www.litres.ru)
Дамиан Воларис рассматривал фотографии, разложенные на небольшом столе из дорогого красного дерева. На всех снимках была изображена одна и та же женщина с вьющимися рыжими волосами. Его особенно увлекли ее пронзительные серые глаза: в них было столько эмоций, едва ли он когда-либо сможет позволить себе нечто подобное. Некоторое время Феликс молчал, но затем его глаза встретились с глазами Дамиана, такими же темно-карими, как и его собственные. Люди частенько принимали его за родного сына Феликса, так велико было их сходство. Однако Дамиан являлся племянником короля и, даже будучи воспитанным в стенах дворца, никогда не забывал о своем месте. Наконец Феликс собрался с мыслями:
– Это Шанель Таннер.
– Таннер? – переспросил Дамиан, стараясь скрыть удивление.
– Да, именно так.
Эта фамилия была ему хорошо знакома, впрочем, ее многие знали, во всяком случае в Америке. Однако Дамиану поначалу не могло прийти в голову, что Шанель являлась родственницей Бартоломи Таннера – одного их основателей компании «Уилкс и Таннер». Если бы только не портрет того техасского спекулянта, висящий в западном крыле дворца, имевший поразительное сходство с женщиной на фотографиях. Тот же высокий лоб, цвет волос, черты лица, которые у Шанель были полны женственности. Ее губы, не тронутые косметикой, казались удивительно пухлыми и чувственными. Рот Бартоломи скрывали густые усы, глаза лучились жизнелюбием, ее же взгляд был серьезен и почти печален. Бартоломи Таннер способствовал открытию компании, на успехе которой покоилось все состояние семей Воларис и Уилкс. В свое время он обладал значительной долей их бизнеса.
– Да, она очень похожа на барона Таннера.
Это прозвище мужчина получил за то, что в свое время внес значительный вклад в развитие нефтяных месторождений для семьи Воларис. Феликс лишь кивнул:
– Помимо этого, она праправнучка и последняя из его потомков. – Расслабившись, Дамиан откинулся в кресле, предвкушая, что дальше расскажет король. – Ее отчим, Перри Сальцман, обратился в наш офис в Сиэтле по поводу работы для своего сына. – Король вновь нахмурился: показывать свои чувства было нехарактерно для него. – Видимо, скоро он окончит университет… Бизнес-образование, я так полагаю…
– Зачем ты рассказываешь об этом мне? Обычно Макс решает подобные вопросы. – Его кузен был специалистом по делам крайней важности с дипломатическим тактом. Что касается Дамиана, то у него никогда не хватало терпения.
– Сейчас он уехал в свадебное путешествие. – Феликс говорил правду, но, казалось, за его словами скрывалось нечто большее. В другом случае он бы смог подождать. – Он вернется лишь через пару недель.
Если мистер Сальцман подыскивал работу для своего сына, то при чем здесь его приемная дочь, фотографии которой заняли весь стол в приемной? И при чем тут Дамиан?
– Мне не хочется, чтобы Макс знал об этом.
– Почему?
– Он не сделает то, что от него ожидается. – Феликс задумчиво провел рукой по волосам, таким же темным, как волосы Дамиана, – ни одного седого волоса. – Ты же знаешь моего сына. Иногда он может упорствовать.
Впервые за очень долгое время Дамиану пришлось признать:
– Ты проиграл мне.
Было сложно представить то, что могло бы стать преградой на пути Макса к трону. Он даже отказался от любимой женщины. Феликс тем временем неторопливо собрал фотографии со стола, оставив единственную фотографию, на которой Шанель улыбалась.
– В тысяча девятьсот пятьдесят втором году, когда Барт Таннер дал согласие на то, чтобы помочь обнаружить нефтяные месторождения на наших землях, в обмен за свои услуги он попросил двадцать пять процентов доли в компании.
– Я знаю об этом.
Об этом знал каждый ребенок их страны из уроков истории. Их государство располагалось на нескольких островах. Однако на первых порах молодому государству пришлось несладко – два клана боролись за власть в верхах. Когда же король Воларис назначил наследника, их соперники уже накрепко заняли свои места в иерархии. И тогда появился прозорливый бизнесмен-спекулянт Бартоломи Таннер.
– Его не стало, однако доля все еще за ним. – Феликс ухмыльнулся.
– Не может быть! – Дамиан был искренне поражен.
– Именно так. – Король Феликс принялся мерить комнату шагами. Он остановился у большого окна, из которого открывался потрясающий вид на главную площадь столицы. – Изначально планировалось, что его дочь выйдет замуж за самого младшего внука моего дедушки.
– Двоюродный дедушка Челман?
– Да.
– Но… – Дамиан замолк, так как на самом деле не знал, что и сказать.
Герцог Челман был холостяком, но лишь потому, что когда-то дочь Таннера разбила его сердце. Теперь же он был крайне весел и беспечен, жил лишь с одним слугой-дворецким, присматривая за многочисленными шахтами Воларис.
Король Феликс пожал плечами:
– Это не имело никакого значения. Их брак был решенным делом.
– Но они так никогда и не поженились.
– Она сбежала с каким-то нефтяником.
В пятидесятых это был тот еще скандал. Однако время не стоит на месте. Неизменным остается лишь долг перед родиной и государством.
– Мне казалось, барон Таннер оставил свою долю государству.
– Моим дедом было совершено немало фальсификаций…
– Но на эти средства строились дороги, открывали школы…
– Именно. Для того чтобы возместить все эти траты Шанель Таннер, нам бы пришлось залезть в государственную казну. Экономика в данный момент едва ли может с этим справиться.
– Она конечно же не в курсе своего наследства, не так ли? – Если бы она знала, то Перри Сальцман более не переживал бы за будущее своего сына – было бы достаточно подать иск. Это сделало бы их миллионерами и подорвало экономику.
– Какой же план?
– Брак.
– Как это сможет решить проблему? – За кого бы она ни вышла замуж, любой бы смог подать подобный иск.
– В завещании Бартоломи было одно условие: если она выйдет замуж за представителя королевской семьи, эта доля должна будет отойти государству.
– Бессмыслица какая-то…
– Ты должен узнать всю историю.
– Так в чем же дело?
– Дочь Таннера была обманута своим любовником. Он, видите ли, уже был женат. Следовательно, их брак был незаконным.
– То есть она все еще могла выйти замуж за герцога Челмана?
– Ни в коем случае! Она была уже беременна. Это был бы скандал, так что он категорически отказался.
– Таннер думал, что ему удастся заставить его изменить свое решение?
– Он думал, что ее сын сможет жениться на представительнице королевской семьи, и тем самым на веки свяжет свое имя с королевским дворцом.
– Но это уже было так. Они же вели с ним дела.
– Этого показалось недостаточно. – Феликс вздохнул. – Он хотел крепкие семейные узы.
– Семья была для него всем?
– Да, это так. О своей дочери он более не упоминал, однако обеспечивал ее, пока она снова не вышла замуж, настояв лишь на одном условии.
– Чтобы у ее ребенка была фамилия Таннер? – Это было разумно.
– Именно.
– Я так полагаю, у него был сын?
– Лишь один.
– Отец Шанель. Но ты сказал, что она осталась последней в роду.
– Так и есть. Ее дедушка и отец погибли от ядовитых паров в лаборатории в результате неудачного, я бы сказал, фатального эксперимента.
– Они были учеными?
– Химики, как и Шанель. Они работали на свои гранты. Она же ассистентка исследователя.
«Как эта рыжеволосая женщина могла быть зубрилой?»
– И что же, никто в семье не знал о наследстве?
– Нет. Предполагалось, что он оставил свою долю государству. Народу. Он сказал об этом намерении моему дедушке.
– Однако он этого не сделал.
– Он был спекулянтом! Это, знаешь ли, опасная профессия. Его не стало, когда его внук был малышом.
– И?..
– Мой дед позаботился о том, чтобы каждый ребенок по этой линии получил достойное образование.
– Их было немного, я так полагаю.
– Да.
