Н. Щербинин - Подвиг пермских чекистов

• Название: Подвиг пермских чекистов
• Автор: Н. Щербинин
• Издательство: Пермское книжное издательство
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1982

Книга документально-художественных очерков о чекистах

---

— Кулацкая ссылка поддержит вас, — удовлетворенно проговорил Шмелев. — Только бы оружия побольше, пулеметов бы... — Он вытянул из кармашка за цепочку увесистые часы, забеспокоился. — Что же все-таки Урасов не появляется?

— От Серги сюда путь неблизкий. В пяти верстах от села, в Черемуховом логу, вчера он должен был собрать людей. Мы с Серги и начнем: рядом Кунгур, железная дорога, Пермь.

Булышев полностью доверял Шмелеву. Они были знакомы давно, только осторожный атаман не сразу согласился на встречу с Урасовым, выжидал, пока движение разрастется, определится в задачах и направлении.

Скоро по селам начнется хлебосдача, заропщут недовольные, накалятся злобою те, кого силком затолкнули в колхозы. Самое время поднести фитиль к бочке с порохом. И хорошо, что его, Шмелева, нынче никто не прочит в вожаки. В случае провала отсидится он в своем бараке на студеной речке Керке, за Соликамском.

Почкин встрепенулся, услышав условный стук в окошко, на полусогнутых ногах побежал к двери, и вскоре в комнату вошел валкой походкой высокий широкоплечий сутуловатый человек лет сорока пяти с окладистой рыжеватой бородой. Острыми светлыми глазами окинул собравшихся, шагнул к Шмелеву, подавая сильную, широкую, как лопата, ладонь.

«Где же я его раньше-то видел? — припоминал Шмелев, с интересом и настороженностью присматриваясь к Урасову, который жадно выхлебывал второй стакан чая. — Да ведь это же уполномоченный по заготовке пушнины. Заготовитель пушнины — лучше для нашего дела и не придумаешь!..»

— Собирать оружие, вербовать людей — вот главная задача на ближайшее время, — глубоким голосом говорил Урасов напористо. — Осенью, как только установятся дороги и продотряды повезут хлеб, ударим решительно и крепко!

2

Начальник Пермского оперативного сектора ОГПУ Юргенс, бритоголовый, с землистым цветом лица, в мягком френче с накладными карманами, сидел за столом. Сотрудники особого отдела оперсектора, а также вызванные из Сергинского и Березовского районов уполномоченные политуправления расположились на стульях вдоль стен. За окнами плескал дождь, затяжной, осенний, в кабинете было пасмурно, да и накурили так, что в открытую форточку дым выползал войлоком. Сам Юргенс не курил, у него было прострелено легкое, однако другим не запрещал. Товарищи старались щадить его, но почти все были молоды, увлечены своим делом, за дверь каждые десять минут не набегаешься, да и не положено, курили по очереди и все-таки надымили.

Вопрос на совещании стоял крайне важный. В органы ОГПУ, начиная с июня, от местных жителей стали поступать сведения о том, что в Березовском и Сергинском районах кулаки и прочие контрреволюционные элементы готовят вооруженное восстание. Районные уполномоченные Городилов и Лыков подтвердили достоверность этих сведений. Необходимо было принимать самые неотложные меры.

Юргенс вызвал к себе Городилова и Лыкова, собрал сотрудников. Ознакомились с общей обстановкой в районах. У Городилова под началом было всего два практиканта, но сам он чекист с солидным стажем, поэтому сориентировался быстро и организовал разведку.

Политико-экономическая характеристика Березовского района заключалась в следующем: территория — две тысячи квадратных километров, тридцать два сельсовета, сорок пять тысяч человек населения, занимающихся исключительно сельским хозяйством.

— Обратите на это внимание, — подчеркнул Юргенс. — Продолжайте.

— В кустарной промышленности занято до полутора тысяч человек, наиболее значительно пимокатное дело. Район коллективизирован на шестьдесят три и четыре десятых процента.

Городилов не забыл о школах, избах-читальнях и клубах, лечебной сети.

— Пути сообщения по району: грунтовые и проселочные дороги; в южной части проходит железная дорога. — Городилов, изредка большими пальцами разгоняя под ремнем складки военной гимнастерки, говорил спокойно, чуть сиповатым голосом, по-деловому сухо. — В период гражданской войны кулаки и их пособники принимали активное участие в борьбе против Советской власти. Еще за полтора года до прихода белых кулаки Саинского и Покровского сельсоветов совместно с дезертирами спровоцировали крестьян, разогнали исполком, захватили оружие. Когда пришли белочехи, к ним примкнуло свыше трехсот пятидесяти добровольцев. При эвакуации белых они бежали в Сибирь. В последние годы некоторые возвратились, проживают в районе. Все они известны особому отделу, как и бывшие белогвардейские офицеры, каратели, повстанцы... После получения данных о том, что в Полушкинском, Токмановском и Асовском сельсоветах появилась банда, мы направили туда для внедрения сотрудника под именем Темный.

— Надежен? — быстро спросил Юргенс.

— Надежен. Из крестьян-бедняков. Служил в семьдесят втором дивизионе войск ГПУ. Выдает себя за ссыльного, скрывающегося от властей... Девятого сентября Темный сообщил, что банду возглавляет некто Морозов, сын кулака, неоднократно судимый. От жителей деревни Ипатята Темный узнал, что бандиты собирают оружие, готовят взрыв моста через реку Барду около станции Шумково. Квартирует Темный у середняка-единоличника, который притворяется ненормальным. Шестнадцатого сентября Темный сообщил, что ему начали доверять... Пока у меня все.

— Теперь вы, Михаил Матвеевич, — кивнул Юргенс Лыкову и покашлял в кулак.

Уполномоченному ОГПУ по Сергинскому району было двадцать семь лет, только год он работал в Серге, но обстановку тоже изучил хорошо. Район по территории был почти таким же, как Березовский, но попустыннее: населения двадцать пять тысяч человек, семнадцать сельсоветов. Коллективизация — на 68 процентов. Лыков тоже, как Городилов, отметил количество школ, клубов, изб-читален, лечебных учреждений, сказал, что поблизости от территории района проходит Горнозаводская железная дорога.

— В восемнадцатом году, — сказал Лыков, разволновался, зазвенел голосом, — в восемнадцатом году в селе кулаки образовали особый отряд, ловили коммунистов и сочувствующих Советской власти, расстреливали! В деревне Дикари кулаки выдали белым красноармейский отряд, он был вырублен начисто. В селе Насадке расстреливали коммунистов и советских работников. В деревне Мостовой врасплох захватили наш отряд. Живьем закапывали красноармейцев в землю! В прошлом году, когда мы проводили по району раскулачивание, то раскрыли и сняли повстанческую группировку. Ну, это вам известно.

Юргенс кивнул, отыскал глазами начальника особого отделения оперсектора Тутушкина, бывшего командира Красной Армии. Высоченный, в плечах сажень, Тутушкин сидел прямо, как вылитый, на крупном сильном лице его с синеватым шрамом от сабельного удара никакого выражения не было, точно он отсутствовал. Но на самом деле он слушал с предельным вниманием, потому что именно ему предстояла практическая ликвидация банды. Снять главарей и наиболее оголтелых повстанцев, остальных расшатать изнутри, предупреждая их антисоветские выступления. Юргенс встал из-за стола:

— К повстанцам Сергинского района ушел наш сотрудник Нилин с заданием: выявить количество членов организации, оружия и боеприпасов, связи с закордоном, лозунги группировки, собирать полные характеристики на ее членов... Я просил вас обратить внимание на род занятий жителей этих районов. Вожаки это тоже учитывают. Потому и лозунги восстания чисто эсеровские, с добавкой кулацких. Руководителем восстания признан некий Урасов. — Юргенс жестом пригласил Лыкова продолжать.

— По данным нашего сотрудника Нилина, Урасов — из крестьян-середняков, бывший учитель, был председателем сельсовета, но всячески помогал кулакам, за это исключен из партии, дважды судим. Личность сильная, способен вести за собой и как оратор... — Лыков перевел дыхание, добавил: — Еще Нилин сообщил, что в одной только деревне Антонково у повстанцев имеется пятьдесят винтовок, не считая обрезов и до тысячи штук патронов.

— Население повстанцев не поддержит, сотни людей готовы помогать нам в любое время, — сказал Юргенс. — Повстанцы обречены. Но беды наделают немало, поэтому выявить всех и ликвидировать!.. Что еще сообщает Нилин?

Лыков смутился, облизнул языком пересохшие губы:

— Больше от Нилина сведений не поступает, на связь он не выходит.

3

Для передачи донесений обусловили два места: в версте от Серги, в лесу, под плахою расщепленного молнией дерева, и на кладбище, в кресте-голубце старовера Якова. При необходимости Нилин сам вызывал Лыкова в какое-нибудь надежное место. Урасов назначил Нилина своим вестовым, это позволяло иметь определенную свободу передвижения. Но в последнее время воспользоваться своим положением Нилин никак не мог: Урасов остановился в двадцати пяти верстах от Серги, на кордоне лесничества, вызывал повстанцев туда.