябре 1869 г. в выходившей в Локле под редакцией Д. Гильома газете «Прогресс» под общим заголовком «Письма о патриотизме» и подзаголовком «К товарищам Международного общества рабочих Локля и Шо-де-Фона». На русском языке «Письма о патриотизме» опубликованы впервые в сборнике «Историческое развитие Интернационала» (Цюрих, 1873. Ч. I).

В настоящем издании текст печатается по: Бакунин М. Избранные сочинения. Т. IV. Пб.–М., 1920. С. 79–109.

83

Женева, 23 февраля 1869 г. – Le Progres, № 6 (1 марта, 1869 г.).

84

Женева, 28 марта 1869 г. – Le Progres, № 7 (3 апр. 1869 г.), стр. 2–3.

85

Женева, 14 апреля 1869 г. – Le Progres, № 8 (17 апр. 1869 г.,), стр 2 – 3.

86

Женева, 28 апреля, 1869 г. – Le Progres, № 9 (1 мая 1869 г.), стр. 2–3.

87

Женева 25 мая 1869 г. – Le Progres (29 мая 1899 г.), стр. 2 – 3.

88

Le Progres, № 12 (12 июня 1869 г.), стр. 2–3.

89

Le Progres, № 14 (10 июня 1869 г.), стр. 2–3.

90

Le Progres, №17 (21 августа, 1869 г.) стр. 2 – 4.

91

Le Progres № 16 (18 сентября 1869 г.), стр. 4.

92

(Продолжение). Le Progres, № 20 (2 октября 1869 г.), стр. 3.

93

Как видно из предисловия, заглавие, напечатанное первоначально в брошюре на этом месте, но затем исправленное в «опечатках», было: «Социальная революция или военная диктатура Михаила Бакунина. Женева, Кооперативная типография, route de Carouge, 8. 1871».

94

См. письмо в Progres de Lyon. – Прим. Бакунина.

95

Революционные идеи.

96

Не справедливее ли было бы называть его правительством разорения Франции?

97

Letters a un Francais sur ia crise actuelle. Septembere 1870 (Письма к французу о современном кризисе. Сентябрь 1870).

98

«Общая идея Революции».

99

История французской революции Мишлэ, т. III.

100

В Варенне был узнан и задержан убегавший Людовик XVI, в Пильнитце он был заключен.

101

Письма к Французу о современном кризисе. Сентябрь.

102

Бернские Медведи и Медведь С. – Петербургский, патриотическая жалоба отчаявшегося и униженного швейцарца. Невшатель 1870.

103

Сам Бакунин. – Дж. Г.

104

Прудон. Общие идеи Революции. – Прим. Бакунина.

105

Луи Блан, История Революции 1848 г., т. II. – Прим. Бакунина.

106

Они не могли назвать «преступлением» подавление июньского восстания и «преступниками» тех, кто предоставил свои услуги для этого кровавого дела, ибо они сами были в числе палачей. Виктор Гюго был «один из шестидесяти представителей, посланных Учредительным Собранием, чтобы подавить восстание и направить атакующую колонну», и 25 июня «он стоял лицом к лицу с повстанцами из одной из соседних с Вогезской площадью улиц» (В. Гюго. Действия и речи со времени изгнания. V. Hugo, Acts et paroles depuis l'exil). Что же касается Кине, он говорит: «В качестве полковника одиннадцатого легиона, стоявшего на страже Собрания, я охранял его. Бонапартисты были душой восстания (sic); я же защищал республику… Может быть, Луи Бонапарт вернулся с триумфом, если бы июньское восстание восторжествовало» (Edgar Quinet, acant l'exil). – Дж. Г.

107

До сих пор Бакунин сохранял со своим произведением характер письма, адресованного лично к некоему другу. Начиная с следующего абзаца, он покидает форму послания. – Дж. Г.

108

Слова «Руана» нет в рукописи: оно прибавлено в корректуре. Руан был занят пруссаками 8 декабря 1870 г. – Дж. Г.

109

Вот в каких выражениях г. Луи Блан описывает положение на другой день после победы, одержанной в июне буржуазными национальными гвардейцами над рабочими Парижа:

«Ничто не смогло бы изобразить положение и вид Парижа в течение часов, предшествовавших и немедленно следовавших за окончанием этой неслыханной драмы. Едва осадное положение было объявлено, как полицейские комиссары отправились по всем направлениям, приказывая прохожим идти по домам. И горе тому, кто вновь появится до нового приказа на пороге дома! Если декрет застиг вас одетыми в буржуазный фрак далеко от вашего жилища, вас препровождали домой от поста до поста и требовали больше не выходить. Так как были арестованы женщины с записками, спрятанными в прическе, и патроны были найдены за обшивкой фиакров, то все давало повод к подозрению. Гробы могли содержать порох: к похоронам относились недоверчиво, и трупы на пути к вечному упокоению были отмечены как подозрительные. Напитки, доставляемые солдатам (национальной гвардии, разумеется), могли быть отравлены: из предосторожности арестовывали несчастных продавцов лимонада, и пятнадцатилетние маркитантки внушали страх. Гражданам было запрещено показываться у окна и даже оставлять открытыми ставни, ибо шпионство и убийство было там, на страже, разумеется! Лампа, перемещающаяся за стеклом, отблеск луны на черепице крыши были достаточны, чтобы распространить ужас. Оплакивать ошибки повстанцев; плакать среди стольких побежденных, среди тех, кого любили, никто не сумел безнаказанно. Расстреляли одну молодую девушку за то, что она щипала корпию в лазарете восставших для своего возлюбленного, может быть, для своего мужа, для отца!

Париж в течение нескольких дней имел вид города, взятого приступом. Количество разрушенных домов и зданий с брешами, пробитыми пушечным ядром, свидетельствовали в достаточной мере о могуществе этого великого усилия, сделанного народом, доведенным до крайности. Улицы были перерезаны шеренгами буржуа в мундирах; перепуганные патрули бродили по мостовой… Говорить ли о репрессиях?

„Рабочие! И все вы, кто держит еще оружие, направленное против Республики! В последний раз, во имя всего, что есть почитаемого, святого и священного для людей, сложите ваше оружие! Национальное Собрание, вся нация целиком просит вас об этом. Вам говорят, что вас ждет кровавая месть: это наши враги, ваши враги говорят так! Придите к нам, придите как братья, раскаявшиеся и подчинившиеся закону, и объятья Республики готовы принять вас“.

Такова была прокламация, с которой генерал Кавеньяк обратился к восставшим 26 июня. Во второй прокламации, обращенной к национальной гвардии и к армии, он говорил так: „В Париже я вижу победителей и побежденных. Пусть имя мое будет проклято, если я соглашусь видеть в нем жертвы“. Никогда, поистине, более прекрасные слова не были произнесены, особенно в подобный момент! Но как это обещание было выполнено, Боже праведный!.. Репрессии во многих местах носили дикий характер: так, пленники, скученные в саду Тюильри, в глубине подземелья на берегу пруда, были убиваемы наудачу пулями, ибо в них стреляли через отдушины; так, пленные были наскоро расстреляны на площадке Грэнель, на кладбище Монпарнас, в каменоломнях Монмартра, во дворе отеля Клюни, в монастыре св. Бенуа… так, после окончания борьбы ужасный террор воцарился в разоренном Париже.

Один штрих дополнит картину.

3 июля, довольно большое количество пленных было взято из подвалов Военной Школы, чтобы быть препровожденными в префектуру полиции и оттуда в форты. Из связали по четверо, руки с руками, очень сильно скрутив веревки. Заметим, так как эти несчастные, истощенные голодом, не могли двигаться, для них принесли миски с супом. Со связанными руками они были вынуждены лечь на животы и ползти к мискам, как животные, при громких взрывах смеха конвойных офицеров, которые называли это социализмом на практике! Этот факт сообщен мне одним из подвергнувшихся этой пытке» (История Революции 1848 г. Луи Блана, т. II).