Инесса Клюшина - Работа над ошибками (СИ)

• Название: Работа над ошибками (СИ)
• Автор: Инесса Клюшина
• Издательство: СамИздат
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2014

Неотразимые и успешные любимчики судьбы не любят неудач и презирают неудачниц. Что делать, если ты — одна из них? Как завоевать сердце этих неприступных принцев? Возможно ли? И нужно ли…

---

— Позже как-нибудь. Наливай, надо же выпить, — я не алкоголик, вы же знаете. Просто бантики на чулках не дают мне покоя. Одно неверное движение — и неприятная ситуация мне обеспечена. Чертовы чулки, весь вечер портят. Думаю только о них и о будущем конфузе, если Стас их увидит. Блин, Катя, а обычные нельзя было привезти из Амстердама?

— Ты сегодня очень странная, Вероничка. У тебя опять проблемы? — Стас внимательно глядит на меня. Я давно уже не видела в этих серых, как осеннее небо или — еще лучше сравнение! — как холодная сталь ножа — глазах презрения. Стас стал меньше выпендриваться, да и высокомерия у него поубавилось.

Перестань, Вероника. Все ищешь в поведении Стаса какие-то доказательства тщательно скрываемой любви к тебе? В детство не впадай. Такое поведение характерно для пятнадцатилетней девочки. Да и то — не для всякой.

— Нет. Только о тех, в пежо, думаю и волнуюсь.

— Не думай о них. Они к тебе не подойдут.

— В смысле?

— В прямом. Поговорил с кем надо о чем надо. Не имей сто рублей, как говорится. Вопрос закрыли, — Стас подвигает мне салат и наливает в рюмку коньяк, — за праздник, что ли?

— Стас, я…

— Все, я сказал, — жесткая интонация Стаса. Он один умеет так, — Вопрос закрыли не открывая. У меня День рождения. Говорим только об этом. Ну, или о тебе, если хочешь.

Сижу в совершеннейшей прострации. Стас в который раз помогает мне. Значит, не так уж я ему безразлична.

А вредный внутренний голос, прожженный потерями и обиженный на всех на свете, твердит, что я ошибаюсь.

— Ты настоящий друг. Спасибо за такую помощь.

— Ага, дружбан я у тебя что надо. А благодарить не хочешь. Нехорошая, — посмотрите на него! Опять дурацкие приколы. Как обычно, испортил всю романтическую дымку.

— Я тебе безмерно благодарна.

— Тю! Толку мне от вашей благодарности. Ой, бери уже рюмку. За здоровье, счастье… — звон наших со Стасом рюмок. Я осторожно пригубливаю коньяк, но Стас зорко смотрит за мной:

— Первую — до дна. Ничего не знаю, пей!

Приходится выпить. Я бы сказала Стасу пару ласковых и отказалась от коньяка, но новость о том, что Стас за меня кого-то просил, повергает в двусмысленное положение. Неудобно сейчас ему отказать в такой маленькой просьбе.

Сегодня Стасу слова поперек не скажу.

Но вторую рюмку пить не буду.

— Какой классный у тебя коньяк, — говорю я, закусывая лимоном.

— Кушай побольше, а то пьяной станешь, — советует Стас, — коньяк привезли мне то ли из Франции, то ли еще откуда.

— Да-а, — ковыряюсь в салате. Моему бывшему мужу тоже много чего привозили. Друзья, знакомые, да и просто те, кто хотел «подлизаться». «Боже, как давно это было, помнит только мутной реки вода — время, когда радость меня любила, больше не вернуть ни за что никогда». Вспомнилась сейчас строчка из песни, такой любимой когда-то.

Мы столько пели ее студентами у золотых всполохов костра под гитару. Молодые и счастливые, не вдумывающиеся в смысл песни, захваченные ее щемящей тоской и надеждой. Моя подружка, красотка Аня, всегда сидела рядом с Лешкой, который бренчал на гитаре, и у нас впереди была целая жизнь. И никто не предупредил нас тогда, как хрупок юный мирок, как легко разрушится после того, как мы закончим университет. Нет, он начал разрушаться даже раньше, где-то на курсе четвертом, когда все мы поняли, что хотим зарабатывать деньги, и многие начали прогуливать пары, устраиваясь на подработки. Появлялись новые знакомства, книги, которые анализировали, перестали быть самыми важными на свете, друзья-сокурсники уходили на второй план, заслоняемые открывающимися горизонтами взрослой жизни. Я начала встречаться с будущим мужем, и количество походов резко сократилось, потом одно, второе, третье…

— Вероника, очнись! Я тут весь изнервничался. Опять задумалась. Говори уже, — Стас начинает злиться.

— Это…личное, — я что, рассказывать ему буду, как увидела дорогой коньяк, и меня пробрала ностальгия и озарило понимание того, что и за подобную выпивку, в том числе, я отдала что-то такое необходимое и утерянное без возврата?

Самое время оправдать свою задумчивость и намекнуть, что к девяти я уйду.

— Очень люблю личные вещи, — Стас — весь внимание.

— Мне надо где-то в девять уйти, Стасик. Дело появилось сегодня днем.

— Какие еще дела у Веронички в субботу, в девять вечера?

— Нужно помочь одному человеку, — про Роберта — молчок, иначе меня ждут два часа промывания мозгов. А может, того хуже. — Ничего криминального. Стас. Посижу с ребенком моей подружки, пока они сходят в кино на вечерний сеанс, — ложь льется ручейком. Когда надо, я очень умело могу приврать. Даже Нина Петровна оценила бы такую находчивость.

— Меня попросили об этом только днем, и то я перенесла время и согласилась понянчить попозже, чтобы к тебе успеть, — а здесь — ни слова обмана.

— Польщен, — Стас, кажется, мне поверил, — я провожу или довезу, куда скажешь.

Согласимся — зачем лишние споры? Может, через полчаса Стас умчится по звонку Алисы — красавица не захочет долго ждать ресторан и обещанные развлечения. Незаметно кошусь на сильные руки Стаса. Не плачь, Вероник! Пусть Роберт не такой уж мужественный, зато — утонченный и интеллигентный. И человек хороший, и ты ему нравишься.

— А есть, что ли, не хочешь? — Стас в который раз демонстрирует свою идеальную наблюдательность. Мне действительно кусок не лезет в горло.

Не умею я так — притворяться, обманывать. Не мое.

Но нужно же думать о будущем. Это советовало непутевой Веронике огромное количество людей! Вот и думаю.

— Может, торт? Очень вкусный, и красивый такой, — рекламирует Стас, — возьми еще ребенку, к которому пойдешь. Я его один не съем.

А Алиса не ест сладкое? Этот вопрос уже готов сорваться с языка, но я отвечаю на него самостоятельно — нет. Она на диете.

— Да, беру! — угощу по дороге Марка. Этот пухленький сладкоежка очень обрадуется!

— Тогда принесу его и чай поставлю, — Стас встает из-за стала, и с громким звоном на пол падают несколько ложек. Они лежали на полотенце на самом краешке стола, и Стас их задел случайно. Он не останавливается, идет к барной стойке заваривать чай, а я вскакиваю с намерением эти ложки поднять. Пока Стас с чайником будет возиться, пока торт распакует, успею очень быстро все сделать. Иначе Стас подумает, что я совсем заболела, раз из-за стола не двигаюсь. Подобная лень мне несвойственна, и чем дольше веду себя подозрительно, тем сильнее уверенность Стаса, что что-то не так. А если есть уверенность, будут и гестаповские пытки в неподражаемом Стасовском стиле. Портить себе настроение перед многообещающей поездкой с Робертом и Марком я не хочу.

Присаживаюсь и собираю ложки с пола. Юбка немного задирается, несколько бантиков появляются из-под подола во всей красе, но оправлять его некогда. Очень быстро хватаю все рассыпанные ложки, поднимаюсь и возвращаю подол моего обтягивающего шерстяного платья на место. А потом замечаю внезапно, что Стас стоит, прислонившись к барной стойке, и наблюдает за мной, а вовсе не занимается завариванием чая.

Руки скрещены на груди, глаза прищурены, и выражение его лица…ну, все. Попала я.

— Это какого ребенка ты нянчить собралась в таких чулках? — мягко и вкрадчиво спрашивает Стас.

Сжимаюсь, как нашкодивший котенок. Поймали-таки меня на вранье. Я этого боялась, и это случилось. Все как обычно происходит у тебя, Вероника.

Подождите-ка. А чего я краснею? Если я никто Стасу, так и Стас мне никто! Не брат, не сват. Еще оправдывайся перед ним! Нет уж.

Возвращаюсь обратно на стульчик. Чем дальше от Стаса, тем лучше. Помним-помним про замечательные захваты. Спасибо, обойдемся.

— Нормальные чулки, Стас. Почему тебе не нравятся? — буду молчать до последнего о Роберте.

— Мне очень понравятся, если их покажешь. Клянусь.

— А если не покажу? Не обязана, извини.

— Тогда скажи, кому показывать собралась.

— Никому. Просто так надела.

— Ненавижу женщин, которые лгут. А ты еще этого делать не умеешь — вдвойне противно. К мормону собралась? С ним еще не завязала?

— Нет, — раз он все понял, зачем отнекиваться?

— Та-ак, — тянет Стас и поводит мощными плечами, а мне становится не по себе.

— Почему ты злишься, Стас? Порадовался бы, что у меня все начинает получаться, — говорю нерешительно, — вот, на свидание собралась…Тебя поздравлю — и пойду.

Стас прикрывает глаза.

— Слышала бы ты себя со стороны.

— А что здесь такого? — зря я это сказала. Всего одна секунда, и меня поднимают сильные руки Стаса. Стас хватает своими лапищами мои плечи и легонько встряхивает. Смотрит в глаза и говорит тихо и отчетливо, но глаза у него бешеные:

— Бл. дь, я вообще уже ничего не понимаю. Что такого сделал мормон тебе, чего не делал я? Это он решал твои проблемы? Это он выслушивал всю твою лабуду о школе? Просто скажи мне, что?