Альберт Манфред(Отв.редактор) - История Франции т. 2

• Название: История Франции т. 2
• Автор: Альберт Манфред(Отв.редактор)
• Издательство: Наука
• Жанр: История
• Год: 1973

Обширный труд отечественных историков охватывает историю Франции, начиная с времен Древней Галии и до 70-х годов 20-го века. В книге прослеживается историческое развитие страны, роль, которую играла Франция на международной арене. Хронология первого тома заканчивается кризисом абсолютизма и Великой Французской революцией, второй том повествует о становлении и развитии капитализма до конца Первой мировой войны, в третьем томе описывается современная история Франции.

«История Франции» выходит в трех томах; каждый том соответствует определенному историческому периоду.

Первый том охватывает время от ранних государственных образований на территории древней Галлии до кризиса феодально-абсолютистского строя, нарастающего на протяжении XVIII столетия.

Второй том посвящен новой истории Франции, т. е. времени от Великой французской революции конца XVIII в. до Великой Октябрьской социалистической революции 1917 г. и окончания первой мировой войны.

Третий том целиком отведен новейшей истории Франции, историческим процессам ближайшего к нам пятидесятилетия — истории Третьей республики между двумя мировыми войнами, трудным годам второй мировой войны и бурным событиям прошлых лет — Франции четвертой и пятой республик, роли Франции в современном мире.

---

Когда в 1 час ночи открылось чрезвычайное заседание законодательного корпуса, и военный министр после краткого сообщения о капитуляции французской армии и пленении императора предложил на этом закрыть заседание, не принимая никакого решения (Паликао был противником передачи власти законодательному корпусу), ни один депутат, в том числе левые, не выступил против этого предложения. «У меня нет никаких мотивов противиться этому» [603], — заявил Фавр, так настойчиво добивавшийся несколькими часами ранее срочного низложения Наполеона III решением законодательного корпуса. Заседание, длившееся всего 20 минут, было объявлено закрытым.

Разгадка необъяснимого на первый взгляд поведения левой фракции крылась в том, что поспешно созванное ночное заседание законодательного корпуса оказалось тем не менее запоздалым. Парижские рабочие опередили депутатов, прибыв до них к Бурбонскому дворцу и требуя провозглашения республики. Группа рабочих пыталась проникнуть в здание законодательного корпуса. И только настойчивые увещевания Гамбетта, — стоя на возвышении за запертой оградой дворца в окружении других депутатов, в том числе бонапартистов, он употреблял все свое красноречие, чтобы призвать народ к «благоразумию», — предотвратили захват законодательного корпуса рабочими, на помощь которым, по имеющимся сведениям, в это время подходили еще около 10 тыс. человек[604].

Только в два часа ночи депутаты решились покинуть дворец. Всех их объединял страх перед парижским народом, страх перед революцией. Республиканец Жюль Фавр счел благоразумным укрыться в карете орлеаниста Тьера…

С утра 4 сентября в Бельвилле, Монмартре, Менильмонтане и других рабочих районах Парижа царило крайнее возбуждение. Многие рабочие не приступили к работе. «Слова „низложение“, „республика“ переходили из уст в уста»[605]. Здесь развили активную пропаганду бланкисты, призывавшие народ к выступлению.

Буржуазные республиканцы совместно с орлеанистами по-своему готовились встретить события, этого дня. Они принимали меры к обеспечению явки на дворцовую площадь буржуазных элементов национальной гвардии. Явка была назначена на 2 часа дня. Депутаты-республиканцы собрались в Бурбонском дворце задолго до начала заседания. На предварительном совещании левой фракции они старались договориться с присутствовавшими здесь орлеанистами и бонапартистами о форме передачи власти законодательному корпусу. «Наше совещание не было закрытым, сюда приходили члены левого центра, даже члены большинства, и мы принимали их с предупредительностью, ибо мы нуждались в них так же, как они нуждались в нас»[606], — сообщал впоследствии Жюль Симон.

Левые депутаты заодно с орлеанистами принимали и другие меры, чтобы не допустить революционного свержения империи. При их участии на подступах к Бурбонскому дворцу и у его входов деморализованные правительственные войска были уже в ночь на 4 сентября заменены буржуазными батальонами национальной гвардии, среди которых находились преданные генералу Трошю мобили, одновременно с ним возвратившиеся в составе 18 батальонов из Шалона. Не империя, которая была уже мертва, а парижские рабочие и угроза захвата ими власти страшили Трошю и его сообщников, республиканских депутатов, состоявших с ним в постоянной связи уже с конца августа. Поэтому они и принимали все меры к тому, чтобы противопоставить народным массам сформированную при империи вооруженную национальную гвардию, состоявшую, как отмечал в то время Энгельс, «из буржуазии, преимущественно из мелких торговцев», которые «представляют собой силу, организованную для борьбы не столько с внешним врагом, сколько с врагом внутренним»[607].

К 12 часам дня площадь Согласия и другие подступы к Бурбонскому дворцу заполнились манифестантами, прибывшими сюда, как и накануне ночью, до открытия заседания законодательного корпуса, и тем самым расстроившими планы буржуазных партий.

Заседание открылось в 1 час 15 мин. дня. Оно длилось не более 25 минут. Лишь только были оглашены и переданы на рассмотрение соответствующих комиссий уже известные нам два предложения левых депутатов и орлеанистов и третье — от части бонапартистов, требовавших создания «правительственного совета национальной обороны» под верховным главенством Паликао в качестве военного диктатора, как в Бурбонский дворец ворвались манифестанты, среди которых действовали бланкисты. «Во время объявленного перерыва, — гласит стенографический отчет о заседании законодательного корпуса, — толпа, находившаяся на мосту Согласия и у фасада Бурбонского дворца, ворвалась во двор, затем в кулуары законодательного корпуса, заняла внутренние лестницы и устремилась к трибунам для публики с возгласами: „Низложение! Да здравствует Франция! Да здравствует республика!“»[608].

Бланкисты, растерявшие в людском потоке часть своих приверженцев, вскоре оказались в зале заседаний. Они застали на трибуне Гамбетта, призывавшего присутствующих «сохранять порядок», освободить помещение законодательного корпуса. Гамбетта помогал бонапартист Шнейдер. Бланкисты покинули зал, чтобы увлечь за собой новых манифестантов, толпившихся в кулуарах. Между тем левые депутаты, сменяя друг друга на трибуне, старались «образумить» народ. Восемь раз поднимался на трибуну Гамбетта, тщетно пытавшийся водворить спокойствие. С возгласами «Вперед! Да здравствует республика!» в зал вторично ворвались бланкисты, сопровождаемые новым потоком присоединившихся к ним манифестантов. В шуме возгласов тонул голос председателя, вынужденного объявить заседание закрытым и покинуть свое место. Было около 3 часов дня[609]. Бланкисты, заняй место председателя, потребовали от оставшихся в зале депутатов постановления о низложении императора и провозглашении республики Дальнейшее сопротивление становилось опасным.

Однако левые депутаты прибегли к новой уловке: удалив блан кистов с председательского места с помощью национальных гвардейцев, они попытались ограничиться низложением Наполеона III, не провозглашая республики. Заготовленный ими проект был зачитан Гамбетта. Но и эта попытка не удалась. Требования республики с новой силой зазвучали в зале.

После тщетных увещеваний и запугиваний буржуазные республиканцы обратились к последнему средству. Сославшись на установившуюся традицию провозглашать республику в Ратуше, Жюль Фавр и Гамбетта призвали присутствующих следовать за ними в Ратушу. Сбитые с толку, не способные из-за шума разобраться в происходившем, присутствующие вслед за Фавром и Гамбетта покинули помещение законодательного корпуса и двумя потоками — вдоль левого и правого берегов Сены — во главе с Гамбетта и Фавром направились к Ратуше. «Это внезапно пришедшее мне на ум решение, — откровенно признавался впоследствии Фавр, — имело то преимущество, что освобождало палату от народа, предотвращало кровавое столкновение, которое могло произойти в ее стенах, предупреждало дерзкое предприятие, в результате которого руководство оказалось бы в „руках неистовой крамольной партии“»[610]. Левые депутаты готовы были применить оружие, чтобы вырвать власть у бланкистов в том случае, если бы им не удалось увлечь за собой народ.

По пути в Ратушу Фавр встретился с генералом Трошю, отсиживавшимся с вечера 3 сентября в своей резиденции в Лувре в ожидании благоприятной ситуации и сейчас направлявшимся верхом к Бурбонскому дворцу. Узнав от Фавра о ходе событий, он одобрил действия левых депутатов и, заявив о своем присоединении к ним, повернул назад, к Лувру.

Когда оба потока манифестантов около 4 часов дня прибыли на Гревскую площадь, кишевшую людьми, на фронтоне Ратуши уже развевалось красное знамя, водруженное рабочими. Внутри Ратуши, куда левые депутаты были «внесены» людским потоком, в ее переполненном главном зале бланкисты и неоякобинцы, опередившие депутатов, собирались огласить список членов намеченного ими революционного правительства, в котором, наряду с левыми депутатами, фигурировали имена Бланки, Флуранса, Делеклюза, Пиа. Чтобы вырвать инициативу из их рук, Фавр после тщетного призыва к присутствующим соблюдать спокойствие, вынужден был сам провозгласить республику.

Тем временем левые депутаты лихорадочно совещались в одном из помещений Бурбонского дворца, стараясь уточнить список членов временного коалиционного правительства, составленный ими из буржуазных республиканцев и орлеанистов. Бланкисты и неоякобинцы, получившие таким образом возможность огласить тем временем состав революционного правительства, не воспользовались благоприятным моментом. Их силы были недостаточны: часть бланкистов по распоряжению Бланки освобождала в это время из тюрьмы Сент-Пелажи политических заключенных. Среди них был Рошфор, прибытия которого в Ратушу бланкисты ожидали с нетерпением, рассчитывая на его согласие войти в состав революционного правительства.