Владимир Киселев - Девочка и птицелет

• Название: Девочка и птицелет
• Автор: Владимир Киселев
• Жанр: Прочая детская литература

Роман «Девочка и птицелет» был премирован на всероссийском и международном конкурсах. Но самая большая награда для его автора — это широкое признание читателей. Владимиру Киселеву очень повезло: ему удалось понять и рассказать другим, как трудно взрослеть. В этом и заключен секрет успеха книги об Алексеевой и ее друзьях.

---

— Хватит, хватит, — сказала Елизавета Карловна, но Сережа, как поэт в порыве вдохновения, в позе Пушкина со знаменитой картины «Пушкин выступает в Лицее», продолжал:

матургами. В этих произве —
дениях, как и в других ви —
дах искусства, в художественной
Форме в образах отра…

— Хватит, — сказала Елизавета Карловна. — Мы уже насладились твоими стихами. Садись.

И, когда Сережа сел, она продолжала:

— Вот, ребята, Сережа привел очень яркий пример к тому, что я говорила. Как видите, одной перестановкой ударений нельзя сделать стихов из прозы. Однако, если бы он не импровизировал, а подготовился как следует дома, ему, возможно, удалось бы даже зарифмовать между собой строки, которые он нам читал. Но и от этого они не стали бы более поэтическими. Как я вам объясняла, поэзия это не ритм и не рифма, а прежде всего мышление образами.

Елизавета Карловна продолжала урок, но я отвлеклась и некоторое время не слышала того, что она говорила, потому что задумалась о ее словах. Я совсем не понимаю, что значит «мышление образами». По-моему, все люди мыслят образами. Даже при решении арифметических задач. Даже цифры можно себе представить в виде образов. И я начала складывать в голове сказку о цифрах.

Когда-то королевство цифр,
Своих соседей покорив,
На зависть и на страх врагам,
Тра-та-та-там, тра-та-та-там…
Царящею, держащей власть
Династия 1 была.
Царь, выступая, гордо нес
Свой длинный, тонкий, острый нос.
Его министр первый — 2.
Он, говорили, голова.
И вправду, голова его
Министра больше самого.
Но шел слушок из уст в уста,
Что голова его пуста.

Затем что-то такое про 3 и 4, а потом:

Богаты страшно 5 и 6
Имений, фабрик их не счесть.
Тот и другой вперед несет
С огромной важностью живот.

Из 7 надо будет сделать военного.

А 8, 9 — те купцы,
В их магазинах леденцы,
Автомобили «кадиллак»,
Идут отлично их дела.

А нуль мы сделаем ученым.

Толстым и добрым ученым.

Профессор — старый толстый нуль.
Старик боится свиста пуль,
Автомобилей, лошадей,
Дам, жаб, мальчишек и т. д.

«И т. д.» или иначе «и так далее», как любит говорить мой родной отец.

Я подумала о том, что нужно будет написать в Новосибирск письмо. Написать, чтобы отец прислал мне свою фотографию и фотографию своих детей, раз уж они мне какие-то родственники. Что я живу очень хорошо, и увлекаюсь химией, и всем довольна.

И еще я подумала, что если бы за моей партой сидел Коля, то я бы ему шепнула: «Я решила написать письмо своему отцу в Новосибирск», а он бы не удивился, кивнул головой и тихо ответил: «Ну что ж, напиши». А Сереже я этого не могла сказать.

А потом уже я подумала, что из меня никогда не будет хорошей ученицы, потому что, пока я все это думала, урок закончился, а я почти ничего не слышала и не запомнила.

После уроков Коля, Витя, Сережа и Лена, как ни в чем не бывало, пошли вместе домой, и моя выдумка с «Томом Сойером» ничего не дала, а я осталась в школе, чтобы повидаться с Евгенией Лаврентьевной.

Мне всегда нужна теория. Когда мне было четыре года (я хорошо помню, в четыре года меня отдали в детский сад), я услышала от соседской девочки, что вода состоит из газов, из водорода, который так называется потому, что родит воду, и кислорода. Если их соединить и пропустить хоть маленькую искорку, раздастся взрыв и получится капля воды.

Я тогда же сложила для себя теорию, что тучи состоят из газа, я даже знала, что белые — это водород, а черные — кислород, и что когда между ними проходит искра — молния, то раздается взрыв — гром и падают капли воды.

Я была настолько уверена в правильности этой своей теории, что узнала, как получается дождь на самом деле значительно позже, чем нормальные дети, кажется, только в четвертом или пятом классе, когда нам рассказывали об этом в школе.

Сейчас у меня новая теория, и я хотела посоветоваться о ней с Евгенией Лаврентьевной.

Я долго ждала за дверью, пока уйдут ученики из разных классов, которые после уроков всегда остаются в лаборатории, задают Евгении Лаврентьевне вопросы, проводят опыты, которые их интересуют.

Наконец они стали выходить, но Евгения Лаврентьевна вышла вместе с ними. Однако, когда она увидела меня, она спросила: «Ты ко мне, Оля?» — и вернулась в лабораторию. А я за ней.

— Что у тебя такое? — спросила Евгения Лаврентьевна чуть ворчливо, но на часы не посмотрела. Она никогда не смотрит на часы, если разговаривает с ребятами.

Я сначала расспросила Евгению Лаврентьевну, что такое «губчатая платина», а она спросила, где я встретила зто название, и рассказала мне, что это такое, а потом уже я сказала:

— И еще я хотела у вас спросить… есть ли ученая формула про то, что такое любовь и отчего она происходит?

— Формула? — удивилась Евгения Лаврентьевна. — По-моему, нет. Я, во всяком случае, не знаю такой. А у тебя на этот счет появилась новая теория?

— Да, — сказала я. — Химическая. Мне кажется, что это — как соединение химических элементов в какое-то вещество… Или, вернее, двух веществ в одно новое. В одном не хватало одних элементов, в другом — других элементов, а когда она соединяются, они как бы дополняют друг друга. И любовь тоже, может быть, появляется, когда в одном человеке не хватает одного, а в другом другого, и они это чувствуют и как бы тянутся друг к другу.

— Нет, — сказала Евгения Лаврентьевна, — это значительно сложнее в химии, а уж в жизни — и говорить не приходится… Ты пишешь стихи?

— Да, — ответила я. — Пишу.

— Прочти мне что-нибудь на память.

Я прочла Евгении Лаврентьевне стихи про Буратино и про Тараса Шевченко. Она слушала очень внимательно и, как говорит в таких случаях мой папа, уважительно, а потом сказала:

— Я не считаю себя знатоком поэзии, и поэтому мое мнение не может иметь особой цены. Но мне твои стихи понравились, и я думаю, что тебе следует продолжать их писать… Ну, а теперь, если у тебя нет других вопросов, пойдем домой.

И уже по дороге она сказала:

— Писатели иногда каким-то удивительным образом догадываются о том, что лишь впоследствии открывают ученые. Вот, например, ты читана «Путешествие Гулливера» Свифта?

— Читала.

— Я не знаю, обратила ли ты на это внимание, но Свифт упоминает там, что у Марса есть два спутника. Тогда еще не было телескопов и люди не знали о спутниках Марса. Но впоследствии ученые установили, что у Марса действительно есть два спутника — Деймос и Фобос. Как об этом мог догадаться Свифт — неизвестно до сих пор.

Она замолчала, и я подумала, что она сейчас расскажет о своей теории, откуда это могло быть известно Свифту, но вместо этого она сказала:

— Или вот ты еще будешь изучать роман Чернышевского «Что делать?». В этом романе Чернышевский назвал алюминий металлом социализма и говорил, что в будущем будут сооружаться громадные дома с массой света и воздуха из алюминия и стекла. В те времена, а роман этот был написан в начале 1863 года, алюминий считался драгоценным металлом и стоил примерно столько же, сколько золото. Еще через шесть лет после того, как был написан роман, в Лондоне побывал Менделеев, и ему в знак признания его заслуг в развитии химии был сделан особо ценный подарок — весы из золота и алюминия. А сегодня наш Дворец спорта в самом деле построен из алюминия и стекла. И алюминий действительно стал «металлом социализма»…

Глава шестнадцатая

Это называлось «торжественная линейка». Но нас просто всех собрали в школьный зал, а на сцене двое военных — об одном из них Витя шепнул мне «полковник», а о другом — «капитан» — дали Юре Дроботу из 6-го «А» класса именные часы и грамоту.

Юра, тихий мальчик в очках и с «собачьим прикусом» — нижние зубы у него выдаются вперед — сказал в ответном слове, что он ничего особенного не сделал и что так же, как он, поступил бы на его месте каждый пионер, а мы все аплодировали ему и немного завидовали.

Конечно, Юра сказал неправду. Так бы поступил не всякий. Во всяком случае, до того, как это сделал Юра. Но теперь, после того как он совершил свой героический поступок и показал пример, я думаю, что в самом деле так бы поступили многие школьники. Хотя для этого нужна, конечно, настоящая храбрость.

Юра Дробот шел в школу и увидел, как из окна высокого нового дома валит дым. Он поднялся на четвертый этаж, где была квартира, в которой что-то горело, и стал звонить и стучать. Но ему никто не открывал. Тогда он вбежал на этаж выше и позвонил в дверь. В той квартире была только старушка бабушка — дети ушли в школу, а взрослые на работу.