Максим Горький - Макар Чудра и многое другое…

• Название: Макар Чудра и многое другое…
• Автор: Максим Горький
• Издательство: ACT, Астрель
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-087194-0, 978-5-271-34603-3

Максим Горький – писатель, творчество которого казалось бы всем знакомо, хотя бы по школьной программе. Его провозгласили классиком литературы социалистического реализма и тем самым фактически избавили от всякой критики, навязав читателям определенное, восторженно-хвалебное отношение к его творчеству.

Но если отбросить все то, что так тщательно внушали нам, можно разглядеть ЛИЧНОСТЬ, фигуру прежде всего интересную гуманную и страдающую.

Понимание творчества Горького требует самостоятельности мышления и самых неординарных неожиданных подходов. Это поможет вам насладиться многогранностью его таланта…

---

М е д в е д е в. Это не твое дело… понял? И молчи…

С а т и н. Выигрыш – пятьдесят три копейки…

А к т е р. Три копейки мне… А впрочем, зачем мне нужно три копейки?

Л у к а (выходя из кухни). Ну, обыграли татарина? Водочку пить пойдете?

Б а р о н. Идем с нами!

С а т и н. Посмотреть бы, каков ты есть пьяный!

Л у к а. Не лучше трезвого-то…

А к т е р. Идем, старик… я тебе продекламирую куплеты…

Л у к а. Чего это?

А к т е р. Стихи – понимаешь?

Л у к а. Стихи-и! А на что они мне, стихи-то?…

А к т е р. Это – смешно… А иногда – грустно…

С а т и н. Ну, куплетист, идешь? (Уходит с Бароном.)

А к т е р. Иду… я догоню! Вот, например, старик, из одного стихотворения… начало я забыл… забыл! (Потирает лоб.)

Б у б н о в. Готово! Пропала твоя дамка… ходи!

М е д в е д е в. Не туда я пошел… пострели ее!

А к т е р. Раньше, когда мой организм не был отравлен алкоголем, у меня, старик, была хорошая память… А теперь вот… кончено, брат! Все кончено для меня! Я всегда читал это стихотворение с большим успехом… гром аплодисментов! Ты… не знаешь, что такое аплодисменты… это, брат, как… водка!.. Бывало, выйду, встану вот так… (Становится в позу.) Встану… и… (Молчит.) Ничего не помню… ни слова… не помню! Любимое стихотворение… плохо это, старик?

Л у к а. Да уж чего хорошего, коли любимое забыл? В любимом – вся душа…

А к т е р. Пропил я душу, старик… я, брат, погиб… А почему – погиб? Веры у меня не было… Кончен я…

Л у к а. Ну, чего? Ты… лечись! От пьянства нынче лечат, слышь! Бесплатно, браток, лечат… такая уж лечебница устроена для пьяниц… чтобы, значит, даром их лечить… Признали, видишь, что пьяница – тоже человек… и даже – рады, когда он лечиться желает! Ну-ка вот, валяй! Иди…

А к т е р (задумчиво). Куда? Где это?

Л у к а. А это… в одном городе… как его? Название у него эдакое… Да я тебе город назову!.. Ты только вот чего: ты пока готовься! Воздержись!.. возьми себя в руки и – терпи… А потом – вылечишься… и начнешь жить снова… хорошо, брат, снова-то! Ну, решай… в два приема…

А к т е р (улыбаясь). Снова… сначала… Это – хорошо… Н-да… Снова? (Смеется.) Ну… да! Я могу?! Ведь могу, а?

Л у к а. А чего? Человек – все может… лишь бы захотел…

А к т е р (вдруг, как бы проснувшись). Ты – чудак! Прощай пока! (Свистит.) Старичок… прощай… (Уходит.)

А н н а. Дедушка!

Л у к а. Что, матушка?

А н н а. Поговори со мной…

Л у к а (подходя к ней). Давай, побеседуем…

Клещ оглядывается, молча подходит к жене, смотрит на нее и делает какие-то жесты руками, как бы желая что-то сказать.

Л у к а Что, браток?

К л е щ (негромко). Ничего… (Медленно идет к двери в сени, несколько секунд стоит пред ней и – уходит.)

Л у к а (проводив его взглядом). Тяжело мужику-то твоему…

А н н а. Мне уж не до него…

Л у к а. Бил он тебя?

А н н а. Еще бы… От него, чай, и зачахла…

Б у б н о в. У жены моей… любовник был; ловко, бывало, в шашки играл, шельма…

М е д в е д е в. Мм-м…

А н н а. Дедушка! Говори со мной, милый… Тошно мне…

Л у к а. Это ничего! Это – перед смертью… голубка. Ничего, милая! Ты – надейся… Вот, значит, помрешь, и будет тебе спокойно… ничего больше не надо будет, и бояться – нечего! Тишина, спокой… лежи себе! Смерть – она все успокаивает… она для нас ласковая… Помрешь – отдохнешь, говорится… верно это, милая! Потому – где здесь отдохнуть человеку?

Пепел входит. Он немного выпивши, растрепанный, мрачный. Садится у двери на нарах и сидит молча, неподвижно.

А н н а. А как там – тоже мука?

Л у к а. Ничего не будет! Ничего! Ты – верь! Спокой и – больше ничего! Призовут тебя к господу и скажут: господи, погляди-ка, вот пришла раба твоя, Анна…

М е д в е д е в (строго). А ты почему знаешь, что там скажут? Эй, ты…

Пепел при звуке голоса Медведева поднимает голову и прислушивается.

Л у к а. Стало быть, знаю, господин ундер…

М е д в е д е в (примирительно). М… да! Ну… твое дело… Хоша… я еще не совсем… ундер…

Б у б н о в. Двух беру…

М е д в е д е в. Ах ты… чтоб тебе!..

Л у к а. А господь – взглянет на тебя кротко-ласково и скажет: знаю я Анну эту! Ну, скажет, отведите ее, Анну, в рай! Пусть успокоится… Знаю я, жила она – очень трудно… очень устала… Дайте покой Анне…

А н н а (задыхаясь). Дедушка… милый ты… кабы так! Кабы… покой бы… не чувствовать бы ничего…

Л у к а. Не будешь! Ничего не будет! Ты – верь! Ты – с радостью помирай, без тревоги… Смерть, я те говорю, она нам – как мать малым детям…

А н н а. А… может… может, выздоровлю я?

Л у к а (усмехаясь). На что? На муку опять?

А н н а. Ну… еще немножко… пожить бы… немножко! Коли там муки не будет… здесь можно потерпеть… можно!

Л у к а. Ничего там не будет!.. Просто…

П е п е л (вставая). Верно… а может, и – не верно!

А н н а (пугливо). Господи…

Л у к а. А, красавец…

М е д в е д е в. Кто орет?

П е п е л (подходя к нему). Я! А что?

М е д в е д е в. Зря орешь, вот что! Человек должен вести себя смирно…

П е п е л. Э… дубина!.. А еще – дядя… х-хо!

Л у к а (Пеплу, негромко). Слышь, – не кричи! Тут – женщина помирает… уж губы у нее землей обметало… не мешай!

П е п е л. Тебе, дед, изволь, – уважу! Ты, брат, молодец! Врешь ты хорошо… сказки говоришь приятно! Ври, ничего – мало, брат, приятного на свете!

Б у б н о в. Вправду – помирает баба-то?

Л у к а. Кажись, не шутит…

Б у б н о в. Кашлять, значит, перестанет… Кашляла она очень беспокойно… Двух беру!

М е д в е д е в. Ах, пострели тебя в сердце!

П е п е л. Абрам!

М е д в е д е в. Я тебе – не Абрам…

П е п е л. Абрашка! Наташа – хворает?

М е д в е д е в. А тебе какое дело?

П е п е л. Нет, ты скажи: сильно ее Василиса избила?

М е д в е д е в. И это дело не твое! Это – семейное дело… А ты – кто таков?

П е п е л. Кто бы я ни был, а… захочу – и не видать вам больше Наташки!

М е д в е д е в (бросая игру). Ты – что говоришь? Ты – про кого это? Племянница моя чтобы… ах, вор!

П е п е л. Вор, а тобой не пойман…

М е д в е д е в. Погоди! Я – поймаю… я – скоро…

П е п е л. А поймаешь, – на горе всему вашему гнезду. Ты думаешь – я молчать буду перед следователем? Жди от волка толка! Спросят: кто меня на воровство подбил и место указал? Мишка Костылев с женой! Кто краденое принял? Мишка Костылев с женой!

М е д в е д е в. Врешь! Не поверят тебе!

П е п е л. Поверят, потому – правда! И тебя еще запутаю… ха! Погублю всех вас, черти, – увидишь!

М е д в е д е в (теряясь). Врешь! И… врешь! И… что я тебе худого сделал? Пес ты бешеный…

П е п е л. А что ты мне хорошего сделал?

Л у к а. Та-ак!

М е д в е д е в (Луке). Ты… чего каркаешь? Твое тут – какое дело? Тут – семейное дело!

Б у б н о в (Луке). Отстань! Не для нас с тобой петли вяжут.

Л у к а (смиренно). Я ведь – ничего! Я только говорю, что, если кто кому хорошего не сделал, тот и худо поступил…

М е д в е д е в (не поняв). То-то! Мы тут… все друг друга знаем… а ты – кто такой? (Сердито фыркая, быстро уходит.)

Л у к а. Рассердился кавалер… Охо-хо, дела у вас, братцы, смотрю я… путаные дела!

П е п е л. Василисе жаловаться побежал…

Б у б н о в. Дуришь ты, Василий. Чего-то храбрости у тебя много завелось… гляди, храбрость у места, когда в лес по грибы идешь… а здесь она – ни к чему… Они тебе живо голову свернут…

П е п е л. Н-ну, нет! Нас, ярославских, голыми руками не сразу возьмешь… Ежели война – будем воевать…

Л у к а. А в самом деле, отойти бы тебе, парень, прочь с этого места…

П е п е л. Куда? Ну-ка, выговори…

Л у к а. Иди… в Сибирь!

П е п е л. Эге! Нет, уж я погожу, когда пошлют меня в Сибирь эту на казенный счет…

Л у к а. А ты слушай – иди-ка! Там ты себе можешь путь найти… Там таких – надобно!

П е п е л. Мой путь – обозначен мне! Родитель всю жизнь в тюрьмах сидел и мне тоже заказал… Я когда маленький был, так уж в ту пору меня звали вор, воров сын…

Л у к а. А хорошая сторона – Сибирь! Золотая сторона! Кто в силе да в разуме, тому там – как огурцу в парнике!

П е п е л. Старик! Зачем ты все врешь?

Л у к а. Ась?

П е п е л. Оглох! Зачем врешь, говорю?

Л у к а. Это в чем же вру-то я?

П е п е л. Во всем… Там у тебя хорошо, здесь хорошо… ведь – врешь! На что?

Л у к а. А ты мне – поверь, да поди сам погляди… Спасибо скажешь… Чего ты тут трешься? И… чего тебе правда больно нужна… подумай-ка! Она, правда-то, может, обух для тебя…

П е п е л. А мне все едино! Обух, так обух…

Л у к а. Да чудак! На что самому себя убивать?

Б у б н о в. И чего вы оба мелете? Не пойму… Какой тебе, Васька, правды надо? И зачем? Знаешь ты правду про себя… да и все ее знают…

П е п е л. Погоди, не каркай! Пусть он мне скажет… Слушай, старик: бог есть?