Майкл Бонд - Огонь подобный солнцу

• Название: Огонь подобный солнцу
• Автор: Майкл Бонд
• Издательство: Новости
• Жанр: Триллер
• Год: 1992

Мрачный и жесткий триллер о беспощадной охоте, организованной ЦРУ за молодым американцем, работавшим проводником в горах Тибета, который случайно стал свидетелем проводимой операции по доставке в Непал миниатюрной ядерной бомбы.

---

– Быстрее! – закричала она.

– Уже не помню, что я должен был ему сказать... – Далеко внизу, словно тиара на фоне черноты, засветились огни. – Ноенвег! – проговорил он.

– Они сейчас там обедают с теми, кто приехал по твою душу из Франкфурта. – Она втолкнула его вверх по колючему скользкому склону на узенькую дорожку.

– Это здесь?

Он попытался нащупать руками следы колес на хвойном настиле.

– Может быть. – Он схватил ее. – Что с Полом?

– Он не у них! Они так и не поймали его. Скорее, уже двадцать минут! – Обхватив его за талию, она почти несла его.

Дорожка уперлась в деревья. «Выше». Он бросился вверх по склону, теперь уже бегом. Ничто уже для него не имело значения: ни боль, ни измождение, ни даже страх. «Я буду там завтра. Пол».

Глава 20

Дождь разливался по ветровому стеклу, как волны по палубе. Тени ветвей острыми стрелами вонзались в дорогу с обеих сторон. «Альфа» гудела, как корабль, ощущение движения то захватывало его, то отпускало, то вновь захватывало.

* * *

«Сегодня – тот самый день!» Коэн сидел в высокой траве около разваленной груды камней, они жались к земле в тепле и зелени. Дубы цеплялись за них своими потрепанными обнажившимися корнями. Там, где из земли торчали остатки стены замка, ему были видны в узкий оконный проем разбросанные повсюду камни. Из трещин в стене пробивались розовые и желтые маргаритки. Вокруг них жужжал коричневый мотылек с неясными очертаниями крылышек. Он метнулся вверх, вниз и превратился в колибри размером с ноготь его большого пальца.

Внизу между холмами поблескивала черная «альфа», невидимая с проселочной дороги, по которой одинокий велосипедист, налегая на педали, забирался на пологий склон. Коэн спустился по гранитным ступенькам, где жирные черные муравьи торопливо перебирались через усы земляники. Клэр сидела, прислонившись к южной стене, под meurtriere, и пила из бутылки вино.

– Да здравствует krasi, – сказала она, – с Пасхой!

– Так ты Руби или Клэр?

– Выбирай, что тебе больше нравится.

– Я выберу настоящее.

– Такого нет. Для тебя я была Клэр. А обычно – Руби.

Разморенный на солнце, он сел рядом с ней и заснул.

Солнце уже уползло за разрушенную стену. Она слегка толкнула его, в ее руке был хлеб с чем-то белым.

– Козий сыр из деревни, – сказала она, показывая вниз на просвет в горах с видневшейся в нем бледно-оранжевой черепицей. – Не налегай на вино. Я больше не потащу тебя.

– Тебе уже приходилось?

– Ты трижды отключался, пока мы добрались от дома до машины.

– Когда?

– Вчера вечером, в Белхене. Мы в двух часах езды от Парижа.

Кряхтя, он развернулся к солнцу и лег затылком на теплый гладкий камень. Над полуразвалившейся стеной синело безоблачное небо.

– Я останусь здесь.

– Тебе нужно отдохнуть; в городе мы сможем затеряться. Здесь же мы заметны. И полиция разыскивает нас.

– Полиция все время меня разыскивает. Мне плевать.

– Если бы я это знала, я бы предоставила тебя им.

– Кому это «им»?

Она достала из складки на джинсах крошку и отправила ее в рот.

– У нас будет время поговорить обо всем этом в Париже. – Потянув его вверх, она заставила его подняться и взяла под руку. Они спустились к «альфе»; она резко выехала задом на узкую тропинку, по бокам машины зашуршала трава. Перед деревней машина сбавила скорость, а затем быстро понеслась по длинной дороге, над которой смыкались одевавшиеся в молодую листву деревья. Вдоль обочины стремительно проносились их побеленные стволы.

Он проснулся от грохота грузовиков и приглушенного гула мотора сбавлявшей скорость «альфы».

– Где мы?

– Южная автомагистраль, Орли. С запада слишком рискованно.

* * *

Париж ошеломлял своими толпами, обилием машин, одеждой, аллеями деревьев, колоннами и яркими фасадами домов. Парк де Монтсури сверкал невообразимыми цветами. Бульвар Сен-Мишель рябил мелькавшими силуэтами людей: девушек на шпильках в пестрых платьях; молодых людей в темных костюмах, обменивавшихся торопливыми рукопожатиями возле уличных кафе в тени листвы; семей, возвращавшихся из церкви с дочерьми во всем белом. Аромат сдобного свежевыпеченного хлеба витал среди бензинных паров такси и синеватых выхлопов грузовиков и автобусов.

«С тех пор как Сильвии не стало, я не решался приехать сюда... с тех пор как я, бросив все, уехал в Гималаи, чтобы, забравшись в горы, затеряться где-нибудь там. Да, именно этого я и хотел: исчезнуть там, в холодной вышине. Но рядом оказались Алекс с Полом, и очень быстро лазанье по горам стало доставлять нам удовольствие. Нам нравилось находить такие места, где еще никто не бывал».

– Где тебе лучше всего укрыться в Париже? – Ее голос прервал его мысли.

– Где я бы не выделялся. На Сен-Жермене, среди туристов, одетых в полиэстер, «поэтов пивных баров», пятидесятицентовых гитаристов и пятидесятидолларовых проституток, южноамериканских эмигрантов...

"А может, – подумал он, – в Иль де ля Сите, где, пройдя по переулку, нужно подняться по узким каменным ступенькам, чтобы попасть в комнату, углом выходившую на реку? Где она, Сильвия, одеваясь перед старым поцарапанным шкафчиком, смотрелась в облезлое заляпанное зеркало, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону и спрашивая: «Это подходит к роли, Cheri?» Как больно было бы вновь увидеть это?

– Чересчур много полицейских, в основном в штатском, – сказала Клэр. – Там логичнее всего спрятаться, и логичнее всего нас там искать. Ни одной дешевой гостиницы, а кормят всякой дрянью. Если это последние дни моей жизни, я хотела бы поесть как следует.

– Не корчи из себя героиню – это просто смешно.

– А ты не будь настолько глуп, чтобы мне не верить.

Она свернула налево на Де Гран Огустин.

– Поедем на Восьмую. Американское посольство и Елисейский дворец, бастионы свободы в несвободном мире... мы впишемся, как горошины в стручок. Мы могли бы приехать, скажем, из Де-Мойна.

– Слушай, зачем все это?

– Что это?

– Париж, «побег» со мной и прочее?

– Успокойся, Сэм. Я хочу рассказать тебе все порядку.

– Тогда придется повременить. Я ухожу.

Она бросила на него быстрый взгляд, ее голос вдруг стал низким.

– Ты можешь уйти, когда захочешь. Но было бы лучше, если бы ты выслушал то, что я хочу тебе рассказать.

– Лучше для чего?

– И для того, и для другого: остаешься ты или уходишь.

– Ты насквозь лжива.

– Ты мог бы быть служащим местного банка, а я посвящать себя нашей Учительско-родительской ассоциации.

– Что за чушь ты несешь?

– Я о Де-Мойне. О том, чем мы там занимаемся. Наша с тобой легенда.

– Неужели? – Она закусила губу.

– В то последнее утро в Ви.

– Вот поэтому я и уехала. Старик тебе рассказал?

– Это те, кого я убил на Сен-Виктуаре?

– Нет.

Сена, зеленая, как жадеит, извивалась под мостом Руаяль. К западу от Лувра виднелись увитые зеленью аллеи Тюильри и Елисейские поля. Одежда на людях здесь была изысканнее, машины – ниже и стремительнее. Она свернула налево, на улицу де Риволи.

Гостиница «Жан Мермоз» казалась неприметной даже в этом квартале. Вдоль узкой проезжей части теснились магазины одежды, ресторанчики и недорогие отели. Из окна их номера в гостинице был виден причудливый облезлый балкон, на котором играли дети.

– Крась свои волосы в черный цвет и отращивай усы, – сказала она ему, – мы подберем тебе голубой свитер и кожаную куртку. Ты сойдешь за ливанца. – Она звякнула ключом. – Я скоро вернусь.

– Куда ты?

– Принимать новый образ.

– Может, мне стоит пойти посмотреть, кому ты будешь звонить? – Он смотрел на необыкновенный разрез ее глаз. «Но меня все это уже не волнует».

– Ты же умер, – усмехнулась она. – Я перевоплотила тебя.

– Мне не совсем понятно зачем?

– Мне тоже. – Она поцеловала его и порылась в своем кошельке. – Здесь двести франков на случай, если я вдруг исчезну. А пока поспи.

Когда она вернулась, он не узнал ее и в испуге вскочил с кровати. У нее были черные короткие волосы, лицо приобрело евразийский оттенок и казалось круглее. Под черными бровями ее глаза были орехового цвета. Губы – широко накрашены ярко-красной помадой; на ней был массивный черный свитер, бежевые свободные брюки и поношенные туфли с пряжками. Она показала ему мятый бумажный пакет. «Походила по комиссионкам». В пакете оказались сандалии, голубой свитер, безвкусный амулет под золото, японские хромированные <часы с браслетом. На дне лежало что-то маленькое и пушистое.

– Твои усы, пока не отрастут настоящие. Давай-ка займемся твоими волосами. – Она остригла ему завитые в Экс-ан-Провансе кудри и начала намазывать то, что осталось, черной краской.

– Я стал похож на того корсиканца, который меня продал.

– У него не было выбора.

– Расскажи мне об этом.

– Брей бороду через день. – Она закончила втирать краску и сунула в нагрудный карман его куртки пачку сигарет «Голуаз». – Не вынимай сигарету изо рта. Да, решительно, ты выглядишь ужасно. – Ее голос приобрел грубый арабский акцент. – Говори по-французски отрывисто, вот так. – Она протянула ему дешевые темные очки. – Надевай их, когда будешь выходить на улицу.