Алексо Тор - Цитадель Теней

• Название: Цитадель Теней
• Автор: Алексо Тор
• Жанр: Прочие приключения

Ощущали ли Вы когда-нибудь Пустоту, настолько давящую, что каждый вздох отдает огнем в легких? Видели Темноту, столь ослепительную, что руки сами тянуться выцарапать глаза? Слышали Тишину, способную заглушить крики мучительной агонии умирающего? Нет?.. Тогда вы не знаете, что значит быть нами. Что значит быть кагэми. (Данный материал может содержать сцены насилия, описание однополых связей и других НЕДЕТСКИХ отношений.)

---

Алексо Тор Цитадель теней

— Пролог —

Двери метро закрылись точно за спиной пожилого мужчины, едва успевшего заскочить в вагон. Конец рабочего дня означал большое скопление народу, стремящегося побыстрее попасть домой, и забыть о рутине, что сопровождает их каждый день в душных офисах. Мужчина глубоко дышал, прижавшись лбом к холодному поручню. Было видно, что ему тяжело далась пробежка до поезда. Мужчина вытирал испарины со лба, когда почувствовал, как кто-то тянет его за рукав серого пиджака. Он повернул голову и встретился взглядом с парой необычных глаз. Цвет зрачков плавно перетекал от светло-серого, казавшегося практически прозрачным, до насыщенно-зеленого, словно сочная зелень. В народе глаза подобного типа именуют «хамелеонами», за уникальную способность сочетать практически все оттенки, встречаемые среди глаз. Обладательницей столь редкого цвета была девочка лет двенадцати. Она улыбалась, и от этого на сердце становилось тепло. Подобные улыбки часто приписывают ангелам — теплый взгляд и ямочки на щечках.

— Извините, — голос ребенка разливался, словно кто-то затронул струны. — Садитесь, пожалуйста.

Девочка уступила место пожилому мужчине, поблагодарившего ее кивком, и встала рядом с матерью, которая с такой же теплой улыбкой смотрела на свою девочку. Женщина была очень молода и красива, и скорее напоминала старшую сестру девочки, нежели ее мать. Женщина мягко провела рукой по иссиня-черным волосам малышки и взяла девочку за руку. Ребенок был только рад. Она крепче прижала свободной рукой к груди футляр со скрипкой.

Девочка разглядывала людей в вагоне, и в глазах ее играло озорство и любопытство. Полный мужчина, судя по слишком светлым волосам — иностранец, ел мороженное, подвязав к горлу салфетку, но капли тающего лакомства падали ему точно на брюки. Мужчина облизывал перепачканные губы и прищуривал глаза каждый раз, как подносил десерт ко рту. Таких людей редко, но все же, можно было встретить. Они явно переоценивали значимость еды. С таким обожанием и вожделением он смотрел на молочно-кремовую сладость.

Молодая пара, воспользовавшись тем, что их со всех сторон зажимали, тесно прижались друг к другу. Парень нежно обнимал девушку за талию и что-то шептал ей на ушко, от чего девушка тихонько посмеивалась и краснела. Пожилая дама, стоявшая справа от них, что-то тихо бурчала себе под нос, и легко можно было догадаться, что говорила она о распущенности современной молодежи. Хотя сама она была одета в яркое цветное платье, явно, из времен ее былой молодости. Лицо женщины было при полном параде — тени, помада, тушь, пудра — все на месте. Да и волосы еще совсем недавно были покрашены в сиреневый цвет. Правда, напоминанием о нем служили лишь еще не отстриженные кончики волос.

Девочка перевела взгляд на окна вагона и стала рассматривать, что же скрывается за стеклом, но ничего кроме быстро проносящихся стен подземного туннеля, изредка расписанного граффити, она увидеть не могла. Заскучав, малышка решила поговорить с матерью, как вдруг ей показалось, что за стеклом что-то мелькнуло. Нечто настолько темное, что свет поглощался полностью. Освещение в вагоне замерцало. Люди стали осматриваться по сторонам, словно ища то, что вызвало проблемы со светом. Через несколько минут, поезд метро встал и во всех вагонах погас свет. Пассажиры заволновались; где-то в темноте, послышался голос плачущего ребенка; кто-то из стариков причитал, что больше походило на молитву. Девочка сильнее прижалась к матери и та, успокаивающе погладила ее по голове.

— Просим всех соблюдать спокойствие, — раздалось по внутренней связи. — Временные неполадки на линии. В скором времени они будут устранены и движение продолжится.

Успокоившись, люди перестали обращать внимание на отсутствие электричества. Прошло не больше десяти минут, и в поезде вновь загорелся свет. Радостные голоса разносились по всем вагонам. Девочка облегченно вздохнула — уже нечего было бояться.

Через несколько минут вагон метро двинулся, и все словно забыли, о недавнем инциденте с электричеством.

Девочка думала о чем-то своем, когда рядом стоящий мужчина случайно толкнул ее и футляр со скрипкой выпал из ее рук. Малышка нагнулась за инструментом, как вдруг ее накрыла волна жара, за которой последовала кромешная тьма.

Открыв глаза, девочка поняла, что лежит на полу и сверху на нее что-то давит. Выбравшись из-под этого нечто, девочка протерла глаза, которые саднило от дыма. Громкий крик разнесся по вагонам метро.

Вокруг испуганной девочки лежали мертвые, окровавленные, обожженные и изуродованные тела пассажиров метро.

Мужчина, что совсем недавно увлеченно ел мороженное, сидел на своем месте, с торчащим куском стекла из горла. Кровь текла по его костюму, смешиваясь с выпавшим из рук десертом, образуя одновременно красивые и ужасные узоры малинового цвета. Влюбленная пара, пронзенная поручнями, навеки соединились в объятиях — их поза говорила о том, что парень в последний момент попытался уберечь любимую. Еще недавно они оба улыбались, а сейчас на их лицах застыли гримасы ужаса и страха. Тело женщины сгорело на половину, а лицо превратилось в расплавленную восковую маску. Трупы. Только трупы и ничего более.

Наверное, когда верующие думают об Аде, они представляют его именно так. И посреди всего этого Хаоса находилась единственная выжившая.

Девочку трясло от увиденного. Ее несколько раз вырвало. Малышке хотелось лишь одного — поскорее исчезнуть из этого места. Но последней каплей для нее стало тело матери — с выжженной и окровавленной спиной до самых костей. От осознания происшедшего, девочка потеряла сознание, погрузившись в спасительную темноту.

— Глава 1 —

Девочка проснулась от собственных стенаний. Мелкая дрожь била хрупкое тельце. Она лежала на кровати, одеяло скомканной тряпкой валялось в ногах. Все ее тело было мокрым от пота, а на лице блестели слезы. Девочка села в постели. Небольшой ночник в форме цветка лилии освещал пространство возле кровати. Стрелки часов показывали половину шестого утра, а за окнами начинался новый день, озаренный золотым восходом. Здания высоток медленно выходили из под власти ночной тени, скидывая ее покрывало, и улыбались новому дню, дружески приветствуя его бликами на окнах.

Девочка подтянула ноги к груди и спрятала лицо в коленях. Обхватив их руками, малышка глубоко вздохнула несколько раз и только после этого встала с постели. Шатаясь и опираясь рукой на стены, она добралась до ванной. Холодный душ смывал остатки того ужаса, что пережила девочка в своих снах минувшей ночью. С каждой новой струей ее тело покидали слабость, боль и страх. Тот страх, что заставляет переживать ужас произошедшего вновь и вновь.

Выйдя из ванной комнаты, и плотнее укутавшись в махровый халат, девочка вернулась в комнату. Он сохранил и свою мягкость, и способность хорошо согревать, но это было не те причины, по которым малышка продолжала его носить. Этот халат нежно-кремового цвета, еще совсем недавно, принадлежал ее погибшей матери. Девочка всей душой верила, что он сохранил столь знакомое, нежное, обволакивающее тепло, и ни с чем несравнимый запах матери. Для нее это было небольшим, но самым дорогим сокровищем. Девочка бережно повесила халат на стул и быстро переоделась в школьную форму — классический черный низ и белый верх. Ничего лишнего, ничего индивидуального. Она поправила юбку, и, взяв деревянный гребень, встала перед зеркалом. Очень тщательно расчесала свои длинные черные волосы, цвету которых мог позавидовать любой вековой ворон. Никогда девочка не заплетала их и не собирала в хвост, оставляя распущенными. Так любила ее мама. В каждой мелочи девочка пыталась сохранить частичку тепла погибшей женщины.

Закончив собираться, малышка прошла на кухню. Небольшое светлое помещение с белым гарнитуром. По крайней мере, когда его устанавливали, он был именно таким. Но за несколько лет эксплуатации он приобрел обшарпанный вид — в одном месте отходила панель после затопления, в другом на стенке остались въевшиеся следы масла и жира. Впрочем, для приготовления пищи вполне сносно.

Завтрак представлял собой, пускай и скудный, но все же вполне питательный набор продуктов: стаканчик с йогуртом, шоколадные хлопья с молоком и апельсин. Будто с глянцевой картинки. Вот только хватает его всего на несколько часов, а не на весь день, как это обычно обещают в рекламах. Впрочем, весь день девочке был и не нужен. Переждать несколько часов до обеда было вполне достаточно. Для отчима она приготовила яичницу с парой кусков колбасы и крепкий кофе. Хотя он бы предпочел что-нибудь с куда большим градусом.

Малышка вздохнула. Еще совсем недавно, она жила полной жизнью. У нее была любящая мать — известная скрипачка, и добрый отчим — подающий надежды композитор. Каждый день был похож на добрый, светлый сон. Казалось, такая идиллия будет длиться вечно. Вот только кто-то там, наверху, решил иначе. В одночасье, всего этого не стало. Картинка счастливой семьи разлетелась на тысячи осколков, как фарфоровая ваза. Но если фарфор можно было бы еще склеить, то с жизнью этого уже не провернуть. После гибели той, что являлась сердцем семьи, все пошло наперекосяк. Добрый отчим пал духом. Поначалу, он перестал творить, ему отказывали в работе и вскоре он запил. Вместе с бутылкой пришла и агрессия. Он начал избивать малышку и винить ее в смерти матери. Но падчерица не обижалась на отчима. Она сама считала себя виновной. Она выжила, мать — нет. Все очень просто.