Луи Буссенар - Похождения Бамбоша

• Название: Похождения Бамбоша
• Автор: Луи Буссенар
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1996
• ISBN: 5-86218-307-8

В очередной том Собрания романов популярного французского писателя Луи Буссенара (1847–1910) вошел впервые переведенный на русский язык роман «Похождения Бамбоша», завершающий авантюрно-приключенческую дилогию, в которую входит также роман «Секрет Жермены».

_{Художник А. С. Махов}

---

И впрямь, в здешних местах не в диковинку дома, построенные из палисандра, красного или розового дерева, эбена, кампеша, гваякового дерева и возведенные, ясное дело, солидно, основательно, массивно.

Традиция эта зиждется на том, что в здешних краях нет тесаного камня для строительства, и только у богатеев хватает фантазии, а главное, средств, чтобы вызывать из Соединенных Штатов корабли, груженные тесаным камнем, дабы воздвигнуть себе дом «не хуже, чем в Париже».

В таком доме даже окна — застекленные… В нем задыхаются от жары, но, однако, имеется возможность и ночью и днем держать окна открытыми…

Кайенна — настоящий рассадник сплетен, все знакомы друг с другом и знают друг о друге все. Постороннего сразу же допросят, осудят, взвесят, расчленят. Он не сможет ни скрыть, ни спрятать ни одной подробности своей жизни… Любопытствующие осведомятся о состоянии твоих денежных дел, обсудят твои достоинства и недостатки — словом, все.

В те времена никому не удавалось появиться незамеченным в этом городке, прозрачном, как друза хрусталя. А с тех пор, как на Спорной территории были обнаружены богатые золотые россыпи, сюда хлынул поток людей из Бразилии, Венесуэлы, из Британской и Нидерландской Гвианы, Мексики и даже Европы. Большинство подались разыскивать копи и золотоносные жилы, но регулярно возвращались в Кайенну, дабы запастись продовольствием и хоть немного поразвлечься. А когда между Контесте и Кайенной организовали морское сообщение, вновь и вновь в Кайенну стали наезжать люди, высаживавшиеся со шхун под местным названием «тапуи».

Канули безвозвратно прежние спокойные времена. Неизвестно откуда взялись довольно подозрительные людишки, которых, впрочем, никто подробно и не расспрашивал, кто они и откуда.

А не расспрашивали оттого, что карманы у пришельцев были полны денег, да еще в придачу и мешочков с золотым песком. И замашки у них были под стать миллионерам — тратили бездумно, как разбогатевшие пираты, не горевали, если их кто ощиплет в картежной игре, а в конечном итоге, все они служили для обогащения местной торговли.

Попадались даже ловкачи, пытавшиеся открыть себе двери в высшее общество, пробиться если и не к чиновникам, то в круг богатых негоциантов, так привечаемых в колониях и представляющих здесь могущественную финансовую аристократию.

Однако же следует воздать должное аборигенам[103] Кайенны — это люди весьма порядочные, трудолюбивые, обходительные и очень гостеприимные.

Вот почему их так часто обманывают всякого рода проходимцы, а иногда еще и хуже, потому что они, будучи людьми доверчивыми и законопослушными, не могут оттолкнуть иностранца, протягивающего им руку дружбы.

Сегодня в Кайенне — праздник. Принимает губернатор, его гостиные широко открыты перед всеми жителями, владеющими хоть самым маленьким клочком земли.

Сегодня отношения между властями и коренным населением не только смягчились — они стали демократичнее и куда сердечней. Канули в прошлое времена, когда на балы и приемы допускались лишь члены колониальной администрации, которые в течение многих лет так надоели друг другу, что открыто зевали во время официальных приемов.

Пришла пора, когда доминирует гражданский элемент, а вздорные и чопорные ханжи, прибывшие из метрополии, благостно соседствуют с искренне любезными и доброжелательными грациозными креолками. Черные платья касаются подолом армейских мундиров и — событие редкостное, а может быть, и единственное в своем роде, — публика искренне веселится на этом таком разношерстном сборище, причем местный колорит придает всему какую-то дьявольскую изюминку.

В этот день бал по-настоящему разгулялся к девяти часам вечера. Из настежь открытых окон губернаторского дворца лилась такая громкая музыка, что ее хорошо было слышно на площади.

Кадрили, вальсы и польки, несмотря на жару, непрестанно сменяли друг друга, за карточными столами происходили настоящие баталии, а влюбленные парочки уединялись в причудливо пышных садах — образцах тропической флоры.

Среди танцующих была одна пара, отличавшаяся изысканным видом от всей прочей компании, но плясала она на манер негров, этих прославленных гимнастов, для которых хореография подобна прыжкам в огонь или в воду.

Кадриль закончилась. Молодой человек освежился шампанским, а его спутница выудила позолоченной серебряной ложечкой из своего бокала содержимое, состоящее из тропических фруктов, ароматных и сочных…

Именитые гости, чиновники колониальной администрации, офицеры почтительно приветствовали юную даму, перекидывались двумя-тремя приветливыми словами с ее мужем и шли дальше, в то время как им на смену тотчас же появлялись другие лица, выказывавшие столь же сердечные чувства.

Молодая женщина была всем этим почетом немного ошеломлена. Она понимала, что ей свидетельствуют свою симпатию, что ее знают, хотя сама она не знала ни единой живой души из собравшегося общества.

— Дорого́й, — наконец обратилась она к мужу, — я ничего в толк не могу взять.

Юноша в ответ разразился хохотом и мимолетно пожал несколько протянутых к нему рук.

— Но это просто какая-то фантасмагория! Мы всего два дня назад сошли на берег с «Сальвадора». За все это время на нас не обратил внимания никто, кроме бродячих животных… И вдруг сегодня нас приветствуют как старых знакомых и отпускают всяческие нежности. Создается впечатление, что мы, находясь в восемнадцати сотнях лье от родного дома, обрели здесь свою семью.

— Действительно, семью, дорогая Берта. Ты помнишь дом, украшенный большим белым флагом с красными полосами по краям и тремя большими красными точками, расположенными треугольником по центру полотнища?

— Помню, дорогой. Мы вошли туда безо всяких церемоний.

— Ну так вот, это знамя масонов. А дом — место их собраний, что-то вроде часовни. А к часовне примыкает маленькое кафе, где подают превосходные прохладительные напитки, в которых мы так нуждались.

— Разумеется. Но я не поняла тех странных знаков и загадочных слов, которыми ты обменялся с хозяином кофейни…

— Этот славный парень, обслуживавший нас, держит кафе масонской ложи. Поздоровавшись со мной, он признал во мне брата. Благодаря моей принадлежности к франкмасонам мы тотчас же получили жилье с двумя вышколенными слугами, превосходный стол, экипаж и лошадь для прогулок, а также доброжелательное окружение, состоящее из гостеприимных людей, встретивших нас как старых знакомых, и, наконец, по той же причине нам достали приглашение на бал к губернатору, где мы так веселимся, точно с ума посходили…

— Да, совершенно верно. Все это чудесно, просто феерия какая-то!

— Над масонством часто насмехаются, говорят о нем разный вздор, но ты теперь видишь, что в нем есть и приятная сторона!

— Я потрясена, я в восторге. Мне, право, даже жаль, что мы должны будем уехать отсюда через три дня.

— Если мы пропустим этот рейс, то застрянем здесь на целый месяц.

— Нет, целый месяц — это слишком долго.

— Конечно. А если завтра побываем в каторжной тюрьме, то можно будет сказать, что мы осмотрели все местные достопримечательности.

Пока они беседовали, им навстречу попался молодой человек, одетый с претензией, но еще и с отменно плохим вкусом. А так как фрак галунами не обошьешь, юноша компенсировал это тем, что увешал себя всевозможными золотыми украшениями и бриллиантами. На пластроне[104], у него сверкали три солитера[105] величиной с пробку от графина. Однако он вовсе не походил на деревенщину или увальня, скорее наоборот — совсем юный, ладно скроенный, темно-оливковым цветом лица он напоминал мулата, густые вьющиеся волосы были коротко подстрижены, короткая черная как смоль бородка курчавилась. Глаза прятались за стеклами вычурного золотого лорнета, висевшего не на шнурке, а на золотой цепи, одного из тех претенциозных лорнетов, которые скудоумные буржуа водружают себе на нос по большим праздникам.

Молодая женщина сразу же обратила на это внимание и шепнула мужу:

— Погляди только на этого господинчика — он демонстрирует свой воскресный лорнет.

— Если он без ума от побрякушек, — подхватил супруг, — почему бы ему не вдеть в уши серьги, а в нос — кольцо?..

Они рассмеялись беззлобно, но с едкой иронией.

Внезапно женщина тихо вскрикнула и крепче прижалась к своему спутнику.

— Что с тобой, дорогая? — спросил тот с такой тревогой, которую могут испытывать лишь очень любящие люди.

— Жорж, друг мой!.. Этот гротескный тип, обвешанный бижутерией… Он только что пристально посмотрел на меня… Посмотрел прямо, не воспользовавшись лорнетом… И мне почудилось…

— Что почудилось?.. Да не волнуйся ты так, дорогая!..

— Тебе не кажется, что он как две капли воды похож на того злодея, что был нашим злым гением в Италии?..