Ольга Болдырева - Без души

• Название: Без души
• Автор: Ольга Болдырева
• Издательство: Самиздат
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2014

Иногда сказка заканчивается. Что делать, если в один миг ты превратился из спасителя в пленника? Если тебя предали друзья, приговорив к мучительной смерти; если выжил и стал игрушкой в чужих руках? Но больше нет наивного мальчика, только слуга Бездны. Сможешь ли ты освободиться, не перерезав нить собственной жизни? Как понять, что за роль отвели для тебя в этой нелепой и страшной игре? Тебе придётся заплатить нечеловеческую цену, чтобы получить ещё один шанс: родиться заново, преодолеть боль потерь, не потеряв себя, и отомстить тем, кто обрек тебя на ад. Ведь это так сложно — жить без души

---

…Шут, палач, хранитель сути

Раб, а может господин?

Ты опять на перепутье

Пред создателем один.

Я уже слышал этот мотив…

Он снова звучал так близко, что казалось — певец неслышно подошёл, соткавшись из теней, наклонился ко мне и дышит в затылок. Но в тоже время далекое эхо на самой грани восприятия, смеясь, накладывало иллюзию, что все это мне просто мерещиться.

— Кто здесь? Кто ты?

Резко обернувшись, я не увидел ничего.

Моя комната исчезла.

В темноте звучала только странная песня. Детский голос спрашивал меня; обращался ко мне; смеялся надо мной. "Кто ты?" — эхом отдавалось в пространстве заполненном вязкой тьмой. Казалось, я находился в большом зале, который всего лишь задрапировали черной тканью. Ни на что непохожая ассоциация целостности. Возможно, я не ощущал такой даже в прошлой жизни, с душой. Но вокруг не было ни стен, ни потолка, ни пола… ничего. Только черный цвет и детский голос, продолжающий спрашивать одно и то же.

— Я не знаю, — собственный голос показался чужим, словно это ответил не я, а всего лишь эхо повторило обрывки моих мыслей — так глухо и безжизненно он прозвучал.

— Даже имени? — усмехнулось эхо.

— Сергей.

— Я рад приветствовать тебя в своей обители, Сергей.

Передо мной появился обнаженный ребёнок лет пяти. Светлые вьющиеся волосы, синие глаза. Мальчик сиял, и странный свет, исходящий от его кожи, не разгонял тьму, он словно был её продолжением. Ребёнок печально улыбнулся и наклонил голову в знак приветствия. А потом заговорил. Не размыкая губ, и голос звучал отовсюду, будто его порождала сама тьма.

— Я не могу назвать своего имени — его просто нет. В разные времена разные народы меня называли многими именами, но разве дитя может дать имя своему отцу? Только ласковое прозвище. Можешь называть меня так, как зовут мои старшие дети — Единый. Ты уже встречался с ними: они также именуют себя творцами и даже верят, что это соответствует действительности. Тебе не придётся меня будить, мальчик Сергей.

— Я не верю, что ты — бог, — он не мог быть таким обычным и близким.

Нет.

— Не верь. Я не бог — Единый создатель.

Сгущающаяся тьма, переплетаясь с нитями света, играла, наползала, мешала, путая верх и низ, ожидание и веру. И лицо создателя плыло, перетекало, изменялось. Миг — вместо ребёнка передо мной появился старец в белых одеяниях.

— Тебе не по нраву мой облик? Но как, по — твоему, должен выглядеть Единый творец?

Миг — черноволосая женщина со странным медальоном на шее. Ещё миг — юноша с белоснежными крыльями и ярким нимбом. Жалобно плачущий младенец. Худенькая девочка с испуганными глазами, прижимающая к груди потрепанную школьную тетрадь. Огромный черный пес. Мужчина в тяжелых доспехах, опирающийся на двуручный меч. Дивная золотая птица, бьющаяся в путах тьмы. Невидимый ветер, треплющий тонкие ивовые листики огромного дерева. Лица сменялись, перемешиваясь; образы наползали друг на друга, стекая к ногам светом и превращаясь в чернильные нити тьмы.

— Может быть так? — кокон образов распался, оставляя передо мной Ирэн. — Или же так? — лицо девушки медленно истаяло, упав к босым ногам обрывками кожи.

Теперь на меня смотрел Далик. Предатель усмехнулся, отвесив шутовской поклон, но, когда он выпрямился, мой взгляд столкнулся с Бездной собственных глаз. Сейчас я казался себе каким‑то диковинный уродцем. То же, что и было, но со стороны — отвратительное зрелище. Короткий вздох и образ распался, оставляя меня одного во тьме.

— Я Един, но во всех, в каждом. Капля крови, слеза, морская волна, колос пшеницы на поле, ветка клена в саду, рождающийся ребёнок, умирающая старуха… все они — я. У меня нет ни облика, ни голоса. Но я могу выбрать любое из своих творений.

Миг и передо мной снова появился синеглазый мальчик.

— Ты можешь не верить мне, твое право. Это всего лишь небольшой разговор.

— Единый… — я попробовал на вкус имя создателя. Но почему же молчит Бездна, неужели не интересен главный оппонент?

— Её нет здесь. Только твоё сознание. Это продлиться доли мгновения, после чего ты вернёшься в себя. И ничего никому не скажешь. Не сможешь даже подумать о нашей встрече.

— Тоже хочешь вмешаться в игру? Именно в тот момент, когда Бездна решила, что выиграла, получив на руки все козыри. Скажешь, что не позволишь разрушить твоё любимое творение? — я не мог обращаться к нему на вы, словно внутри меня был изначально заложен странный запрет — часть моего естества, что не была доступна даже Бездне.

— О, нет, — он даже поднял руки в жесте примирения, — меня совершенно не интересуют ваши игры и все равно, кто выиграет эту партию: ты, моя дочь или Бездна. Быть может тот, кто изначально затеял это и создал тебя. Разрушай, если сможешь, пожалуйста, я не стану ограничивать тебя. Ведь ты для этого и предназначен. Мне просто интересно. Спрашивай. Я отвечу на твои вопросы.

— Но создатель ты… Как им может быть кто‑то другой? Тогда откуда я? Результат череды случайностей?

— Да. Создатель. Но я вдохнул дар творения во множество своих поделок. Мои старшие дети думают, что я сплю. И что меня давно нет с ними. Отчасти они правы. Здесь часть меня: истинный разум затерялся в одном из миров в теле смертного, который раз от раза перерождается, и этот круг не разомкнуть никому. Ни тебе, мальчик Сергей, ни Бездне, ни кому‑либо другому. Разрушить множественную вселенную? Она слишком велика — пустоты не хватит на все реальности, Время успеет сохранить хоть одну вероятность. Убить поколение? На их место придут новые. Этот сон будет вечным — один маленький просчет из множества похожих глупостей. Только совершив ошибку, можно узнать её цену. Я наблюдаю, но не могу уследить за всеми. Ведь дети рождаются без моего вмешательства — не нужно участвовать в творении каждого существа. Запустив процесс единожды, жизнь сама продолжает крутить это колесо. Строгая цепь случайностей — осознанное вмешательство в структуру множественной вселенной. Тебя создал кто‑то, такой же несовершенный, как и ты сам. Одно несовершенство порождает другое, происходят сбои и ошибки, маленькие недочеты, из‑за которых на свет появляются уроды и твари. Иногда очень забавные. Ты, Сергей, самая забавная тварь из тех, что мне довелось видеть за несколько тысячелетий. Когда‑то я мечтал создать абсолютное оружие с заключенной в нем пустотой, и в тебе вижу частичную реализацию этих планов. Но даже не подозревал, что кто‑то ещё сможет создать подобное.

Несколько вдохов я пытался построить в уме свои вопросы, но их было слишком много. Проще было сказать, что на этом все — больше не о чем спрашивать, пусть разговор закончится, но, уцепившись за последнюю мысль, я сказал совсем другое.

— Ты хотел создать оружие, чтобы уничтожить своё творение?

— Только подстраховаться, — улыбка Единого стала лукавой, — сейчас ты задашь вопрос, который повторяют тысячи людей во многих мирах. Ну же…

— Почему ты не прервёшь агонию своего творения, если любишь его? Оно прогнило насквозь. Неужели это твой замысел — обречь на страдания миллиарды жизней?

— Самое тёмное время перед рассветом. Это катарсис. Чтобы очиститься, они должны пройти через боль. Уже сейчас в твоём мире рождаются удивительные дети, которые умеют видеть суть через грязь и гниль; в их душах горит совсем другой огонь. Они предвестники новой эпохи, чуть — чуть обманувшиеся временем. Общество не принимает этих детей, топчет, пытаясь вогнать в привычные рамки, но ничего уже не остановить. Люди устают от грехов, перенасыщаются ими. Согласись, осознанный отказ лучше слепого запрета. Да… то, что для меня одно мгновение, там обернётся столетиями хаоса и боли, но что значит несколько веков для череды тысячелетий? Осталось только пройти по тонкой грани.

— Сорваться легко — достаточно одного неверного шага и все падет в Бездну.

— Я знаю. Хватит и неверного вздоха, чтобы не суметь пройти через игольное ушко. Тогда я создам тварь, подобную тебе, мальчик Сергей. Кто это будет? Случайный подросток, может быть, ребёнок… наивный и невинный. В погоне за своим местом в жизни он потеряет все, чтобы, падая на дно, утянуть за собой вселенную. Но ты этого не увидишь. Ты ошибка. Может быть, ошибка удачная — не я создал тебя, не для своих целей, не мне судить твою пригодность. Я только изучаю, смотрю. Мне интересна игра, которую вы затеяли. Настоящий карнавал лжи, где все, спрятавшись за страшными масками, обманывают друг друга, судьбу и себя. Жаль только, что разорвать этот круг можно лишь одним способом.

— Её затеяла творец — одна их тех существ, которых ты наделил всесилием. Жестокая, странная. Зачем ты создал себе таких наместников? Ей неважна твоя цель… Им все равно — они играют, ломают чужие жизни, переворачивают миры. Почему ты позволяешь им это?